– Как прикажете, – выплюнул Иакулат и попятился назад, неотрывно глядя на Асшару, которая невидящим взглядом смотрела сквозь него.

– Мортема сказала, что ты не хочешь оставаться одна, – Люцифер мягко потянул дочь за собой. – Я пришел, как только смог.

– Я не думала, что рядом с Рагнар… что он так поведет себя – шепотом ответила девушка, глазами найдя удаляющуюся спину юноши. – Это было… неожиданно.

– Все еще разрешится. Давай лучше поговорим о чем-то другом?

– А мне не надо ходить по всему залу и натянуто улыбаться всем вокруг?

– Эма уже говорила тебе, что ты не обязана вести себя так, как от тебя этого ждут другие?

– Да, что-то такое припоминаю, – они переглянулись, а потом оба рассмеялись.

– А вот и твоя прекрасная улыбка, – Люцифер остановился и ласково коснулся лица дочери. – И глаза светятся.

– Кстати о глазах. Что случилось с глазами Кристины? – все эмоции соскользнули с лица правителя ада, плечи поникли.

– Глаза – зеркало души и сердца, Асшара, – коротко сказал он.

– И что же с ними случилось?

Он не ответил, отпустил лицо дочери и продолжил идти, вынуждая ее следовать за ним. Вскоре к ним подошли Дигинар и Морбона и переняли Асшару из-под опеки Люцифера. Прошло какое-то время, прежде чем девушка почувствовала, что теперь она может идти самостоятельно, что может терпеть новые лица, может слушать приторно сладкие речи и игнорировать откровенную ложь, которую ей будут говорить.

Глава 3
Долг, честь, верность

– Рагнар, – тяжелая мужская рука легла на плечо юноши.

Отец сейчас был последним из присутствующих в зале, с кем бы Рагнар хотел говорить. Каждая их встреча, если речь заходила об Асшаре, что случалось довольно часто, заканчивалась скандалом, ведь Рагнар никогда не давал девушку в обиду.

– Отец, – он развернулся лицом к родителю.

Они были безумно похожи, разве что внешность Рагнара была мягче, чем у отца. Те, кто застал Наяну живой, говорили, что от матери сын унаследовал только теплую искреннюю улыбку. Вернер же был высоким долговязым мужчиной с острыми и резкими чертами лица. Черные волосы контрастировали с почти белой кожей, от чего внимательные синие глаза казались еще более яркими.

– Я не думал, что ты найдешь меня так быстро, – признался Рагнар.

– Вот как? – демон приподнял брови, а потом удрученно покачал головой – И снова ты не прав. Думал, ты будешь рядом с нашей новоиспеченной принцессой, а тебя и след простыл.

– Если ты хочешь поговорить на свою любимую тему о том, – Рагнар вовремя сдержал себя, чтобы не сболтнуть лишнего, – что происходит со мной и моей напарницей на Земле, то оставь это. Я не намерен обсуждать наши отношения.

– И все же мы поговорим, ну, или я выскажу свое мнение, а ты выслушаешь, не перебивая. Видишь ли, я не намерен устраивать скандалы на публике и тем более в такой день. Давай поднимемся наверх, там меньше народа, – но Рагнар продолжал молчать. – Что же, я буду там.

Решив, что ждать от сына ответа не имеет смысла, Вернер направился в сторону лестницы, ведущей в арочную галерею на втором этаже.

Несколько секунд Рагнар мог сдерживать дрожащий гнев внутри себя, и яростные песчинки вулканического пепла закружились под его ногами. Он был зол на всех и сразу: на отца, который снова лезет к нему с непрошеным мнением, на Асшару, которая вдруг начала вести себя с ним, как со своим подданным, на Мортему, которая, как котенка, ткнула его лицом в ошибку. Он с такой силой сжимал стакан в своей руке, что тот не выдержал и с хрустом лопнул, и осколки врезались в его ладонь. Кожу защипало от попавшего в рану алкоголя, несколько капель черной крови упали на пол. Рагнару понадобилось усилие, чтобы разжать руку и выпустить осколки, которые еще не вонзились в его плоть. Выругавшись себе под нос, он подошел к одному из столов, перевязал рану лежавшим там полотенцем.

– У кого-то ужасное настроение, раз даже стаканы не выдерживают?

– А ты что здесь забыла? Впрочем, я даже знать не хочу, как ты здесь оказалась, – бросил Рагнар проходящей мимо и остановившейся прямо перед ним Ларине, которая, развязно ухмыляясь, крутила между пальцев ножку бокала с шампанским. – Мне сейчас не до тебя.

– Я внучка Люцифера, – громче чем стоило, сказала она, заставляя Иакулата задержаться, – но ведь это ничего не значит. Важны только его дети, только Асшара. Асшара, Асшара, Асшара… Все время одна Асшара!

– Ты пьяна, – констатировал Рагнар, морщась. – Асшара тебе ничего не сделала и…

– Она отобрала у меня все! – Ларина резко приблизилась к юноше, так близко, что их лица разделяло не больше полуметра. – Ничего не делая, она отбирает у всех вокруг то, что их по праву. У меня, потом у отца. Следующим будешь ты!

– И что же она может у меня отобрать? – не сдержавшись, задал вопрос Рагнар.

– Твою гордость, твое достоинство… – девушка оскалилась отступая назад. – Она уже отобрала твой стержень и характер. Вспомни себя годы назад. Ты был сильной, свободной птицей! А что теперь?

Он задумался на некоторое время, не в силах остановить поток мыслей, которые сами по себе зацепились за брошенную Лариной фразу. Рагнар помнил те времена, когда в его жизни еще не появилась Асшара, когда он чуть не убил ту маленькую девочку. Тогда он был своенравным и дерзким мальчишкой. «Признаться, все же было в этом что-то заманчивое – не думать о последствиях или о том, что о тебе скажут и подумают другие.» С ним рядом была Ларина. Такая же вольная птица, полет которой не мог контролировать никто, разве что Круент.

– Ты вспомнил, верно? – девушка закусила нижнюю губу, а потом звонко рассмеялась. – Вот видишь. Я права. Признай это!

– Меня ждет отец.

– Признай!

– Тебе лучше протрезветь.

Почти взбежав по ступеням, Рагнар остановился, чтобы найти глазами Вернера, который стоял чуть в стороне и с высоты наблюдал за гостями внизу. Выдохнув и собрав все спокойствие, что у него осталось, демон направился к отцу. Парню пришлось ждать около минуты, пока он, наконец, не соизволил одарить его своим вниманием.

– Посмотри, – Вернер кивнул в сторону гостей.

Рагнар подчинился, встал рядом с отцом и посмотрел туда, куда он указывал. Сереброволосую головку с красной диадемой он увидел и узнал без труда. Асшара стояла лицом к нему и беседовала с одним из членов совета, но, что удивительно, даже не старалась улыбаться или делать заинтересованный вид. Она слушала, иногда коротко отвечала, но не более того, а потом и вовсе, остановив собеседника, отошла, видно, окончательно устав от этого разговора.

– Она сильно изменилась за то время, что я ее не видел.

– Скорее за последние несколько часов, – невольно поправил отца Рагнар.

– Вот как? И в чем же изменения, если не секрет?

– Это не важно.

– Как раз наоборот. Когда я только собирался сюда, я надеялся, что вы оба придете. Хотел сказать тебе и Асшаре, что смирился с тем, что вы вместе, – Рагнар перевел удивленный взгляд с девушки на отца. – Да, я и правда был готов согласиться с твоим выбором, но все изменилось, когда она села на трон.

– Разве?

– Теперь мы все ее подданные. И ты в том числе. Если раньше ты мог сказать что-то вопреки, то теперь это просто невозможно. Вы начинали на равных, а теперь она сильно выше тебя по статусу. Выше кого-либо. Наверху всегда красиво, но в то же время тяжело и одиноко.

– Ты не прав, мы… – Рагнар запнулся на полуслове. Он так привык перечить отцу во всем, что касалось Асшары, что начал говорить скорее по привычке, так и не обдумав слова Вернера. – Мы научимся. Сможем выстроить наше общение, наши отношения даже в таких условиях. Пусть и понадобится время.

– Ты же понимаешь, что никогда не сядешь на трон, как равный ей, да?

– Я даже не думал об этом. Зачем мне?

– Потому что всегда нужно думать о будущем, сын. Ты не крови династии. Не был и никогда не будешь. Трон для тебя никогда не вырастет. Все, на что ты можешь рассчитывать – стоять возле. Вопрос только в том, сможешь ли ты?

Асшара гуляла по залу, наслаждаясь своим уединением в гуще толпы. Мысли плавно перетекали, сменяя друг друга, как и окружавшие ее лица. Когда кто-то пытался подойти или заговорить, девушка просто игнорировала эти попытки. Сначала каждое такое бездействие давалось ей с трудом, но теперь это было легко, как дышать.

Было уже за полдень, золотистые лучи солнца путались в атласных лентах, украшавших зал, лезли в глаза, цеплялись за подолы платьев, переливались в бокалах с напитками. Асшаре уже наскучило все: одиночество, разговоры, танцы, как вдруг она задела чье-то плечо. Обернувшись, уже хотела извиниться, но встретилась глазами с Рагнаром, и слова так и застряли в ее горле. За сегодня они говорили лишь один раз и умудрились поссориться. Усугублять ситуацию она не хотела.

– Мы поговорим? – он тоже не улыбнулся, не нашел в себе сил.

– А ты уверен, что хочешь говорить со мной? Последний раз вышло так себе…

– Асшара, – донесся голос Евы из-за спины девушки.

– Видимо нам и правда сейчас лучше не говорить, – пробормотала утренняя звезда, уже готовая повернуться к матери лицом.

– У тебя нет на меня времени, – Рагнар закрыл глаза, стараясь не выдать подступившей обиды. – Поговорим, когда оно появится.

– Нет, стой, я… – но она не успела договорить. Иакулат развернулся и, оттягивая воротник рубашки, поспешил прочь. – Ваше Величество, – Асшара закатила глаза, мысленно представляя, как медленно линчует собственную мать, – вы, как всегда, не вовремя.

– И я рада видеть тебя, – Ева обошла дочь так, чтобы они смогли видеть друг друга.

– Не могу сказать того же. Что вам нужно? – произнесла Асшара с таким холодом, что Еве показалось, будто на красных радужках проступили голубые крапинки.

– Нам нужно поговорить.

– Это не лучшее место.

– Я настаиваю, – убедившись, что дочь не собирается уйти, Ева продолжила: – Асшара, мне жаль, что все так обернулось, не хотела, чтобы все закончилось именно так.

– Вот как? – девушка склонила голову, явно не намереваясь сдерживать свое раздражение. – Странно, ведь все это: корона, сила, власть – именно то, чего вы хотели. Признаться, я все еще не понимаю, зачем было становиться королевой суккубов, если вы могли стать королевой рядом с Люцифером.

– Я никогда не была королевой рядом с ним. Я не его крови. Но признаю, мы все совершаем ошибки…

– Верно, – перебила ее Асшара. – Но когда мы их осознаем, то стараемся их исправить. Спросите у моего отца. Он старался исправить ваши ошибки. До сих пор это делает, тогда как вы игнорировали саму возможность их совершения! – выпалила она на одном дыхании. – Если это все, что вы хотели сказать, – Асшара тяжело вздохнула, стараясь перевести дух, – то я пойду.

– Нет, не все – словно и не услышав этой короткой тирады, возразила Ева. – Мне нужна твоя помощь.

Глаза Асшары расширились от удивления и возмущения. Она не хотела иметь ничего общего с матерью, не хотела ни видеть ее, ни слышать ее голос, ни уж тем более помогать в чем-либо. Ева отказалась от нее, когда могла бы поддерживать с ней связь, могла бы хоть иногда навещать или наблюдать издалека, могла, спустя столько лет, попытаться вновь наладить их общение, а не врать в лицо, сидя за одним столиком в «Фениксе». Асшара не намерена была прощать ее за это, как и за то, что Ева отняла у нее сестру, которую без спроса сделали ангелом и сослали жить в рай.

И эта женщина просит у нее помощи? Да чем вообще Асшара может ей помочь?! Она – юная дьяволица, на счету которой только одна жалкая душонка! Что королеве суккубов, которая старше даже всадников апокалипсиса, вообще может быть от нее нужно?

– Что бы то ни было, я не намерена вам помогать, – совладав с эмоциями, ответила Асшара.

– Корона дала мне силу – телекинез. Мне нужна твоя помощь, твои знания и умения!

– Нет.

– Ты мне должна. – Ева шагнула к дочери и понизила голос почти до шепота.