Аринкин протяжный стон, как красная тряпка сейчас. Задираю на ней майку, оголяя грудь. Желание, преследующее весь вечер.

Соски. Острые. Розовые, манящие. Блядь, член уже полыхает, как ее хочу. Жадничаю. Лапаю Аринкины идеальные сиськи.

Снова на те же грабли: то в машине, теперь в туалете клуба. Черт!

Вдох-выдох, Азарин.

Громова продолжает ко мне прижиматься. Закрываю глаза. Чувствую ее. По миллиметру исследую. Плечи, грудь, живот. Пальцы аккуратно продвигаются ниже. Расстегиваю крупную пуговицу на ее коротеньких шортах, молнию.

Трогаю ее между ног, собирая склизкую влагу подушечками пальцев.

– Тим, – впивается ногтями мне в плечи. Стонет. Бормочет что-то, фиг разберешь.

Она мокрая. Для меня. Понимание этого как удар молнии. А в доказательство, ее запрокинутая голова. Открытая для поцелуев шея. Хочу ее сожрать, прямо здесь. Стоп-кран срывает.

– Аринка, – набрасываюсь на нее как обезумевший. Два года засыпал и просыпался с мыслями о ней. Хотел вытравить, но ни черта не получилось. – Ариша, – целую. Хаотично. С надрывом. Щеки, шея, губы. Она не сопротивляется. Чувствую, что отвечает. Пластилиновая в моих руках становится. – Люблю…

Она замирает. Вскидывает взгляд. Он мутный. Глаза влажные. Только сейчас чувствую, с какой силой ее ладони упираются мне в грудь.

– Не надо, Тим, не надо, – отталкивает. – Это не любовь. Все это не любовь, – шепчет, а потом добивает контрольным в голову: – У меня есть парень. У нас с ним все серьезно… Не трогай меня.

Соскальзывает с тумбы и резко отворачивается. Мозг взрывается. Аринка открывает кран. Шум воды как еще одна заслонка для разума. Мешает думать.

– Парень? Это шутка? Ты пять секунд назад была готова на все. Со мной. В туалете клуба, блин.

– Это просто физиология. И вообще, ты сам… Принудил.

– Я? Твой поцелуй…

– Он ничего не значил. Это выброс адреналина, там, после драки.

Я фигею от этого театра абсурда. Принудил? Она, блин, серьезно?

– Мне надо идти. Не ищи меня только. Нам не нужно встречаться. Никогда больше не нужно видеться…

Громова выходит за дверь. Я даже сообразить не успеваю, как остаюсь один. Пялюсь на свое отражение в зеркале.

Парень? Принудил?

Да, я точно домой вернулся.

Есть бесплатная предыстория: «Мой худший друг». Читать можно отдельно!

Глава 2

Ариша

На улицу меня выносит волной стыда и растерянности. Нужно срочно поймать такси, но я почему-то перебегаю дорогу. Оказавшись на другой стороне улицы, присматриваюсь к выходу из клуба. Удостоверившись, что Тим за мной не сорвался, замедляюсь.

Что это было? Мамочки! Обхватываю горящие щеки ладонями.

Это же не я. Нет. Абсурд какой-то. Весь вечер просидела как на иголках, именно поэтому и пила эти коктейли один за другим. Я не ожидала его увидеть. Не хотела его видеть, но, вопреки этому, сердце предательски екнуло.

Было достаточно одного взгляда.

Его два года не было. Я все забыла. Не думала. Не вспоминала.

Забыла же, да?

Снова ускоряюсь. Хочу уйти отсюда как можно дальше. Зачем он вернулся?

Два года! Первые шесть месяцев из которых я не жила, а просто существовала. Дом – университет. Привидение без каких-либо интересов.

Катька, конечно, не единожды пыталась вытащить меня из этой рутины. Клубы, рестораны, прогулки, но каждый такой поход заканчивался слезами в подушку. Было горько осознавать, что ничего уже не изменить. Что он уехал, отпустил. Забыл. А я не смогла. Сама постоянно этим апеллировала, а что в итоге?!

Жизнь словно остановилась. Все вокруг куда-то спешили, и только я оставалась стоять на месте. На самой обочине. На краю.

Потом стало немножечко легче. Пришла весна, жизнь заиграла новыми красками, а душа требовала нагнать упущенное. Мозг отказывался мыслить рационально. У меня не было бунта в подростковом возрасте, а вот в девятнадцать…

Я смогла продолжить жить дальше. Перешагнула. Успокоилась. Впервые в жизни поругалась с родителями и съехала от них на съемную квартиру, которую мы сняли напополам с двумя однокурсницами.

Мне так хотелось причинить кому-нибудь боль, отыграться за собственные чувства. Отыграться на совершенно непричастных людях. Вот так инфантильно. К счастью, это тоже был всего лишь период. Буквально пара месяцев.

Родители как могли поддерживали. Не нагнетали и в душу не лезли. Мама постоянно твердила, да и сейчас твердит, что ничего не случается просто так…

Это уж точно. Все, что сегодня произошло в клубе, идеально вписывается в эту теорию.

В груди пожар.

Зачем он вернулся? Чтобы снова превратить мою жизнь в ад? Нет уж! На этот раз я ему не позволю.

Наивная, уже позволила. В ту секунду, когда поддалась собственному интересу. Это был порыв. За секунду это решение приняла.

Хотела узнать, с ним будет так же? Где-то внутри теплилась надежда, что нет.

Как оказалось, Тим сломал меня тогда гораздо сильнее, чем я предполагала. Не только морально, но и физически. Это стало открытием буквально восемь месяцев назад.

И сегодня я с чего-то решила, что, если он сломал, возможно… Просто на миг представила, что, возможно, он и починит. Дура.

Какая же все-таки дура.

Поддалась порыву, собственным чувствам, воспоминаниям, надеждам…

А потом, потом это его «люблю». Гадкое, ужасное слово, которое я травила в себе месяц за месяцем, день за днем.

Просто набор букв, не несущий под с собой абсолютно ничего.

Сказал «люблю». Легко. Вот так, после всего… Зачем?

Опускаюсь на лавочку возле какой-то уже давно закрытой кофейни. Внутри все огнем горит. Мокрые насквозь трусы – прекрасное подтверждение тому, что все это мне не приснилось. Тим и правда трогал меня…

Я целовала его, жадно, будто в первый и последний раз. Сама на это пошла.

Закрываю лицо ладонями, упираясь локтями в колени. Все еще немного потряхивает. Такой коктейль из эмоций, что дурно становится. Кажется, даже подташнивает немного.

Телефон, запрятанный в сумку, звонит в самый неподходящий момент. Не могу я сейчас ни с кем разговаривать, не могу и не хочу. Но, вопреки своим желаниям, расстегиваю молнию.

На экране смартфона красуется Пашина фотка.

Дрожащими пальцами принимаю вызов.

– Арин, ты еще долго? Когда тебя забрать? – спрашивает ничего не подозревающий Пашка.

– Я все уже. Приезжай, сейчас из клуба выйду.

– Из клуба?

– Мы с ребятами переместились немного.

– Почему не написала?

– Да как-то спонтанно вышло, – вздыхаю. – Сейчас адрес скину.

Пока я отправляю ему адрес, он меня отчитывает. Слушаю вполуха, не до того сейчас, если честно.

– Извини, что не предупредила, – извиняюсь. Слышу его шумный выдох.

– Хорошо, я тут недалеко. Минут через пятнадцать буду.

Киваю и сбрасываю звонок.

Я пошла на вечер встречи одна. Пашка поехал к друзьям. В клуб я ехать не планировала, хотя знала, что ребята собираются. А потом, потом увидела Азарина…

Обессиленно поднимаюсь на ноги и волочусь обратно.

Подхожу к клубу буквально минут за семь до Пашкиного приезда. Нервно тереблю ремешок сумки и кусаю губы.

Воронин вылезает из машины и размашистым шагом идет ко мне. По пути снимает пиджак, который оказывается на моих плечах, как только Пашка приближается.

– Спасибо, – улыбаюсь.

– Как погуляли? – интересуется сквозь зубы.

– Нормально, – пожимаю плечами, – Катька, как всегда, вляпалась… Драку из-за нее устроили ребята.

– Твоя Катя головой вообще никогда не думает. До сих пор не понимаю, как ты можешь с ней дружить. У вас совершенно нет ничего общего.

Пашка задвигает эту тираду, пока ведет меня к машине и открывает дверь.

Юркнув в салон, накидываю ремень и вытягиваю ноги. Адские босоножки.

– Катя хорошая, – начинаю защищать Токман, как только Воронин садится за руль. – Отличный человек и замечательный друг.

– Я бы с тобой поспорил.

Паша бросает взгляд на мою грудь. Прищуривается.

– Это что?

Непонимающе смотрю ему в глаза.

– Ты без белья?

– Не начинай, пожалуйста, – устало прикрываю глаза.

– То есть ты идешь в клуб, ничего мне об этом не говоришь, еще и в таком виде.

– В каком? – начинаю злиться. – Майка плотная, и у меня не четвертый размер, да даже не второй, блин. На улице вторую неделю жарит. Мы с мамой были в парке, перед тем как я в ресторан поехала, домой уже не успевала, чтобы переодеться.

– Ничего бы не случилось. Опоздала бы немного.

– Если учесть, где я живу, на полтора часа минимум. Давай закроем эту тему.

До боли сжимаю в кулаке кольцо, которое сняла с пальца. Что я творю вообще?

Мой хороший, правильный Паша из профессорской семьи, долбаные академики в шестом поколении. У них дача на Новой Риге и званые обеды каждое воскресенье.

На одной чаше весов – полгода отношений с ним, на другой – несколько часов, проведенных в обществе Азарина. Несколько сотен минут, за которые я, очень хочется верить, поддалась порыву, но это не так. Я сделала все это намеренно, прекрасно осознавая, на что иду.

Очередная насмешка судьбы. Так долго орала, что меня предали, а теперь сотворила то же самое глазом не моргнув. Браво, Арина!

Как я теперь буду в глаза Паше смотреть? Предательница. Мелкая, лживая, лицемерная предательница. Потому что даже сейчас в моей голове нет и намека на то, чтобы рассказать ему правду. Покаяться. Я продолжаю пялиться в окно и молчать. Строить из себя обиженку из-за того, что он отчитал меня за голые сиськи под майкой и поход в клуб без разрешения.

Веду себя так, словно не стонала в туалете, пока Тим засовывал пальцы мне в трусы.

Два года назад Азарин оказался честнее и явно смелее меня.

– Паш, прости, – поворачиваю голову, прилипая виском к подголовнику. – Я просто…

– Мне неприятно, Арина. Ты обещала одно, а по факту…

– Знаю. Знаю. Прости, ладно?

Воронин сжимает мою ладонь и подносит к своим губам. Трепетный жест, но я ничего не чувствую. Бабочки в животе подохли в лето выпускного.

– Тебя к родителям?

– Да.

Дальше едем молча. В салоне негромко играет классическая музыка. Кажется, это Верди.

Паша целомудренно целует меня в губы, прежде чем я выхожу из машины. С момента, как я рассказала ему о своей проблеме, слово целомудрие стало его кредо. И, честно говоря, это не нормально.

– Пока, – улыбаюсь и выскальзываю на улицу.

Когда захожу во двор, еще минут десять сижу на ступеньке у двери.

Это ужасно, потому что стоит только прикрыть глаза, и я будто наяву слышу его голос.

Это вычурное «люблю» теперь меня преследует. А еще прикосновения и те эмоции, что я успела испытать, пока ерзала на долбаной раковине, изо всех сил цепляясь за Азаринские плечи. Такое чувство, что я до сих пор возбуждена.

В сумке снова пиликает телефон. Сто процентов Паша желает спокойной ночи.

Снимаю с блокировки, чтобы ответить, и застываю. Не Паша это.

Тим. Он отправил мне сообщение со своего старого номера. Еще один привет из прошлого. Я эти цифры наизусть знаю, и все два года, когда набирала их, мне говорили одно и то же – номер заблокирован.

Облизываю губы и открываю послание.

Тим: Ты потеряла.

А после фотка моей цепочки, лежащей на столе. Инстинктивно касаюсь шеи. Точно, ее нет. Тут же печатаю ответ.

Ариша: Можешь выкинуть.

Он минут пять молчит, а потом присылает еще одно фото. Мои щеки мгновенно вспыхивают, а фотка пропадает.

Тим: Сорри, это не тебе.

Сглатываю и блокирую телефон. Он скинул мне дикпик. Потом удалил и написал… Телефон снова пиликает.

Тим: Сладких снов, Громова.

Глава 3

Тим

– Тим?! Ты чего тут делаешь?

Бросаю тряпку в ведро, поворачиваясь на мамин голос.