Если время жизни Талиесина, указанное в «Истории бриттов», верно, значит, речь и вправду идет о довольно древней поэзии. Язык, на котором он писал, был формой британского, происходящего от языка древних бриттов, но уже с сильным влиянием латинского, принятого официально в Римской Британии. Специалисты используют для него определение «общий необриттский»^[2], так как термин «древневаллийский» считается устаревшим и менее точным: на том этапе язык еще не разделился на валлийский и родственные ему корнский и бретонский языки. Валлийский, корнский и бретонский языки произошли от общего необриттского, так же как испанский, итальянский и французский – от латинского.

Позднее слава Талиесина возросла, но в «Истории бриттов» его имя упоминается вскользь и стоит не на первом месте в списке поэтов. Не удостоился он и красивого прозвания, в то время как, например, Киана называют «пшеницей песни», а Талхайарна – «отцом музы». (Какими бы звучными ни были их прозвища, ни строки из сочинений этих поэтов не сохранилось.) В целом можно предположить, что автор «Истории бриттов» не считал Талиесина выдающимся поэтом конца VI века.

Два следующих упоминания о Талиесине относятся к середине и концу XI века, оба они очень краткие. В легенде из артуровского цикла «Килхух и Олвен», впервые записанной около 1050 года, – речь о ней пойдет в ^{следующей главе} – Талиесин назван «величайшим поэтом» и придворным короля Артура. Примерно в 1100 году он появляется в трагической повести «Бранвен, дочь Ллира» как один из семи выживших после неудачного похода бриттов в Ирландию под командованием короля-великана. (К истории Бранвен мы вернемся в ^{пятой главе}.) Очевидно, что восприятие Талиесина сильно изменилось после IX века: он стал персонажем валлийских сказаний наряду со множеством откровенно вымышленных героев, обладающих нечеловеческими силами.

Следующий источник, в отличие от предыдущих, солиден и даже монументален. Это валлийская рукопись, созданная около 1325 года, вероятно, в Гламоргане. В ней собрано большое количество поэтических текстов, пророчеств и религиозных стихотворений, связанных с личностью Талиесина. С XVII века она известна как «Книга Талиесина» (валл. Llyfr Taliesin). Всего в ней содержится около шестидесяти двух стихотворений. Текст записан уверенной рукой: он понятен и легко читается после небольшой тренировки, это далеко не ветхий том с плохо различимыми загадочными знаками. Важно подчеркнуть, что сама рукопись создана в первой четверти XIV века, но некоторые материалы в ней намного старше, что типично для большинства валлийских и ирландских манускриптов. Сырой островной климат не лучшие условия для хранения книг из пергамента, поэтому у нас так мало ранних произведений на кельтских языках. К счастью, значительная часть материалов была воспроизведена в позднем Средневековье и в таком виде дошла до наших дней.

Страница из «Книги Талиесина» (XIV век). By permission of Llyfrgell Genedlaethol Cymru / The National Library of Wales

Последний источник, скорее всего, знаком поклонникам кельтской мифологии. Это «Легенда о Талиесине», самая ранняя версия которой датируется примерно 1550 годом. Она входит в состав обширных хроник – истории мира, начиная от Адама и Евы, – собранных Элисом Грифидом (1490–1552), военным, чиновником и литератором из Кале. Я подчеркиваю это, поскольку существует вполне понятное заблуждение, что кельтские мифы неподвластны времени и дошли до нас прямиком из туманного прошлого. Именно поэтому важно указать, что в каждом случае имеется самая ранняя сохранившаяся версия, созданная в определенном историческом и литературном контексте, который тоже нужно учитывать.

«Легенда о Талиесине» – это скорее народная сказка, чем миф, и вот о чем она повествует. У колдуньи Керидвен (Керридвен) был безобразный сын по имени Морвран (валл. «баклан») или Авагдду (валл. «беспросветная тьма»). Чтобы компенсировать его уродство, она решает сварить в котле магическое зелье, которое даровало бы ему мудрость. Но для этого следует выпить только первые три капли напитка, остальное – смертельный яд. Рецепт зелья она находит в «книгах Верилта», то есть в неких алхимических трактатах, хотя на самом деле название представляет собой искаженное имя римского поэта Вергилия, который, согласно средневековым легендам, был волшебником. Зелье нужно варить на медленном огне в течение целого года.

Керидвен поручает слепому слуге по имени Морда мешать варево, в то время как мальчик Гвион Бах (валл. «маленький Гвион») должен поддерживать под котлом огонь. Керидвен отправляется собирать травы, наказав Гвиону ни в коем случае не пробовать зелье. После всех трудов она садится отдохнуть и засыпает. В этот момент из котла вытекают три заветные капли, и Гвион, оттолкнув Морврана, ловит и глотает их. И сразу перед ним открывается вся мудрость мира. Благодаря обретенным знаниям Гвион понимает, что Керидвен разгневается, когда обо всем узнает, и сбегает.

Однако вскоре он слышит громовые раскаты ее ярости и понимает, что она уже пустилась в погоню. Он принимает обличье зайца, но колдунья превращается в гончую собаку. Тогда он оборачивается рыбой и прыгает в реку, но она становится выдрой и преследует его в воде. Он оборачивается птицей и взлетает, но она превращается в ястреба.

Кристофер Уильямс, «Керидвен» (1910). Glynn Vivian Art Gallery, Swansea. Photo Bridgeman Images

В конце концов Керидвен загоняет его в амбар, где он превращается в пшеничное зерно, а она становится рыжей курицей и проглатывает его. Девять месяцев спустя уже в человеческом обличье она рожает сына, новое воплощение Гвиона. Ребенок этот так прекрасен, что Керидвен не может убить его и пускает в лодке по морским волнам. Вскоре человек по имени Элфин находит его у рыбной запруды. Лицо младенца столь прекрасно, что Элфин усыновляет его и нарекает Талиесином – «сияющим (или прекрасным) челом».

Как же разобраться в столь разных источниках и в столь разных образах Талиесина, которые в них представлены? Для начала важно отметить одну особенность: самый мифологически богатый материал – тот, что постоянно упоминается в книгах по кельтской мифологии и в котором романтики-энтузиасты с XIX века до наших дней ищут доказательства друидической или шаманской мудрости, – хронологически самый поздний. Если мы рассматриваем «Легенду о Талиесине» не как кельтский миф, а как народную сказку эпохи Тюдоров, приходится признать, что интерпретировать материал следует совершенно иначе.

Важнейшее исследование сложных и противоречивых источников о Талиесине провел выдающийся кельтолог сэр Айвор Уильямс (1881–1965). Анализ и толкование древнейшей валлийской поэзии стало делом всей его жизни. Уильямс утверждал, что следует разделять образ Талиесина на исторический и легендарный. Он предполагал, что прототипом героя был реальный исторический персонаж, а именно поэт Талиесин, живший в конце VI века и упомянутый в IX веке в «Истории бриттов». Уильямс считал, что некоторые стихотворения из «Книги Талиесина» начала XIV века в действительности принадлежали перу этого раннесредневекового барда. С момента зарождения валлийской поэтической традиции на протяжении семи веков они передавались от поколения к поколению.

На основании этих стихотворений, которые он считал подлинными, Уильямс выяснил, что Талиесин был придворным бардом и писал хвалебные песни королю Уриену Регедскому. Регед – ныне исчезнувшее королевство бриттов, которое располагалось на юге современной Шотландии и северо-западе Англии; несколько столетий его народ противостоял натиску англосаксов. Точные границы Регеда определить сложно, тем более они наверняка менялись с течением времени, но сегодня считается, что королевство занимало территорию современного шотландского округа Дамфрис и Галлоуэй и простиралось до Ланкашира и Камбрии.

Сэр Айвор попытался выделить из примерно шестидесяти поэтических произведений «Книги Талиесина» двенадцать подлинных стихотворений VI века. В 1960 году он издал их с комментариями, и этой публикацией по сей день пользуются специалисты по ранней кельтской литературе. Однако тот факт, что между временем их появления и датой создания единственной известной нам рукописи XIV века прошло семь столетий, вызывает серьезные опасения исследователей. Уильямс считал, что стихотворения, написанные в VI веке, дошли до нас не в устной форме – судя по особенностям языка, переписчик «Книги Талиесина» копировал тексты из более старого источника. Но за столь долгий срок текст может исказиться по очень многим причинам. С каждым переписыванием становится больше ошибок, пропадают страницы, очередные писцы стирают и правят слова и фразы. Более поздние исследователи, обращавшиеся к работам сэра Айвора, сократили число аутентичных стихотворений VI века с двенадцати до примерно десяти. Тем не менее идеи Уильямса в целом признаны в научной среде, и именно эта поэтическая подборка считается самым ранним сохранившимся литературным произведением на валлийском языке.

Это ни в коем случае не мистические или друидические сочинения, а панегирики, хвалебные стихотворения в честь правителя. Они появились в культуре, пронизанной духом героизма, в которой воины соревнуются за боевую славу и признание, а господин вознаграждает их за доблесть.

В такой культуре хвалебная речь из уст того, кто сам достоин похвалы, обеспечивает человеку репутацию. Воспевания живых и мертвых занимают центральное место во всей валлийской поэзии. Несколько стихотворений, которые сэр Айвор приписывал «историческому» Талиесину, завершаются возвышенной хвалебной кодой (в оригинале строки рифмуются):

И пока не сокрушит меня в старости
суровая верная смерть,
не будет мне большего счастья,
чем восхвалять Уриена.

Ранее я упоминал, что Айвор Уильямс предложил отделять реально существовавшего Талиесина от Талиесина – персонажа легенд. Второго Уильямс назвал «легендарным» или «мистическим», именно его следует отождествлять с героем поздней «Легенды о Талиесине». Многие поэмы в «Книге Талиесина» повествуют с пафосом о том, как он принимал облик различных предметов и существ, встречался с историческими, мифологическими и библейскими персонажами. Короткие вопросы и хвастливое перечисление того, где побывал и что повидал бард, создают прерывистый ритм. В качестве иллюстрации приведу отрывок из особенно сложного для понимания стихотворения «Враждебный союз» (Angar Kyfundawt) из «Книги Талиесина»:

Мира устройство знаю
Между Землей и Раем,
Что эхом пещера звенит,
Что всем погибель грозит,
Зачем серебру блистать,
А в речке дна не видать,
То, что черно дыханье^[3],
Что печень кровава в ране,
То, что олени рогаты,
А жены любовью богаты,
А молоко белеет,
А остролист зеленеет.

Очевидно, что эти рассуждения принадлежат персонажу народных сказок – Талиесину-оборотню, всеведущему и уверенному в себе знаменитому поэту. Из этого можно сделать вывод, что основная идея этих сказаний была хорошо известна в средневековом Уэльсе задолго до появления в середине XVI века самой ранней из дошедших до нас версий «Повести о Талиесине»; однако это не означает, что легенда пришла к нам из древности, и еще менее вероятно, что она связана с друидами или язычниками.

Итак, у нас, как уже говорилось ранее, есть очень удобное разделение на двух Талиесинов. Первый – реальный поэт, автор хвалебных стихотворений, живший в конце VI века, наследник древней традиции панегириков, которая восходит к ранней кельтской культуре и продолжает развиваться в период позднего ирландского и валлийского Средневековья. Этот реальный, «исторический» Талиесин был одним из типичных придворных певцов, которые, по словам античных авторов, сопровождали галльских вождей. Краткое описание британской хвалебной поэзии – пусть и весьма неприязненное – оставил латинский писатель VI века Гильда Премудрый, автор мрачной, яростной проповеди под названием «О погибели Британии» (De excidio Britanniae). В своем знаменитом риторическом обращении к королю Майлгуну, повелителю Гвинеда, Гильда презрительно описывает придворных поэтов-воспевателей: