Люди постепенно уезжали из провинции в города: в восьмидесятых все жители одной небольшой деревни в горах массово ее покинули, об этих событиях в 2007 году даже вышел документальный фильм. После этого и в городке S стали появляться невиданные прежде туристы, которые, снисходительно поглядывая на местных, бродили здесь, маниакально охваченные идеей увидеть умирающий на глазах «город-призрак».

На волне экономики «мыльного пузыря» в 1980-е центр города S оживился, но в последние годы из-за низкой рождаемости и старения населения многие магазины на главной торговой улице закрылись, а местные c печалью стали называть ее «курган эпохи Сёва»^[1].

Одним из немногих оставшихся магазинов в торговом квартале вдоль шоссе Мэра был магазинчик канцелярских принадлежностей «Сэйбундо», принадлежавший родителям Риэ.

Покойный муж Риэ, Дайскэ Танигути, переехал в город как раз перед тем, как тема «городов-призраков», поднятая в документальном фильме, начала набирать популярность.

У него не было опыта, но он решил работать на лесозаготовках. В тридцать пять лет устроился на работу в компанию «Лесоводство Ито». За четыре года он проявил себя как старательный работник, чьи заслуги оценил даже директор компании, но, к несчастью, Дайскэ погиб, когда на него упала криптомерия^[2], которую он сам и срубил. К тому времени ему было тридцать девять лет.

Дайскэ был замкнутым, круг его общения ограничивался коллегами на работе, поэтому о его прошлом знала разве что Риэ. Можно, вероятно, назвать его человеком-загадкой, но среди тех, кто переезжают в провинцию, нередко можно встретить людей, которым есть, что скрывать о своем прошлом.

Хотя, в отличие от остальных переселенцев, не прошло и года после его переезда, как Дайскэ женился. Его избранницей стала дочка владельцев канцелярского магазина – Риэ.

Риэ была единственной дочерью в семье, а магазин родителей, открытый еще ее дедом, знали все в городе. Несмотря на чудаковатость, мыслила она исключительно здраво, за что окружающие прониклись к ней уважением. И хотя выбор партнера для брака и был удивительным, но все пришли к выводу, что Риэ приняла такое решение, как следует узнав его и выяснив, что у этого человека нет никаких темных историй. Это положило конец домыслам местных о прошлом Дайскэ Танигути.

Директор компании «Лесоводство Ито» тоже был рад этому союзу, ведь его лесоруб, несмотря на тихий характер, оказался решительным в сердечных делах, да и наличие семьи повышало шансы на то, что он останется здесь работать постоянно. Даже чиновники в городском управлении, занимающиеся вопросами миграции между городом и деревней, приводили этот брак как идеальный пример.

Отчасти благодаря тому, что Дайскэ Танигути был мужем Риэ, никто никогда не мог сказать о нем плохого слова. Даже если кому-то и приходило в голову бросить за его спиной какое-то нелицеприятное замечание, это вызывало протест, и большинство вставали на его защиту. Иными словами, им дорожили.

Про таких, как он, можно скорее сказать «спокойный», нежели «мрачный» человек; он не был склонен первым заводить разговор, но если кто-то обращался к нему, то он, как ни странно, отвечал очень открыто и дружелюбно. Вокруг него витала особая аура спокойствия, и директор Ито, скрестив руки на груди, частенько поговаривал: «Стоящий это парень». Дайскэ никогда не сердился и не хмурился, однако, если что-то в работе ему казалось опасным или неэффективным, он мягко, но настойчиво высказывал свое мнение. Беседы на лесозаготовках, где несчастные случаи бывают часто, как правило, ведутся грубовато и на высоких тонах, но благодаря одному этому новичку количество несчастных случаев уменьшилось.

Говорят, чтобы научиться валить лес с определенным мастерством, начиная с работы бензопилой и постепенно переходя к операциям с более сложными процессорами и грейферами, необходимо три года. Дайскэ стал уверенно работать лесорубом уже через полтора года. Он хорошо анализировал ситуацию, действовал уверенно, был крепок физически и эмоционально стабилен.

И под палящим летним солнцем, и когда шел мокрый снег зимой, он был сосредоточен и никогда не жаловался, что даже опытные бригадиры на лесоповале советовали ему, чтобы он не стеснялся говорить, если что не так. Новый сотрудник – это кот в мешке, но директор Ито всегда хвастался коллегам из других компаний, что в лице Танигути нашел настоящий клад, предполагая, что все это благодаря тому, что его новый лесоруб был выпускником университета.

Компанией «Лесоводство Ито» управляло уже третье поколение семейства Ито, но такой лесоруб у них был впервые.

После смерти Дайскэ соседи, знавшие Риэ много лет, с горестью говорили, что «с ней недоля сталась». Этим устаревшим выражением, которое означает несчастливую судьбу, по-прежнему пользуются в диалектах Кюсю в повседневной речи. Особенно часто так говорят старики, произнося эти слова с глубоким сочувствием, основанным на своем многолетнем жизненном опыте. Хотя, разумеется, это не значит, что только жителей Кюсю преследует злая судьба или что они склонны к фатализму.

Несчастье может настигнуть каждого. Но когда происходит что-то по-настоящему плохое, люди склонны верить, что такое бывает лишь раз в жизни. Счастливые люди верят в это просто потому, что плохо знают жизнь. Те, на чью долю уже выпадало несчастье, молятся о том, чтобы больше такого не случилось. Но большие несчастья, и одного из которых было бы достаточно, к сожалению, похожи на бродячих собак, которые приходят и второй, и третий раз. Когда несчастья преследуют человека, кто-то совершает очищающие церемонии в святилищах, а кто-то даже меняет имя.

Риэ кроме Дайскэ потеряла еще двоих близких людей.

До окончания старших классов Риэ жила в доме своих родителей в городе S, затем она поступила в университет префектуры Канагава, после чего устроилась на работу, а в двадцать пять лет вышла за своего первого мужа, работавшего в архитектурном бюро.

У них родились два ребенка: старший сын Юто и младший Рё.

В два года у Рё обнаружили неизлечимую опухоль мозга, а через шесть месяцев ребенок умер. Для Риэ, которая прожила счастливую юность и молодые годы, это было первое жизненное потрясение.

Вместе с мужем Риэ боролась за жизнь сына. Но даже после того, как его не стало, она никогда больше не могла избавиться от этой раны. Муж говорил о том, что нужно продолжать жить дальше одной семьей, поддерживая друг друга, но она только качала головой. Бракоразводное дело затянулось, и понадобилось одиннадцать месяцев, чтобы достичь соглашения. Риэ повезло с адвокатом, право родительской опеки над сыном, на которое претендовал муж Риэ, осталось у нее. От родителей мужа, с которыми она поддерживала теплые отношения со свадьбы, пришла открытка, где было написано: «Ты настоящая дрянь!»

А вскоре умер и отец Риэ. Вместе с Юто Риэ решила вернуться в дом родителей в городе S.

История Риэ вызывала у местных особую жалость, ведь ее знали и любили с детства как «хорошую девочку».

Она была невысокого роста, миниатюрная, с миловидной внешностью, взгляд всегда устремлен куда-то вдаль, словно она размышляла о чем-то таком, что известно только ей. Она была спокойной и немногословной, друзья часто подтрунивали над ней, говоря: «Знаменитый взгляд Риэ в никуда!»

Риэ не хватала звезд с неба, но училась хорошо, и даже когда она перешла в подготовительную школу при университете в Миядзаки, куда нужно было целый час ехать на автобусе, а не в местную школу, ее друзья восприняли это как нечто само собой разумеющееся. Несмотря на тихий нрав, и в средних, и в старших классах всегда находилось два-три мальчика, которые в классе или в школьной рекреации тайно бросали на нее влюбленные взгляды.

Ее родители безмерно гордились своей единственной дочерью, ведь она окончила университет в большом городе Йокогаме, вышла замуж за начинающего архитектора, да еще и родила детей. Никому из окружающих не приходило в голову завидовать счастью Риэ.

Иными словами, все представляли, что жизнь Риэ должна была сложиться совсем иначе. Ни знакомые, ни бывшие одноклассники не сомневались, что она счастлива, поэтому, когда окружающие узнали, что у нее умер маленький ребенок и она развелась и вернулась в родительский дом, ей не просто сочувствовали, все потеряли дар речи от несправедливости жизни. Мысль о том, что мир, в котором они жили, был таким жестоким местом, вызывала чувство тревоги. Когда Риэ потеряла своего второго мужа после трех лет и девяти месяцев брака, разумеется, никому и в голову не пришло сказать что-то плохое о Дайскэ еще и потому, что он был мужем «той самой» Риэ.

Риэ познакомилась с Дайскэ в то время, когда стала управлять канцелярским магазином вместо своей матери. Она стояла за кассой, развозила на машине канцелярские товары в местные компании, мэрию, свою бывшую среднюю школу – дни мелькали как в тумане. Когда она встречала знакомых, они старались утешить ее, но было и много новых клиентов, ведь от отца ей перешли и дела по дистрибуции товаров крупной компании, занимающейся почтовыми заказами. И с этими людьми ей было легче работать.

Когда Риэ оставалась одна, она думала об умершем сыне и часто плакала. До сих пор у нее перед глазами было лицо Рё, который смирно лежал и смотрел в потолок. Она вышла из палаты, чтобы переговорить с врачом, а когда вернулась, увидела его таким. О чем он тогда думал? Что он чувствовал? Мыслительные способности, которые должны были прослужить ему еще многие и многие десятилетия, понадобились, лишь чтобы осознавать приближающуюся смерть. Хотя он, должно быть, до самого конца не понимал, что за страшная беда происходит с ним… Стоило Риэ вспомнить этот момент, как она сползала на пол, не в силах стоять. Она закрывала ладонями лицо.

Когда она думала о воспитании своего старшего сына Юто, то говорила себе, что нужно держаться ради него. В силу возраста он не мог понять, что такое смерть, поэтому после переезда к бабушке вел себя бодро и весело, став единственным спасением Риэ.

Она вспоминала отца. Ни разу в жизни он не повысил на нее голос и всегда обращался с дочерью с любовью. Риэ не была религиозным человеком, ее семья придерживалась традиций школы Дзёдо^[3] только в похоронных обрядах. Но она часто представляла, как отец, дедушка Рё, присматривает там на небесах за ее мальчиком. От этой мысли ей становилось чуть легче.

– Отец отправился на небеса немного раньше, чтобы Рё не было там одиноко. Наверняка он просто переживал, поэтому и поспешил за ним. Для тебя, Риэ, уходить еще слишком рано, вот он и ушел, чтобы ты не переживала, – говорила ее мать, которая и правда в это верила.

Четырнадцать лет назад, после окончания школы, Риэ уехала из родных мест, но теперь здешняя жизнь была для нее своего рода утешением. Порой, когда она сидела за рабочим столом в магазине, ее охватывало такое чувство пустоты, что она с беспокойством думала, справится ли с ним. Будто бы застежка, прикреплявшая ее к этому миру, расстегнулась, ей было больше не за что зацепиться, а время просто проходило мимо. Словно бы ил, лежавший на дне старого пруда, по какой-то причине поднялся на поверхность, у нее вдруг всплыла мысль: а может быть, умирать вовсе не так и страшно. Ведь через это уже прошел даже маленький Рё и ждет ее там, по ту сторону, вместе с ее отцом. В такие моменты, когда эта мысль незаметно появлялась, она чувствовала, как что-то леденеет внутри от страха.

Первое время после возвращения домой Риэ с завистью смотрела на страницы своих друзей из Йокогамы в социальных сетях. Но потом неделю она не открывала интернет и обнаружила, что интерес к фотографиям и комментариям вдруг пропал, чему она и сама удивилась.

В магазине было малолюдно, но благодаря интернет-заказам ей хватало денег, чтобы прожить с матерью и сыном. Однако будущее представлялось ей вовсе не радужным.

Ежегодно она приезжала в гости на Новый год и праздник Обон^[4] к родителям и видела, что магазинчики в торговом квартале закрыты, но когда она стала здесь жить постоянно, то с тоской почувствовала, будто ее бросили одну в доме – большом, пустом, приходящем в негодность.