– Мама не могла иметь детей, – продолжила девушка. – Папа от других женщин детей не хотел. И они просто взяли меня. Пусть и не в том же детском доме, но в другом. Суть не меняется. Взяли, воспитали, любили. Просто их было двое, а со мной стало трое. Как в красивой сказке.

– К счастью, такие сказки еще бывают, – совершенно спокойно прокомментировал Владимир Семенович. – И как мы с вами оба понимаем, мы прошли первый тест. Детских травм нет. Хотя… я должен был бы поинтересоваться, сколько лет вам было, когда вас удочерили.

– Год или меньше, – легко отозвалась Софья. – И еще вы должны были поинтересоваться, насколько глубокой травмой для меня стала их смерть.

– Не вижу смысла, – он снова улыбнулся. Похоже, консультанту нравилась их игра. – Зачем спрашивать об очевидном? Для нормальных людей потеря близких всегда травма.

– Теперь я должна спросить: доктор, а вы считаете меня нормальной? – немного язвительно осведомилась девушка.

– Я бы ответил в лучших традициях кино и книг, – шутливо подмигнул консультант. – Что вы! Я и себя-то таковым не считаю! А если серьезно, я не хочу вас ни о чем спрашивать.

Он стал серьезным и каким-то осторожным.

– Софья, – обратился он к клиентке. – Вы выглядите на удивление нормальной. Сильная, красивая, умная. И я точно знаю, что вы никогда бы не вошли в мой кабинет, если бы с вами не произошло нечто чересчур необычное. Потому что вас выбить из колеи весьма непросто. Как такой же нормальный человек, как и вы, я невольно задумываюсь, а хочу ли я знать о настолько серьезных проблемах, какие не может самостоятельно решить столь адекватная девушка.

– Согласна, – тяжело вздохнула Софья. – Я бы сама не захотела это знать. Потому что…

Она замолчала. И как тут выложишь весь этот свой бред? Как в таком же простом ключе, как о погоде, можно рассказать о галлюцинациях и этих снах о якобы прошлой жизни? Подать как анекдот? Как же!

– Я попробую, – немного виновато сообщила она. – Начну, наверное, с того, что не приемлю мистику, эзотерику и всякое прочее такое. Я не боюсь таких вещей и даже не буду говорить, что в них не верю. Они просто никогда меня не касались. Я к этому безразлична. Была. Но теперь… Мне снятся сны.

И она немного сбивчиво, но четко, все же рассказала обо всем. О том, как сначала пробирается по тому призрачному лесу, явно спасаясь от какой-то угрозы, как потом, судя по всему, выходит к тому подземелью. Рассказала о раненом мужчине, о ком-то еще, кого так и не может увидеть четко. Софья призналась в галлюцинациях, в общении с крысами и даже в начинающейся мании преследования.

Владимир Семенович смотрел на нее задумчиво. Но не более. Не появилось такого… специфического психиатрического взгляда, не было азарта профессионального. Скорее было простое человеческое любопытство.

– Ну, – после небольшой паузы, когда девушка вывалила все, начал он. – Софья, скажу сразу. У вас нет галлюцинаций. Как и мании преследования. И вообще, я продолжаю настаивать, что вы полностью адекватны.

– Серьезно? – немного нервно усмехнулась его клиентка. – Скажете сейчас, что это образы из моей прошлой жизни?

– Вряд ли, – спокойно возразил он. – Я пока вообще воздержусь от каких-либо выводов. Но уверен, что вы не захотите встречаться со мной впредь. То есть посещать меня постоянно. Потому нам придется немного отойти сейчас от нашей мирной и игривой манеры разговора.

– Что это значит? – Софья впервые за время их беседы забеспокоилась.

– Просто я задам вам еще ряд вопросов, – пояснил Владимир Семенович. – И уж если мы так легко с вами говорили друг другу правду до этого момента, я бы и дальше хотел слышать честные ответы. Насколько странными вам бы ни казались мои вопросы.

– Ну, – она снова нервно дернула плечами, – вы назвали меня адекватной. Это стоит награды точно. А странностей вокруг меня и так предостаточно. Одной больше, другой меньше… Что вы хотели спросить?

– Вот это мне сейчас понравилось, – вдруг сменил тему психотерапевт. – Как вы сказали. Странности вокруг вас. Не с вами, а именно вокруг. Ваши видения или сны очень логичны. Хотя в целом отрывочны. Но вы сами встраиваете их в историю. Весьма стройную. Сильно вас напугаю, если скажу, что это будет продолжаться, пока пробелы в рассказе не заполнятся?

– Нет, – подумав, так же довольно спокойно отозвалась Софья. – Это не пугает. Потому что, вы сами заметили, логично. Наверное, я и сама это подозревала.

– Не самый трудный вывод, – кивнул консультант немного задумчиво. – И вот еще кое-что… Вы рассказываете о том, что видите. Путь в подземелье, как там все выглядит, кто там присутствует. Но… Я не вижу ваших эмоций. Тех, что вы испытываете там. Нет, я понимаю, это непривычно. Страшно и все такое прочее. Все очевидно. Но все же… Назовите мне то, что вызывает самую сильную эмоцию. И какая она?

На этот раз девушка задумалась надолго. Спокойствие, невозмутимость, с каким этот человек принял ее рассказ, подкупали. Заставляли как-то взглянуть на все эти странности со стороны. Реально, как на отдельную историю. Книгу или фильм. А вот эмоции… Софья неожиданно нахмурилась.

– Тот человек на полу, – выдала она напряженно. – Не сам факт, что я, похоже, его ранила, а может быть, и убила. Не страх, что он умирает. Когда я вижу его, испытываю… злость. Нет, даже не злость. Разочарование и обиду, которые рождают злость. Почти ненависть и… чувство удовлетворения оттого, что он умирает. Только вот обида не проходит.

– Чувство предательства? – подсказал психотерапевт.

– Наверное, да, – согласилась Софья. – Просто… я никогда ничего такого не испытывала в своей жизни. Да, это, наверное, прозвучит странно, но меня никогда не предавали. Ну, максимум… Меня на втором курсе бросил парень. Некрасиво бросил. Вот… Да. Было похожее чувство, но намного слабее, чем там, в подземелье.

– Хорошо. – Она не понимала, чем Владимир Семенович так удовлетворен. – А когда ваших родителей не стало? Кого вы винили в их смерти?

– А кого винить? – искренне удивилась девушка. – Это была авария. Родители возвращались из отпуска. Вечер, скользкая дорога. Машину того, кто ехал навстречу, занесло. Лобовое столкновение. Погибли все. И мои родители, и тот, кто в них врезался. Кого тут винить? Покойника?

– Извините, – немного стушевался консультант. – Я же не знал деталей. Давайте задам еще несколько вопросов, как говорят, чисто профессиональных. Насколько напряженный у вас сейчас график?

– Обычный, – Софья пожала плечами. – Просто сейчас мы организовываем собственную службу доставки. Это немного хлопотно.

– А когда последний раз были в отпуске? – Он говорил легко, почти шутя, будто они заполняли какую-то анкету.

– Год назад, – чуть улыбнулась его клиентка. – Через десять дней годовщина смерти родителей. Я всегда беру неделю отпуска в этот период.

– Неделю? – картинно возмутился Владимир Семенович. – Как я предполагал, не были вы в отпуске все эти годы. Хобби?

– Корейские сериалы. – На этот раз ее улыбка была почти победной.

– Когда последний досмотрели? – Это снова напоминало игру.

– Месяца два назад, – сдалась Софья.

– Простите, а что с личной жизнью? – Тон консультанта стал чуть серьезнее.

– С последним своим любовником рассталась с полгода назад. – Говорить с ним на такие темы теперь девушке было почему-то легко.

– Еще следовало бы спросить вас, верите ли вы в Бога, – добавил явно довольный Владимир Семенович. – Хоть в какого-нибудь. Но, думаю, ответ очевиден. Вы атеистка. Точнее, у вас просто не было необходимости обращаться зачем-то к каким-то высшим силам. Вы неверующая.

– Скорее всего, – беспечно подтвердила его клиентка. – И? Сложился какой-то диагноз?

– Конечно, – живо подтвердил психотерапевт. – Вы по-прежнему абсолютно вменяемы.

– А все это? – Он все же ее удивил.

– Софья, – наконец-то Владимир Семенович вернулся к серьезному тону, более того, казался даже чем-то смущенным. – Я постараюсь объяснить все как можно проще. И снова – логичнее. Вы давно не отдыхали нормально, у вас напряженный график не только работы, но и жизни в целом. У вас нет чего-то, что помогло бы развеяться. Или кого-то, кто давал бы вам эмоциональную разгрузку. Я уже молчу об отсутствии секса в вашей жизни. Если собрать все это вместе, то получится затяжной стресс. Жалоб на физическое здоровье нет, значит, пока оставим в покое хроническую усталость. Вы слишком давно и долго работаете. Это простой и очевидный вывод. А вот дальше все сложнее…

Он ненадолго замолчал, будто обдумывал, как продолжать объяснения.

– Каждый из нас, так или иначе, обладает мифологическим сознанием, – все же решился он. – В этом мы ничем не отличаемся от наших далеких предков. Это может выражаться в тех самых увлечениях мистикой. Религиозности. В конце концов, в банальной вере в приметы и гороскопы. Или даже ограничивается любовью к чтению фантастики или фэнтези и просмотру фильмов этой тематики. Людям надо верить во что-то… большее, чем реальность. Так устроено наше сознание. И что более важно, с этим связана работа нашего подсознания. Вы по жизни крайне рационально мыслящий человек. У вас, если выражаться проще, функция мифологического сознания была заблокирована. А теперь…

Он снова сделал паузу, на этот раз несколько интригующую.

– Софья, – продолжил Владимир Семенович очень мягко. – Ваш накопленный стресс должен хоть как-то давать о себе знать. И в вашем случае это проявление приняло довольно необычные формы. Стресс включил ваше заблокированное мифологическое сознание. Он дал вам этот яркий ряд образов. Ваша психика сама составила для вас некую иррациональную историю. Она отбросила вас в некую сказку, которую ваш мозг сам для вас сочинил. И теперь ваша психика как бы компенсирует то, что долго оставалось в нерабочем состоянии. Как-то так получается у нас.

Девушка некоторое время обдумывала услышанное. Это реально выглядело логичным и разумным. Но легче от этого не становилось. Потому что объяснения психотерапевта, пусть они и хороши, не избавляли Софью от кошмаров.

– Ладно, – произнесла она осторожно. – Скажем так, причины происходящего стали понятны. А делать-то что? Перейдем к самому банальному? К рецепту на успокоительное?

– А смысл? – осведомился Владимир Семенович. – Сами подумайте. Успокоительное должно снять внутреннее напряжение, улучшить сон, ну и так далее. Вы хотите спать крепче? Уверены?

– Чтобы труднее было просыпаться от кошмара? – усмехнулась нервно его клиентка. – Однозначно нет. Я поняла. Да и… ходить в состоянии полного дзена мне как-то тоже боязно. Но все же что-то делать надо.

– Единственное, что я вам могу прописать, это поливитамины. – Тон консультанта снова стал легким и почти шутливым. – Это никому не повредит. Аптека в соседнем доме. Сам покупаю. Что до ваших снов и видений…

Он чуть нахмурился.

– Буду честным, – предупредил Владимир Семенович. – И еще раз настойчиво повторю, что уже говорил. Это не прекратится, пока ваша сказка не сложится полностью. Вы сами подтвердили, что даже в уже известной, показанной вам части и то еще есть пробелы. Какие-то фрагменты вы додумываете, но вы их не увидели. И эта сказка еще не кончилась. К сожалению, пока этого не случится, никакие лекарства вам не помогут.

Софья только кивнула. Она это поняла с первого раза. Так просто она от всего этого не избавится. Не бывает, знаете ли, в жизни легких путей.

– А чем может закончиться эта сказка? – осведомилась она несколько обеспокоенно. – Она не выглядит красивой и счастливой. И это пугает.

– Мы говорим о работе вашего подсознания, – напомнил психотерапевт. – Сказка может быть страшной. Но у вас, как и у любого другого человека, есть инстинкт самосохранения. И он точно не может привести к какому-то печальному концу.

– Так все же, чем это кончится? – не отступала Софья.

– Об этом вам нужно саму себя спрашивать, – чуть усмехнулся Владимир Семенович. – Тоже, знаете ли, стандартный вопрос в психотерапии. Какая была ваша любимая сказка в детстве?