– Что ты, мышь сухопутная, понимаешь в ковар-рстве подлых палачей! – горестно всхлипнул пират. – Всю команду пр-рямо в мор-ре на р-реях повесили. А меня за особо циничное оскор-рбление адмир-рала пр-риговор-рили к позор-рной смер-рти – свар-рить в супе, как глупого петуха.

– Только беглых пиратов мне не хватало! – схватился за голову испуганный хозяин лачуги.

– Не др-рейфь, кр-ролик, – важно прохаживаясь по столу, взмахнул крылом попугай. – Фор-ртуна благоволит смелым!

– Как зовут смельчака? – улыбнулся Колючий.

– У тебя что, дикообр-раз, со слухом плохо? – оскорблённо нахохлился попугай. – Я – Кар-рамба.

– Я вообще-то ёжик, – поправил очки Колючий.

– Мне без р-разницы, – отмахнулся крылом нахальный попугай и, зажав лапой банан, начал клювом очищать.

– Ты чо-о-о, без спроса наши продукты жрёшь?! – возмутился некультурным прохвостом Жорик.

– Мне капитан волю дал, – наклёвывая банан, напомнил Карамба. – Он теперь мой командир.

– Атаман, прикажи птице свалить со стола! – решил уменьшить количество едоков Жорик.

– Лети с миром, Карамба, – ласково погладил попугая по хохолку Никитка.

– Не гони Кар-рамбу, капитан! – плаксиво заныл попугай. – Кар-рамба стар-рый! Кар-рамба знает мир-р!

– Может, оставим мудрую птицу? – заступился добрый ёжик.

– Капитан, очкатый дикобр-раз дело говор-рит! – сразу ухватился Карамба и тут же задобрил жадного Жорика: – И ем я мало – бананчик в день.

– Банан я и сам съем, – отмёл глупый довод Жорик. – Какая обществу от тебя польза?

– Я знаю, как помочь вашей беде.

– Какой беде? – зло прищурился Серый.

– Мне завязали клюв, а не уши, – хмыкнул Карамба и, отбросив надкусанный банан, важно прошёлся по столу. – Пр-роанализир-ровав базар-рные сплетни аналитическим умищем, я понял, что вы – банда Ар-рбузовских, утр-ром огр-рабившая купеческий кор-рабль.

– Мы не грабили! – возмутился наглой клевете Тузик.

– Глядя на бандитские р-рожи, вер-рится с тр-рудом, – прищурил глаз Карамба. – Плохо др-ругое – нашего капитана обвинили в колдовстве. За такое пр-реступление могут и на костр-ре сжечь. – Для усиления эффекта Карамба мрачно добавил: – Живьём, всю команду.

– Разве чародеи на Востоке вне закона? – насторожился Никитка.

– На чужих чар-родеев местные охотятся, – явно что-то недоговаривал хитрый Карамба.

– И что ты, мудрая птица, предлагаешь? – польстил попугаю Никитка.

– Сто лет на свете живу – многих чар-родеев знаю, – важно сложил крылья на груди Карамба, – могу пр-ригодиться.

– Зачисляю тебя в нашу команду.

– Сухопу-у-тную! – отвернулся Карамба, но, не дождавшись дальнейших уговоров, со вздохом согласился: – Ладно, капитан, только из уважения к тебе.

– Не тяни, птица, говори, что делать? – насел на прохвоста Жорик.

– Капитану срочно надо стать чар-родеем местным.

– Поступить на службу к Бальтазару?! – возмутился Никитка.

– Достаточно наняться в подмастер-рье к достойному магу. Знаю я тут одного доброго дедка.

– Ибрагимыч! – с энтузиазмом поддержал идею Ушастый. – Лучший волшебник Кроликобада! Он не похож на других злобных магов.

– А почему тогда они его терпят? – засомневался Серый.

– Балда, – постучал клювом по дереву стола Карамба. – А кто же летающие ковр-ры ткать будет?

– Летающие ковры – это интригует, – воодушевился Колючий.

– Ибрагимыч – он человек? – с замиранием сердца спросил Никитка.

– Как и все чар-родеи, – удивился дремучей глупости чужестранцев Карамба.

– Карамба, назначаю тебя первым советником, – оценил по достоинству неоспоримые качества мудрого попугая Никитка.

– Ср-работаемся, капитан, – расправил крылья старый пират, довольный столь быстрым ростом по службе.

– Сегодня же вечером нанесём визит Ибрагимычу, – решил Никитка. – Мне с чародеем нужно о многом потолковать.

Смутные времена

Солнце клонилось к закату. Зной спал, тени удлинились. Узкие улочки Кроликобада заполнили шумные группы горожан.

Надев цветастые халаты, нахлобучив на головы белые чалмы, второй отряд великолепных зверят вышел в город. Никитка взял в разведку Колючего, Серого, Лиссу и проводника, Ушастого. Вперёдсмотрящий Карамба перелетал по крышам домов. В случае опасности Карамба пронзительно каркал, как оголодавшая ворона. Ленивые стражники не обращали внимания, да и парочка закутанных в плащи магов безразлично поспешила мимо по неотложным колдовским делам.

Избегая неприятных встреч, друзья добрались до ковровых мастерских.

– Дальше я боюсь идти, – категорично затряс ушами проводник.

– Спасибо, Ушастый, мы сами, – похлопал кролика по плечу Никитка. – Чародею нас представит Карамба.

– Вот уж нет! – замотал хохолком попугай. – Я знаю достойного чар-родея, но вот Ибр-рагимыч не знает Кар-рамбу!

– Эх, надо было петуху-брехуну сразу голову открутить, – оскалился Серый.

– Р-руки кор-ротки, – сидя на высокой стене, показал розовый язычок Карамба.

– Ладно, после разберёмся, – погрозил пальцем хвастливому попугаю Никитка. – Всем совать головы в капкан незачем. Пойдём мы с Колючим, остальные в переулке скройтесь.

– Карамба, тебе сверху весь двор виден, если что, дай сигнал тревоги, – приказала прохвосту Лисса.

– Могу просемафор-рить кр-рыльями, – предложил морской язык попугай.

– Просто громко каркай, – упростил Никитка.

– Лады, капитан, хоть это и унижает моё достоинство, – обиженно смирился Карамба.

– Вперёд, – толкнул калитку во двор мастерской Никитка.

Несмотря на поздний вечер, работа ткачей была в разгаре.

Кролики так усердно ткали на ручных станках пёстрые восточные ковры, будто от неверного движения могла оборваться не нить, а жизнь.

Никитка ухватил за локоть спешащего мимо крольчонка с бобиной ниток:

– Эй, где найти волшебника?

– Ибрагимыч чай пьёт, – отмахнулся крольчонок. – На крыше.

Неожиданно к ногам упал развёрнутый ковёр. Друзья осторожно ступили на него. Ковёр упруго прогнулся и плавно оторвался от земли. Никитка с ёжиком присели, крепко ухватив края необыкновенно эластичной ткани. Ковёр легко взмыл до уровня плоской крыши, пролетел чуть вглубь и опустился.

Никитка с Колючим очутились перед сидящим на таком же чудо-ковре седобородым древним старцем.

– Добро пожаловать в Кроликобад, чародей из Арбузовки.

Ибрагимыч был не просто стар, а очень-очень стар. Из-под белоснежной чалмы выбивались редкие седые волоски. Жиденькая бородёнка спускалась на немощную впалую грудь. Бледная кожа волнами морщилась на щеках. Контрастом дряхлости из-под седых бровей сверкали по-молодому озорные живые голубые глаза. В худой жилистой ладони Ибрагимыч держал полную пиалу дымящегося ароматного зелёного чая.

– Угощайтесь! – По-доброму улыбнувшись, старый чародей взмахнул свободной рукой.

Медный чайник с длинным носиком сам наклонился и наполнил подлетевшие фарфоровые чашки. Гости удивлённо их подхватили парившую посуду.

– Никитка, можешь называть меня Ибрагимычем, – отхлебнув горячего чая, добродушно разрешил седобородый чародей.

– Уважаемый Ибрагимыч, откуда вы знаете моё имя?

– Я же волшебник, – важно напомнил свой статус Ибрагимыч и после паузы рассмеялся: – Стража допросила матросов Линялого, они и рассказали про злого мага! Раньше считалось, что такие малявки не могут владеть большой магической силой.

– Я не чародей, – нервно хлебнул чай Никитка. – Просто хотел зверят спасти.

– Это пока не чародей, – пронзил мальчика взглядом Ибрагимыч. – У тебя талант к магии.

– И что?

– Могу взять в ученики, – улыбнулся волшебник.

– А как мои зверята?

– Чародею высшего ранга положена вооружённая охрана, – вспомнил Ибрагимыч. – Пожалуй, я найму отряд заморских бойцов.

– Спасибо. Не знаю, как отблагодарить.

– Скоро жителям Кроликобада будет угрожать беда, помоги кроликам.

– Помогу чем смогу, – просто поклялся Никитка. – Только много ли от чародея-недоучки пользы?

– Один маленький камушек может спустить с горы смертоносную лавину.

– Постараюсь спустить её в нужный момент, – улыбнулся Никитка.

– А расскажи-ка, ученик волшебника, зачем ты в Кроликобаде?

Никитка поведал Ибрагимычу историю появления в мире зверят и их удивительных приключений. Рассказ подошёл к концу уже далеко за полночь. Чёрный шатёр неба усеяли мириады ярких звёзд, ночную тишину наполнили трели невидимых цикад.

– Всегда верил – есть другие миры, – выслушав чужестранца, погладил бороду довольный волшебник.

– Ибрагимыч, как мне вернуться домой? – с надеждой вопросил Никитка.

– Не знаю, – развёл руками старый чародей. – Ответ придётся найти самому. Я могу рассказать только о нашем мире.

– Можно я запишу историю? – достал из-под халата блокнот и карандаш скромный библиотекарь.

– В том нет секрета, – кивнул ежу Ибрагимыч и мановением руки зажёг фитилёк керосиновой лампы.

Сухой надтреснутый голос древнего старца неторопливо зашептал чужестранцам о давних смутных временах. Сразу после открытия магического источника энергии мир людей раскололся на сторонников и противников магии. Прогрессивные учёные использовали магию и генную инженерию для создания новых пород животных – «зверят разумных». Из домашних пород создали послушных слуг, а из диких – бойцовых зверят. По мере развития магии противоречия между лагерями учёных дошли до предела. Одни объявили себя чародеями, другие – технократами и принялись жечь колдунов на кострах. Разразилась Всемирная война. Чародеи путём заклинаний огня взорвали все вещества на основе пороха и нестабильных элементов. Затем им удалось разрушить заводы и сложную технику. Это отбросило войска технократов в начало времён, когда исход битвы решала сила мускулов и острая сталь. Обе стороны начали использовать в войне бойцовых зверят. Но настоящий крах старой цивилизации принесло бактериологическое оружие. Применяя оружие массового поражения, кланы людей истребили друг друга. В мире выжили лишь стойкие к заразе животные и горстка защищённых заклинаниями людей-магов. Технократы погибли все. Клан чародеев отрёкся от знаний старого мира, надеясь только на силу магического источника. Древние книги объявили заражёнными ересью и сожгли.

Но в результате войны и утери информации о природе магических полей колдовская сила рассеивается. Волшебная сфера медленно уменьшается, и маги грызутся за жизненное пространство. Теперь чародеи не рискуют удаляться от источника их могущества, ибо за пределами контура поля они бессильны. Поэтому зверятам и удалось сохранить редкую библиотеку в глубине дикого континента.

– Никитка, храни тайну старинной библиотеки. – Ибрагимыч предостерёг: – Клан магов ненавидит древние знания. Маги не любят и не понимают чудо-технику.

– Арбузовские зверята быстро разобрались в механике, – похвалился Никитка.

– Есть исключения из правил! – хихикнул старик. – Я тоже необычный волшебник. Моё ремесло очень технократичное. Недаром летающие ковры в старые времена называли коврами-самолётами.

– Как вообще творится волшебство? – нетерпеливо заёрзал Никитка.

– Корабль парусом ловит ветер, а чародей – магический поток. – Ибрагимыч хитро прищурился: – Подробности – в ходе обучения.

– А против кого Бальтазар и его маги воюют?

– Властолюбивый Бальтазар не худший из магов, – честно признал Ибрагимыч. – Бальтазар желает лишь единовластно править Востоком, он жесток в меру. Северный колдовской союз значительно коварнее и злее. Северные колдуны хотят поработить весь мир, истребив непокорных. Колдуны делят мир на хозяев и рабов, не допуская свободомыслия. Узурпаторы не позволят мне ткать летающие ковры, технические изделия древних.

– Имея воздушный флот, мы легко одолеем войско северных колдунов, – самонадеянно отмахнулся ученик чародея.

– Воздушные силы врага многочисленны, сильны и свирепы, – разочаровал Ибрагимыч. – У колдунов полчища летающих огнедышащих драконов. А мы не можем делать тысячи ковров: процесс долгий и трудный, мало паучьей нити.

– Паучьей? – брезгливо фыркнул Никитка.