– Да… – я обхватила его шею руками и впилась губами в его щетинистую щёку,– Самое трудное уже позади. Разве может хоть что-то помешать нашему счастью? По-моему, мы уже пережили всё возможное за эти несколько лет.

– Угу. Такое ощущение, что кто-то пишет сценарий по нашей жизни и очень сильно над нами издевается, даже извращается.

Я усмехнулась.

– Но ведь любая история имеет свой конец.

– Вот только у кого-то он хороший, а у кого-то не очень… – Стас взглянул на мои руки, что крепко обнимали его шею, и вложил одну из них в свою,– Но в нашем случае мы сами творцы своего счастья. Глупо рассчитывать на какого-то неумелого сценариста.

– Но это ведь всё образно. Как ты говоришь, мы сами творцы своего счастья. А остальные только косвенно влияют на него. Кто-то положительно, а кто-то отрицательно,– я заглянула в серьёзные глаза Стаса. Мы оба понимали, о ком идёт речь, и оттого задумались.

– Нужно откидывать этих самых отрицательных людей, пока они не начали портить нам жизнь,– строго сказал Стас, переводя свой задумчивый взгляд на окно, завешенное шторой,– Кстати, у тебя на кухне шторы из вискозы?

Я пожала плечами.

– Без понятия. Не я покупала.

Стас протянул руку к окну и тронул штору.

– Да. Это вискоза,– подтвердил собственные слова он.

Я удивлённо подняла брови, не понимая, к чему здесь шторы, да и почему Стас заговорил о них.

– На кухню лучше не вешать шторы из вискозы,– в ответ на мой немой взгляд произнёс Стас. Вопросов стало только больше.

– И почему же?– заинтересовалась я.

– Вискоза – это достаточно привередливый материал. Он легко сминается, деформируется во время стирки. Да и к тому же изнашивается под влиянием воды и солнечных лучей. Тот человек, который додумался повесить шторы из данного материала, явно не разбирается…

– Это моя мама повесила… – шёпотом перебила Стаса я. Он замолчал и опустил голову.

– Прости. Просто думал дать совет,– виновато произнёс Стас.

– Всё нормально. Возможно, ты и прав. Ты в этом лучше разбираешься,– я сглотнула и подняла голову вверх, ощущая, как на глаза наворачиваются слёзы. Тема моих мамы и папы до сих пор была очень тяжёлой, хоть уже и прошло немало лет.

Стас вздохнул и положил мою голову к себе на плечо, нежно поглаживая ладонью.

– Знаешь… – задумчивым голосом начал он,– Хоть я даже не знал твоих родителей, но я уверен, что это были очень хорошие люди…

Я приподняла голову и посмотрела на серьезное лицо Стаса, ожидая, понять, почему он так думает.

– Не каждому родителю под силу вырастить такую достойную дочь,– строгий взгляд Стаса немного смягчился, а на лице появилась улыбка,– Как ты…

– Ты прав,– согласно кивнула я,– Мои мама и папа действительно были чудесные люди. Сколько себя помню, они всегда покупали мне всё только самое лучшее. А денег в нашей семье всегда не хватало. Тем не менее я никогда не ходила в обносках, ела только самую лучшую еду и училась в гимназии.

– Ты училась в гимназии?– с удивлением переспросил Стас,– Ничего себе. Мои родители тоже предлагали мне обучение в гимназии, но я отказался, ведь в средней школе у меня был лучший друг, который слабо учился и не потянул бы обучение ни в гимназии, ни в лицее.

– Так ты окончил среднюю школу?

– Ага. Как и все.

– И что, это только из-за Давида ты отказался от обучения в гимназии? Это же так престижно. Тем более Московская гимназия…

– Ну не только из-за Давида… – ответил Стас и призадумался,– Ещё у меня был конфликт с одним пацаном из той самой гимназии, в которую меня хотели перевести родители.

– Конфликт? Подрался, что ли?

– Типа того,– Стас почесал затылок и опустил глаза. По его взгляду я поняла, что Стас не продолжит, и эта тема для него запретная.

«Видимо, случилось что-то серьезное, раз Стас не хочет даже вспоминать об этом… »– поняла я.

– А кем работали твои родители?– перевёл тему Стас.

– Мама работала консультантом в магазине бытовой техники, а папа… – я остановилась, предаваясь воспоминаниям,– Папа работал портным. От него осталась швейная машинка, на которой он сшил мне немало платьев и блузок.

– М-м-м. Твой папа умел шить?

– Да,– ответила я,—Уверена, вы бы с ним отлично поладили.

– Знаешь… – Стас поджал нижнюю губу и задумчиво посмотрел на меня,– Есть такая фраза… Девушки выбирают себе мужей, похожих на своего отца…

– Ну-у… – протянула я, разглядывая настенные часы над своей головой,– Не думаю, что ты сильно похож на моего папу… Скорее наоборот… Ты вспыльчивый и решительный, а мой папа был спокойным, покладистым и неконфликтным. Так что вы с ним схожи только в своём таланте. Папа тоже мечтал стать дизайнером, но из-за своей мягкохарактерности так и не достиг этого.

– А что так? В университет не поступил?

Я покачала головой.

– Наоборот. Поступил. Его работа прошла отбор. Папа создал дизайн чудесного женского платья, которое он потом пошил и подарил моей маме.

– А раз он поступил, выиграл конкурс по дизайну, то почему тогда не стал дизайнером?– нетерпеливо спросил Стас. Я вздохнула.

– На его место по блату взяли какого-то богатенького, вот папа и не отучился.

Взгляд Стаса в мгновение переменился, а лицо перекосило изумление.

– Да, Стас…– ответила я, видя его немой взгляд,– Интересное совпадение, не правда ли?

Он сглотнул.

– Я бы сказал даже пугающее совпадение,– сухо произнёс Стас,– А что за богатенький?

– Не знаю. Но он из Питера. Фамилия на «м». Хотя нет, на «т». Да точно, по-моему, его фамилия Тигров…

– Тиндеров,– поправил меня Стас.

– Ты его знаешь?– удивилась я, и Стас медленно закивал головой.

– Много лет назад я ездил к нему в Питер. Помнишь ту командировку, когда я оставил свою машину в гараже?

Я сглотнула и кивнула. Конечно, я не могла забыть того самого дня, когда осиротела.

– Так вот тогда я ездил на встречу с Тиндеровым Егором. Он сын Тиндерова Михаила Викторовича.

– Мне эта информация ничего не даёт,– развела руками я.

– Ну я просто говорю, что знаю того самого богатенького, из-за которого твой отец не смог учиться в университете.

– А где он сейчас?

– Егор?

– Нет, его отец.

– Его отец умер года два назад. А сам Егор не так давно переехал с женой в Италию.

– Ясно,– сухо ответила я и со вздохом опустила голову. Стас тоже вздохнул и, положив обе руки на мою талию, прижал меня к себе.

– Люблю тебя,– прошептал он. Мои щёки залила улыбка, и я, прикрыв глаза, крепко-крепко обняла Стаса.

– Я тоже тебя люблю.

Возникла длинная пауза. Стас нежно гладил мою спину и целовал плечо. Я ощущала на своей коже у уху его тяжёлое дыхание, отчего внизу порхали бабочки. Неожиданно Стас опустил руки мне на ягодицы взял меня на руки. Я охнула и заулыбалась, обхватывая его тело ногами.

– Алис… – произнёс Стас, глядя мне прямо в глаза.

– М?

– У тебя ведь есть фотографии твоих родителей?– спросил он. Я кивнула.

– А что, ты хочешь посмотреть?

– Да.

– Ладно. Тогда пойдём в зал. Там в шкафу внизу лежит альбом с нашими семейными фотографиями.

Стас поставил меня на пол и взял в руку свою трость.

– Боюсь, донести тебя я не смогу.

– Ничего страшного,– усмехнулась я,– Большая девочка. Ходить научилась.

– Просто раньше я это всё время делал,– с печалью вспомнил Стас, опуская глаза в пол. Я тронула рукой его подбородка, принуждая посмотреть в глаза.

– Ну и что с того?– с улыбкой произнесла я, гладя бороду Стаса большим пальцем,– Раньше много чего было. И не только хорошего. К чему нам это вспоминать?

Мои слова подбодрили Стаса, и печаль на его лице заменила улыбка. Он поднялся из-за стола и, взяв меня за руку, вышел из кухни. Мы вместе зашли в зал и расположились на полу у шкафчика, откуда я достала большой синий альбом.

– Вот он, – сказала я, протягивая Стасу дорогую сердцу вещь. Он с осторожностью взял её и открыл. На первых страницах были фотографии, где я ещё совсем маленькая. Губы Стаса вылились в широкой улыбке, и он усмехнулся.

– Что, совсем не похожа?– заглядывая в альбом, спросила я.

– Да наоборот,– Стас окинул меня любопытным взглядом, словно видел впервые,– Всё такая же.

Я опустила глаза и оглядела своё полуголое тело.

– Вот только грудь стала заметно больше,– добавил Стас, указывая на фотографию, где я маленькая голенькая купаюсь в ванной.

– Ну тебя!– с усмешкой отмахнулась я,– Прошло около 27-ти лет. Конечно, я изменилась. Как минимум, выросла.

– А вот щёчки всё такие же,– Стас ущипнул меня одной рукой за щёку и усмехнулся.

Дальше он перелистнул страницу и увидел фотографию, где мой отец держит годовалую меня на руках.

– У тебя такие же густые каштановые волосы, как у твоего отца,– подметил Стас. Я встала позади него и, обняв со спины, посмотрела в альбом.

– Да. Волосы у меня в папу,– согласилась я,– А вот у мамы они тонкие и редкие,– я тыкнула пальцем в соседнюю фотографию, где мы уже сидели втроём на диване,– Кстати, тот самый диван всё ещё стоит здесь.

Мы со Стасом синхронно обернулись. Посреди зала стоял большой, но очень старый диван, поверх которого лежало клетчатое покрывало.

– М-да,– протянул Стас, разглядывая диван,– Это прям самая настоящая реликвия, а не диван. Сколько ему лет? 100?

– Нет, меньше. Где-то 30. Может, 40.

– У-у. Какое старьё. Тебе определённо нужно купить новый диван.

– Не хочу,– помотала головой я,– Это память. Мне этот диван очень дорог.

– Ну, как знаешь,– развёл руками Стас,– Хотя в этой квартире стоит многое поменять на что-то более современное.

– А ты всё деньгами меряешь,– насупилась я, сжимая в руке волосы Стаса,– Есть ведь и нечто бесценное, что ни за какие деньги не купишь.

– Согласен, есть,– Стас закинул голову назад и сделал губы уточкой. Я наклонилась к его губам и на полпути остановилась.

– И что же для тебя бесценное?

– Ты,– без раздумий ответил Стас, и я, удовлетворенная ответом, чмокнула его в губы. Стас опустил голову и вернулся обратно к альбому,– Вот и твоя тётя Оля. Они с твоей мамой прям копии друг друга.

– Угу,– я опустилась на колени и, обвив шею Стаса обеими руками, прислонилась губами к его затылку.

– У твоей тёти нет детей?

– Нет.

– И она не была замужем?

– Была однажды.

– Развелись?

– Нет. Тетин муж умер, и она больше не вышла замуж,– ответила я.

– Ясно,– Стас немного прищурил глаза и стал пристально вглядываться в одну фотографию,– Какая ты здесь милая.

– Не то что сейчас.

– Да и сейчас ничего,– с усмешкой ответил Стас, трогая пальцем гладкую поверхность снимка.

– Спасибо,– усмехнулась я, поправляя волосы Стаса. Такие густые и непослушные – они падали прямо на его лоб. Я пальцами зачесала их назад и собрала в маленький хвостик,– Тебе удобно с такой чёлкой? Или решил отращивать?

– Да нет. Просто уже почти полгода не стригся,– ответил Стас.

– Ого. А чего так?

– Да что-то всё не до этого было.

Я сняла со своей правой руки резинку и повязала её на волосы Стаса, закрепляя их в хвосте.

– Так-то лучше.

Стас тронул рукой свои волосы и, обернувшись, нахмурился.

– Фу! Что ты сделала? Я теперь, как клоун с этим хвостом.

– Зато волосы больше не лезут в глаза,– улыбнулась я, довольствуясь своей работой.

– Всё и так было нормально,– Стас потянулся, чтобы снять резинку, как я схватила его за обе руки.

– Не снимай,– попросила я, сжимая его запястья. Стас закатил глаза и опустил свои руки на пол. Я обняла его спереди и поцеловала в обе колючие щеки,– Какой ты милый,– я тронула его нос губами, после чего потерлась о него своим.

– С этим клоунским хвостом?– не прекращая хмуриться, буркнул Стас.

– Не хмурься, – я чмокнула его в губы и погладила пальцем по бороде,– А то морщины останутся.

– Не будешь любить меня с морщинами?

– Я подумаю,– я развернулась и села на диван, поставив ноги в разные стороны.