Анна Суркова: Лена

Пролог

Конечно, они. Нельзя допускать и мысли об ином.

Но, черт возьми, как тяжело это принять! Как трудно отказаться от заветного и столь желаемого, уже прикоснувшись к нему!

Она сможет. Она покинет дивный мир, свернет с дороги в прекрасное завораживающее пространство, сумеет жить без чувств, эмоций и желаний, останется там, где ей самой нет места. В бессмысленной, скучной и унылой серости навсегда. Дом там, где родные. Она вернется домой. И будет сожалеть об этом до конца жизни.

Так часто бывает. Это может случиться с каждым. Все от чего-то отказываются.

Ее взгляд, полный тоски и безысходности, встретился с мягким сочувствующим взглядом собеседника. В последний раз взглянув на буйство красок за спиной мужчины, произносившего что-то убедительное и единственно верное, Лена опустила глаза, открыла дверь и шагнула в полумрак узкого, темного и невыносимо короткого коридора.

Часть первая. Пустота

Глава 1

Забыть боль так трудно – но еще труднее помнить хорошее.

Чак Паланик

Лена стояла у ржавой облезлой двери и не решалась войти. Обычная дверь, коих сотни на просторах ее многострадальной родины. Видавшая виды, залатанная, подмазанная остатками масляной краски, не скрывающей потертостей, а в некоторых местах отваливающейся вместе с ржавчиной, эта дверь напоминала жизни соотечественников. Многие пытались скрыть тоску, недостаток денег, неудовлетворенность и серость под случайно купленной на распродаже брендовой вещью, нелепо сочетающейся со всем остальным гардеробом, добытым на рынках и в магазинах уцененных товаров.

Обычная дверь. Но Лена не могла набраться смелости и открыть ее.

Сильный порыв мартовского промозглого ветра, принеся с собой странную смесь резких запахов, заставил поежиться и вывел ее из оцепенения.

Всего лишь собрание жильцов. Она уже много раз была на таких групповых встречах. Почему же сейчас сложно переступить порог? Отчего в груди что-то сжимается от волнения и предвкушения? Почему так тревожно? Очередное собрание. Может, не ходить? Развернуться и убежать куда глаза глядят? Но это же нелепо.

Какой знакомый тут запах. Что это? Хлорка? Фенол?

Лена зажмурилась, глубоко вздохнула и рывком открыла дверь, не оставив себе шанса вернуться в привычное.

Минув узкий темный коридор, она попала в неожиданно светлую комнату и зажмурилась.

– Леночка, как долго вас не было, дорогая! Вы заставили нас поволноваться! – сказал до боли знакомый голос.

Открыв глаза, Лена увидела множество людей во главе с Анной Павловной и онемела. Перед ней стояли хорошо знакомые ей персонажи, но это были герои ее снов.

– Уехать проведать родителей и остаться там на несколько лет? На такое мы не рассчитывали, право слово, – сказала Анна Павловна, широко улыбаясь.

Она, женщина из сновидений, была на расстоянии вытянутой руки. Как это возможно?

Оторопевшая Лена медленно оглядела присутствующих в надежде найти и его. Нет, среди этих людей не было Саши.

Саша… Как кадры из кинопленки в голове пронеслись сцены с неспешными прогулками, свиданиями на берегу озера и вечерами в маленькой уютной комнате. Вспомнилась их первая встреча после разлуки. И большие голубые глаза, глядя в которые можно было забыть обо всём, будто ластиком стерев из памяти события прошлой жизни.

Лена мотнула головой, чтобы отогнать приятные видения, и посмотрела в глаза Анне Павловне.

Может, и сейчас ей всё это лишь снится?

Она легко ущипнула себя за руку, в глубине души надеясь, что это не заставит ее пробудиться. Пытливый ум жаждал объяснений происходящего, а сердце хотело принять это несбыточное, волшебное и нереальное за правду.

– И всё же… – Лена не смогла заглушить голос разума, как бы ей того ни хотелось. – Что происходит? Вы же из снов? И этого не может быть…

– Ах, дорогая! Вас слишком долго не было с нами! Не волнуйтесь, всё наладится. Вы всё вспомните, – ответила Анна Павловна.

Женщина подошла к Лене, коснулась ладонями ее лица, посмотрела в глаза пристальным немигающим взглядом, а затем глухим грудным голосом медленно и нараспев произнесла:

– Вы всё вспомните.

Ослепительное сияние озарило комнату.

И Лену накрыла волна видений, будто кто-то распахнул дверцы шкафа, а потом и из него пласт за пластом стало выпадать содержимое. В голове проявились очертания, а затем и детали картин из жизни, заботливо спрятанные кем-то в темных уголках ее памяти. Ей предстояло выяснить не только то, что было ранее, но и кто скрыл это в глубинах ее сознания. А главное – зачем.

Лена зажмурилась и провалилась сквозь годы в давно забытую пропасть.

Глава 2

– A где же люди? – вновь заговорил наконец Маленький принц.

– В пустыне всё-таки одиноко…

– Среди людей тоже одиноко, – заметила змея.

Антуан де Сент-Экзюпери

Яркий свет пробивался сквозь веки и не давал вернуться в беспамятство.

Вставать не хотелось. Одиночество придавило Лену. Поделиться переживаниями было не с кем: родители жили в другом городе, дочь была совсем маленькой, а бабушка пережила уже слишком много, не надеялась, не волновалась, была радостна и нежна всегда, разговаривала только об оладьях, горячем чае и погоде. Лена еще не доросла до того, чтобы внять советам неграмотной мудрой бабушки.

Мужа месяц как не стало. Человек остался, но мужем перестал быть. Да и был ли он им когда-то?

Лена закрыла глаза.

– Лена! Лена! Я всё равно войду! Открывай! Что? Да мне плевать, что я ей не пара! Я буду любить ее всю жизнь! Лена!

Он, конечно, был пьян. Да, таким решительным с ее строгими родителями он был только в нетрезвом состоянии. Но сколько жизни в нем!

Он разорял клумбы с цветами в городском парке, чтобы подарить ей букет, ходил зимой по тонкому льду водохранилища, сбегая ночью из военного училища, чтобы повидаться, пел песни под окнами, приводя в ужас спящих соседей. Такой необузданный. Жар его страсти очень манил.

– Лена! Лена! Открывай! Я всё равно войду!

Сжавшись в комочек, она пряталась на кухне, надеясь изо всех сил, что дверь выдержит этот натиск.

– Кто он? Кто у тебя? Ты давно с ним? Тварь!

Тот же огонь, но он был куда менее привлекательным сейчас. Муж, конечно, был пьян. Да, таким ревнивым без каких-либо на то причин он был только в нетрезвом состоянии.

– Лена! Лена! Открывай, я всё равно войду!

В темных очках, скрывавших синеву под глазами, подняв высокий воротник пальто, она почти бежала. До поезда оставалось не больше десяти минут. Из совместно нажитого Лена взяла только дочь. Маленькая девочка помогла ей очнуться и, возможно, спасла жизнь. Испугавшись за малышку, она наконец решилась. В тот раз дверь не выдержала.

Неожиданно яркий солнечный луч коснулся ее лица. Лена закуталась в одеяло, пытаясь спрятаться в нем от неприятных воспоминаний и одинокой действительности, и подумала о странной смешной маске, закрывающей глаза во время сна. Она видела такую во время просмотра иностранного фильма на видеомагнитофоне. Какая-то маска – кусок тряпки с резинкой. Как же просто сделать что-то желанным, превратив в недоступное. В мире дефицита, царившего на ее родине, где у людей порой не хватало денег даже на еду, маска для сна была чем-то волшебным, предметом из жизни богатых и знаменитых обитателей развитых стран.

Будучи черной изнутри, маска отделяла тебя зияющей пустотой от окружающего пространства. Ты мог спокойно заснуть, спрятавшись в ней. Но для Лены перспектива открыть глаза в эту тьму была куда более манящей – в ней можно было бы найти всё, что нужно. И главное – никакой свет не мог навязать свое пространство и видение.

Лена с головой нырнула под одеяло и прикрыла веки. Тут, во тьме, было уютно и безопасно. Здесь можно было представить кого-то поддерживающего, обнимающего и опекающего. Да, пусть придуманного, несуществующего. Но с ним, этим призрачным кем-то, Лена не чувствовала того пронзительного одиночества, от которого невозможно было дышать полной грудью, и страха остаться наедине с самой собой до конца жизни без возможности отдать свою любовь и нежность. А что если ей предначертано быть одной? Что если ее судьба – это прожить так до конца своих дней? Ей давно уже стоило бы смириться со своей участью и настроиться на лучшее, придумать, как жить дальше, сосредоточиться, наконец, на воспитании дочери. Отчего она никак не может примириться с действительностью? Почему не может привыкнуть к этой давящей пустоте в груди? Следовало бы принять эту пустоту как неотъемлемую часть себя.

К беспардонному свету добавились звуки начинающегося дня. На кухне бабушка пекла оладьи, попутно отвечая на милые замечания внучки. На днях Лена рассказывала девочке о правилах этикета, и теперь малышка считала своим долгом оповестить всех о необходимости пользоваться ножом во время еды, неизменно требуя подавать данный столовый прибор к любому блюду, будь то яичница, конфеты или даже мороженое.

Лена поднялась с кровати, подошла к шкафу, посмотрела в зеркало и улыбнулась. У нее есть дочь и бабушка. Два компаса, указывающие верный путь. Два маяка, освещающие дорогу.

К черту всё это! Всех призрачных и реальных! К черту надежду найти любовь всей жизни! Ей и так хорошо. Подумаешь, пустота! Нашла проблему! У нее есть дочь и бабушка. Какие причины для грусти могут быть у человека, живущего с такими прекрасными людьми? А остальное неважно. С остальным она разберется. Да, ей предстоит сделать многое: найти работу, устроить Настю в садик, обустроить быт, поправить здоровье, привести себя в порядок, наконец. Прошел уже целый месяц после ее побега.

Сегодня начнется ее новая прекрасная жизнь, в которой не будет места унынию и тоске. Нужно сделать первый шаг, прыжок в неизвестность, а там ее уже подхватят вихри. Лишь первое усилие надо сделать без чьей-либо помощи. Она сама должна принять решение и преступить порог, за которым находятся волшебный мир и новая реальность.

– Что ж, разберемся для начала с проблемами со здоровьем, – сказала Лена своему отражению и стала собираться на встречу с целительницей, посетить которую не решалась всё это время.

Глава 3

Люди смотрели на своих богов и талисманы и видели в них свой страх и свои амбиции.

Фрэнк Герберт

Странное и несвойственное ей решение – посетить целительницу. Люди часто в невозможности справиться с проблемой прибегают даже к неразумному, надеясь, что в мире найдется хоть что-то, пусть даже необъяснимое и нерациональное, но способное помочь. Так было и с Леной. Оббив пороги больниц и не получив ответов в доказательной медицине, она последовала совету знакомой и пошла на этот шаг.

Ехать пришлось долго. Наконец пред ее взором предстал заброшенный хутор. Лена остановилась у покосившегося забора, заглушила мотор старенькой отцовской Волги и подошла к ветхому дому. Немного помедлив, она набралась смелости и открыла потрескавшуюся деревянную дверь. Пахнуло запахом сырости с примесью до боли знакомого резкого аромата. Лена глубоко вздохнула, уняла дрожь в коленях и вошла внутрь.

В полутьме она заметила женский силуэт.

– Что застеснялась, красавица? – проскрипела старуха.

Лена вздрогнула.

– Приболела? Ну да это ничего. Мы тебя подлатаем сейчас. Чё молчишь-то? Али испужалась? – пробормотала женщина, подойдя ближе.