– А ты не нервничай, Фил, – посоветовал с монитора Успенский. – Во-первых, война фактически кончилась. А во-вторых… До тебя просто ещё слухи не дошли. Нашему крылу нужен молодой и толковый начальник штаба. Кандидатур на сегодня две. Я отбрыкиваюсь, как могу. А ты согласись. И всё. Как раз для тебя должность. Засядешь на бэттлшипе, и никаких проблем. Главное – психологам ни слова. А то мигом вниз загремишь.

– Не знаю… – пробормотал Эссекс в замешательстве. – Понимаешь, Алекс, я страшно боюсь ошибок. Любых. И своих в том числе.

– Главное, психологам об этом не говори, – повторил Успенский.

– Слушай, Алекс, неужели я заболел? – в ужасе выдавил из себя Эссекс.

Успенский рассмеялся.

– По-моему, Фил, ты просто вырос, – сказал он. – Ничего, привыкнешь. А за совет с тебя причитается.

Через неделю Эссекс перешёл на штабную работу, и с этого момента больше ни разу не управлял кораблём лично. И действительно успокоился. Потом его выдвинули в командиры Второго крыла. Потом – в начальники штаба группы F. В этой должности он прошёл ещё одну войну, точнее, полторы, если считать рейд устрашения на Венеру. Он стал опытным штабным офицером и редкой сволочью. Но группа F – терпела. В конце концов, адмирал Рашен мог быть при желании таким гадом, что Эссекс на его фоне просто терялся. И все признавали, что оба этих незаурядных человека заслужили право вести себя так, как им хочется.

Зато с ними не пропадёшь.

* * *

А теперь две незаурядные личности неспешно приближались по широкому бетонному плацу к зданию Адмиралтейства. Рашен сделал лёгкое движение рукой, и охрана почтительно отошла подальше. Эссекс поёжился: он без охраны чувствовал себя неуютно. Рашен, наоборот, телохранителей на дух не переносил. Он всегда говорил, что телохранители отчего-то слишком долго живут, а вот охраняемые тела – наоборот.

– А вас команда не касается? – бросил Рашен через плечо адъютантам. – Брысь отсюда!

Мейер и Мозер очень похоже сморщились и немного приотстали.

– Ну? – спросил Эссекс. – Есть идеи?

– Ты бухгалтерию подчистил?

– Успел.

– Значит, ты ничего не знаешь. Всё на меня вали. Я на «Рипли» ездил? Ездил. С Абрамом имел конфиденциальную беседу? Да. А в остальном ты не в курсе.

– Как скажешь, Алекс.

– И запомни. Есть только один тип вооружения, которым можно подбить наши корабли с Земли. Это решения Собрания Акционеров. Пока Собрания не было, мы потенциально сильнее всех.

– Ага, – Эссекс уныло кивнул.

– Я этих идиотов буду защищать даже если они мне это запретят в приказе, – неожиданно зло прошипел Рашен. – Если Абрам найдёт следы чужих…

– Угу, – поддакнул Эссекс.

– Может ведь такое быть, правда, Фил?

– А то, – снова кивнул Эссекс и покосился на своих охранников.

– Да что ты всё озираешься?

– Отвык, – смутился контр-адмирал. – Как-то здесь неуютно. Ветер… И всё такое.

– Потолка нет? – спросил Рашен язвительно. – Жопу спрятать некуда?! Кр-рыса штабная… Норное животное… Таракан!

– Ты чего? – обиделся Эссекс. – Совсем уже… того.

– И как я с тобой воевать буду? – пробормотал Рашен, глядя в хмурое небо. – Одно слово – Задница… Эссекс, смени фамилию.

Эссекс протянул руку и крепко взял адмирала за локоть.

– Не психуй, Алекс, – попросил он. – Отобьёмся как-нибудь.

* * *

На большой дисплей, занимавший целую стену в кабинете адмирала флота, была выведена карта Марса. Ничего подобного Рашен увидеть не ожидал и удивлённо вытаращился. Эссекс, оказавшись в закрытом помещении, сразу повеселел, расправил плечи и ел взглядом начальство.

– Здравствуйте, молодые люди, – сказал адмирал флота Кениг, отмахиваясь от положенного по уставу салюта. – Прошу садиться. Как самочувствие? Настроение? Что группа F?

– Самочувствие в норме, вверенная мне группа без происшествий, ожидаю приказаний, – доложил Рашен, усаживаясь в кресло.

– Настроение боевое, – соврал Эссекс, садясь так, чтобы Рашен хотя бы отчасти прикрыл его от Кенига.

– Работать готовы? – спросил Кениг.

Рашен и Эссекс недоуменно переглянулись.

– Так точно, сэр, – сказал Рашен, но интонация его была скорее вопросительная.

– Сейчас объясню, – Кениг мягко улыбнулся. На флоте его за глаза обзывали «Дядя Гуннар». С такой вот дружелюбной улыбкой Кениг приказывал бомбить заведомо гражданские объекты или намекал, что десанту при захвате марсианских городов следует быть пожёстче. А на Венере Кениг устроил форменное побоище. Рашен не винил шефа. Дядя Гуннар подчинялся Директорам, а земное правительство в своё время очень хотело запугать сепаратистов так, чтобы и внукам заказали не ссориться с метрополией. Увы, результаты получились с точностью до наоборот. Население Земли по-прежнему не дотягивало до ста миллионов, и бескрайние просторы, ждущие умелых рук, лежали в запустении. А свежая кровь бывших колоний что-то не спешила влиться в жилы земной цивилизации, страдающей бесплодием и генетическими мутациями. Сепаратисты предпочитали с чудовищными трудностями обживать свои жестокие миры, а Землю обзывали колыбелью вселенского зла. Их тоже можно было понять: со времён Полуночи, убившей девяносто восемь землян из ста, едва минул век, и тем не менее за это столетие Земля умудрилась развязать две межпланетные войны.

– Итак, господа, – сказал Кениг. – Есть для вас халтура. Причем, её хорошо оплатят. Сделка бартерная, но очень выгодная для Земли.

– Опять Марс… – Рашен тоскливо кивнул.

– Опять, – согласился Кениг. – Сам просит о содействии. Заказ от правительства Республики. В порядке, так сказать, оказания помощи согласно договору о сотрудничестве, дружбе и ненападении. Смотрите, господа.

Карта за спиной Кенига сменила масштаб, и намётанный глаз Рашена тут же опознал участок марсианской поверхности недалеко от южного полюса.

– Так, – сказал Эссекс, подавшись вперёд. – Знаю это место.

– И как оно вам? – поинтересовался Кениг.

– Пустыня, – коротко ответил контр-адмирал.

– Если бы! – усмехнулся Кениг. – Дали мы промашку. Стоило нам это местечко основательно прочесать. А мы ограничились поверхностным осмотром… Это, кстати, в ваш огород камешек, господин начальник штаба группы.

– Мы искали военные объекты, – вступился за своего подчинённого Рашен. – Мы всё-таки не геологи, а группа F.

– Геологи? – хитро прищурился Кениг. – Вы схватываете на лету, господин Успенский. Жаль, что вы не геолог. А то бы у нас уже имелась в этой точке хорошо укреплённая база.

– Уран, – сказал Рашен утвердительно.

– Не быть вам, дорогой Алекс, никогда адмиралом флота, – заметил Кениг.

– Что, слишком умный?

– Опасно умный. Опасно, друг мой.

– А кто же тогда?.. – невоспитанно ляпнул Рашен. Все знали, что Дяде Гуннару осталось несколько месяцев до пенсии.

– Да никто, – мрачно сказал Кениг. – Я полагаю, это будет ваш последний боевой поход.

Услышав слово «последний», Рашен невольно поёжился. Эссекс тоже. Как все практикующие астронавты, они были немного суеверны и предпочитали выражение «ещё разок». А то, не ровён час, сглазишь, и поход окажется действительно последним в твоей жизни.

– Так что можете не жалеть технику, – продолжал Кениг. – Вырабатывайте её до упора. До конца. Хоть об поверхность колотите.

– У нас техника и без того на нуле, – вставил Эссекс. – На таких гробах ходим, просто ужас.

– А почему вдруг мы? – спросил Рашен. – Почему, скажем, не полицейские?

– У полиции свои задачи. Они сейчас Пояс наизнанку выворачивают. А ваше дело – уничтожать противника. Вот и будете уничтожать. Знаете, молодые люди, вы меня не уводите от темы. За ужином поболтаем.

– Виноват, сэр.

– Постыдились бы, Успенский, такое вслух говорить, – неожиданно вспомнил старое Кениг. – У вас и так на лице написано, что виноваты. Грубость и нетактичное поведение – ваш образ жизни. А ещё целый адмирал. Даром что русский.

– Какой есть, – сказал Рашен просто, без выражения.

– За что и ценю. Значит, так. – Кениг двинул рукой по контактам, и карта увеличилась ещё. – Вот, смотрите. Здесь марсиане наметили разработку ещё около пятидесяти лет назад. Тогда у них не было для этого мощностей. Сейчас есть. Они двинули на точку людей и технику, и всё исчезло. Посмотрели со спутника – никаких следов. Отправили спасательную группу – опять с концами. Мимо шёл наш полицейский скаут, попросили глянуть, что такое. Прежде чем его сбили, полицейский засёк несколько пусков. В общем, на месторождении кто-то вовсю роет и вывозит уран в Пояс. Разумеется, когда мимо проходит спутник, жизнь на точке замирает. Копаются они там не меньше года и успели хорошо закрепиться. Марсианам такая база не по зубам. А вам – в самый раз.

Рашен через плечо бросил взгляд на Эссекса. Тот неопределённо шевельнул бровью. Рашен брезгливо покосился на карту и уже собирался открыть рот, когда его перебили.

– Только не надо! – попросил Кениг. – Вот только этого не надо! Вы за кого меня принимаете? Десантник с вами будет, разумеется! Но вы подойдёте на точку первыми. Уничтожите все наземные вооружения и собьёте всё, что попытается взлететь. А потом уже подвалит десантник и произведёт высадку под вашим прикрытием. И всё, больше от вас ничего не требуется. Останетесь чистенькими. Рыцари, вашу мать!

– Понял, сэр, – кротко сказал Рашен. – Какие ещё будут указания?

– Детали я отошлю вам наверх через несколько часов. Вместе с приказом. Отвалите через сутки. С марсианами в контакты не вступать. Подходите скрытно, делаете свою работу, и всё. Ясно?

– Сколько готовить кораблей? – спросил Рашен. – Одного ударного крыла хватит?

– Все готовьте, – отрезал Кениг. – Всю группу. Десантник с вами пойдёт «Декард-2». В общем, ознакомитесь с приказом – разберётесь.

– Зачем всю группу? – удивился Рашен. – Сорок восемь единиц! Это же бешеные деньги!

– Денег нам дают немерено, – хмуро сказал Кениг. – А вот данных о том, что творится над южным полюсом Марса, ни хрена нету.

Рашен снова посмотрел на Эссекса. Тот опять двинул бровью.

– Несчастливое имя – «Декард», – сообщил он.

– Это вы к чему? – не понял адмирал флота.

– К тому, сэр, что с нами второй «Декард» пойдёт. Имя несчастливое.

– Час от часу не легче! – взорвался Кениг. – Имя ему не подходит! Десантник ему другой подавай! Всей группой не хотят идти! Знаете, куда бы я вас послал, будь моя воля?!

– И тем не менее, сэр, почему нужна вся группа? – спросил Рашен.

– В Поясе урана мало, – сказал Кениг. – А пиратских круизеров много. Даже по скромным подсчётам не меньше десятка. И как минимум один бэттлшип. И не забудьте, что любой пиратский грузовик или буксир – это переоборудованный дестроер.

– И все они тут же бросятся отбивать свои шахты, – саркастически заметил Рашен.

– Запросто, – сказал Кениг.

– Вы что-нибудь понимаете, контр-адмирал? – спросил Рашен через плечо.

Эссекс покрутил носом и выпятил челюсть.

– Я тоже ничего не понимаю, – кивнул Рашен. – Господин адмирал флота, разрешите?..

– Ну?

– Почему я не могу для начала провести разведку? Сходит туда-сюда пара скаутов… Моих-то не собьют. Определим необходимый состав ударных сил, и тогда уже аккуратненько…

– Сколько вам на это надо времени, Успенский? – спросил устало Кениг.

– Вплоть до высадки десанта – месяц.

– Вы на какой планете живете, Успенский?! – почти застонал Кениг. – Не будет у Земли через месяц никаких десантников. Хилые полицейские силы останутся. И всё. Нет у нас времени, господа. Пока есть нормальный флот, пока есть ваша группа F, мы должны, мы просто обязаны сделать всё, что в наших силах. Все хвосты подчистить. И со спокойной душой – в отставку.

– Почему так скоро? – опешил Рашен. – Почему через месяц?

– Подарок Директоров к Собранию Акционеров, – процедил Кениг. – А также акт доброй воли и признания своей вины перед суверенными народами Марса и Венеры. В Солнечной больше никто и ни с кем не будет воевать. Только полицейские операции. Всё, господа. Демилитаризация.

За спиной Рашена шумно вздохнул Эссекс.

– Свободны, – приказал Кениг и отвернулся.

Рашен сунул палец за воротник и покрутил шеей.