– Ты про тот список, где всякие узкоглазые задроты микропенисами меряются? Бро, да я туда не заглядываю. Хочешь, я могу своего дружка показать, ты сразу поймёшь, что мне в том списке места нет. Есть только один топ, на остальные забей. Кстати, ты в том топе уже не первый. Узкоглазые тебя сделали. Они всех сделали, они здесь главные задроты. А видал, как я со старта там взлетел? Я про топ реальных убийц.

Грешник кивнул:

– Я так понял, у вас там сразу какая-то резня групповая случилась. Несколько прозвищ резко начали убийства набирать.

– Бро, да там охренеть чё было. Ты давай, садись, это долго рассказывать. Хотя нет, стоп, чего это я, нельзя нам тут сидеть. И вообще, ты чё тут за базары разводишь?! Бро, ты много болтаешь.

– Это я-то много болтаю? – искренне поразился Грешник.

– Ну не я же. Да ладно, не грузись, всем иногда выговориться надо. Бро, я это к тому, что сваливать надо. Резко сваливать. Этих крашеных я ночью так загонял, что они меня потеряли. Но ты же видишь, упорные попались, до сих пор ищут. Бро, они тут повсюду. Если твой выстрел слышали, это всё, это значит, что они уже в очередь на наши задницы выстроились. И бро, даже не сомневайся, очередь эта длинная. Их тут нереальная толпа, они уже второй день гоняют меня по этому рву.

– Рву? – не понял Грешник.

– Ну, типа вон, глянь туда: там холмы и там холмы, а вот тут, внизу, ров глубокий между ними. Мы тут как в складке между булками сочной девки.

Грешник покачал головой:

– Это не ров, это долина.

– Да мне класть, как это называется. Валить отсюда надо. Зачем я вообще вниз сунулся? Думал, тут водички где попить найдётся. Со вчера её не видел, язык ссохся, еле говорю.

По мнению Грешника, Порнозаяц балаболил без малейших затруднений. Организуй кукловоды рейтинг болтунов, уж там-то он бы точно оставил далеко позади всех конкурентов.

Даже страшно представить, как же новый знакомый начнёт тараторить после того, как утолит жажду. Однако молчать некрасиво, пришлось признаться.

Нехотя.

– Насчёт воды… она здесь есть. Только не в самом низу, а тут недалеко родник. Эти ребята возле родника ко мне и прицепились.

– Эти? – напрягся Порнозаяц. – В смысле эти? Я вижу одного.

– Всего их трое было, – пояснил Грешник. – Двоих я вон там свалил. Этот убегать начал, я за ним. Хорошо бегает, далеко ушёл. Родник вон там, правее того дерева с обломанной вершиной надо держаться. До него около километра.

– Да я за воду почку продам. Веди меня туда быстрее, Грех.

Грешник кочевряжиться не стал, торопливо направился к роднику. Порнозаяц тащился следом, непрерывно работая языком. Но ничего толкового при этом не сообщал, лишь во всех подробностях рассказывал, как пытался напиться из лужи, но побрезговал, потому как в неё испражнилось какое-то немаленькое животное с явно нездоровым кишечником. Диагноз спутник вынес исходя исключительно из омерзительного запаха.

Ну а дальше также во всех подробностях принялся расписывать, как уже спустя пару часов готов был не только выпить ту лужу до дна, а еще и грязь из неё высосать.

Вот под такие рассказы и вышли к обширной поляне, в дальней части которой и располагался родник.

Возможно пустопорожний монолог спутника – во благо. Ибо говори тот что-то поинтереснее, Грешник мог заслушаться и потерять бдительность.

Резко скользнув за куст, потянул за собой Порнозайца:

– Тсс!

– Чё за шипение?!

– Ты за кусты глянь, – загадочно ответил Грешник. – Только аккуратнее.

И сам тут же последовал своему совету.

Серьёзные заросли сходили на нет в считанных шагах, да и особой густотой они не отличались. Поэтому через переплетение веток несложно разглядеть и родник, и то, что располагается вокруг него.

А располагались там «клоны» последних жертв Грешника. То есть такие же «побеленные» дикари с раскрашенными черепами на макушках и побрякушками в волосах. Десятка два расселись вокруг родника на привал. Некоторые расслабились в теньке, не шевелились, но оружие держали под рукой, остальные столпились у воды, поочерёдно утоляя жажду.

– Это они что там делают? Пьют? – задал Порнозаяц риторический вопрос.

– Угу, – коротко ответил Грешник.

– Мою воду лакают. Ненавижу. Бро, валить их надо. Всех.

– А это ничего, что там двадцать рыл дикарей? – невесело усмехнулся Грешник.

– Почему ты этих разукрашенных дикарями назвал?

– Потому что они и есть дикари. У нас надо быть последним маньяком, чтобы череп на голове таскать, а у них это повально. Да и косметика, скажем так, простенькая. Сам всё видишь.

– Бро, а может, они просто прикалываются? Типа поиграть в индейцев захотелось.

– Не похожи они на индейцев. И на игры это тоже не похоже. Гляди, там новые подтягиваются.

Выше по склону из зарослей выбрались ещё пятеро дикарей. Причём у одного в руках допотопное фитильное ружьё – первый огнестрел, замеченный у этой братии. Из остальных двое с большими деревянными луками. Нарвись Грешник не на ту троицу, а на эту группу, вряд ли бы решился атаковать так запросто. И дело не только в хорошей вооружённости, просто каждый смотрелся серьёзно.

Явно непростые противники.

Левее заметил, как подрагивают макушки куста, там тоже кто-то пробирался, причём не в одиночку.

– Похоже, у них тут сборище намечается, – заметил Грешник.

– Хрен там, – возразил Порнозаяц. – У них тут везде сборище, куда ни сунься. Я то вниз, то вверх лазил и постоянно на них натыкался. Похоже, они этот ров плотно окружили, их тут больше, чем деревьев.

– Не ров, а долина, – поправил Грешник.

– Я тебе говорил и говорю, что мне срать, как оно зовётся. Ну так что, надерём крашеные задницы?

Грешник, конечно, сознавал, что собеседник у него несколько взвинченный, а то и полностью неадекватный, но столь безрассудное предложение застало его врасплох, Ответить сумел не сразу.

Порнозаяц воспользовался заминкой и принялся развивать тему:

– Сначала надо завалить вон тех, которые воду хлебают. По жаре когда напиваешься, из жизни выпадаешь. Типа расслабуха у них. Валить надо быстро и по-жёсткому, пока не очухались, и потом остальных добивать.

– Угу, – усмехнулся Грешник. – Я десяток, ты десяток, вот и готово. Справимся секунд за пятнадцать. У меня как раз последняя пуля осталась, сейчас перезаряжусь и в бой.

– Бро, ты чё-то как-то это без радости сказал. Ты чего? Ты ведь на том ярусе все вершины захапал, ты же глыба. Я ведь потому только тебя и уважаю. И я не знаю, чё там у тебя и как, но ты ведь десятками народ крошил. И я слышал, что валил не кого попало, а серьёзных ребят. Эти, – Порнозаяц указал в сторону родника, – отстой. Я бы и сам справился, только патронов тоже маловато.

– Давай завязывай со сказками, – скривился Грешник. – Или, если хочешь, сам с ними разбирайся. Я сваливаю.

– Э! Куда ты! Я с тобой. А чего не вниз пошёл? Чего туда?

– Там я пару этих крашенных убил. Надо забрать контейнеры. Да и копьё прихвачу. Пригодится.

– А потом что? Потом куда собираешься? Бро, ты, конечно, можешь про меня и не думать, ладно уж. Но ты это… напоминаю: я пить хочу. Я так пить хочу, как никогда в жизни не хотел. Бро, если ты отлить захочешь, я даже этому рад буду. Но лучше бы вниз спуститься. Если ты не соврал, там река.

– Будет тебе река… будет. Я сверху её видел. Как только добро подберём, так сразу к ней и свернём.

* * *

Попутчика Грешник заполучил внезапно, как само собой разумеется. То есть не обсудив с Порнозайцем перспективы сотрудничества, не приняв какие-либо правила сосуществования. По сути даже поговорить толком не успели, спутник фактически навязал своё общество, пусть это так и не выглядело.

Грешника происходящее напрягало. В здешней ненормальной жизни у него уже случалось всякое. Его кидали союзники и случайные попутчики, обманывали, использовали эгоистично. Жизнь тут непростая, во всех случаях их поведение можно было так или иначе принять и простить, как неизбежность, как данность сложившихся условий.

Но неприятно.

Можно ли этому Порнозайцу доверять? Да откуда Грешнику знать, если он с ним знаком всего-то несколько минут.

Да и правильно ли такое называть знакомством?

Человек, который столь трепетно относится к рейтингу убийц – это подозрительно. Мягко говоря.

То, что сам он в этом рейтинге далеко не на последнем месте, напрягает ещё больше.

В плюс Порнозайцу можно поставить лишь то, что он не попытался убить сразу, хотя при встрече у него была прекрасная возможность атаковать. Ведь знать про Отражения не мог.

Или мог? В этом безумном мире всё что угодно возможно. Ведь сразу намекнул, что не сможет навредить. Вдруг у него имеется навык, способный выявлять защитные умения? И теперь Грешнику уши полощет не союзник, а коварный враг, дожидающийся удобного момента.

Допустим, нападёт толпа разукрашенных дикарей, начнут стрелы пулять. Собьют Грешнику все щиты, и свалится он.

От пули в спину…

Запросто. Ведь у Порнозайца явно припасено что-то убойно-маскировочное. Или умение вроде Прорыва, но с увеличенным радиусом перемещения. Да, глаза на затылке Грешник не отрастил, однако без хитрых навыков в той ситуации никто бы не сумел оказаться за спиной столь неожиданно.

То есть болтливый спутник, возможно, способен не просто прикончить в разгар боя, но ещё и избежать драки с оставшимися врагами. Допустим, растворится в воздухе, и ищи его потом.

Мысли смотрятся надуманно, но нельзя не признать – что-то в них есть.

Грешник не считал себя образцово-положительным человеком, но и к беспринципным негодяям его вряд ли можно причислить. То есть он понимал, что ради душевного спокойствия самое оптимальное развитие ситуации – прямо сейчас вбить в Порнозайца последнюю пулю, и если не сработает, добавить копьём или дубинкой. Прирезать – тоже вариант. И за спину в дальнейшем не придётся беспокоиться, и заполучит телефон.

А с телефоном совсем другие расклады пойдут. Да, то, что раскрашенные дикари устроили облаву в речной долине – никуда не денется. Однако открыв доступ к содержимому поясной сумки, Грешник станет на порядок сильнее.

Но нет, убивать Порнозайца только из-за ничем не подкреплённых подозрений – это неправильно.

А уж ради телефона – совсем никуда не годится.

Однако с каждой минутой всё сильнее и сильнее крепла третья причина, прямо-таки требующая поступить со спутником максимально жестоко.

Потому что иначе заткнуть ему рот невозможно.

– Грех, бро, а ты помнишь, что ощущал, когда те твари горели? Грех, ну чего молчишь? Не помнишь? Не верю. Такое не забывается.

Потеряв равновесие на крутом склоне, Грешник с трудом затормозил, чуть зарывшись ступнями в податливую красноватую почву.

Покачал головой:

– Сейчас я ощущаю сожаление.

– Сожаление? – эмоционально-удивлённо выдал Порнозаяц. – Бро, ты пожалел тех отбросов?

– Нет, я жалею, что скотч потерял.

– Зачем тебе скотч?

– Им удобно рты заклеивать.

– Это ты типа недоволен, что я много вопросов задаю? Бро, так это у меня от нервов, не надо наезжать. О! Посмотри вон туда! Там вода! Воду вижу!

– Я тоже вижу. Похоже, добрались.

Грешник не ошибся: продравшись через очередную полосу густых зарослей, выскочили на берег. Река оказалась широкой, под сотню метров, не меньше, но куда ни глянь, взор утыкается либо в камни, либо в затянутые тиной отмели. Глубина лишь на отдельных участках просматривается. Зато течение почти везде заметное, а то и бурное, из-за чего обилие роскошно-здоровенных водорослей вызывало непонимание.

Как же они удерживаются на дне?

Порнозаяц, не замедлившись ни на миг, промчался до воды, забрался в неё по щиколотку, присел, начал было пить и воскликнул:

– Твою мать! Да она хуже мочи! Тёплая и вонючая! Тут будто стадо слонов нагадило!

– Глубже заберись, – посоветовал Грешник.

– А там что, она лучше? – спросил неугомонный спутник, последовав совету. – Бро, а ты угадал! Тут она не такая тёплая! Может, даже в неё никто не гадил! Ну да, зачем для такого дела на глубину забредать! Я ведь прав, бро?!

– Удивляюсь я тебе, Заяц…

– Я не Заяц! Я Порнозаяц!