– Понятно… – Вовчик допил крепкий кофе, почувствовав, как заколотилось сердце. – Спасибо вам за помощь, Рита. Вы могли бы мне позвонить, если вдруг что-то еще вспомните или – ну, в порядке бреда – Оксана как-то проявится? Вы, я так понимаю, хорошо с ней общались?

– Да. Я ей, правда, в матери гожусь, но с ней очень было легко общаться, она слушать умела, а это сейчас редко. Все так и стараются на тебя свое дерьмо вылить, а Ксанка наоборот… Жалко, если с ней что-то серьезное случилось, – и в ее голосе Вовчик уловил искренние нотки.

– Будем надеяться, что она жива, и мы ее непременно найдем, – пообещал он, вставая. – Вот моя визитка.

Маргарита небрежным жестом кинула карточку в большую плоскую тарелку на углу стола, и Вовчик увидел, что та полна таких визиток.

Попрощавшись, он вышел из кабинета и едва отдышался – крепкий кофе и сигаретный дым словно заполнили его от пяток до макушки, и теперь очень хотелось поскорее на воздух.

Тина припарковала машину так, чтобы видеть крыльцо банка «Восход» и иметь возможность сразу выйти и оказаться рядом, едва узнает Летинского.

Часы показывали без пяти шесть, из дверей уже потянулись сотрудники, а охранник, куривший на крыльце, строго следил за тем, чтобы запоздавшие посетители не могли попасть внутрь.

Летинского видно не было. Тина внимательно следила за выходившими, вполуха слушая несущуюся из динамика в машине незатейливую мелодию популярной песенки.

«Сейчас бы на море, – думала она, не сводя взгляда с крыльца банка. – Лежать на пляже, пить сок, а вечерами бродить с Вовкой по набережной, наслаждаться воздухом и смотреть на звезды, а не вот это все… Еще и жара эта жуткая…».

Тина дотянулась до бардачка, вынула пачку влажных салфеток и вытерла шею и грудь в вырезе футболки. Льняные брюки сделались тяжелыми, в них оказалось нестерпимо жарко, и она очень жалела, что утром предпочла их легкой юбке, хотя водить машину в ней было не так удобно.

Переведя снова взгляд на крыльцо, она вдруг напряглась – «сделала стойку», как называл это Добрыня, – по ступенькам легко сбегал высокий видный мужчина в темно-синих брюках и белой рубашке с короткими рукавами. В руках он держал пиджак и портфель, из которого на ходу пытался выудить ключи.

«Пора!» – Тина решительно вышла из машины и быстро зашагала наперерез мужчине.

– Артур Игоревич, подождите, пожалуйста!

Мужчина чуть замедлил шаг и с удивлением оглядел приближающуюся миниатюрную брюнетку в светлых брюках и голубой футболке.

– Вы мне?

– Если вы Артур Игоревич Летинский, то вам.

– Да, я Артур Летинский. Мы знакомы?

– Нет, но можем это исправить. Меня зовут Валентина Володина, я частный детектив. Мы могли бы пообщаться несколько минут?

– Частный детектив? – удивленно вздернул брови Летинский. – И кто же, позвольте узнать, вас нанял? Неужели моя взбалмошная супруга никак не угомонится?

– Мой наниматель – Ирина Петровна Евсеева, знаете такую? – Тина внимательно наблюдала за выражением лица Летинского – он ощутимо испугался, даже вздрогнул непроизвольно, услышав фамилию.

– Ирина Петровна? Что ей еще от меня нужно?

– Так мы можем поговорить? – проигнорировала Володина.

Летинский бросил взгляд на часы:

– Если вы уложитесь с вопросами в тридцать минут. Мне нужно через час быть в спортивном центре в Сокольниках.

– Здесь недалеко, а я вас не задержу, – пообещала она. – Тут рядом отличное кафе с открытой верандой, посидим там? Очень жарко.

– Конечно, идемте.

На веранде кафе оказалось не так жарко, и Тина с облегчением выдохнула, присаживаясь за столик. Летинский, учтиво отодвинувший для нее стул, расположился напротив, махнул официанту:

– Вам кофе или что-то прохладное?

– Мне лимонад.

– Два лимонада, пожалуйста, – бросил он подскочившему официанту. – Так я вас слушаю, Валентина.

– Артур Игоревич, я предлагаю не тратить время на пляски с бубнами и сразу перейти к делу. Я знаю, что вы состояли в связи с Оксаной Михайловной Евсеевой, поэтому не стану задавать вопросов о том, знали ли вы ее. Меня интересуют последние полгода до момента ее исчезновения. Уверена, что вы об этом знаете и тоже не станете задавать мне банальных вопросов.

– Серьезный подход, – без улыбки отозвался Летинский, выдернув салфетку из вазочки и принимаясь разглаживать ее на столе. – Действительно, вы правы – мы с Оксаной были любовниками около двух лет. И я действительно знаю о ее исчезновении. Ее мать звонила мне несколько раз, пыталась выяснить, не причастен ли к этому я, – он криво усмехнулся. – Видимо, считала, что я убил Оксану, чтобы избавиться от нее.

– А вы хотели от нее избавиться?

– Ну что за чушь, нет, конечно! – раздраженно бросил Летинский. – У нас все было хорошо… ну, насколько может быть хорошо у женатого мужчины и молодой свободной девушки, мечтающей выйти замуж.

– Насколько я знаю, Оксана пыталась порвать с вами незадолго до своего исчезновения.

– Да… знаете, начитаются этих псевдопсихологических книжек, походят на курсы разных гуру «Как удачно выйти замуж» и начинают выкомаривать, – вздохнул Летинский, сворачивая из салфетки кораблик с двумя трубами. – Это же дешевый трюк, которым пользуются все эти мошенники, дурящие головы наивным девушкам – мол, исчезни, и он приползет и сделает тебе предложение, потому что поймет, как ты для него ценна.

– Ну с вами же сработало, – заметила Тина, и Летинский опять скривился:

– Я раскусил эти маневры на второй секунде.

– Тогда зачем приехали к ее подруге и просили Оксану вернуться к вам?

– Не хотел терять. Она очень легкий человек была до определенного момента, – тут Тина слегка напряглась, но постаралась не подать виду, ожидая, что еще расскажет Летинский, если из него не тянуть информацию. – Я даже не сразу понял, что с ней произошло – как подменили. Начала, простите за подробности, в постели трюки выкидывать, как в дешевом порно, разговоры какие-то странные, позы томные, сообщения какие-то дикие, с намеками и прямыми пошлостями. Я пытался с ней об этом поговорить, и тогда она не нашла ничего лучше, как спрятаться у Лики.

– Вы ссорились до этого?

– Ну как… что считать ссорами… Знаете, очень сложно выдерживать постоянные претензии и обиды. Я ведь не скрывал от нее, что женат, как не скрывал своих намерений развестись. Я действительно собираюсь подать на развод, просто пока… – он немного замялся. – В общем, мой тесть…

– Ваш тесть – председатель совета директоров банка «Восход», – продолжила Тина. – Я понимаю, такой шаг сразу бы поставил под угрозу вашу карьеру в этом банке, ведь так?

Летинский молчал, разглаживая кораблик на скатерти. Он как-то сник, даже немного съежился.

– Понимаете. Валентина… я ведь из очень глухой провинции приехал, пробивался как мог, никто не помогал. Учился, работал… Но в этом городе, даже если у тебя есть мозги, ничего не получится без нужных связей. Когда мы с Женей начали встречаться, ее отец был категорически против – ну кому нужен зять без особых перспектив? Но Женя уперлась и поставила отцу условие – либо он берет меня к себе в банк, либо она уходит из дома, – Летинский оставил в покое кораблик и потер переносицу. – Конечно, это звучит унизительно для мужчины, я отлично это понимаю, да и тогда понимал, но… Женю я любил, а такая перспектива могла больше никогда и не нарисоваться. И я старался не делать ошибок, был верным мужем, хорошим отцом… Но мне всегда приходилось оглядываться на тестя – что он думает, как он смотрит. Это как будто тебе всегда указывают на твое место, а оно не на диване, а у порога, на коврике. Накопилось, видимо… С Женей стали ссориться, а потом я встретил Оксану. Мы купили новую квартиру, и мне рекомендовали ее как прекрасного дизайнера. Вот и… Она мне сразу понравилась – скромная, тихая, очень образованная, талантливая. Начали встречаться. Повторяю – я не скрывал, что женат, ни разу не соврал ей и действительно развелся бы, не начни она на меня давить.

– Вот просто так, на ровном месте? Ни с того ни с сего?

– Я и сам удивился. Все было нормально, планировали отдых в Карелии… Жена с ребенком предпочитают проводить лето где-нибудь на Капри, а я совершенно не выношу солнца, мне в Москве-то летом тяжело, а уж под постоянным пеклом… И вдруг Оксана заявляет – либо ты решаешь что-то, либо мы расстаемся. Она вообще сделалась какая-то другая, словно произносила не свои слова, вела себя не так, как сама хотела, но словно слушая чьи-то советы. Я вдруг подумал, что из одной кабалы могу попасть в другую…

– Испугались? – Тина обняла пальцами запотевший бокал с лимонадом, который официант почти незаметно поставил перед ней, и почувствовала приятный, освежающий холодок.

– Конечно, – с горечью произнес Летинский. – Я же мечтал избавиться от капкана, а получалось, что тут же суну руку в другой. Какой смысл менять одно на другое?

– Тем более что в первом капкане была хоть и трудная эмоционально, но комфортная и обеспеченная жизнь, а в другом – непонятно еще, как бы все сложилось, – кивнула Тина, испытывая неприятное чувство – она не любила приспособленцев.

– Зря вы так, Валентина.

– Да, извините. Так что было потом?

– Мы не виделись с ней около двух месяцев, она перестала звонить, писать, я надеялся, что спустя какое-то время она одумается и все как-то устаканится. Но однажды мне позвонила ее мать, стала кричать, что я причастен к исчезновению ее дочери, меня даже в полицию вызывали… Но я вам честно говорю – понятия не имею, куда Оксана могла уехать или уйти. Я даже о том, что она квартиру продала, узнал от Лики.

Тина слушала Летинского и понимала, что верит ему – он действительно не знал, что произошло с Евсеевой, он, конечно, трус и приспособленец, но не убийца.

– Артур Игоревич, тридцать минут прошли, я узнала все, что хотела, – бросив взгляд на часы, сказала она. – Если вы вспомните что-то еще, пожалуйста, позвоните мне, вот моя визитка, – она вынула из сумки карточку и протянула Летинскому.

Тот спрятал визитку в портфель и кивнул:

– Конечно. Я бы очень хотел, чтобы Оксана была жива, поверьте.

– Я вам верю, Артур Игоревич. Спасибо, что уделили время.

Вернувшись в машину, Тина вынула из сумки блокнот и кратко набросала в нем все, что показалось ей важным в разговоре с Летинским.

Особое внимание ей хотелось уделить изменениям, произошедшим в поведении пропавшей девушки – мысль о каких-то волшебных курсах, упомянутых вскользь Артуром, не давала покоя, и это необходимо было проверить. Для этого придется снова засылать Вовчика к Анжелике Морозовой, но теперь с более конкретными вопросами.

– Господи, как хорошо-то… – простонала Тина, выныривая из прохладной воды бассейна и усаживаясь на бортик.

Кущин продолжал бороздить дорожку, не сбавляя темпа. В этот бассейн они приезжали пару раз в неделю, чтобы сбросить напряжение, а сегодня это было еще и спасение от жары.

Тина выдыхалась довольно быстро, она не слишком хорошо плавала, а Вовчик, имевший даже какой-то спортивный разряд, отрабатывал по полной, пока совершенно не выбивался из сил.

Сейчас он подплыл к бортику, на котором сидела Тина, и, облокотившись, чуть подтянулся:

– Устала?

– Я сегодня и так больше своей нормы проплыла.

– Ага! – фыркнул Вовчик. – Аж два раза туда-сюда!

– Ну, во-первых, не два, а три, – обиделась она. – А во-вторых, это ты у нас пловец-разрядник, а я вообще в детстве воды боялась, так что для меня и это подвиг.

– Слушай, героиня, а что ты думаешь дальше по делу Евсеевой?

Тина сняла резиновую шапочку, тряхнула волосами и пробурчала:

– Обязательно найдется кто-то, способный испортить твой кайф, и, что особенно удивляет, что таким человеком всегда оказывается собственный муж. Как жить?

– На всю катушку, – засмеялся Кущин, выбираясь из воды. – Я вот что подумал…

– Вова, ну Во-о-ва! – заканючила Тина. – Ну давай завтра, а? Ну должны же мы хоть когда-то отдыхать!