– Скажите, мистер Стивенс, – вступила со своей арией Полина, – заказывала ли у вас севильские апельсины миссис Пламптон?

– Да, как и каждый год. Миссис Пламптон – наша постоянная покупательница. Минутку! – он метнулся к своему столу, безошибочно вытащил из горы одну папку, на которой была написана нужная фамилия. – Вот, прошу вас: Джейн Пламптон, миссис. Питер-стрит, двадцать семь, ресторан «Сосна и журавль». Кстати, нужно сообщить ей, что поставка будет не раньше второго января! Памела!

Как раз в этот момент секретарша вернулась с подносом, на котором стояли три чашки, кофейник-бульотка над спиртовкой и сахарница.

– Памела, предупредите всех заказчиков из списка три о задержке поставки.

– Уже сделано, мистер Стивенс. Всем сообщила магвестником.

– Магвестником? – вычленила главное леди Камилла. – И от миссис Пламптон вестник не вернулся?

– Нет, так что должна быть в курсе.

Вопросы жгли язык госпоже Разумовой, так что она почти не распробовала вкуса ликёра. Наверное, он был превосходен, иначе зачем бы леди Камилле заказывать себе полдюжины бутылок такого?

Когда дамы вышли на улицу, уже совсем стемнело, с неба сыпалась мокрая ледяная крупа.

– Фу, – поёжилась Полина. – Какая гадость! А в этом районе ваш волшебный свисток действует?

Действовал, как оказалось – экипаж появился минут через пять.

Усевшись, дамы укутали ноги пледами, и леди Камилла решительно велела везти обеих к ней домой.

– И не спорьте! – сердите сказала она. – Праздник, ни в один ресторан вы не попадёте, так что поужинаете у меня. И да, я знаю что вы хотите спросить: при чём тут магвестник, верно?

– Верно.

– Вспомните, он должен попасть в руки адресату. Если тот мёртв, без сознания или находится за океаном, письмо вернётся к отправителю!

– То есть, это означает, что Джейн жива?

– Вот именно! Ну, или по крайней мере была жива в тот момент, когда Памела отправляла ей сообщение.

Глава пятая,
в которой леди Майя приводит в изумление почтенного профессора и знакомится с мифическим существом

В Кембридж леди Майя решила добираться не порталом, а на новеньком экипаже, которым она как раз научилась управлять. Чтобы было не так страшно, она посадила рядом свою личную горничную Стивенс, и отправилась покорять дороги королевства Бритвальд.

На самом деле дорога отказалась отличная, экипажей в этот день отчего-то было мало, и до Кембриджа она доехала даже быстрее, чем рассчитывала, за каких-то два часа.

Оставив Стивенс в кафе, а экипаж – на стоянке возле колледжа Пемброк, она миновала Старый двор и здание библиотеки, вошла в хорошо знакомую дверь и спросила у привратника:

– Скажите, профессор МакКордл на месте?

– Да, миледи. Он в своём кабинете, у него семинар, но, полагаю, уже заканчивается.

– Спасибо, я могу подождать.

На самом деле, Майя была уверена, что Генри МакКордл вполне сможет оставить своих студентов на несколько минут: они у него по струночке ходили, и рты открывали только по приказу.

Так и оказалось.

Когда она заглянула в дверь кабинета, профессор просиял и сказал:

– Леди Паттерсон, счастлив вас видеть! Прошу вас, проходите! – он поддержал гостью под локоть и провёл дальше, мимо десятка стульев, бросив сидящим, – а вы пока рассчитайте нормальную кривую распределения для использования различных носителей. Ну, скажем, вы, вы и вы, – он ткнул пальцем в нескольких студентов, – для сапфирового кристалла, а остальные для шестиугольника из дуба.

– Дерево считаем поперек волокна или вдоль? – спросил огненно-рыжий парень в круглых очках.

– Ну, раз вы спрашиваете, Уордлоу, то считайте и так, и этак, – Генри МакКордл коварно улыбнулся и распахнул дверь перед леди Майей.

За их спинами слаженно застонали.

За дверью оказалась небольшая комната, которую можно было бы назвать уютной гостиной, не будь она завалена книгами, свитками, коробками и другими предметами, трудно поддающимися определению. Генри снял с кресла стопку толстых тетрадей и предложил леди Майе присесть.

– Итак, дорогая леди, – сказал он с суровостью в голосе. – Прошло три с половиной года с тех пор, как ваша сестра защитила у нас диссертацию. Помнится, тогда во время банкета по этому поводу я решился попросить вашей руки, и вы мне отказали.

– Да, Генри, – ответила леди, опуская глаза и складывая ладони на коленях.

– И я делал это ещё четыре раза!

– Да, Генри.

– После чего вы вышли замуж за этого солдафона и обзавелись потомком.

– Да, Генри, – снова повторила леди Майя, поднимая на него взгляд; глаза её смеялись. – Всё верно. А теперь я пришла к вам по делу!

– Касающемуся артефактов?

– Боже упаси! Мне довольно того, что я умею пользоваться некоторыми из них, всё прочее я оставляю вам.

– Ах вот как! Тогда рассказывайте!

– Лучше я спрошу. Что вы знаете о компании «Золотой гусь», торгующей артефактами и амулетами?

– «Золотой гусь»? Хм-м… Да почти ничего. Всё-таки мы занимаемся новыми разработками, так сказать, на острие науки. А они продают уже проверенные, традиционные изделия.

– На острие науки? Дорогой Генри, расчёт кривой распределения для сапфира могу сделать даже я! А я, между прочим, не математик, а кондитер по призванию и образованию. Так что если один из ваших студентов нынешнего курса и окажется на переднем крае этой самой науки, то это будет вот тот рыжий. Ещё парочка будет делать для него расчёты и заготовки, а остальные займутся делом.

– И всё же повторюсь, с компанией «Золотой гусь» я не сталкивался никогда, – покачал головой МакКордл. – Хотя… Погодите-ка минутку!

И он быстрой походкой вышел из комнаты.

Майя не успела даже рассмотреть книги на полках, хотя бы названия, как Генри вернулся в сопровождении девушки, такой хорошенькой и тоненькой, будто она была феей. Будто феи и в самом деле существовали в природе.

– Вот, – сказал он. – Элизабет Уиллингейл.

– Здравствуйте, – пискнула девушка.

– Профессор, – терпеливо сказала леди Паттерсон. – Мы обе ждём пояснений, зачем вы оторвали мисс Уиллингейл от занятий, и чем она может мне помочь.

– Женщины! – фыркнул МакКордл. – Неужели не понятно? Отец мисс Уиллингейл – владелец компании, носящей его имя, и у него контракт с Нордхеймской Гильдией артефакторов. А поскольку Элли предстоит унаследовать всё это дело, она знает о торговле этим непростым товаром гораздо больше меня.

– Ах вот оно что… Элли, можно так вас называть?

– Лучше Лиз…

– Хорошо, Лиз, как скажете. Генри…

– Всё! – замахал руками профессор. – Уходите, не мешайте занятиям! Вот, в гостиной колледжа сейчас свободно, идите туда и разговаривайте.

– Господин профессор, так привратник… – судя по тому, как девушка содрогнулась, привратником служило существо серьёзное.

– О, боги всемогущие! – МакКордл поднял глаза к небесам. – Это всего-навсего маленький цербер, щенок ещё. Дайте ему сухарик какой-нибудь…

Тут через дверь, которая вроде бы оставалась закрытой, просочилась долговязая фигура рыжего Уордлоу.

– Лучше не сухарик, – авторитетно заявил тот. – Тусик любит копчёные колбаски.

– К-кто?! – выдавил профессор.

– Его зовут Тавмантус, – пояснил рыжий. – А ласково – Тусик.

– Уходите! – Генри МакКордл замахал руками. – Кыш, кыш! И если вы не выполнили задание, Уордлоу!..

– Всё сделано, господин профессор! Вот расчёты и рисунки!

И, сунув в руки преподавателю тёмно-синий кристалл, Уордлоу за рукава утянул Майю и Лиз в коридор.

Тихонько хихикая, леди Паттерсон пошла за молодёжью. Ей ужасно понравился юный гений, и девушка была симпатична, а уж с каким удовольствием она вспомнила собственные студенческие годы!

– А где мы возьмём колбаски? – спросила мисс Уиллингейл.

– Добудем! – решительно ответил рыжий. – Вот прямо сейчас и пойдём добывать.

– Да? Самые лучшие продаются в лавке мистера Буркхарда, но там о-очень дорого, – с сомнением ответила девушка.

– Ничего, скинемся и купим. Уж на фунт колбасок наших карманных денег хватит.

Говоря всё это, Уордлоу так и продолжал тянуть за собой обеих, так что довольно быстро они оказались на Пемброк-стрит, прямо напротив большой витрины, где в мнимом беспорядке лежали груды сосисок и колбас, висели окорока, а прямо посередине на гнезде сидело чучело гусыни.

«Ой, сегодня же праздник! – вспомнила внезапно леди Майя. – Не уверена, что кухарка купила гуся… И вообще не уверена, что у нас ещё есть кухарка… – тут она вспомнила утреннюю напряжённую беседу с миссис Джонс и покачала головой. – Вот интересно, если я сейчас куплю здесь пару копчёных тушек, они отправят рассыльного отнести их к моему экипажу?»

Тем временем её молодые спутники вошли в лавку и застыли возле прилавка. Майя последовала за ними. Хозяин, краснолицый, в белом фартуке, отложил длинный нож и спросил с любезной улыбкой:

– Что вы бы хотели, мадам? Что-то к праздничному столу?

– Пожалуй, да. Но у меня ещё дела в городе…

– Никаких проблем! Мой рассыльный отвезёт все ваши пакеты в отель или куда скажете.

В результате они договорились, что рассыльный найдёт в кафе горничную леди Майи и всё оставит ей. На радостях леди Паттерсон, кроме пары копчёных гусей, купила ещё паштет, роскошный уилтширский окорок, чтобы запечь его в медовой глазури…

Очнулась она, когда Лиз потрогала её за локоть и шепотом спросила:

– Вы ведь пойдёте с нами к Тавмантусу?

– Вообще-то мы с тобой собирались поговорить без посторонних, – напомнила Майя. – А потом в это всё вплёлся Уордлоу и колбаски. Да, кстати, мистер Буркхард, добавьте к моему заказу два фунта ваших самых лучших колбасок, и ещё фунт заверните отдельно. Нет, пожалуй, отдельно – тоже два.

Рыжий откашлялся.

Выйдя из магазина, он забрал у неё пакет с добычей и спросил:

– А почему так много, леди Паттерсон?

– Я ужасно проголодалась, – ответила Майя. – И надеюсь, что мы просто перекусим все вместе: вы, я и Тусик. А потом я, наконец, расспрошу Лиз о том, что меня интересует.

* * *

Колбаски оказались действительно очень вкусными и пошли на ура. Оказывается, вся эта странная компания – леди Майя, Лиз и Уордлоу – успела изрядно проголодаться, ну, а Тавмантус, как всякое растущее существо, был голоден всегда.

Выглядел он забавно: в милом щенячьем облике уже начинал проглядывать истинный цербер, и зубки во всех трёх пастях были ого-го какие. Но к ним прилагались толстые бархатные лапы, мягкая шерстка палево-бежевого цвета, морщинки на лбу и длинный хвост, примерно как у дога, поэтому Майе сразу же захотелось схватить щенка и потискать.

«Ты мать! – сурово напомнил внутренний голос. – И жена! И прекрасно знаешь, что мужчину любой породы и размера нужно сперва накормить, а уже потом всё остальное».

Поэтому, церемонно поздоровавшись и дождавшись, чтобы Уордлоу представил Тавмантусу обеих дам, она уселась прямо на ступени лестницы, развернула первый пакет с угощением… и все пропали для мира минут на пятнадцать. Когда хвостик последней колбаски, упоительно пахнувший копчёным мясом, пряностями и дымком, исчез в средней пасти, Майя вежливо поинтересовалась:

– Уважаемые господа и дамы, у нас есть ещё фунт этого божественного угощения, но его я предлагаю оставить в распоряжении… э-э-э…

– Вы можете называть меня Тусиком, – шевельнул хвостом цербер и потупился. – Меня так все называют. Кто не боится подойти.

– Спасибо. Значит, в распоряжении Тусика. Может быть, вы захотите перекусить попозже или угостить кого-то.

– Ой, – сказал вдруг щенок, и заорал во всю глотку. – Ма-ама! Мама!