Глава 19

– Ваше Высочество, – доносилось откуда-то издалека. – У вас всё получилось. Принцесса назвала вас своим избранником. На завтра назначен обряд!

– Сван, – скрипучим голосом позвала Милада лишь только открыла глаза. – Что с Чанлиф?

– Говорят, умерла, – Сван едва смог это произнести, отводя свой взгляд; он знал, что для их принцессы это будет большим ударом, тем более, благодаря именно этой девушке она до сих пор была жива.

– Как умерла? – Милада резко села и скривилась от боли, откинула тонкое покрывало и уставилась на грубо зашитую рану на бедре, осмотрела руку и тихо спросила: – Кто меня лечил? – Настолько неумело были наложены швы, что закрадывалось подозрение, что врачевали её воины.

– Приходили лекари от правителя, – быстро ответил Сван, подходя к кровати и разглядывая рубцы на теле Милады-степняка. – Они промыли раны и наложили швы. Ещё приказали, чтобы мы вам дали вот эту настойку, мол, она придаст сил, и вы завтра сможете явиться на самое важное событие в вашей жизни.

– Сван, прикажи своим воинам, чтобы они больше никогда никого ко мне чужого не подпускали! – Милада спустила ноги и дотянулась до стакана с водой, с жадностью выпила его залпом и налила ещё; она знала, что так обычно бывает при большой потере крови, и сейчас надо было пить много воды.

– Ваше Высочество, – начал Сван. – Вы истекали кровью и не приходили в сознание. Что нам оставалось делать? Мы даже обрадовались, когда правитель прислал своих лекарей. Кстати, весь коридор заставлен корзинами с цветами и угощением для вас, а под балконом собрались девушки и ждут, пока им сообщат, что вы пришли в сознание.

– Я хочу, чтобы вы узнали, что стало с Чанлиф! – потребовала Милада, игнорируя последние слова командира.

– Хорошо. Завтра сделаем.

– Нет, сейчас, – потребовала Милада. – Отправь воинов, пусть стучатся в каждую дверь, останавливают прохожих, но узнают точно, что случилось с племянницей правителя. – Без сил рухнула на подушки, уставилась в балдахин над головой, думая про себя: “Да, я хотела вызволить Невера из плена, но не такой ценой!” Она чувствовала, как её сердце медленно рвётся на маленькие кусочки и как эта боль комом поднимается к горлу, не давая вздохнуть полной грудью. Ей хотелось вскочить и выбежать на балкон и кричать, кричать, пока не станет легче. “Нужно обязательно узнать, что с ней стало!” А вслух тихо произнесла: – А я пока займусь собой. – Вытерла набежавшие слёзы. – И найди что-нибудь, чем можно будет срезать эти нити. От шрамов теперь уж точно не получится избавиться, но хотя бы залечу раны. – И совсем тихо добавила: – Надеюсь, когда верну свой прежний облик, вместе с этим телом исчезнут и эти шрамы.

Но Милада не успела даже произнести первые слова заклинания, как на стене сдвинулся портрет и в комнату впорхнули две девушки. Они тут же рухнули на колени, опустив головы до самого пола.

Сван выхватил меч из ножен, но Милада остановила его руку, узнав служанок Чанлиф.

– Молодой господин, – заголосили девушки одновременно. – Заклинаем вас, пойдёмте с нами! Вас призывает наша госпожа. Она умирает и хочет с вами попрощаться.

– Не ходите, Ваше Высочество! – прошептал Сван, с тревогой наблюдая, как принцесса поднимается с кровати и начинает одеваться. – Это может оказаться ловушкой. Нельзя так рисковать, когда мы почти достигли цели.

Милада бросила осуждающий взгляд на командира и, пошатываясь, подошла к девушкам, дотронулась до плеча одной из них; та тут же вскинула голову, по её лицу без остановки текли слёзы, при этом она не издавала ни единого звука. И что-то страшное было в этом тихом отчаянии.

– Мы сможем пройти, чтобы нас никто не заметил? – только и спросила Милада. – Или где-то придётся идти по двору или саду? – уточнила она, размышляя, брать ли с собой плащ, который помог бы укрыть её от нескромных глаз.

– Нет, ход уходит глубоко под землю и идёт до самых покоев нашей госпожи, – быстро ответила Аиша, поднимаясь с колен; это была именно она, доверенное лицо Чанлиф, помощница и преданная подруга. – Но нужно спешить! Лекарь сказал, что у неё осталось совсем немного времени.

Милада жестом показала, чтобы девушки шли вперёд. Юные прислужницы тотчас скользнули в проём за портретом, схватили факелы со стены и, не оглядываясь, побежали вперёд, а следом за ними двинулись Милада со Сваном; командир наотрез отказался отпускать принцессу одну.

Милада не следила ни за поворотами, ни за временем; как только она вошла в потайной проход, время словно остановилось для неё, и лишь две светящиеся точки впереди служили ей ориентиром и не давали потерять сознание.

“Нужно было сначала полечить себя, – мелькнула здравая мысль. – Но Чанлиф ждать не будет!”

Девушки свернули налево и побежали наверх по ступенькам, остановились возле двери и терпеливо ожидали, пока к ним поднимется степняк.

– Неутешный отец отлучился из покоев своей дочери, – торопливо заговорила Аиша. – Его об этом попросила наша госпожа, но лучше поспешить, потому что он может вернуться в любой момент.

Милада кивнула и вошла в душную комнату; пахло благовониями и… смертью. Бросилась к кровати, на которой среди вороха одеял и подушек лежала хрупкая, но такая отважная девушка.

– Ты всё же пришёл, – слабым голосом проговорила Чанлиф, протягивая руку своему желанному гостю. – Теперь я могу спокойно уйти.

Степняк сжал её хрупкие пальчики и присел на край кровати.

– Даже не вздумай! Я не отпускаю тебя! – твёрдо произнёс степняк, убирая влажную прядь со лба принцессы, и обратился к служанкам: – Откройте все окна, потушите эти вонючки, дайте мне сухую и чистую одежду для вашей госпожи и найдите, чем срезать все эти ужасные нитки с ран. – И таким же ровным тоном отдал приказ: – Встаньте за дверью, и кто бы там сейчас ни появился, ни в коем случае не впускайте его в покои. Вам скажут, когда можно будет войти!

– Ваше Высочество, – с тревогой в голосе произнёс Сван. – Это неразумно! – Он сразу догадался, что хочет делать их принцесса. – Пусть уже всё идёт своим чередом, – зашептал он. – Не вмешивайтесь в ход событий!

– Знать, что ты мог помочь, и не сделал это… – Милада-степняк встретилась взглядом с командиром. – Невыносимо! Как мне после этого жить, Сван?

– Но вы же… – начал Сван и осекся; служанки во все глаза смотрели на них, словно ждали чуда. – Хорошо. Делайте, что считаете нужным.

– Выйдите все из комнаты! – приказал степняк. Девушки тут же повиновались; раз их госпожа так сильно доверяет этому странному юноше, то им тоже нельзя сомневаться в нём.

Милада-степняк наклонилась над умирающей и подхватила её за плечи, заставляя девушку сесть. Чанлиф была очень слаба, было непонятно, как вообще в ней душа держится. Нужно было спешить!

– Будет больно, – прошептала Милада, прижимая девушку к своей груди и крепко обнимая. Закрыла глаза и щедрой рукой зачерпнула свои жизненные силы, горько усмехнулась, думая о том, что завтра на обряде с Сабмилой она будет выглядеть чуть краше упыря. Энергия потекла через неё, обволокла девушку, пеленая в светящийся кокон и исправляя повреждения в её теле.

Сван забыл, как дышать; никогда прежде ему не доводилось видеть такого. И по мере того, как всё больше бледнело лицо степняка, девушка в его руках всё больше оживала.

Чанлиф вдруг открыла глаза и испуганно уставилась на мужчину рядом с собой. Все эгранцы, без исключения, испытывали священный ужас перед белыми магами; уж больно свежа была память о священной десятилетней войне между Тёмным Эграном и Светлым Утругом, в которой светлые волшебники победили их магов и обложили данью на сто лет вперёд. Но пранадармец не шевелился, продолжая лечение.

– Илад, – тихо позвала девушка степняка и легонько прикоснулась к его колючей щеке. Мужчина открыл глаза и посмотрел на неё своими синими глазами. – Разве ты не знаешь, что делают с белыми магами в Тёмном Эгране?

– Знаю, – скрипучим голосом ответил ей степняк, довольно улыбаясь от того, что всё получилось. – Приносят в жертву вашему Тёмному Богу. Но думаю, ты никому не расскажешь о моей тайне, – хитро приподнял брови. – Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он, выпуская девушку из своих объятий.

– Хорошо, – прислушавшись к своим ощущениям, ответила Чанлиф, глядя в лицо самого желанного мужчины на свете. – Спасибо тебе, Илад! Ты спас мне жизнь. – Вот только в её взгляде не было и следа радости, наоборот, по щекам потекли молчаливые слёзы.

– А ты спасла мою, – коротко бросил степняк и принялся осторожно снимать швы с её ран, освобождая стянутую девичью кожу. – Тебе придётся какое-то время прятать свои зажившие раны. Говори всем, что тебя перевязали твои служанки и что лечение ваших лекарей помогло. Хорошо?

– Никогда не думала, что скажу это, но я так сильно завидую своей сестре, что желала бы сегодня умереть, только бы не видеть завтра, как ты поведёшь её под венец. – И в голосе принцессы прозвучало столько боли, что степняк остановился и посмотрел на неё долгим проницательным взглядом. – Велика же сила твоей любви, Илад! – с восхищением прошептала Чанлиф. – Раз не побоялся приехать в Тёмный Эгран, чтобы сразиться с другими принцами за её руку. Вот только я никогда раньше не слышала о пранадармцах, которые владеют светлым даром.

– Любовь здесь не при чём. – Милада проигнорировала последние её слова. Чанлиф замерла, а в её глазах тут же зажглась надежда. – И Сабмила мне вовсе не нужна!

– Ваше Высочество, – предупреждающе окликнул Миладу Сван. – Может, нам стоит уже уйти? – тихо предложил он.

– Сейчас пойдём, – быстро ответила Милада-степняк, срезая последнюю нить.

– А что тогда нужно тебе, Илад? – осторожно спросила Чанлиф, боясь спугнуть удачу; она интуитивно почувствовала, что существует какая-то тайна.

Милада набрала побольше воздуха и хотела уже честно ответить, но командир снова её перебил.

– Я слышу торопливые шаги в коридоре. Сюда кто-то идёт. Ваше Высочество, нам надо немедленно уходить.

Милада поднялась с кровати, но её остановила рука Чанлиф.

– Илад, прошу тебя, ответь! Зачем ты приехал в Эгран?

– Мне нужна только дань за двенадцать лет, – нашлась тут же Милада-степняк. – И пленники Гаруфа.

Чанлиф удивлённо уставилась на степняка.

– А пленники-то тебе зачем?

Милада молчала, усиленно соображая, что бы такое сказать, чтобы эгранка поверила.

“И правда, зачем? Зачем степняку могли бы понадобиться пленники? Думай, Милада. Думай!”

Но ей неожиданно подсказал ответ командир.

– Его новая жена оказалась уж больно строптивой, вот наш господин и хочет держать её в узде с помощью этих пленников.

– Так и есть! – подтвердила Милада-степняк, благодарно кивая Свану. – Мне достанется покорная жена, а Серебряной Завлуди – дань за двенадцать лет. И если вспомнить, именно за этим я и приехал первоначально в Эгран, а там уже ввязался в турнир за руку Сабмилы.

Чанлиф смотрела на степняка во все глаза. А ведь именно так всё и было! Но теперь её до глубины души возмутил другой факт. Как можно противиться такому мужчине, как Илад? Нет. Она, конечно, многое слышала о непокорном нраве зедарской принцессы, которая одевалась, как мужчина, и лучше любого воина управлялась с мечом. Но не покориться собственному мужу – это уже явно был перебор. Она ведь женщина!

– Илад, пожалуйста, ответь мне ещё на два вопроса, – попросила Чанлиф; степняк кивнул. – То есть ты не любишь мою сестру Сабмилу? И не мечтаешь о том, чтобы она стала твоей сотой женой?