Бежать к доктору и узнавать, что же это такое было, я не стала.

Все эти люди в белых халатах наводили на меня тоску.

И я решила, что не стоит из-за такой маленькой неприятности портить себе путешествие. Да и отступать от намеченных целей я не собиралась.

Правда, уже через месяц, попробовав просто выпить алкоголь, я окосела с двух бокалов шампанского.

В тот день я подумала, что тот эффект был временный.

Если бы не еще один случай.

Когда закончились деньги, я поспорила, что смогу, как белка-летяга, спрыгнуть в специальном костюме и продержаться дольше всех в воздухе, не раскрывая парашют. В тот день я вообще-то решила распрощаться с жизнью, но подумала, что если умру вот так «красиво» и достаточно быстро, то это будет здорово.

Вообще-то я уже пару раз прыгала в подобном костюме, и мне понравилось так долго парить в небе, словно настоящая птица, еще и потоки воздуха ловить, и я сделала это!

Я продержалась в воздухе дольше всех! Даже дольше самых опытных «прыгунов». И даже не сразу сообразила, что давно уже выиграла спор, а когда это поняла, то раскрыла парашют и спокойно приземлилась, чувствуя себя бесконечно счастливой.

Ощущение было такое, словно я вернулась в свою родную стихию. Никаких страхов, надежд, сомнений, запретов. Ничего. Только я и небо! Чистая эйфория!

Спор у офигевших инструкторов я выиграла, деньги свои получила и поехала дальше путешествовать.

Удивительно, но позже я умудрялась выигрывать абсолютно все споры. Не только те, что касались выпивки или полетов в воздухе.

Гонки на мотоциклах? Без проблем!

Гонки на водных мотоциклах? Ой, да пожалуйста! Хотя я в тот день только-только научилась на них ездить.

Кто дальше всех плюнет? Пф-ф…

Поймать самую большую волну и не свалиться в воду?

Я смогла и это сделать!

Но все же парение в воздухе меня завораживало сильнее всего на свете. И где бы я ни была, старалась выбирать именно этот вид спорта. Правда, не везде его можно было практиковать. А жаль… Но и задерживаться долго я на одном месте я не хотела. Потому что еще не весь мир посмотрела.

Блин, какие-то только споры я не выигрывала, на какие только вершины не залезала, у меня все получалось. Абсолютно всё!

Удача сопутствовала мне везде, но и специально я не проверяла, что же меня в конце концов убьет.

Да и собой покончить я не хотела и не пыталась. То есть, возможно, если бы я решила умереть, я бы умерла, но проверять не собиралась.

Мне хотелось взять абсолютно всё от своей оставшейся жизни. И я брала!

Я просто участвовала в разных спорах. Выигрывала деньги и ехала дальше. И жила одним днем.

Как-то даже попробовала в казино поиграть и сразу же выиграла довольно приличную сумму. Но, само собой, не стала задерживаться в том городе и поехала дальше.

Я вообще больше двух-трех дней на одном месте старалась не находиться, потому что хотела увидеть как можно больше.

У меня было такое ощущение, что я что-то ищу и никак не могу найти, и вот только здесь, в этой богом забытой деревушке в Южной Америке, я почувствовала, что хочу это украшение, состоящее из двух сердечек. Кажется, это было простое серебро, исписанное какими-то символами.

Само украшение было совершенно не изящным.

Такое ощущение, будто его создал ювелир-ученик, который только-только пришел учиться.

Да и сама цепь была такой же неказистой.

Очень топорная работа.

Но меня так сильно влекло это украшение, что аж пальцы сводило от нетерпения.

Брюнетка зашипела и быстро заговорила что-то на своем языке. Кажется, она меня материла, если судить по выражению её лица. Так-то мы с ней на английском разговаривали, местный я не понимала, но отдельные слова все же научилась распознавать.

Так как у нашего спора опять было много свидетелей, девушка не смогла пойти на попятную.

Здесь, да и не только здесь, но и во всех местах, где я участвовала в спорах, к этому вопросу относились очень щепетильно. Поэтому, направив еще несколько заковыристых выражений в мою сторону, эта стервозина все же сорвала с себя украшение и с силой бросила мне его в лицо.

Я еле-еле успела его поймать и сразу же обмотала вокруг своей руки, а сердца зажала в кулак, боясь потерять.

И в этот момент сразу же почувствовала облегчение.

Возникло ощущение, будто то, что я искала все эти месяцы, то, что побуждало меня каждый день идти все дальше и дальше, я все же нашла.

И вот он – конец моего пути.

Я подумала, что эти психи, дружки брюнетки, меня на месте и убьют за то, что я, «белая» выскочка-туристка, смогла обогнать их любимицу (а девушка явно пользовалась популярностью), но нет.

Мне дали спокойно уехать на мотоцикле. А некоторые даже предложили сопроводить. Я не стала отказываться от помощи. Никогда, собственно, не отказывалась. Потому что, если захотят прибить, всё равно прибьют. Я одна в этой стране. У меня нет защитников, нет друзей. Никто меня и искать не будет. А переводчик? Ну… он местный, и если надо, то просто глаза закроет вместе с ушами.

Но парни проводили меня до гостиницы, а потом уехали по своим делам.

Я вошла в номер, скинула с себя всю одежду и залезла под душ.

Вот уж к чему я не могла привыкнуть, так это к невыносимой жаре в Южной Америке. Видимо, генетика северных народов давала о себе знать.

А после душа я бухнулась в постель и, закрыв глаза, мгновенно уснула.

А когда очнулась, то поняла, что брюнетистая стерва все же отомстила мне и, сонную, притащила в совершенно дикие джунгли, на какие-то старые индейские развалины!

Вот же зараза, а!

Я лежала на острых камнях посреди джунглей в чем мать родила.

А рядом со мной отдыхали двое абсолютно голых мускулистых шикарных красавчика, похожих на фотомоделей из журнала, и, кажется, оба были без сознания.

И кстати, красавчики точно были не местными. Тоже какие-то туристы, явно из Европы. Один на англичанина похож: темные волосы до плеч, и даже баки небольшие есть, второй – на шведа или какого-нибудь скандинава. Абсолютно беловолосый, белокожий, и даже брови белые.

Интересно, почему я так и не проснулась, пока меня сюда перетаскивали? И кто они вообще такие?

А может, стерва-брюнетка тут ни при чём? Может, это был мой очередной экстрим, на который я поспорила, но просто выпила столько, что совсем о нем позабыла?

На всякий случай провела у себя рукой между ног, чтобы понять, было у меня что-то с этими товарищами или нет. Следы и чувствительность должны были остаться. Но нет, там все было сухо и чисто. Как будто я только что из душа вышла.

Вон даже волосы еще не до конца высохли…

В руке что-то кольнуло, и я, разжав ладонь, увидела, что два сердца отпечатались на ладони, наложившись одно на другое краями. Как будто кто-то прожег мне ими руки. Или даже клеймо поставил.

А самих сердец больше не было. Если не считать цепочки, которая обернулась в два раза вокруг моего запястья и спаялась…

Э-э-э, ну, точнее, кто-то её точно спаял. Потому что замочка я не нашла. А снимать цепочку мне не хотелось. Она так приятно грела руку…

М-да… странная какая-то месть.

На улице было утро, но не ранее, солнце припекало уже будь здоров.

Сев, я осмотрелась, пытаясь найти одежду – свою и мужчин. Но ни той, ни другой не нашла.

А на меня уже сел один здоровенный комар и попытался цапнуть, я успела его отогнать.

Если и дальше так пойдет, то нас просто сожрут насекомые.

Комар примерился к белому красавчику, и я отогнала его от него, но эта тварюшка не унималась и попыталась докопаться до шатена.

И я поняла, что мужиков пора будить, не нанималась я им тут опахалом работать.

– Эй, просыпайтесь, сони! – погромче сказала я и потеребила обоих мужчин за плечи.

Они оба тут же открыли глаза, и я еле сдержалась, чтобы не шарахнуться в сторону. Вот это глазища… Я таких линз еще не видела. Они светились! Да еще и ярко! У блондина – красный свет, а у шатена – ярко-голубой.

Выглядело это, мягко говоря, очень жутко. Особенно у блондина. Я у крыс-альбиносов такое видела. Бр-р-р…

Мужчины какое-то время светили на меня своими фонарями, и я не сдержалась и пробурчала:

– Мужики, вы это, фонари притушите хоть немного, а то у меня глаза уже болят.

Глаза от такого яркого света действительно побаливать стали. Это как на яркую лампу смотришь или на солнце, потом светлячки черные появляются перед глазами.

Я похлопала ресницами и поняла, что светлячков все же поймала. И старалась больше в глаза этим двоим не смотреть, а уставилась в переносицу. Так было удобнее.

– Кто ты? – спросил шатен, но свет всё же притушил.

– Э-э-э, я – Лия, – пожала я плечами и быстро пробормотала: – Но это сейчас не так важно. Важно выбраться отсюда и не быть заживо съеденными местными жителями.

Второй – тот, что блондин, – ничего не говорил и молча осматривал меня со всех сторон.

Я слегка смутилась.

Все же я ещё не так далеко зашла в своем экстремальном путешествии, чтобы стать настолько раскрепощенной. Риск, связанный с жизнью, – пожалуйста. А вот сексуальный экстрим – это не по мне.

В этом плане мои рамки не сломались. Да и желания не было их ломать.

У меня, между прочим, всего один мужчина в этой жизни был – мой муж.

Поэтому я прикрыла грудь и то, что спереди, а вот мужчины явно не собирались смущаться.

Прижав к груди колени и скрестив ноги, чтобы между ними тоже ничего не было видно, я осмотрелась в поисках нашей одежды. Но таковой в ближайшем окружении не было.

Вообще, место было странным.

Похоже на какой-то жертвенник.

Еще и лес подозрительно так вырублен, прям очень четко, где-то в пяти метрах от каменных развалин с кучей символов. И травки нет до лесной кромки, земля какая-то сухая, как будто выжженная…

– Может быть, познакомимся и будем выбираться отсюда? – Яв опять махнула рукой и отогнала от себя вездесущего комара.

Вот же приставучая зараза!

Блондин нагло перехватил мою руку и, развернув её, увидел клеймо, а затем брезгливо скривился и, откинув мою руку так, будто это была какая-то грязь, произнес:

– Мерта!

Интересно, что бы это значило?

Но то, что этот мужик сразу же потерял ко мне интерес, слегка порадовало.

Потому что он перестал рассматривать моё голое тело и встал в полный рост, отчего мне захотелось прикрыть глаза: все же между ног у него там был нехилый такой агрегат, еще и в спокойном виде (страшно даже представить, что будет, когда он напряжется). Так вот, о чем это я? Ах да, блондин спрыгнул с развалин и начал ходить вокруг, зачем-то принюхиваться и даже песок пробовать на зуб.

Второй же в этот момент продолжал сидеть рядом и о чем-то усиленно думать, судя по складке между бровей.

– Эй, – я помахала у шатена перед глазами, – если не хотите знакомиться, я переживу. Но выбраться-то отсюда надо. И может быть, вы знаете, где моя одежда?

Мужчина посмотрел на меня, и его фонари опять начали светить.

– Воу-воу! Полегче! – Я прикрыла глаза руками. – Сбавь обороты, парень.

Свет исчез, и я, убрав руку, смогла увидеть его глаза. Ну что… как я и думала, синяя радужка и вытянутый зрачок.

А когда он убрал непослушную прядь от лица, я заметила еще и заостренные уши.

Ох уж мне эти ролевики…

Но смотрится, конечно, очень экзотично.

Шатен, приоткрыв свои чувственные губы, наконец-то начал говорить:

– Моё имя Дарен, мерта, и я не знаю, где твоя и наша одежда.

– Мерта – это что-то значит? – вычленила я из его спича незнакомое слово.

– Мерта – это владелица двух сердец, – ответил Дарен.

– Оу, – хмыкнула я, глядя на своё клеймо.

Кстати, оно почти не болело, так, лишь слегка покалывало. Да и выглядело так, словно мне его поставили месяц назад, не меньше.