– Я вчера так перенапрягся, что мне просто необходимо было что-нибудь предпринять, чтобы мышцы расслабились и согласились действовать. На это в любом случае ушло бы время, так почему бы при этом о соседях не позаботиться? – Я поморщился. – Кроме того…

– Тебя угнетает тот факт, что дому твоей хозяйки периодически достается из-за того, что в нем живешь ты, – предположил Томас, покачал головой и фыркнул. – Очень на тебя похоже.

– Ну… да. Но дело не в этом.

Он вопросительно нахмурился.

Я помолчал, подбирая верные слова.

– Существует много такого, над чем я не властен. Я не знаю, что случится в следующие несколько дней. Не знаю, с чем мне придется встретиться, какой выбор передо мной встанет. Я не могу предугадать этого. И повлиять на это не могу. Слишком все это сложно. А вот это, – я мотнул головой в сторону лопаты, – предугадать могу. Я знаю, что, если я возьму эту лопату и почищу тротуар, это сделает жизнь соседей безопаснее и приятнее. – Я взглянул на Томаса и пожал плечами. – Для меня это существенно. Дай мне еще пару минут принять душ.

Он внимательно посмотрел на меня и кивнул.

– Что ж, – с едва заметной улыбкой произнес он, демонстративно повел носом и поморщился. – Конечно, подожду. С радостью.

Я помылся. Мы уже шли к двери, когда зазвонил телефон.

– Гарри, – послышался из трубки голос Мёрфи. – Что, черт подери, там происходит?

– Чего? – не понял я. – А что, черт подери, там происходит?

– У нас как минимум пара дюжин… думаю, точнее всего это можно назвать «видения». Все, что угодно, от снежного человека до загадочных светящихся шаров. И конечно, все это спустили в ОСР.

Я уже открыл рот, чтобы ответить ей, но помедлил. Во все это замешаны Марконе со свитой. Возможно, у Марконе меньше связей во власти, чем ему хотелось бы, но в полиции у него источники информации точно имеются – и наверняка доступ к этой информации есть и у его подчиненных. Немного осмотрительности не помешает.

– Ты из конторы? – спросил я.

– Угу.

– Нам нужно поговорить.

Возможно, Мёрфи и не хочет признавать, что кто-то из ее коллег по отделу может работать на сторону, но она не из тех, кто не верит в факты только потому, что они ей не нравятся.

– Ясно, – сказала она. – Где?

– В «Макэнелли», – ответил я и покосился на часы. – В три сойдет?

– Увидимся там.

Я повесил трубку и снова повернулся к двери. Мыш последовал за мной, но я осторожно подтолкнул его ногой в обратную сторону.

– В другой раз, малыш, – сказал я ему. – У этих нехороших парней уйма людских ресурсов, доступ к квалифицированной магии, и мне нужны надежные тылы. Так что побудь дома; пока ты здесь, никакая сволочь не залезет сюда и не заложит мне взрывающихся сюрпризов.

Мыш скорбно вздохнул, но сел.

– И присмотри за Мистером, ладно? Если его начнет тошнить, убери кошачью мяту.

Пес с сомнением покосился на люк в лабораторию.

– Да ладно тебе, – хмыкнул я. – Ты в семь раз его больше.

Не могу сказать, чтобы Мыш выглядел убежденным.

Томас с удивлением переводил взгляд с меня на пса и обратно.

– Он что, тебя понимает?

– Когда это в его интересах, – буркнул я. – Он умнее большинства известных мне людей.

Томас переварил эту информацию и немного неуверенно покосился на Мыша.

– Э… да… послушай. То, что я говорил раньше о Гарри, не считается, ладно? Я это не серьезно. Просто шутка.

Мыш дернул ухом и царственно отвернулся от Томаса.

– Чего? – оглянулся я в их сторону. – Что ты говорил?

– Пойду двигатель прогрею, – заявил Томас и ретировался на улицу.

– Это мой дом, – проворчал я, ни к кому конкретно не обращаясь. – Почему всякие тут отпускают шуточки в мой адрес у меня дома?

Мыш воздержался от комментариев.

Я запер дверь – как в физическом, так и в магическом смысле – и вскарабкался на эту гору под названием «хаммер», чтобы взгромоздиться на пассажирское место. Утро выдалось морозное, но день обещал сделаться еще холоднее; мне после душа это было особенно чувствительно, однако сиденье оказалось приятно теплым. Само собой, я никак не мог признаться Томасу в том, что элементы роскоши предпочтительнее бронестекол, но, черт возьми, это было все-таки уютно.

– Ладно, – сказал Томас. – Куда едем?

– Туда, где меня примут по-царски, – ответил я.

– Неужели в «Бургер-кинг»?

Я провел рукой по лбу и пробормотал про себя слово «братоубийство». Мне пришлось добавить еще «псих несчастный» и «суд присяжных меня оправдает», прежде чем я остыл настолько, чтобы разговаривать по-человечески.

– Поворачивай налево и двигай вперед. Пожалуйста.

– Ну, – хмыкнул Томас. – Раз уж ты сказал «пожалуйста»…

Глава 11

Из всех оздоровительных центров в Чикаго «Превыше всего», возможно, самый престижный. Он расположен в самом центре и занимает весь второй этаж бывшей дорогой гостиницы. Теперь верхние этажи здания отведены под офисы, а на первом этаже находится небольшой торговый комплекс.

Далеко не каждый желающий может подняться на второй этаж на специальном лифте. Для этого необходимо быть членом клуба, а членство в нем предельно ограниченно и чудовищно дорого обходится. Членские карточки этого клуба имеются только у самых богатых и влиятельных людей нашего города.

А еще у меня.

Магнитная полоска на моей карточке не сработала, когда я сунул ее в щель ридера. Меня это не слишком удивило. Я таскал ее в своем кошельке несколько месяцев, и крайне сомнительно, чтобы записанный на нее код смог сохраниться дольше пары дней. Я нажал на кнопку интеркома.

– «Превыше всего», – отозвался жизнерадостный женский голос. – Это Билли. Чем могу помочь?

Томас покосился на меня и выразительно повел бровью, как бы говоря: «Помочь? Тебе?»

– Сейчас увидишь, – чуть слышно буркнул я ему и снова повернулся к интеркому. – Похоже, моя карта почему-то не срабатывает. Гарри Дрезден со спутником. Будьте добры.

– Минуточку, сэр, – прощебетала Билли. Она вернулась через нескольких секунд. – Примите мои извинения за проблему с вашей членской картой, сэр. Открываю для вас лифт.

И впрямь двери лифта раздвинулись, и мы с Томасом вошли в кабину.

Лифт выпустил нас в главный вестибюль «Превыше всего».

– Ты надо мной смеешься, – заявил Томас. – С каких это пор ты занялся фитнесом?

Из вестибюля заведение мало чем отличалось от обычных фитнес-залов. Уйма спортивных тренажеров, гантелей и зеркал. Похоже, владельцы заплатили чертову кучу денег какому-то психу, вообразившему себя дизайнером, чтобы их интерьеры выглядели модно и уникально. Может, конечно, вкус у меня не ахти какой, но, на мой взгляд, они вполне могли бы пригласить для этого одну из тех горилл, которые рисуют в зоопарках. Вряд ли результат сильно отличался бы от нынешнего, да и платить можно было бы едой.

Там и здесь мужчины, преимущественно белые, преимущественно старше сорока, изнуряли себя различными физическими нагрузками. Рядом с каждым стоял личный тренер, дававший советы, поддерживавший, помогавший.

Все тренеры были исключительно женского пола, не старше двадцати с небольшим лет. Все до одной красовались в смехотворно коротких беговых шортах, так плотно облегавших их бедра, что кровь, должно быть, только чудом попадала в сосуды девичьих ног. И все они были в футболках с эмблемой клуба – тоже туго облегавших фигуру, и каждая девушка обладала таким телосложением, что наряд на ней смотрелся потрясающе. Сомневаюсь, чтобы хоть у одного фитнес-центра в мире состояло в штате такое количество фантастически красивых девиц.

– А, – произнес Томас, оглядевшись по сторонам. – Это ведь не типичный фитнес-клуб, да?

– Добро пожаловать в самый внимательный к твоему здоровью бордель в истории человечества, – хмыкнул я.

Томас негромко присвистнул сквозь зубы:

– Я слышал, «Бархатный салон» возродили. Это он и есть?

– Угу, – подтвердил я.

К нам подскочила девица с каштановой шевелюрой; улыбка ее вполне могла бы претендовать на призовое место на конкурсе красоты. На мгновение мне показалось, что футболка ее лопнет от давления изнутри. Вышитая золотом надпись на груди слева гласила: «БИЛЛИ».

– Добрый день, мистер Дрезден, – прочирикала она и приветливо кивнула Томасу. – И вам, сэр. Добро пожаловать в «Превыше всего». Не желаете ли выпить чего-нибудь перед упражнениями? И позвольте взять ваши плащи.

Я поднял руку.

– Спасибо, Билли, не надо. Я пришел не упражняться.

Улыбка ее не померкла ни на йоту, оставшись такой же милой и безмозглой, и она вопросительно склонила голову набок.

– Я здесь, чтобы поговорить с мисс Деметрой, – сообщил я.

– Мне очень жаль, сэр, – ответила Билли. – Ее сейчас нет.

Смотреть на девицу было одно удовольствие, и я не сомневался, что и остальные органы чувств могли бы получить такое же наслаждение, если что, – а вот врать она умела неважно.

– Очень даже есть, – возразил я. – Передайте ей, что пришел Гарри Дрезден.

– Мне очень жаль, сэр, – повторила она с надоедливостью заевшей грампластинки. – Мисс Деметры нет в здании.

Я одарил ее самой зубастой из своих улыбок.

– Вы вроде как новенькая здесь, да, Билли?

Улыбка девушки наконец дрогнула, но тут же выровнялась.

– Томас, – вздохнул я. – Дашь ей наглядный урок?

Мой брат огляделся по сторонам, шагнул к ближнему стеллажу со стальными гантелями и взял две самые большие – по одной в руку. С усилием не больше того, с каким я завязывал бы ивовые прутья, он скрутил толстенные стальные стержни вместе, в результате чего получилась немного кривоватая «Х». Он поднял ее повыше, чтобы Билли хорошенько ее разглядела, а потом уронил к ее ногам. Сплетенные гантели приземлились с убедительным грохотом, и Билли подпрыгнула от неожиданности.

– Видите, что он может без труда согнуть и поломать, – произнес я. – Дорогие тренажеры, дорогую мебель, дорогих клиентов. Не знаю, насколько он здесь может все расшвырять, но я бы соврал вам, если бы сказал, что мне не хотелось бы этого узнать. – Я наклонился к ней чуть ближе. – Билли, возможно, вам стоило бы передать мою просьбу. Мне очень не хотелось бы, чтобы у вас вычли из жалованья стоимость всех этих поломанных штуковин.

– Я сейчас вернусь, сэр, – пискнула Билли заметно севшим голосом и поспешила прочь.

– Тонкая работа, – заметил Томас.

Я пожал плечами:

– Экономит время.

– Как ты получил членство в подобном заведении?

– Здание принадлежит Марконе. Он полагает, у меня меньше шансов разгромить его, если меня будут отвлекать сиськами.

– Что ж, я могу его понять, – кивнул Томас.

Взгляд его задержался на девице, которая сидела за столом, заполняя какие-то бумаги. Та застыла и медленно, очень медленно подняла голову. Рот ее приоткрылся, темные глаза расширились. Она задышала быстрее, потом встряхнулась и опустила взгляд, изо всех сил притворяясь, что читает свои бумаги.

Брат медленно закрыл глаза и отвернулся от девушки с уверенностью человека, закрывающего за собой тяжелую дверь. Когда он снова открыл глаза, цвет их изменился: из темно-серых они сделались светлыми, почти серебряными.

– Ты в порядке? – тихо спросил я его.

– Мм, – промычал он. – Извини. Отвлекся. Тут… энергетика такая…

Черт возьми, я мог бы это предугадать. При том разврате, той похоти, что давно уже царили в этом здании, они не могли не оставлять за собой следа – вибрацию особой психической энергии, и Томас наверняка улавливал ее.

Вампиры вроде моего брата питаются не кровью, а жизненной энергией своих жертв. Возможно, демонстрация сверхъестественной силы Томаса и упростила нам дело, но она стоила ему части этой энергии – точно так же, как, скажем, полдня энергичной ходьбы не могут не оставить меня или вас голодными.