Я понятия не имела, чего ожидать, когда Арисса сказала, что поведет нас в Совет города. Натаниэль любил похвастаться – его официальная резиденция была большой и внушающей страх, с дорогой люстрой на потолке и драгоценными коврами на полу. А этот домишко мало чем отличался от дома Ариссы. По крайней мере, так казалось. Слишком ярко окрашенные стены, не сочетающаяся между собой мебель, видавший виды кожаный диван… Но мы здесь не задержались. Арисса снова отодвинула занавеску, и за ней оказался темный проход. Через несколько метров появилась большая двойная дверь, встроенная в неровный камень. Арисса толкнула ее, и мы оказались в зале под огромным куполом. На стенах были кричащие рисунки – смесь цветов, лиц и букв, – а в центре стоял огромный металлический стол, окруженный несколькими стульями.

Нас ожидали трое. Девушка-вирблер с длинной белой косой, худой грундер с пучком листьев на голове, немного полноватый цюндер и… ни одного швиммера. Седа тоже села за стол, а когда один из свободных стульев заняла Арисса, я поняла, что тут полный комплект: по одному представителю на каждый вид.

Было еще несколько свободных стульев, но Гилберт не предпринял попытки сесть, поэтому мы тоже остались стоять. Я почувствовала участившееся дыхание Атласа, пес всем телом прижался к моей ноге.

Над столом мерцали голограммы, в центре кружилась карта мира. И еще, что бросилось в глаза, – большое количество кофейных чашек.

– Добро пожаловать в Город чудес, – сказала девушка-вирблер мелодичным голосом.

– Спасибо, – произнес Гилберт. – Спасибо, за спасение наших солдат и за готовность принять нас. Мы понимаем, что вы не должны были нам помогать.

– Не должны были? – весело спросила Арисса.

– Ну, вы могли бы присоединиться к «Красной буре».

– Могли бы, – согласился грундер с пучком листьев. – Только это было бы неумно с нашей стороны, мистер Вудроу.

Он выпустил из правой руки корни в сторону Гилберта, и те остановились в нескольких сантиметрах от него. Гилберт, не мешкая, пожал палец-корень, а затем представил себя, тетю Лис и нас всех членам Совета.

На этот раз я хотя бы попыталась запомнить имена. Девушку-вирблера звали Тува, и я не была уверена в том, имя это или фамилия, грундера звали Оливер Лэмптон, цюндера – Алев Танер. Судя по всему, он был глухонемым. Он поприветствовал нас несколькими жестами, которые ни о чем мне не сказали, но Лис тут же ответила ему такими же жестами. Существовал ли такой язык, на котором бы не говорила моя тетя? Этот вопрос я задавала себе уже не в первый раз.

– «Красная буря» похожа на вирус, – сказала Арисса. – Они никому не помогают. Они только и делают, что берут то, что им нужно.

Гилберт улыбнулся. Я видела по нему, что ему нравится Арисса и что он относился к ней с уважением. Арисса и тридцать лет назад была прекрасным лидером. Без нее в то время племя не выжило бы.

– Я сторонница того, чтобы не ходить вокруг да около, мистер Вудроу, – произнесла она наконец. – Мы в любом случае хотели связаться с вами и с «Зеленым трепетом». Мы нужны друг другу. После того как вчера пала Москва…

– Что? – не сдержалась я. Москва пала? Когда? Вчера? Но как же праздник?.. И Бэйл… ведь он был в Сан-Паулу!

Лука, Сьюзи и Фагус тоже выглядели шокированными, но для Гилберта, Лис и штурманов это не было сюрпризом.

– Прошлой ночью, – кивнул Гилберт. – Это произошло очень быстро. Я полагаю, Аэолус спланировал все заранее, чтобы нападение произошло во время празднеств.

Хоторн, внутренне поправила я его, хотя на данный момент мне было плевать, как его называют. После Нью-Йорка Москва была самым охраняемым мегаполисом. Неприступная крепость, какой считали ее до войны. То, что Москва падет, всегда было для меня чем-то невообразимым.

– Мы предполагаем, что теперь они объединят все свои силы, чтобы в следующий раз взять под контроль Нью-Йорк, – сказал Гилберт, и Арисса кивнула:

– Да, мы думаем так же.

Итак, Нью-Йорк… Пока что «Красная буря» обламывала себе зубы об этот город. Первые два нападения были отбиты, и с тех пор Нью-Йорк постарался укрепить свою оборону.

– Вам известно, когда они планируют атаку? – спросил Гилберт и наконец подтянул к себе один из стульев.

Мы последовали его примеру и сели за стол.

– К сожалению, нет.

Седа потерла татуированные руки, затем посмотрела на свой детектор и что-то стала в нем искать.

– Воздушный город, который вы видели, все еще пришвартован над Сан-Паулу. Вчерашняя акция имела только одну цель – вербовку солдат. Возможно, у нас есть две или три недели. А может быть, всего несколько дней.

Выражение лица Гилберта было серьезным. А мне было интересно, много ли он почерпнул из того спектакля, который происходил на праздничной площади, и сколько узнал о новом воздушном городе. Зная его, он всю ночь копал.

– А что насчет Хоторна? Где он? В Скай-Сити? – спросил Гилберт, и я наклонилась вперед.

Нам ничего не удалось узнать о местонахождении Хоторна за последние несколько месяцев.

– Мы точно не знаем, – призналась Седа. – Насчет Скай-Сити вероятность большая, но… Зато мы постоянно сталкиваемся с его подручными.

– Вы имеете в виду Дункана Греймса?

Арисса пристально посмотрела на Гилберта, прежде чем кивнуть Седе. Та, поискав, что-то активировала на своем детекторе, и в воздухе появилась проекция. Запись была не очень качественная, вероятно, сделанная в спешке. Греймс с его извечной ухмылкой на угловатом лице и огненно-красными глазами.

– Психопат, – пробормотал Лука достаточно громко, чтобы услышала Арисса.

– Это правда, – подтвердила она. – Наши люди во время нападения на Сан-Паулу пытались помочь кураториуму и отбить атаку «Красной бури». Греймс отвечает за смерть многих наших людей.

Ее рот скривился от гнева, и она снова посмотрела на голограмму. Изображение поменялось – теперь мы видели человека, лицо которого от лба до подбородка закрывала белая маска.

Этот человек стоял рядом с Бэйлом на крыше.

– Вы видите вирблера, – пояснила Арисса. – Мы полагаем, что он уже несколько десятилетий находится рядом с Аэолусом, возможно, дольше, чем кто-либо другой. Его зовут Эос.

Эос…

Нужно был видеть мое удивление, потому что… я знала Эоса. Он жил в Скай-Сити вместе с Хоторном, когда был еще ребенком лет семи или восьми.

До этого момента я думала, что он погиб во время падения воздушного города в 2058 году, но, видимо, я ошиблась. Получается, что Хоторн каким-то образом спас его. И кроме того, вирблеры стареют медленнее, чем люди, благодаря воздуху, питающему их тела. Сегодня Эосу, наверное, чуть меньше тридцати лет.

Я знала, что за маской не было настоящего лица. Знала и то, что Эос настолько сильно мутировал, что еще в детстве мог управлять воздухом, как никто другой.

Я попросила слово и как можно короче рассказала о том, что мы видели в Скай-Сити и на что был способен Эос.

Члены Совета внимательно слушали меня, и на их лицах я видела озабоченность.

– Он и Греймс образуют ядро «Красной бури», – сказала Арисса, когда я закончила свой рассказ. – Ну да. Эти двое и… Бэйл. Он приводит их в города, и дальше они превращают все в руины и пепел. Действуя совместно, цюндеры и вирблеры чрезвычайно эффективны. А в паре с бегуном во времени их вообще невозможно остановить. Происходит всегда одно и то же, и каждый раз это срабатывает.

Цюндер, входивший в Совет, начал яростно жестикулировать. Грундер, сидевший рядом с ним, перевел:

– Алев говорит, что мы должны выступить против них в Нью-Йорке. Но для этого нам нужно объединиться. И прежде всего, мы должны привлечь на свою сторону кураториум. Там есть еще люди, которые смешивают всех мутантов с «Красной бурей». Но мы не можем сражаться на два фронта.

– Вы контактируете с кураториумом или нет? – спросила Арисса, обращаясь к Гилберту. – Как бывший главный штурман?

Гилберт наклонился вперед, положив обе руки на стол:

– Да. За последние несколько недель нам удалось наладить сотрудничество. Санктум теперь расположен прямо у городской стены Нью-Йорка.

Прямо в данном случае нужно было понимать буквально. Огромные деревья Санктума росли прямо у стены. Это все еще казалось мне необычным.

– Вы сможете убедить их сражаться вместе с нами? – спросила Арисса.

Гилберт ответил вопросом на вопрос:

– А сколько солдат в городе?

– Здесь?

Арисса подняла подбородок:

– Примерно восемьсот.

Мысли Гилберта были написаны у него на лице: восемьсот. Это же совсем немного.

Затем девушка-вирблер подняла руки, и голограмма карты мира замерцала. Стали открываться окна, увеличивая изображение на разных континентах.

Я моргнула, увидев небольшие деревни швиммеров вроде той, в которой мы встретили Ариссу. Города на деревьях, похожие на Санктум. Сумасшедшие гибридные формы вроде Города чудес. Поселения, построенные мутантами за последние восемьдесят лет. Снимки были сделаны со спутников.

– У нас есть связь со всеми территориями, – пояснила Тува. – С подземными городами вроде нашего. И также с колониями мутантов на небезопасных территориях. Всего нас больше двадцати тысяч.

Я сглотнула. Двадцать тысяч. Всего.

Арисса наклонилась вперед:

– Это будет последний бой, мистер Вудроу. Если «Красная буря» овладеет Нью-Йорком, то люди погибнут и Аэолус сможет делать все что хочет. Мы должны остановить их. Нет, не так – мы должны навсегда стереть террористов из «Красной бури» с поверхности земли.

Стереть. Я уставилась на Гилберта, пытаясь угадать по выражению его лица, что он сейчас чувствовал.

– Открытая война… – медленно начал он. – Прямо у городских стен… Неужели это лучшее решение? Ведь потери будут огромными.

Арисса скрестила на груди руки:

– Они будут и в том случае, если мы позволим «Красной буре» развиваться дальше.

– Конечно, – согласился Гилберт. – Но тем не менее. Прямая конфронтация может иметь катастрофические последствия. В вихревых войнах с землей сровняли целые города…

– До этого не дойдет, – уверила Арисса. – Разница в том, что совместно у нас есть шанс создать лучший мир. Мир, в котором царит полное равенство. В котором не будет ни стен, ни зон, ни незащищенных территорий. Мир для всех. Вот чего мы хотим.

Гилберт кивнул:

– Естественно. Это и наша цель тоже. Боюсь, что у главы кураториума в Нью-Йорке пока другое мнение, но я уверен, что смогу убедить ее, как только…

– Этого недостаточно, – прервала его Арисса. – Мы хотим заключить договор. И притом до начала войны.

Гилберт выдохнул. Все четверо посмотрели друг на друга. Грундер, который делал перевод для своего друга цюндера, скептически усмехнулся.

– Я поговорю с ней, – сказал Гилберт. – Теперь, когда Москва пала, она осознает положение. Однако…

Гилберт положил обе руки на стол. Он набрал что-то на своем детекторе, сверяясь с ним.

Я точно знала, что будет дальше.

– То, что я говорю вам сейчас, трудно понять, – начал он. – Но это безмерно важно. Нью-Йорк – не главная наша забота. Эта война тоже является не главной нашей заботой. Потому что реальная угроза невидима. Она может уничтожить нас всех в любой момент. И мы даже не заметим этого. И люди, и мутанты.

Арисса нахмурилась. Она переглянулась с вирблером Тувой.

– Вы ведь говорите о слухах? – спросила Тува. – О плане, которому следует Аэолус. Что он хочет усилить вихрь-прародитель.

Гилберт кивнул:

– Боюсь, что да.

За столом пронесся шепот. Он становился все более и более скептическим, пока Гилберт спокойным голосом объяснял ситуацию.

Он рассказал о плане Хоторна отправить Бэйла обратно в двадцатый год, поставив перед ним задачу с помощью переработанных нулевых сенсоров сделать вихрь-прародитель настолько мощным, чтобы тот превратил в мутантов всех людей.