– Только не говорите, что вы ничего не знаете про полковника Поттера. Я думала, что хожу к психологу с планеты Земля, а не с Урана.

И объяснила, что этот комедийный телесериал повествует о жизни военного передвижного хирургического госпиталя во время Корейской войны. Полковник Поттер отвечал за оборудование и был хирургом. Лора описала его как доброго человека. Ему постоянно приходилось иметь дело с идиотами, которых он, однако, никогда не осуждал.

– Он был таким благородным и надежным.

Я отметила те две черты, которых как раз-таки не хватало ее начальнику, молодому человеку и отцу.

– В моем сне полковник носил шляпу, как у рыбака, на которую прицеплены всякие приманки для рыб, – поделилась Лора. – Я ковыляла вниз по больничному коридору в одной больничной рубашке, и тут подошел ко мне он, одетый как в сериале, в военную форму, исключением была только шляпа. Полковник положил руку мне на плечо и легонько сжал его, ничего не сказав. Я проснулась и чувствовала себя очень хорошо.

– Что для вас значит полковник Поттер?

– О, ради всего святого, я не хочу разговаривать про это. Я понимаю, к чему вы ведете. Мне стыдно за свое поведение в тот период, когда ушел отец, я не хочу снова ворошить это.

Зная приверженность Лоры к практичности, я сказала:

– Я думала, вы хотите показать хорошие результаты за максимально короткое время. Стыд – это как напалм: обжигает так, что шрамы остаются на всю жизнь. Лучшее, что вы можете сделать, – постепенно восстанавливаться.

– Стыд то же самое, что и стресс? – спросила Лора.

Она все еще была на практичном пути к избавлению от герпеса.

– Я бы сказала, стыд однозначно может быть причиной появления стресса, – ответила я. – Стыд – это болезненное чувство унижения или тревоги, вызванное поведением, которое считается неприемлемым в обществе. Фрейд говорил, что стыд заставляет чувствовать человека недостойным любви. Он вредоноснее, чем вина. Вина – это удручающее чувство, вызванное собственными действиями, в то время как стыд – куда более психологически разрушающее чувство, поскольку связано с восприятием самого себя как человека.

Лора приподняла бровь, а потом кивнула так, будто оставила себе данный вопрос на заметку для дальнейшего изучения.

– Хорошо, – продолжила я, – давайте вернемся в лачугу, где девятилетняя вы живете с восьмилетней сестрой и шестилетним братом.

– Это было похоже на погружение в ледяное озеро. Лучше всего просто опуститься на дно и плыть. Поэтому не перебивайте меня, дайте выговориться. После услышанного вы подумаете, что я заслужила заболеть герпесом.

Последнее предложение звучало как классическая комбинация вины и стыда, лежащая в основе самоуничижения.

Лора посмотрела в окно, избегая визуального контакта, и начала рассказывать свою историю монотонным голосом:

– Через несколько дней после ухода папы я осознала, что нам нужна еда. Вдобавок учительница Крейга пришла в мой класс и спросила, почему мы пришли в школу без обеда.

Лора поведала, как Крейг постоянно ныл. Другие ученики поделились едой, но учительница заметила, что мальчик положил печенье с собой в сумку, а не съел на месте.

– Она спросила, все ли в порядке дома. Я сказала, что все хорошо и отец сейчас ищет источник средств к существованию. Она хотела позвонить нам, но я сказала, что у нас нет телефона.

Учительница попросила Лору передать их маме, чтобы та позвонила в школу.

– В тот день я впервые украла деньги в школьной столовой. Их передавали через меня, чтобы заплатить, но я их просто забирала. Забирала немного, чтобы меня не поймали. После школы дала деньги сестре Трейси и отправила за конфетами в продуктовый магазин. Пока она отвлекала охранника, я украла несколько банок консервированной ветчины и другую еду. Хорошо получалось. Я заходила во все магазины поблизости, чтобы никто не заподозрил меня.

Лора поделилась, как у них появлялись чистые вещи без стиральной машинки.

– Мы обожали смотреть по телевизору диснеевские мультфильмы, поэтому вечером, когда показывали мультики, я заставляла брата и сестру выкидывать одежду и идти принимать ванну. Сама же ходила в местный магазинчик с одеждой каждую пятницу перед выходными и крала нам новую на понедельник. Я была просто невероятным воришкой, прямо как отец. Думаю, это генетическое. Однажды я посмотрела фильм «Дурная кровь»^[6] с Патти Маккормак и поняла, что очень похожа на главную героиню – хорошенькая и милая снаружи, но подлая и плохая внутри.

Я была крайне осторожна во время рассказа Лоры и не перебивала. Просто слушала, как и попросила пациентка.

– Трейси плакала практически все время. Крейг не говорил ни слова – только когда хотел есть. Он мочился в постель. Поначалу я кричала на него, а потом просто игнорировала, и Крейг спал прямо так. В конец концов я сказала, что тоже уйду, если они не перестанут капризничать и не начнут делать так, как я им велю. Это сработало. Я стала молодой мамочкой.

Я была в шоке, что никто из государственных структур не вмешивался в происходящее, кроме учительницы Крейга, которая так и не проконтролировала ситуацию.

Лора опустила глаза в пол, я буквально могла ощущать ее стыд. Я ни разу не видела пациентку огорченной, но то, что она сказала дальше, действительно причиняло ей душевную боль.

– Я не была хорошей мамой. Я не разрешала никому говорить про отца и его уход из дома. Если они начинали грустить, то я говорила, что мы должны жить дальше. И била их, когда они начинали хныкать.

Почувствовать сострадание к брату и сестре Лоре помогла одна вещь, которую она увидела в рождественском выпуске телесериала «МЭШ».

– Полковник Поттер сказал, что подарки не важны до тех пор, пока люди вместе.

Находясь в отчаянии, Лора начала слушать советы полковника, которые он давал Радару О’Рейлли, самому молодому солдату из команды.

– Полковник был как отец для Радара. Я притворялась, что он и мой отец. Притворялась, что папа ушел на войну и мы должны смотреть на него через телевизор и получать от него сообщения. Я пообещала себе делать все, что скажет полковник Поттер. Я знала этого персонажа от и до, поэтому часто спрашивала себя: «Что бы сделал полковник Поттер в этой ситуации?»

Лора применила такой же подход для решения проблемы с энурезом Крейга.

– Я притворялась, что он – это Радар, а я – полковник Поттер. Я спросила у него: «Сын, у тебя что-то болит?» Крейг не ответил, поэтому я просто обняла его и сказала, что все наладится. Через несколько дней брат перестал мочиться в постель.

– Потом я начинала разговаривать со своим внутренним полковником о воровстве, и на это он бы сказал что-то вроде: «Когда война закончится, ты сможешь оплатить все, что украла». Он бы не сказал мне, что я не плохой человек. Идет война, поэтому мы делаем то, что должны. Еще он бы сказал: «Однажды это все закончится, и мы вернемся домой к своим любимым, которые ждут нас».

Лора повторяла те же слова поддержки Трейси и Крейгу.

– Я говорила им, что, когда мы все вырастем, мы поженимся с кем-то похожим на полковника Поттера, с кем-то, кто будет любить нас и желать нам только добра. Это помогало.

Лора до сих пор мечтала встретить кого-то похожего на полковника, особенно в минуты одиночества или когда чувствовала себя загнанной в угол.

Она откинулась назад и посмотрела на меня.

– Вы единственный человек, который знает мои чокнутые семейные хроники. Я понимаю, что была воровкой, но это же не означает, что я сумасшедшая? – спросила Лора. – Везде пишут, что сумасшедшие люди слышат голоса в голове, и мне всегда было страшно от этого. Представлять полковника Поттера своим отцом и слышать его голос – очень близко к сумасшествию.

Настало время мне перевести разговор в другое русло.

– Я бы сказала, что вы далеки от сумасшествия. На самом деле, на мой взгляд, вы просто находчивая. Вы делали все, чтобы оставаться на плаву. Вы хотели сохранить семью и делали намного больше, чем любой девятилетний ребенок смог бы. Я считаю вас настоящим героем.

Лора игнорировала мою речь и насмешливо ответила:

– Перестаньте успокаивать меня.

Пациенты, которых практически не воспитывали в детстве, часто не воспринимают хорошие слова, которые говорят им уже во взрослом возрасте. Образ самого себя формируется в детстве, и опыт показывает, что его изменение занимает очень много времени.

– Я до сих пор чувствую страх, который испытывала, крадя банки с консервированной ветчиной. Я до сих пор чувствую запах мокрого картона, который владельцы магазина клали на пол, чтобы посетители вытирали об него ноги.

– Вы делали это для выживания, чтобы спасти брата и сестру. Я думаю, полковник Поттер был замечательным отцом, ведь мы все учимся моделировать определенные роли. И фактически это – доминирующая форма обучения. Вы были достаточно умны, чтобы выбрать ту модель поведения и ту роль, которая помогла выжить брату и сестре.

– Я была для них лишь средством выживания.

– Вы были реалистом. Вы не могли позволить им плакать и хныкать, иначе бы не смогли жить дальше. Вы держали жесткую дисциплину, но посмотрите, как добры вы были к Крейгу, как помогли ему решить проблему с писаньем в кровать, используя методы полковника Поттера.

Она до сих пор не воспринимала мои слова всерьез.

– Я не была хорошей матерью. Трейси и Крейг выросли просто никудышными людьми. Трейси так и не окончила старшую школу, она живет в каком-то убогом городке и работает на птицеферме, встречается с разнорабочим по имени Эндрю. Оба достаточно заурядные, не имеют и малейшего понятия о том, как строить отношения и жить вместе. У Крейга уже родился ребенок. Брат не живет с матерью ребенка, потому что просто жалкий нищеброд. Работа у него сезонная, на снегоочистке. А еще очень много курит марихуану.

– Вы же понимаете, что вам было всего девять лет, когда вы вынужденно стали родителем?

– Ну и что? Многие девочки в этом возрасте нянчатся с детьми. И у них получается.

Стало очевидно, что глубокий стыд Лоры основан на призрачной иллюзии о том, что в девятилетнем возрасте она могла бы быть хорошей мамой. Часто самые болезненные чувства людей строятся на ложных идеях.

– Но эти девочки делают это не без помощи. Вам пришлось делать работу, которую вы даже и не знали, как делать. Именно по этой причине любой план пошел бы ко дну.

К сожалению, один из проблемных вопросов Лоры, который так никогда и не решился, был лишь иллюзией, что она могла бы стать хорошей мамой для брата и сестры. Лора оказалась не в состоянии принять тот факт, что являлась маленькой девочкой, неспособной в полной мере выполнять роль родителя.

Спустя многие годы я выяснила, что в большинстве случаев дети, на которых возложили обязанности взрослых, неизбежно терпели провал; ощущения тревожности и неуверенности в своих силах оставались с ними навсегда. Они не могли принять, что незрелый ребенок не справится с задачами взрослых, – вместо этого они копят в себе горестное чувство провала, пытаясь реализоваться в жизни. Лора сосредоточилась на своем провале в роли родителя и очень редко упоминала уход отца. Она ни разу даже не допустила мысли о том, каким невнимательным и беззаботным он был; девушка переложила всю вину на себя.

Чтобы наглядно доказать Лоре нереалистичность ее представлений о девятилетних детях и ожиданий ее отца, я позвала ее посмотреть на детей в школьной обстановке. Мой друг, директор, провел для нас небольшую экскурсию. Когда Лора наблюдала за группой восьмилетних и девятилетних девочек, одетых в колготки и приталенные платья со свободной юбкой, она была в шоке. Но когда мы вышли из класса, Лора ничего не сказала про свои заблуждения по поводу поведения девятилетних детей – я ожидала другой реакции. Вместо этого она прокомментировала:

– Боже, какие они незрелые.