– Подожди! Не уходи! – завопила Егорова. – Поверь мне, Аня. Я на самом деле не знаю, где она. И чувствую сердцем, что тут все плохо. Ладно, скажу. У меня в квартире есть тайник, никто не найдет. В нем был сейф с немаленькой суммой, драгоценности. На даче держать такое опасно. Зина про тайник не знала, так что навести не могла ни в каком состоянии. И вот: там нет ничего. Унесли вместе с сейфом. И Зина пропала.

– Не вижу связи, – произнесла Аня. – Повторю: Зина наверняка отправилась по своим делам. К примеру, опохмелиться. По первому пункту ничем помочь не могу. Обращайтесь в полицию. Предварительно составьте список – правдивый, учтите! – своих постояльцев. Такой вопрос возникнет в первую очередь.

– Добрый день, дамы, – появился в коридоре Игорь. – Прошу прощения: прослушал весь ваш диалог в прихожей. Не хотел вмешиваться, я для вас человек чужой. Но мать о пропаже дочери и других пикантных обстоятельствах кричала так, что и на улице, наверное, слышно было. Я – Игорь Сергеев, ваш сосед, Лариса Васильевна. И второй понятой по поискам вашей дочери в вашей квартире. У меня один вопрос: какая необходимость так кричать в коридоре о своей беде? Почему не прошептать что-то Ане на ухо, раз вы так ей доверяете? Не понял, правда, в чем именно. Почему не обращаетесь в полицию, мне понятно, объяснять не требуется.

– Ладно, – махнула рукой Егорова. – Раскусили. Я хотела, чтобы вы услышали. От Ани какой толк. Но мне участковый Вася сказал, что вы юрист. Подумала, может, поможете по-соседски. То есть я, конечно, заплачу… по результату. Мне бы деньги найти. Ну и Зину, может быть. Хотя тоже думаю, что она опохмеляется. Но с другой стороны – в ее квартире на полу видела бурые пятна, вроде кровь… Но с ней может быть что угодно: порезалась, мясо из морозилки вынула и положила не на сковородку, а на пол… Или просто месячные. Неряха она.

– Вот теперь внятное, я бы сказал, вменяемое объяснение своих мотивов. Лариса Васильевна. Оставьте мне свой телефон. Мне нужно кое-что обсудить с Аней: у меня свои причины. По результатам обсуждения позвоню. На этом давайте на сегодня расстанемся. Если будем работать вместе, то по договору и, возможно, с авансом. Все расходы в любом случае – ваши. Да, вы бурое пятно в квартире дочери смыли?

– Да нет, мне некогда было. И потом: чтобы отодрать квартиру Зины, бульдозер нужен. Я не поручусь, что это свежие пятна. Может, они давние: Зинка ничего не моет.

– Ясно, – кивнул Игорь. – Упомянули для драматизации. Чувствуется опыт интриги. Попрошу до моего решения ничего не трогать в этой квартире. Тем временем может и Зина появиться.

– Но я же насчет…

– Насчет сейфа. Я прекрасно понял. Просто я в поле любого преступления стараюсь иметь в виду возможные беды людей. Пока прощаемся. Аня, не уходи, пожалуйста. У меня небольшой разговор.

Игорь подошел к двери Ани, они оба демонстративно постояли молча, наблюдая, как Егорова, у которой сразу ослабели ноги и оттопырились уши, еле передвигается по направлению к своей квартире и явно изо всех сил пытается услышать, увидеть хоть затылком, что там у них происходит. Она долго поправляла коврик у двери, с великим трудом открывала эту дверь. Наконец скрылась за ней. Но понятно, что приклеилась ухом к двери с внутренней стороны.

– Комедиантка, – негромко произнес Игорь. – Аня, я хотел бы тебя пригласить к себе на завтрак или просто кофе выпить. Но у меня ничего нет пока, даже холодильника. А утром еще привезли материалы для ремонта, так что там все завалено. Если ты поняла, я так прямолинейно напрашиваюсь на чай или кофе.

– Конечно. Заходи быстрее, а то Егорова через щель своей двери в нас дырки просверлит взглядом, как лазером.

Они вошли, Аня закрыла дверь на все ключи и запоры, главным образом, для отпугивания соседки.

– Кухня у меня направо по коридору, – сказала она. – Ты там располагайся, а я должна хотя бы душ принять: Егорова своим воплем вытащила меня из глубокого сна.

Когда она вышла из ванной, то обнаружила, что Игорь по-прежнему в холле. Он с изумлением разглядывал стоящую перед ним Нору, которая отвечала ему пристальным, изучающим взглядом круглых желтых глаз.

– Аня, – произнес новый сосед. – Если бы в твоей квартире не оказалось этого марсианина, я бы, наверное, немного разочаровался. Теперь образ и впечатление полные.

– Нора – марсианка, – объяснила Аня. – Девочка она. И явно заинтересовалась. Мне кажется, она сейчас думает, что в тебе что-то есть. Ладно, пошли завтракать. И объясни, пожалуйста, что это было. Договор с Егоровой, согласие на поиск ее клада, изучение бурых пятен в загаженной квартире ее дочери. Да и насчет аванса с расходами – тоже интересно. Ты, наверное, пьешь черный кофе? Я только латте.

– А я – что дают. На латте согласен, только без сахара.

– И я пью без сахара. Тосты с тертым сыром тоже подойдут? Тут у меня выбора нет. Только консервы для Норы.

– Конечно. Рад, что у нас завтрак на троих. Почти по-семейному.

Все трое оказались голодными настолько, что на время все темы ушли на задний план. Затем Игорь попросил разрешения покурить и начал свой разговор.

– Собственно, уже времени у меня нет на подробности, нюансы. Скажу буквально в нескольких фразах. Мне надоело преподавать уголовное право. Хочется жизни и практики. Короче, я сейчас оформляю маленькое юридическое агентство с функциям детективного бюро. Набираю, точнее, очень тщательно отбираю, сотрудников. Мне нужно три-четыре человека, не больше. Ты поняла, что я приглашаю тебя? У тебя, конечно, нет никакого опыта, но есть интуиция, наблюдательность и, что еще важнее, – искренний и очень человечный отклик на все происходящее вокруг. Да, чуть не забыл главное: то, что стало понятно во время твоего диалога с Егоровой. Это тонкий стержень из очень качественной стали, на котором и держится воздушный, трепетный и прелестный образец одной только женственности. Трусость и панические атаки – как пенка на твоем латте. Меня устраивает все. Как работодателя, конечно.

– Ой. Даже не знаю, что сказать. Я работаю вообще-то. В штате и по своей профессии. Класс фортепиано в музыкальной школе.

– Так это прекрасно. Я же не о трудовой книжке. Я о сотрудничестве по договору в свободное время. И Шерлок Холмс играл на скрипке. То, что я предлагаю начать с расследования происшествий в царстве Егоровой, – ты и сама уже поняла. Заодно начнем отмывать действительность от нечисти прямо со своего коридора. На этом разреши поблагодарить тебя за чудесный завтрак и за то, что не отказалась сразу от моего предложения. Надеюсь, при следующей встрече я получу четкий ответ. За марсианский колорит – отдельное спасибо. Мне надо мчаться по делам. Когда можно позвонить вечером?

– Я освобожусь после восьми. Дома буду к девяти, надо еще в магазин зайти.

Игорь позвонил по мобильному Ани в девять сорок вечера.

– Ты дома? Ни от чего не оторвал?

– Да. И у меня ужин доходит в духовке. Ты далеко?

– Не очень. За твоей дверью.

Аня достала из духовки кастрюлю с каким-то экзотическим блюдом, распространяющим божественный аромат.

– У этого есть название? – спросил заинтригованный Игорь.

– Вряд ли, – честно призналась Аня. – У меня есть один, скажем так, авторский метод. Я делаю, к примеру, классическое грузинское блюдо чахохбили, как сейчас, а в процессе кладу в него все, что мне нравится. И в завершение, конечно, киндзмараули.

– Не хочется показаться нескромным, но уточню: ты это чудо приготовила, потому что собиралась меня позвать на ужин?

– Я, разумеется, собиралась, мы почти договорились. Но я бы и без тебя приготовила. Мне тоже не хочется разочаровывать человека, который оценил мою воздушность, но я очень люблю поесть.

В кухню вошла Нора и издала чисто марсианский звук.

– Это она сказала «пора», – перевела Аня. – Час ее ужина.

Они не говорили о делах и совместных планах. Игорь, конечно, не заметил, но Аня напряженно, до ломоты в висках, думала о том, какой ответ дать этому совсем нежданному в ее жизни человеку. Он втягивает ее в чужое, туманное и очень опасное для покоя и порядка дело только потому, что она была чуть ли не первой кандидатурой, подвернувшейся ему под руку. Но человек ей откровенно приятен – как сосед, с которым можно разделить ужин или завтрак. И это все, что она о нем знает. Более того: это все, что она хотела бы о нем знать. Но лезть ради таких пустяков в грязищу Егоровой, в другие преступления – это невозможно. Это нелепо. То есть ответ, разумеется, «нет». И сказать как-то мило: «Без обид, мы в любом случае соседи и почти друзья. В случае чего – выйди в коридор и просто позвони в дверь. Я тут».

После ужина Игорь поблагодарил и вышел на балкон покурить. Аня немного пометалась, пытаясь убирать со стола и мыть посуду. Но у нее тряслись руки от нетерпения – хотелось покончить с неприятным разговором. И постараться сохранить каплю того человеческого доверия, которое вдруг показалось таким необходимым. Она встала рядом с Игорем на балконе, мучительно искала нужные, убедительные слова.

– Расслабься, Аня, – спокойно произнес Игорь. – Я все понял. Все в порядке. Как говорится, без обид. В случае чего просто свистни – и я приду. На помощь или на ужин – без вопросов. К тебе или к Норе – без сомнений.

От неожиданности Аня даже покраснела, как будто ее поймали на чем-то постыдном. Одно дело – ты гордо говоришь: нет. И совсем другое – тебя этим «нет» просто затыкают до произнесения и фактически посылают: не больно было надо. И вдруг глазам стало так горячо, как будто сердце расплавилось от обиды, от непонятной потери и собралось изойти горькими слезами. Не было в жизни Ани ничего необычного, теперь и не будет.

– Какой ты проницательный, – постаралась она произнести насмешливо. – Шерлок Холмс без скрипки. Да, я на самом деле собиралась отказаться от твоего предложения. И даже сказать тебе то, что сказал ты: я тут, в случае чего заходи. Но сейчас я думаю вот о чем. У меня в холодильнике стоит начатая бутылка супер-пупер ликера. Я купила его какие-то недели назад на случай удачи. Иногда выпиваю буквально по глотку как снотворное. А его еще много. И ни удач, ни событий важнее поисков трупа в квартире мошенницы Егоровой, нет и не предвидится. Давай вернемся за кухонный стол. Допьем этот чертов ликер после того, как я торжественно скажу «да»! Я сейчас поняла, что хочу этого.

После уверенного «да» Ани, скрепленного отличным ликером, Игорь, который не казался особенно удовлетворенным, прямо спросил:

– Это было не от нечего делать? Нет удач, нет надежды на важные события и все такое? Я не уверен, что все серьезно.

– Вопрос бестактный, но отвечу, – твердо сказала Аня. – Точно нет. Не потому. Причины есть, они четкие и веские настолько, что до сих пор я признавалась в них только себе. Ненавижу всю эту криминальную грязищу и свою беспомощность посреди болота. Но трусость, Нора, желание покоя и порядка… Но пианино и дети, которые приходят выучить гаммы, сыграть «Болезнь куклы»… Для этого всего нужна была защита, точнее, придуманная прозрачная скорлупа, за какой не спрятался ни один цыпленок на свете. И тут является сосед, которому кажется, что он знает, как отмывать действительность. Не то чтобы я сильно поверила, но взвесила сейчас то и это… А вдруг будет справедливость или хотя бы намек на нее. Я ответила?

– Да. Это был ответ человека, на которого можно положиться во всем. И я забыл тебе сказать главное: слишком волновался из-за нашего разговора. Но ты после работы не смыла косметику с ресниц и губ, и я окончательно убедился в том, что ты редкая красавица. На этой ноте откланяюсь и желаю спокойной ночи единственным марсианкам в моей жизни.

Игорь арендовал маленькое помещение для офиса в квартале от их дома. Нанял трех айтишников и бухгалтера по серьезным рекомендациям и сразу начал им платить зарплату со своих сбережений. Оборудование он тоже выбирал и оплачивал сам.