Мастер-класс от курицы-соседки (страница 4)
Когда Мария заметила, что Виталик намылился к ней подойти в четвертый раз, она спешно поднялась и со всеми попрощалась.
– Маш, ну ты чего? – попыталась уговорить остаться ее Тоня. – Тут так весело!
И в самом деле – за Тонечкой принялся ухаживать Юрка Петушков, которого все раньше знали, как алкоголика и пропойцу. Но сейчас, как он говорит, он давно завязал – прямо перед вечером сходил и закодировался, а потому, он собой представлял довольно аппетитный кусок для разведенок.
– Тоня, ты ж понимаешь – у меня собаки не выгуляны, – махнула рукой Маша. – Да и… поздно уже. Час ночи. Что тут – до петухов сидеть? Юра, я не про тебя…
Собрав кое – что со столов для собак, Маша быстренько ретировалась.
Глава 2
На такси тратиться не пришлось. Ресторан был в десяти минутах ходьбы от ее дома, поэтому очень скоро она уже заходила домой.
– Привет, мои хорошие, – бормотала Маша, наглаживая Гришку и Дарика. – так, Дарик, давай в гараж! Нечего в доме, я сейчас тебе туда все принесу… Погодите, я разденусь… О-о-о-, эти каблуки… если б вы знали, как хорошо без них!.. Гриша, погоди, сейчас все вам дам…
Покормив собак, Маша развешивала свое платье.
– Ну погоди, Гриш, не крутись под ногами, – пыталась уговорить пса Маша. – Надо же платье повесить. Сейчас все уберу и пойдем гулять… Погоди… Видишь, как Дарик в гараже тихонько ждет…
Неожиданно в окно раздался стук, и собаки тут же подняли страшный лай – Дарик лаял в гараже, а Гришка охранял дом изнутри.
– Кто там? – выглянула Маша в окно.
– Маш!! Маша!! Пусти скорее! – раздался знакомый голос.
От удивления Маша не сразу сообразила, что это голос Ирки Карасевой.
– да кто это? – выглянула Маша и отшатнулась – прямо в окно к ней лезла Ирка. – Ты ошалела?!
– Он меня сейчас убьет! – испуганно оглядывалась женщина и пыталась влезть в окно. – Я ж тебе говорю – пусти!
Маша быстро помогла женщине влезть и только сейчас смогла ее хорошо разглядеть.
На Ирке было то самое платье, в котором она была на встрече. Правда, вместо кокетливых туфелек на высоком каблучке сейчас на Карасевой были обуты какие-то бесформенные сланцы. Скорее всего, мужские, судя по размеру. Под глазом у Ирки багровел свежий фингал, на руке отчетливо проступали следы чьих-то пальцев. Прическа же представляла собой клок рыжего сена. В общем, еще совсем недавно хорошенькое личико Карасевой сейчас выглядело очень плачевно.
– И-и-ир… кто это тебя так? – с искренним сожалением спросила Маша.
– Да кто… – швыркала носом одноклассница. – Ой, Маш, я тебе все сейчас расскажу… Чай есть? А еще лучше коньячка граммов пятьдесят…
– Вот тебе водка… Коньков нет, извини, а я сейчас собак выгуляю и приду. Я быстро.
Чего думать – еще со школьных времен все знали – у Ирки Карасевой отец прямо деспот. Девочка всегда была, как кукла, но никого и никогда не приглашал к себе домой в гости, никогда не задерживалась со школы и всегда боялась получить даже четверку. Если что, отец реагировал мгновенно – девочку били. Ее выращивали, как дорогой товар – чтобы было кого показать, и о ком рассказать. Ее одевали, как игрушку, она посещали все кружки и секции, которые были в их районе, но счастливой жизнь ребенка нельзя было назвать даже с большой натяжкой.
Только Ирке исполнилось восемнадцать, как она выскочила замуж и уехала жить к мужу. Муж был очень спокойным, любил супругу, и Карасева жила припеваючи. Однако, иногда, когда они приезжали к родителям на праздники, отец, по старой привычке, брал дочь под свой контроль. Когда была жива мать, было легче, а потом, когда мать скончалась от рака, отец быстро нашел себе молодуху, стало невтерпеж. Ирка перестала приезжать, но иногда приходилось. Жили Карасевы в четырех домах от Маши, в частном доме. В этот раз Ирина приехала на вечер одноклассников и, скорее всего, остановилась у отца. Наверное, тот опять разошелся.
– Мне… я поговорить хотела… – потирала ушибленные места Ирка. – Надо же – рука теперь в синяках будет. Еле к тебе через окно залезла. Хорошо, твой бывший помог, подсадил.
– Владька, что ли? А он здесь чего?
– Так тоже домой шел. Сейчас ведь уже все разошлись, – просто пояснила Ирина.
– А к тебе-то чего полез?
– Да не полез он. Я его попросила, он меня до твоего окошка подсадил.
– Ему бы только кого подсадить! – ворчала Маша. – Значит, так… водка здесь… вот тебе салаты из ресторана – закусывай. Давай чай тебе поставлю. Только… ты тут пока посиди одна, а я собак выгуляю. А то они уже давно пляшут. Я недолго. А потом мы с тобой хоть до утра сможем разговаривать.
– давай.
– Чай вон там… как чайник включать. Сама догадаешься… – и Маша вышла, прихватив Дарика и Гришку.
В июне даже в час ночи светло. Во всяком случае, не настолько темно, чтобы на деревья натыкаться. Луна светило изо всех своих сил, и дорожки были хорошо видны.
– Вот ты подумай, – разговаривала с Гришкой Маша. – Как живет эта бедная Ирка!
Гришка никуда не торопился, бежал рядом с хозяйкой и деловито заглядывал под каждый куст. Маше искренне казалось, что он ее слушает.
– А ты еще ей завидовал!
Гришка удивленно поднял морду на хозяйку и постарался предположить, о чем та вообще беседует.
Дарик скакал рядом, пытался допрыгнуть до хозяйского лица и чмокнуть Машу в губы.
– Да Дарик же!! Веди себя прилично! – одернула пса хозяйка. – Прямо вот настоящий кобель… Я вот все никак не могу успокоиться – главное, мужу плевать, где его жена находится, ни какой защиты девке… Гриша! Что ты там делаешь? Я с кем разгов… Дар!! Фу этот селедкин хвост! А я сказала фу!! Плюнь, паразит такой! Ну что мне теперь – к тебе в рот лезть, что ли?
Да, на время пришлось про Ирку забыть, потому что даже на поводке Дарик умудрился где-то найти тухлую селедку и старался теперь по – быстрому запихать ее себе в рот полностью.
– А я тебе… Плюнь!
Гришка тоже принялся набрасываться на друга. С одной стороны – пусть хозяйка видит, как он занимается воспитанием этого великовозрастного щена, а с другой… не, ну найти селедку и в крысу сожрать все в одно рыло! Кто так делает-то?!
– А я… отдай, говорю…
После непродолжительной борьбы, Дарику пришлось сдаться – хозяйская рука была до ужаса цепкая, и нога – на удивление меткой.
– Все! – разобиделась Маша. – Раз такое дело, поворачиваемся и идем домой! Итак уже с вами около часа гуляю. А у нас, между прочим, женщина в гостях.
После прогулки Дарик, как обычно, остался в гараже, а Гришка пошел домой, вместе с хозяйкой.
Гараж был отапливаемый, вплотную пристроенный к дому, и Дарик жил там. Сначала было решено, что здоровенная дворняжка будет вообще на улице – охранять двор и жить в будке. Но как-то Дарик бегал в город, по подругам, и прибежал весь подранный. Дело было зимой, оставлять больного пса на морозе было варварством, и Маша забрала его в гараж. Парню новая «будка» так понравилась, что возвращаться на улицу он категорически отказался. Маша сразу же решила, что так тому и быть, и Дар переместился в гараж. Теперь гараж с небольшой машинкой Маши, которая осталась ей после отца, охранялся Дариком, а квартира – Гришей. Так было распределено, но если где-то раздавался шорох, то лай поднимал, как Гриша, так и Дар.
– Все, теперь спать, – отстегнула Маша Дарика от поводка и вместе с Гришкой зашла в дом.
Гришка сразу же побежал в кухню.
– Ир, ну как ты? Не потеряла нас? – весело спросила Маша.
Ей никто не ответил.
Вероятно, Ирка, все же, не дождалась – уснула, потому что сейчас на кухне Карасева сидела, уронив голову на руки.
– Ир, может, ты мужу позвонишь, он тебя… – осторожно потрясла одноклассницу на плечо Маша и вскрикнула. Карасева шумно рухнула на пол. И только сейчас Маша увидела, что все лицо и голова женщины были разбиты тяжеленным камнем. Почему камнем, потому что он лежал здесь же – на столе.
Гришка громко залаял, в гараже другу вторил Дарик.
– Ирка!! – испуганно вскрикнула Маша и отскочила в сторону. – Ира!
Было совсем очевидно, что сейчас перед Машей уже не Ирка Карасева, а ее труп.
– Охренеть… охренеть… с ума сойти… – белыми губами прошептала Маша. – Гришка! Ко мне!
Надо было оттащить собаку – Гришка так и лез к разбитой голове жертвы.
– Неужели он ее догнал? – бормотала Маша, выбегая в гараж.
Здесь она нацепила поводок на Дарика и понеслась к знакомому адресу, вместе с собаками. Оставлять псов вместе с убитой одноклассницей Мария побоялась. Да и нельзя ведь никаких следов стирать. А у одного только Гришки четыре лапы, он там столько следов напечатает!
Но собаки вели себя безответственно – настырно делали вид, что весь день сидели взаперти, и десять минут назад хозяйка не выводила их по нужде. А значит, им надо было пометить каждый куст и дерево.
– Дарик! Да что ж тебя к каждому кусту тянет! Мы ж только что ходили!..Блин… Только б этот Федька никуда не ушел… Хотя… куда ему идти в такое время?
К Сазонову она затарабанила прямо в окно. Вот интересно – у Маши до окна не дотянешься, удивительно, как Ирка смогла залезть, а Федька все никак не мог привести дом в порядок, и домишко наполовину врос в землю.
– Вот оглоедки, – открыла окно мать Федьки, тетя Даша. – Машка! Хвать тебя за ляшку! Да сколько ж можно?! Совсем совесть прожрала, что ли? Столько времени, а тебе мужика понадобилось!
– тетя Даша… Дарья Николаевна… да Дарик же! Стой ровно!..Мне срочно нужен Федька… Федор. Разбудите его.
– Еще чего! Он недавно с ваших посиделок приперся, а его в любой момент вызвать могут! Иди домой! Уходи домой, он тебя не любит!
– Федька!!! – на удачу крикнула Маша, а потом снова обратилась к пожилой женщине. – Теть Даша, это по его работе!
– Ага, так я тебе и поверила! И не ори тут!
– да я ж говорю! По работе!
– А я говорю, чтобы ты шла отседова!
– Хорошо, – прищурила глаза Маша и стала набирать несуществующий номер. – Сейчас я буду звонить в краевую полицию, скажу, что у нас тут ЧП, и вашему Феденьке такого леща вставят… Алло, это полиция?
– Да погоди ты!! Сразу ж надо было сказать, что ты по делу. А то я думала – опять хренью занимаешься… – пробубнила баба Даша и пошла будить сына.
Маша с тревогой ждала Федьку. Если сказать, что тот вышел с приятной улыбкой, это будет сильным преувеличением:
– Ну и чего тебе надо? – сразу накинулся он на Машу. – Гриша, привет, привет… Дарище, здорово.
– Федь, пойдем ко мне… – дрожащим голосом позвала Маша.
Федор оторопел:
– Да ты с ума сошла! С какого перепугу?
– Вот и я ей говорила так же! Ох, зараза какая! – тут же высунулась тетка Даша.
– Пойдем, Федь, там такое…
Голос у Маши дрожал, и все ее поведение было настолько странным, что Федор не стал дальше спорить. К тому же, он знал тягу одноклассницы к детективным приключениям и, честно, боялся этой тяги.
– Машка… – напряженно произнес он и покачал головой.
– Ага, – кивнула та.
Он даже одеваться не стал – так и вышел – в спортивных штанах и в майке. И теперь Маша торопливо шла за ним, придерживая собак.
– Что там, быстро рассказывай!
– Федь, ты не представляешь, ко мне Ирка прибежала сразу после вечера. Карасева… – задыхаясь рассказывала Маша.
– Зачем?
– Ее кто-то избил! У нее там синяки были, волосы все всклоченные. Она мне хотела рассказать – кто ее так, но… Я ее оставила, а сама пошла с собаками гулять. Они же, сам знаешь, их же выгулять надо…
– ну?
– Пришла, а… А Ирка вся убитая лежит.
– Убитая?! – Федор даже остановился. – Ты чокнулась, Маша?
– Да, Федь… – кивала Маша. – Вот я сразу к тебе.
– А с чего ты взяла, что она убитая?