Это уже был не старик. То есть внешне-то сосед выглядел как прежде – божьим одуванчиком, но от него исходила какая-то такая сила, что я воспринимал его совсем иначе. Этаким здоровяком, которому ничего не стоит уделать меня одной левой.

– Я могу все объяснить!.. – выпалил я задушенно.

– Да уж, изволь.

Рука старика разжалась, и я рухнул обратно в кресло. Сам же он спокойно присел в соседнее. Безошибочно, словно зрячий, нашел на столике чайник, налил в мою кружку настоя, сделал маленький глоток.

– Я слушаю.

Начал я с попытки убедить его в том, что он ошибся. Что я – Игорь Антошин, собственной персоной. Что живу я в этой квартире, вот мой паспорт, вот прописка. Только когда сунул ему под нос раскрытый документ, сообразил, что глупость сделал – он же не мог видеть! Старикан слушал меня внимательно, не перебивал. Просто сидел и пил мой чай. Когда я иссяк и с минуту затравленно смотрел на незваного гостя, раздумывая, не пристукнуть ли его для сохранения инкогнито, он поставил чашку на стол и спросил:

– Ты закончил? Тогда расскажи мне правду.

Ага, щас! Во-первых, не твое дело, во-вторых, не поверишь, а в-третьих – сам-то ты кто такой? Этот вот вопрос, третий по счету, я ему и озвучил. И тут же понял, что на нем и погорел. Мой двойник знал этого человека, а я только что сообщил ему, что он мне незнаком.

– Ну вот видишь, – отметил данный факт старик. – Даже наставника своего не узнаешь. Какой же ты Игорь? Рассказывай давай.

Наставник, блин! Принесло же на мою голову! Зло глянув в затянутые пленкой глаза гостя, я неожиданно для себя вывалил ему все. Как перепуганная девица! Не знаю почему: может, устал в себе правду носить, а может, и правда испугался этого жуткого старикана.

Тот выслушал меня, не дрогнув лицом. Словно бы каждый день ему рассказывали истории про пришельцев из иных миров, занявших тело старых знакомцев. Не задал ни одного уточняющего вопроса, не кивнул, не протянул «да уж». Замер истуканом в кресле и молчал.

Когда же заговорил, первые его слова были такими:

– Что ж. Это все объясняет.

– Правда? – слыша в своем голосе нотки истерики, воскликнул я. – А мне объясните?

– Я говорю про твое поведение, а не то, как ты оказался в теле Игоря.

– Меня, кстати, тоже Игорем зовут! И фамилия такая же! И выгляжу так же… почти так же.

– Двойник, значит. Доппельгангер.

– Кто?

– Двойник, на старонемецком. Темная сторона личности, антитеза ангелу-хранителю, если хочешь.

– Я не доппельгангер!

– Да понятно, – махнул старик тонкой ручонкой. – Это я так сказал, для образности.

– А мне бы очень конкретики хотелось!

– Конкретики, Игорек, у меня для тебя нету, – хохотнул он. – Конкретики, мой дорогой пришелец, мне и самому хотелось бы. Кстати, давай уже знакомиться тогда. Иван Павлович Кобяков. Наставник высшей квалификационной категории, в отставке. Прежний Игорь меня просто дядей Ваней звал. Да и все, кто знает, если подумать. Так что ты тоже так зови.

– Очень приятно, – автоматически откликнулся я и пожал протянутую руку, которая оказалась совершенно обычной: стариковской, мозолистой и слегка подрагивающей. Никакой скрытой силы.

– И мне. Никогда, веришь ли, с пришельцами не общался.

– Я не пришелец!

– А кто, мил друг? Чужой ты в этом мире. В теле этом – чужой. Вот и выходит, что пришелец. Хоть незлонамеренный, и то хорошо. Как же тебя за целый день-то никто не раскусил?

Я пожал плечами и высказал волновавший меня вопрос:

– А вы как?

– Аура у тебя другая, Игорь. Я хоть и в отставке, но наставник, не забывай. У настоящего тугая спираль из трех цветов – решительный парень… был. И маг сильный, с пацанов у меня в обучении. А у тебя будто каракатица щупальца во все стороны тычет. И дар тлеет так глубоко, что присматриваться нужно.

Иван Павлович пальцами показал, как выглядит моя аура. Сидел расслаблено и явно не торопился бежать и ставить князя в известность о подмене. От прежней строгости на лице не осталось и следа, теперь со мной соседствовал добродушный старичок, заглянувший в гости на вечерний чай. Его, казалось, полностью удовлетворил мой рассказ. И он хоть и находил его необычным, но все же не настолько, чтобы пытать меня о том, куда я дел прежнего насельника.

Но я все же поинтересовался его планами.

– Дядя Ваня, – тьфу ты, как пацан какой! – а вы про меня теперь кому-то расскажете?

Тот, не вставая, повернулся ко мне. Морщинистое его лицо выразило полное недоумение.

– Зачем бы? Ты человек неплохой и не злой, просто в оборот попавший. Кому польза будет, если я про тебя расскажу? Тебе точно не будет.

– Ну как же! – неизвестно отчего стал я играть роль адвоката дьявола. – А если я сюда со злым умыслом отправлен? Князя извести! А вам сейчас вру, чтобы бдительность усыпить!

«Антошин, ты чего несешь, кретин? Ты, вообще, чей друг – мой или медведя?»

– Да ну! – отмахнулся наставник высшей квалификационной категории. – Глупости не городи. Тоже мне – злоумышленник! У Николая Олеговича дар на порядок сильнее, ты ему ничего сделать не сможешь, окромя как разозлить. К тому же Игорев-то дар в тебе спит. Ты сейчас, мил друг, хомо ординарус! Куда тебе супериорам вредить!

Это он, как я понял, на латыни заговорил. Ординарус – это обыкновенный, а супериор – тоже все понятно.

– Но если ты тревожишься, то давай я тебя попытаю. Чего делать собираешься? Какие планы в новом мире?

Я беспомощно развел руками.

– Не знаю. Попытаюсь выжить и разобраться, как назад вернуться.

– Достойный план, – кивнул старик. – Нелегко тебе придется. Попади ты в человека попроще – и не заметил бы никто. А так… Все же правая рука князя…

– …И третий по силе боевой маг княжества! – закончил я за него и заржал. Целый день хотел это сделать.

– Чего смешного-то? – недоуменно каркнул дядя Ваня. – Так и есть где-то. Я, конечно, за таблицами уже год как не слежу, но да. Третьим Игорь был.

Давя приступы смеха, я попытался объяснить соседу соль шутки. Про магов, точнее их полное отсутствие в моем мире, про сказки-фэнтези, в которых они обычно фигурируют.

Это пояснение впечатлило Ивана Павловича куда больше истории про переселение сознаний.

– Вона как… – протянул он. – Совсем людей с даром не рождается?

– Ага. Есть всякие бабки-ведуньи, целительницы и экстрасенсы, но это шарлатаны.

– Как же вы тогда… – Старик казался сбитым с толку. – А кто правит тогда людьми? И на каком основании?

Теперь вопроса не понял я.

– Что значит «на каком основании»? Правит… ну, Россией – президент.

– Всей, что ли? – Дядя Ваня открыл рот и продемонстрировал прекрасные протезы. – А князья не против?

– Так нету князей!

– Как так – нету?

Пришлось делать отступление и вкратце обрисовывать Ивану Павловичу принципы административного управления и политической системы современной России.

К концу рассказа на старика было больно смотреть.

– Вот ведь ересь-то, Игореша!.. – протянул он обескураженно. – Как вы там живете-то?

– Да нормально вроде…

– Да где ж нормально-то! – вскричал старик. Мой ликбез явно его разозлил. – Владетель не просто так владетелем зовется! Свое право стоять над прочими он силой доказывает! Сможет ли защитить свою землю и людей, живущих на ней, в случае чего? Хватит ли силы рубежи оборонить и врагов не пустить? А? Как он это сделает без личного дара и без дара присягнувших?

– Да не кипятитесь вы, дядя Ваня, – успокаивая собеседника, поднял я руки, но вспомнил, что этого жеста он не увидит. – У нас есть армия, современное вооружение…

– Детские игрушки! – отмахнулся тот. – Как ваша армия Пламень Небесный остановит? Или современное вооружение с Шестой казнью справится?

– Так нет у нас такого! Ни Пламени, ни Казней!

– А, ну да, – будто опомнился старик. Злость его разом схлынула, оставив на песочке растерянность. – И вправду… Но до чего же чудно вы живете, Игорь!

– И не говори, дядя Ваня, – хмыкнул я, думая совсем о другом.

О том, в частности, что начинаю творящийся со мной бред воспринимать серьезно. Всех этих магов-колдунов, князей и их карликовые страны. Даже соседа своего, учителя магов, способного видеть чужую ауру, я воспринимал вполне нормально. Естественно. И это немного пугало.

С дядей Ваней мы просидели на балконе до наступления темноты. Я жадно впитывал все, что старик говорил о своем мире, он живо интересовался тем, как обстоят дела с тем или иным предметом в моем. Проговорили бы и за полночь, но осенняя прохлада загнала нас в дом. В мою квартиру. Где на кухне мы и продолжили разговаривать.

В конце концов, раз уж пошла такая откровенность, я решил вывалить на своего собеседника события сегодняшнего дня. И попросил совета.

– Ну, в целом мысли-то у тебя правильные возникли, – сообщил дядя Ваня, когда я сказал ему о своей догадке измены Игоря князю. – Переезд для боярина его уровня – это измена.

Не сговариваясь, мы стали говорить о настоящем Игоре в третьем лице.

– Но я, как и ты, не могу придумать достойной причины, которая бы оправдала такое. Понимаешь, боярские роды у нас князю служат поколениями. Князь с присными – это уже сам по себе род. Нельзя в него просто так войти, и тем более нельзя выйти. Так что причина должна быть очень веской.

Я тут же выдвинул свою теорию про потерю дара. Старик ее разрушил одной фразой.

– Вчера с ним на балконе беседовали. Все с ним в порядке было. Нет, тут что-то другое.

– А убийство? И триада? Это же как-то связано с его изменой?

– Как-то связано, тут спорить не стану. Но как – не вижу. Надо бы тебе этот вопрос хорошенечко изучить.

– Да я же не сыщик!

– Теперича сыщик, – отрезал дядя Ваня. – Хочешь выжить и домой вернуться – ищи разгадку. Не просто так это твое перемещение произошло. У Господа Бога ничего за просто так не происходит!

– Это что же, он меня сюда? – пошутил я.

– Сам-то вряд ли, – не принял тона старик. – Есть у Него кому частными вопросами заниматься.

Он, похоже, уже ответил для себя на вопрос, как я оказался в теле его воспитанника. Свалил все на Творца, что свойственно людям старшего поколения. В некотором роде я понимал такой подход, хоть и не разделял его. Хорошо иметь такую непрошибаемую ничем веру. Всегда подобным людям завидовал.

Про себя я могу сказать, что верю во что-то. Во что-то, стоящее над человеком. Некий Высший Разум или вроде того. А попытки придать этому непознанному характеристики человеческие, типа Христос или Аллах, считаю обычными спекуляциями. Моя мать, в смысле моя настоящая мать, называла такой подход «всуеверием», то есть верой во все: и в Создателя, и во влияние черной кошки.

Но вот дядя Ваня помянул Бога не как некую Силу, что было присуще большинству моих знакомых, а как личность. Как часть своего мира и его порядка. И при этом не выспренно, без малейшего мистичного оттенка. Как… я не знаю… князя! Да! Как князя! Правителя, которого большинство людей никогда вживую не видят, но при этом ни капли не сомневаются в его существовании. Это… вызывало уважение!

– Опустим это пока, ладно? – Разговоры на тему Бога я принимал только после трехсот граммов коньяка. – А мост? Это же мост через Амур? Россия – Китай? То есть Благовещенск – Маньчжурия?

– Верно. – Наставник-отставник не заметил возникшей паузы или просто не обратил на нее внимания. – Старый уже проект, года три назад только князь и сумел с маньчжурами договориться о строительстве. Выгода-то от того моста всем немалая, но постоянно будто мешало что-то! То денег нехватка, то маньчжуры в отказ идут. Ты вот сейчас рассказываешь, а я и думаю: может, и правда мешало? Точнее, мешали!

– Так могли из-за того моста китайцы… минцы посла убить?