Лис вздохнул. Бежать некуда, дом окружен плотным кольцом людей, жаждущих его крови. Еще немного, и на крышу полетят горящие факелы. Да и деда жалко, хоть он и оборотень. Мало ему детей, еще и его самого поджарят.

Парень окинул взглядом стены, увешанные старинными гобеленами, доспехами и оружием. Уж коль судьба сегодня помереть, так пусть оно произойдет с музыкой. Второй раз на виселицу идти – нет уж, увольте. Старые воины, тренировавшие деревенское ополчение, говорили, что нет большего счастья, чем помереть в бою с мечом в руке. Ну вот и посмотрим, какое оно, это счастье.

Подойдя к стене, Лис без спросу снял с крючьев боевой меч.

Ух, хороша штука! В деревне ветераны учили молодняк махаться дубовыми палками, мечей-то даже у старых воинов не было, слишком дорогое оружие. А тут – настоящий, в ножнах, с кожаным подвесом… Мечта, одним словом.

Лис обернулся на Фрога, но тому было не до меча. Арг, наполовину превратившийся в мешанину из обгорелой плоти, рогов и костей, торчащих во все стороны, не шевелился. Хелла продолжала скулить, значит, жива. Старик, склонившись над ней и по-собачьи высунув длинный язык, зализывал обожженные места. Ну да, на то он и оборотень. Глядишь, и выходит девчонку волчьей слюной.

А ему пора.

Пристегнув меч к поясу, Лис снял со стены небольшой круглый щит и забросил его за спину. Помимо этого парень позаимствовал нож, составной боевой лук, усиленный роговыми пластинами, стальные наручи, равно пригодные для защиты предплечий от скользящих ударов клинком и тетивой, а также кожаный колчан, полный стрел. В особом кармашке колчана отыскались три тетивы, крученные из воловьих жил. Нормально. Конечно, драная одежда в сочетании с набором весьма неплохого оружия смотрится не очень, но искать по дому одежку и подходящие доспехи чревато, можно и не успеть. Кстати, не факт, что найдешь, что найденное подойдет и что во всем этом будет сподручно драться – естественно, что работе в боевой сбруе деревенских ополченцев никто не учил. А вот как согнуть лук, накинуть тетиву на рога и проверить, хорошо ли натянута, это Лис усвоил накрепко. Что он и проделал быстро и вполне профессионально – на лучника его готовили целых два года, и стрелять он умел довольно неплохо. Не из такого роскошного лука, конечно, но кому ж в бою мешало хорошее оружие?

Вооружившись до зубов, Лис защелкнул ушко стрелы на тетиве, подошел к двери, ведущей на улицу, отодвинул засов и вышел наружу.

Увидев хорошо вооруженного стрелка, гудящая толпа примолкла, обалдев слегка от такой картины. Преследователи рассчитывали поймать безоружного беглого висельника и получить с этого дела награду, а тут – на́ тебе, нарисовался лучник, вполне себе готовый всадить стрелу в самого ретивого поборника справедливости.

Ударенный по колоколам начальник патруля сделал незаметный шаг в сторону, за широкую спину какого-то простолюдина, и оттуда закричал, несолидно дав «петуха» на самой высокой ноте:

– Вот он! Хватайте его!

– Ага, щас, – задумчиво произнес кто-то рядом, опуская прихваченные в сарае вилы. – Тебе надо, ты и хватай. А меня молодая жена дома ждет, и со стрелой в брюхе я ей на хрен не сдался.

– Во-во, – подхватил еще один голос. – Пойду-ка и я отсюда от греха подальше.

– Но это же Проклятый! – пискнул какой-то пацан из середины толпы, непонятно как затесавшийся среди взрослых. – Его нужно убить!

– Вот именно, – подхватил начальник патруля. – Устами младенца говорит истина!

– Устами младенца говорит младенец, – заметил мужик с вилами. – А истина у каждого своя. Если этот спиногрыз мечтает получить стрелу в глаз, пусть идет первым, я его даже отговаривать не стану.

– Именем закона, – прошипел начальник патруля. – Если вы уйдете, завтра всем на главной площади всыплют по двадцать плетей! Я и мои помощники вас запомнили!

Сплетенные из тонких ремешков плети для публичных наказаний были штукой весьма неприятной – после двадцати ударов человек обычно неделю лежал пластом, а если со здоровьем не очень, бывало, и вовсе помирал. Толпа погудела, поколыхалась, но осталась стоять на месте, осознавая сложность ситуации. Арбалетов и луков нет, ночному патрулю они не положены, простолюдинам – тем более. У четверых патрульных только тесаки да две неуклюжие алебарды, у народа – прихваченные из дому ножи, топоры да вилы. Конечно, если всей толпой навалиться, висельнику хана, но кто ж в здравом уме на стрелу кинется голой грудью? Дураков нет. И умных, кстати, тоже – тех, кто б подсказал, что в таком случае делать.

– Может, за стражей сбегать? – предложил кто-то.

– Ага, сбегай, – отозвался муж молодой жены. – Пока до казарм добежишь, пока разбудишь, пока они доспехи натянут да сюда доберутся, мы все от холодрыги околеем.

К слову сказать, ночь выдалась прохладной. Лето заканчивалось, и после захода солнца с севера уже неслабо тянуло холодом.

И тут случилось неожиданное. Выйдя из-за чужой спины, вперед шагнул начальник патруля, пряча в усы ехидную улыбку.

– Ладно, парень, твоя взяла, – произнес он, изо всех сил стараясь придать писклявому голосу былую солидность. – Никто тебя не тронет, только уходи из города куда хочешь. Считай, что мы тебя не видели.

От такого поворота Лис слегка растерялся. Готовился к смертному бою, а тут – на́ тебе!

– И как я отсюда выйду? – поинтересовался он. – Как только я подойду к воротам, тут меня стража и схватит.

– На неприступных южных воротах по ночам стоят только две смены наблюдателей, – произнес начальник патруля. – И командует ими мой брат, который пропустит тебя.

И, видя, как колеблется Лис, добавил:

– Или тебе недостаточно моего слова, которое слышали все эти люди?

Лис обвел глазами толпу. Слова усатого ему было недостаточно, но и выбора особого не было. А так хоть какой-то шанс.

– Ладно, я уйду, – сказал он, опуская лук, но не снимая стрелы с тетивы. – Куда идти?

– Туда, по южной дороге, – кивнул головой усатый. – Только ты уж не обессудь, парень, мы тебя проводим. Нам нужно убедиться, что Проклятый покинул наш город. Ведь так?

– Ну да, – с неохотой и вразнобой подтвердила толпа, осознавшая, что и награды не будет, и померзнуть еще придется. – Нужно, как же без этого.

– По южной дороге? – негромко переспросил молодой муж. – Так там же…

И тут же получил тычок в ребра рукоятью палаша.

– Заткнись, скотина, – прошипел ему на ухо начальник патруля. – Иначе больше никогда не увидишь не только жены, но и рассвета.

* * *

Старик смотрел на него круглыми, как у совы, глазами, от ужаса позабыв про надрывный кашель. Снайпер разорвал зубами индивидуальный перевязочный пакет, развернул, сунул под камуфляж и прижал локтем к ране, чтоб не вывалился. После этого пришелец из иномирья подошел к Итану и, слегка поморщившись от боли в боку, присел перед ним на корточки.

– Не бойся, – сказал Снайпер. – Просто я русский, а русского не так-то просто убить.

– Т… ты… – заикаясь, проговорил Тестомес. – Т… ты правда не упырь?

– Нет, – покачал головой пришелец из иномирья. – Я самый обычный человек, который умеет только убивать и писать книги о том, как он это делает. А вот кто ты такой на самом деле?

Старик молчал.

– Говори, – довольно холодно произнес Снайпер, доставая из чехла устрашающего вида нож с надписью «Сталкер» на клинке. – Думаю, не случайно мне пришлось завалить столько людей как на входе в твои ворота, так и на выходе. Говори, старик, иначе мне придется в свою новую книгу добавить малоприятный эпизод про очень долгое убийство одного старого пройдохи.

Конечно, на самом деле убивать старика он не собирался – по крайней мере, до тех пор, пока тот не попробует убить его. Но Тестомесу знать об этом было не обязательно.

Все еще не придя в себя от картины непостижимого воскрешения спутника, убитого в упор из арбалета, старик «поплыл» прямо на месте.

– Хорошо, Снар, я расскажу все, – торопливо сказал Итан, косясь на устрашающего вида нож в руке своего спутника. – Только, может, уйдем отсюда. Тут столько трупов…

– Здесь говори, – жестко сказал Снайпер. Пока допрашиваемый «плывет», ковать железо надо горячим.

– Будь по-твоему, – постукивая зубами, согласился Тестомес. – Но тогда надо начать с тюрьмы… Меня… На самом деле я принадлежу к Низшим, тем, кто использует тайную магию Неупокоенных и кое-какие секретные знания прошлого, оставшиеся от людей, сгинувших в древней Войне огненных стрел. Глубоко под землей остались тайные дворцы, в которых… ты, наверно, не поймешь…

– Еще как пойму. Противорадиационные бункеры. Продолжай.

– Странное слово… У жителей этого мира они назывались Дворцами Жизни, в которых можно было укрыться от Невидимой смерти. После того как отгремела Война огненных стрел, выжившие дождались, пока Невидимая смерть отпустит землю из своих объятий, и покинули подземные дворцы. Они вновь создали этот мир, в котором запретили создание сложных машин и избыточные знания… ну, ты слышал Старую Легенду. Но в Легенде нет ни слова о том, что далеко не все люди вышли на поверхность. Остались огромные Дворцы Жизни, в которых выжившие продолжали существовать по старым законам. Правда, Сенситы до сих пор ищут эти Дворцы и находят…

– Даже знаю как, – кивнул Снайпер. – Какой бы ни была автономной и навороченной система жизнеобеспечения, людям все равно нужно выходить наверх. Хотя бы для того, чтобы пополнить запасы сырья для производства запчастей.

– Ты говоришь мудреные слова, Снар, – покачал головой Тестомес. – Но смысл я уловил. Да, им приходится выходить, когда у них кончается металл для ремонта их машин. И тогда наверху их часто поджидают отряды Чистильщиков Веры.

– Дай я попробую догадаться, – сказал Снайпер. – Ты провалился сюда из своего мира и встретил поисковый отряд Низших. Кстати, теперь я понимаю, почему их называют именно так.

– Да, я встретил их. Они поверили мне и провели в свой тайный подземный город. Ты не поверишь, Снар, это настоящее чудо…

– Поверю, – слегка поморщился пришелец из иномирья. – И даже знаю, что было дальше. Ты стал их разведчиком, так как старики не привлекают особого внимания. К тому же наверняка твоя кожа была менее бледной, чем у тех, кто всю жизнь провел под землей. Плюс твои магические способности. Идеальный шпион, одним словом.

– Был до недавнего времени, – кисло усмехнулся Тестомес. – Ровно до тех пор, пока меня не вычислили Чистильщики Стоунхенда и не упекли в тюрьму. Меня пытали неделю, но я так и не сказал им, где находится подземный Дворец Жизни. Я надеялся умереть, не предав тех, кто помогал мне все эти годы. Но Чистильщики привели человека, которого они звали мессиром. Этот тип, глаза которого пылали ледяным пламенем, мгновенно узнал во мне мага воздуха и рассказал моим палачам, что надо делать.

– Вздернуть тебя на виселице? Действительно, очень оригинальная идея, – хмыкнул Снайпер.

– Ты не понимаешь, – нахмурился Тестомес. – Сразу видно, что в твоем мире не действуют законы магии. Многих секретов не знаем и мы, но один из них мессир раскрыл Чистильщикам. Если маг воздуха умирает от того, что к его легким перестает поступать воздух, и при этом он сам свободно болтается на ветру, его осознание легко может захватить другой маг. Например, мастеру воды достаточно создать водяной шар, заключить в него осознание казненного и спокойно допросить пленную душу, совершив несложный ритуал. Лишенное человеческого разума осознание все выложит подчистую своему новому господину. И пытать никого не надо, и время тратить ни к чему.