* * *

– Кто его порезал? – спросил нас лейтенант, буравя взглядом то меня, то Садыка. – Он говорит, что сам на него случайно упал. Ничего не хотите мне сказать?

– Этого парня мы случайно увидели из окна общаги и тут же вызвали скорую, – ответил я. – Мы не знаем, что было до этого.

– За дачу ложных показаний тоже есть статья, – еще серьезнее сказал милиционер, – до трех лет лишения свободы.

– Мы говорим правду, – ответил я настолько спокойно, что лейтенант расписался в нескольких журналах и уехал.

Медсестра обратилась к нам:

– Нужны ваши подписи, и можете ехать домой.

* * *

Мы вышли из здания в темноту. Кое-где тускло горели редкие фонари. И только яркое пятно служебной парковки четко выделялось на общем фоне больничного двора. Мы увидели, как водитель закрывает капот «буханки» и прыгает в кабину.

– Извините, а вы не подбросите? – подал я голос и пошел быстрее наперерез скорой.

Водитель сделал каменное лицо и рванул с места. Если бы я вовремя не остановился, то мы бы не разминулись. Машина пролетела мимо меня, чуть не наехав мне на ноги.

Садык взмахнул руками:

– Э, придурок, ты чуть не сбил человека! – и, повернувшись ко мне, добавил: – Оказывается, здесь не любят студентов!

Перед нами остановилась еще одна скорая, мигающая проблесковыми маячками, и со стороны водительского кресла высунулась небритая физиономия:

– Садитесь, ребята, автобусы уже не ходят.

Мы благополучно доехали до большого магазина, примерно в двух кварталах от нашей общаги. Выскочив из машины, еще раз поблагодарили водителя и персонал. А через десять минут уже поднимались на свой этаж.

Нас вопросительными взглядами встретили Гарифолла и Бахыт. С кухни аппетитно пахло супом из тушенки.

Я удивленно посмотрел на Гарифоллу, который держал в руке полотенце:

– Дружище, ты серьезно – ужин решил приготовить? Это стресс на тебя так повлиял?

Тот ухмыльнулся:

– Да ладно тебе стебаться. Просто давно не готовил.

– Ты хотел сказать – никогда еще не готовил, – улыбнулся я и хохотнул.

– Не поверишь, как мы с пацанами задолбались кухню от крови отмывать и следы вытирать по коридору, – вздохнул Бахыт. – Как вторая смена у нас была. К тому же Азамат не спит, нервничает. Боится, что ты милиции все его данные скинешь и за ним приедут.

– Ты тоже так думаешь? – я начал немного нервничать. Парни во мне крысу увидели?! Или мне показалось?

– Я так не думаю, – напрягшись, ответил друг. – А на этого дебила не обращай внимания. Он не знает тебя, поэтому и лепит всякую чушь.

– Вахтерша на пятый не поднималась. На четвертом этаже красиво сыграл свою роль Жаслан. А мы пытались понять, кто это, – пожал плечами Гарифолла. – Или новенький, или просто заходил в гости. Но, судя по истории от Ерлана, этот тип появился из коридора и начал сразу махать ножом. Пришлось его успокаивать…

– Поверь, Бахыт, – посмотрел я серьезно в глаза другу, – это был не единственный выход из ситуации. Просто твой товарищ решил поступить именно так. А дальше думай.

Бахыт стоял и угрюмо смотрел на меня, сжав кулаки:

– Ты за базаром своим следи. Хочешь сказать, что я друзей не умею выбирать?

Я посмотрел спокойно на настороженного друга:

– Нет, я хочу сказать, что ты не следишь за своими товарищами. Они у тебя бухают, а ты глаза закрыл на это.

– Да ты чо, ох…л?! Еще что-то хочешь предъявить? – Бахыт кинулся на меня, и его остановили Жаслан и пара его парней.

– Да ты вообще не врубаешься, о чем я говорю! – взорвался я, наступая на Бахыта.

– Серик, ты гонишь? – преградил мне дорогу Садык. – Угомонись! Все и так на пределе!

Я посмотрел на раздувающего ноздри Бахыта, которого держали ребята, и понял, что эти слова надо было сказать чуть позже:

– Извини. Просто хотел сказать правду, раз уж мы друзья. Ведь ты и сам все понимаешь.

– Никто ни в чем не виноват. Хватит уже на сегодня. Ждем через неделю развития событий, – ответил Садык.

А Бахыт, успокоившись, добавил:

– Я разберусь со своими. Ты только не лезь сюда со своей правдой. А этого пострадавшего выпишут, и он, скорее всего, придет сюда разбираться.

– Ну и поймем, что на самом деле тут произошло, – подытожил я.

* * *

Прошла неделя, но никто не заявился. Видимо, тот, которого мы вовремя доставили на операционный стол, ничего не помнил. Или может, наоборот, вспомнил, что первым начал конфликт, и счел нужным не разжигать его заново.

А я после этого случая убедился, что слаженность действий коллектива позволяет решать даже самые сложные проблемы. У нас была непростая ситуация, но мы из нее вышли достойно. К тому же в этот момент я осознал, что все зависит от твоего окружения. В нем должны быть только проверенные люди, а не такие, как тот товарищ в окне рабочего общежития.

Последняя капля терпения

Большое корыто уже было засыпано песком, щебнем и цементом. Нам осталось залить ингредиенты водой и перемешать лопатами. День выдался тяжелым – стоял полный штиль. Мы в поту, с повязанными на головы футболками орудуем лопатами и превращаем строительную смесь в готовый бетон. Чувствуя, что руки уже не держат, я поднял лопату и начал нагребать ведра, а ребята уносили и заливали метрах в тридцати котлован будущей пристройки к зданию. Казалось, работе не было конца и края.

И мы нервничали. Вот уже почти все стройматериалы подошли к концу, а хозяина все нет.

Впереди меня Бахыт подошел к яме, вылил бетон и вдруг резко отбросил ведра в сторону. Те покатились по земле, разбрасывая серые брызги бетона.

– Все, я выдохся! – крикнул он. – На хер такую работу! Мы тут пашем, как пчелы, а Казбеку поровну.

– Осталось немного, – ответил я, добавляя в яму свою порцию из двух ведер. – Пока не надо с ним говорить о деньгах. Он на днях обещал заплатить.

– Тех копеек, которые он заплатил на прошлой неделе, хватило только чтобы проплатить жилье и закупить основные продукты. Мы закрываемся по нулям, ты не понимаешь, Серик? Что домой привезем?

– Согласен, но ты не подходи. Я сам с ним завтра поговорю.

Казбек всегда ходил в тонированных очках и жевал жвачку, а в руке держал кожаную папку. Наверное, для солидности, потому что я ни разу не видел, чтобы он ее открывал. Наш заказчик был не любитель что-то объяснять. Рассказал вкратце и уехал. Но красноречия ему было не занимать. При любом удобном случае он начинал торговаться. Неважно, что это было: размер аванса, количество стройматериалов или покупка новых инструментов. Что поразительно, Казбек всегда оставался при своем мнении. Даже когда все было против него. Чтобы понять, о каком человеке я говорю, достаточно представить фанатика, который вертит в руках глобус и все равно утверждает, что Земля плоская, как блюдце, и держится на трех китах.

Мы сделали много разноплановой работы: отштукатурили стены, положили плитку в большом туалете и просторной душевой и сейчас заливали бетоном яму под пристройку. Я уже давно понял, в чем наша самая большая ошибка – мы не договорились с Казбеком об объеме, стоимости работы и сроках выплат. Но момент был упущен, и хитрый осетин этим пользовался как хотел.

– Там у мене будэт сауна, – мечтательно произнес Казбек в первый день работы, махнув на большой котлован, который был раскопан под фундамент, – а здэс будет дом отдыха. Хорощий место.

Тут и не поспоришь. Расположение было отличное – недалеко от дворца культуры металлургов, который привлекал на различные культурно-массовые мероприятия, да и просто на прогулки, приезжих. Они и должны были составлять подавляющую часть платежеспособных клиентов нашего заказчика.

* * *

Закончив работу пораньше, мы уселись на одной из дюжин лавочек возле дворца культуры. Солнце садилось и еле-еле освещало живописное белое здание с колоннами и памятниками. Статуя женщины с голубем на коньке крыши как будто махала вслед уходящему за горизонт светилу. Зажигались фонари, и то тут то там начали появляться влюбленные парочки.

– Ну, что будем делать? – подал голос Бахыт.

– Ты нас сюда пригласил – ты и предлагай, – ответил парень из его бригады, которого звали Олег.

– Кстати, ребята, – отозвался я, – Казбек пока не хочет нам платить. Говорит, что мы еще не закончили объект.

– Странный какой-то, – сказал Гарик. – Материалов нет. Работа стоит. А мы, получается, тратим время и проедаем свои деньги. Вот я, например, еще за общагу не заплатил.

– Я уже говорил, что завтра он должен принять работу. И тогда я с ним поговорю и расставлю все точки.

– Я с тобой, – откликнулся Гарифолла.

– Не надо, – ответил Бахыт, улыбаясь. – Серик у нас академик великих наук. У него язык подвешен как надо. И ножи не собирается никому в ноги втыкать. Да, Ерлан?

– Иди ты, – ответил, перекрикивая смех остальных, Ерлан и густо покраснел. – Теперь всю жизнь будешь вспоминать? Я же говорил…

– Да ладно, расслабься, – хлопнул его по плечу Бахыт. – Я к тому, что должен идти кто-то один, и лучше, чем у Серика, ни у кого не получится. Он уже с ним как-то разговаривал. Знает, что это за скользкий угорь.

Казбек и жвачка

Я услышал «жигули» Казбека еще до того, как они повернули к строящемуся объекту. Он припарковался, резко затормозив, и, как всегда, по-деловому выскочил, несмотря на свой живот, представительно выпяченный вперед как большой арбуз.

Я уже подходил к нему:

– Казбек Умарович, я к вам с вопросом.

– Э, знаю, щто ты говоришь мне тут. Я тэбэ дэньги обещал только после сдачи объекта.

– Но мы все внутри сделали, как и договаривались: штукатурка на стенах, плитка в санузле. Сейчас заливаем яму под пристройку. Осталось немного.

– Но работа нэ закончена, – упорствовал заказчик.

– Так материалов нет, – резко ответил я и так же резко добавил: – Притом мы тоже люди и хотим есть. У многих семьи с детьми дома ждут!

– Понял тебя, э, – развел руками в стороны Казбек. – Щто шумишь?

Но, увидев, что я стал еще серьезнее и не собираюсь отступать, добавил:

– Все, стройка нэ будет, материалов нэт. Держи расчет.

Я получил пачку пятирублевых купюр. Пока считал, Казбек бегло принимал работу. Ходил и цокал языком. Посмотрел в яму, которую мы заливали буквально вчера, пробурчал: «Еще половина».

Я посчитал деньги. Не нужно быть гением математики, чтобы понять – Казбек воспользовался дешевой силой.

– Как так, э, – он вышел возмущенный из помещения, – почему плитка такой? Можно было лучше сделать?

Я уже начинал закипать – хитрый Казбек мало того, что заплатил копейки за нашу работу, но и пытался сейчас наехать за брак, который сам придумал.

Он постоял, покрутил папку и понял, что никто ему ничего не должен.

– Здесь не очень много, – я внутренне уже кипел и кое-как сдерживался от резких слов. Перед глазами было лицо разочарованной жены. – Вы ведь понимаете, что нас работало здесь восемь человек?

Казбек порывисто подвинулся ко мне:

– Слющай. Я тэбэ по-человечески говорю – чтоб я вас завтра здэс нэ видел!

«Жигули» приняли грузное тело возмущенного осетина и, поднимая тучи пыли и камней из-под колес, рванули с места обратно на основную дорогу.

Я посмотрел на пустое ведро возле ног, в котором недавно плескался бетон. На нем сбоку была приклеена жевательная резинка от Казбека. Как это понимать? Жест возмущения нечистого на руку заказчика?

Я со злостью пнул ведро и постоял еще какое-то время, размышляя, как буду говорить ребятам, что нас почти кинули.

Непростой разговор

Гарик еще раз пересчитал пятирублевые купюры в руках. Все точно – двенадцать бумажек.

– Шестьдесят рублей? – недоуменно он посмотрел на меня и на остальных. – Ты хочешь сказать, что я щас все раздам и привезу домой рублей тридцать?

Все угрюмо молчали, подбирая слова.