Мои одноклассники с любопытством обступили Сьерру и обнялись с Карагом, которого почти все любили. Лишь Элла, Токо и Барри ограничились скучающим «привет», и парни уткнулись в телефоны. А Элла почему-то нет, хотя обычно не расстаётся со смартфоном.

Бенджамин Блэкхарт втянул носом воздух:

– А у вас тут не только морские животные… Ещё пантера, если не ошибаюсь?

– Да, это я! – польщённо кивнула Ноэми.

– И крыса?

– Нет, оборотней-крыс среди нас нет, – удивлённо ответил мистер Кристалл.

Но мисс Уайт уже обо всём догадалась и смерила меня жёстким взглядом.

«Чёрт!» – подумал я.

Мать в истерике

Мистер Блэкхарт наверняка не собирался нас разоблачать – но зачем трубить на весь мир, что он унюхал?

– Признавайся, Тьяго, – строго произнесла мисс Уайт, – где Рокет? Надеюсь, не в твоём чемодане – иначе он, наверное, уже задохнулся.

– Нет-нет… э… я жив-здоров. Только крекеров объелся. – Из моего рюкзака высунулась крошечная лапка и чем-то замахала – наверное, клочком носового платка, который, должно быть, символизировал белый флаг. – Простите! Я тайком забрался к нему в рюкзак – Тьяго заметил меня только в самолёте.

Очень благородно с его стороны. Но учителя ему явно не поверили. У мисс Уайт был такой вид, будто её попытались поймать и поместить в дельфинарий, а Фаррин смотрел на меня грозным взглядом, который обычно приберегал для нерадивых учеников.

– Хорошо, что мы ещё в аэропорту… Давайте посадим его в клетку для перевозки животных и отправим обратно в школу, – предложил рассерженный мистер Кристалл.

Рокет испуганно пискнул.

– Да ладно, Джек, пусть остаётся: одним учеником больше, одним меньше – невелика разница, – махнул рукой Бенджамин Блэкхарт, и я невольно проникся к нему симпатией. – Места у нас в «Красном утёсе» хватает.

– О да, пожалуйста, оставьте его, – стала упрашивать Сьерра и начала радостно пищать и визжать.

Рокет высунул голову из рюкзака и, топорща усы, удивлённо уставился на неё. Я запихнул его обратно. Не хватало нам ещё охоты на крыс в аэропорту Сан-Франциско!

– Ничего себе – ты говоришь по-крысиному? – поразился я.

– Ну, не то чтобы говорю… Я только начала его учить, – пожала плечами Сьерра. – Эния Сандрас, начальница службы безопасности Совета, время от времени со мной занимается.

– А что ты ему сказала? – спросила Шари.

– Да просто пожелала проворных лап и много еды, – перевела Сьерра. – Рокет – крутое имя, намного круче, чем Сьерра, что по-испански, кстати, означает «горы». – Она укоризненно посмотрела на отца.

– Что поделаешь: мы не могли тебя спросить, какое имя ты бы предпочла, – усмехнулся мистер Блэкхарт. – Придётся тебе стать знаменитой, чтобы взять псевдоним. – Он повернулся к моим учителям. – Ну так как? Фаррин, что скажешь? Отправить его обратно или оставить?

Фаррин Гарсия глубоко вдохнул и выдохнул, а потом улыбнулся лукавой улыбкой, которую я нечасто у него наблюдал:

– Если у вас в школе есть какой-нибудь неисправный прибор, то пусть остаётся. Он наверняка сможет его починить.

– У нас в школе полно неисправных приборов, – уверила его Сьерра. – Со вчерашнего дня даже роутер для вай-фая глючит.

На том и порешили. Рокет завозился в моём рюкзаке – наверное, прыгал от радости, а мы с друзьями дали друг другу пять. Как здорово, что Сьерра вовсе не такая, как мы опасались.

– Но наказания тебе не избежать, – сказал Рокету мистер Кристалл. – В «Красном утёсе» будешь минимум час в день заниматься общественно полезным трудом. И на время обмена лишаешься десерта и других сладостей.

– Даже эскимо на палочке?! – ужаснулся Рокет.

– Особенно эскимо на палочке, – медовым голоском подтвердила мисс Уайт.

– Но сигареты хоть можно? – Рокет любит провоцировать учителей.

Мистер Блэкхарт подавил усмешку:

– В нашей школе курить запрещено. Ну так что, едем? Мы арендовали автобус, чтобы отвезти вас в шко…

У мистера Кристалла зазвонил телефон.

– Миссис Леннокс, – сказал он, взглянув на экран, и ответил на звонок. – Что значит, где ваша дочь? В Калифорнии, конечно – мы только что приземлились. – Хотя директор не включал громкую связь, крик из трубки был слышен и так. – Но вы ведь подписали разрешение, – озадаченно нахмурился мистер Кристалл. – Крик стал ещё громче. – Как не подписали? Очень интересно. – Наши учителя смерили Эллу взглядом, от которого бы завяли цветы. – Я сейчас же забронирую для вашей дочери обратный рейс. Частный самолёт? Что вы имеете в виду? А, у вашего друга есть частный самолёт, и вы спросите его, не сможет ли он доставить Эллу обратно во Флориду. Понял. Хорошо, буду ждать вашего звонка. – Мистер Кристалл мрачно нажал отбой. – Элла, ты сама подделала подпись матери или кого-то попросила?

Любой на её месте начал бы извиняться и просить проявить снисхождение. Но только не Элла – она упрямо скрестила руки на груди:

– Не скажу.

Но я заметил, как Токо украдкой покосился на Барри. Готов поспорить, что подпись подделал оборотень-барракуда: у него самый красивый почерк в классе, и рисует он почти так же хорошо, как я.

Бенджамин Блэкхарт и его дочь с интересом и лёгким беспокойством прислушивались к разговору. О хорошем впечатлении можно забыть: безбилетный пассажир, поддельное разрешение и психующая мать – о господи!

– Если она решит, что вы взяли её дочь в заложники, то может натравить на нас группу захвата, – сказал мистер Блэкхарт. Видимо, он в курсе, что от Леннокс можно ожидать чего угодно.

Мисс Уайт кивнула:

– Но тогда она рискует, что Эллу могут ранить. – По её взгляду я понял, чего она опасается: что Леннокс выместит злость на нашей школе. Надёжно ли защищён «Голубой риф»?

Мы напряжённо ждали, шёпотом переговариваясь, пока у мистера Кристалла снова не зазвонил телефон. По его ответным репликам я понял, что частным самолётом можно будет воспользоваться только через два дня, поскольку друг и деловой партнёр Леннокс сейчас находится в Европе, и поэтому она требует немедленно забронировать Элле обратный рейс, иначе она обвинит нас в похищении ребёнка.

– Зашибись! – Фаррин направился к стойке авиакомпании.

– Суровые директорские будни, да? – хмыкнул мистер Блэкхарт. – Я об этом и не помышлял, когда увольнялся из больницы.

– А, так вы врач? – заинтересовалась мисс Уайт.

– Он специализировался на быстром усыплении людей. Очень важная способность для учителя, – поддела отца Сьерра.

– Анестезиолог, значит, – кивнул Джаспер, и двадцать пар глаз удивлённо уставились на него. – Мне это слово недавно в кроссворде попалось, – гордо улыбнулся он.

– Очень пумно, – похвалил его Караг.

Элла с несчастным видом молчала. Я ей сочувствовал, и не только потому, что ей, вероятно, сейчас придётся снова пересечь весь континент. Лидия Леннокс – кошмарная мать, и скоро Элле предстоит круглые сутки терпеть её и не менее кошмарного частного учителя!

Как выяснилось, обратных билетов в Майами на сегодня уже не осталось – даже на рейсы с четырьмя пересадками.

– Но мне удалось купить Элле билет на вторник, – сообщил мистер Гарсия. – Не мог бы кто-нибудь из вашей школы отвезти её завтра в аэропорт, Бен?

Директор «Красного утёса» заверил его, что это не проблема, и мы наконец отправились в путь.

Вид на море

У Эллы был громоздкий тяжёлый чемодан, который она едва могла сдвинуть с места.

– Подожди, я тебе помогу. – Мистер Блэкхарт, махнув нам, чтобы мы шли за ним, взял у Эллы чемодан и без труда его понёс. Токо взвалил на себя вещи Дейзи, и она поблагодарила его улыбкой.

– А калифорнийская школа какая? – спросила Шари Карага. – Океанистая или пумная?

– И то и другое, – улыбнулся Караг. – Но в первую очередь она, гм… необычная. Сильно отличается от вашей. Скоро увидите.

Я вместе с другими встал на траволатор, который повёз нас по длинным начищенным до блеска залам аэропорта, и вместе с Шари протиснулся поближе к Сьерре, чтобы не пропустить ничего интересного.

– Мы очень удивились, что в школу записалось столько оборотней-птиц, – рассказывала Сьерра. – Наш первый, и единственный, класс почти наполовину состоит из крылатых животных – их ещё называют детьми ветра. И они с удобством у нас обосновались. Вот уви… – Она чуть не упала. Даже самый длинный траволатор когда-нибудь заканчивается, а Сьерра, увлёкшись рассказом, этого не заметила. – Чёрт! И почему со мной вечно такое приключается?!

– Волки и эскалаторы несовместимы, – посочувствовал ей Караг. – Тикаани их тоже терпеть не может с тех пор, как прищемила себе лапу.

– Мне ещё хуже: я умудряюсь застрять в нём даже в человеческом обличье, – простонала Сьерра.

– Оборотни-птицы? – с любопытством спросила Дейзи, крутя руками колёса инвалидной коляски. – И какие же?

Сьерра посчитала по пальцам:

– У нас есть голубой ара, беркут, сыч, индийский кольчатый попугай, белая сова…

– Её тоже зовут Хедвиг? – спросила Мара, большая поклонница Гарри Поттера.

– Нет – Эвери Шторм. Кроме того, у нас есть серая цапля и чернохохлая синица. Ах да, и бойцовый петух.

– Бойцовый петух? – рассмеялся Ной.

– Это не шутка – с Виктором лучше не связываться, – предостерегла нас Сьерра. – А ещё в моём классе учится девочка-шмель – её зовут Бамбл и она очень милая. Летучих насекомых, кстати, тоже причисляют к детям ветра.

– А она не ужалит? – заволновался Джаспер.

– Ты же броненосец – тебе-то чего бояться? – напомнил я ему, и Джаспер согласился, что некоторые его опасения беспочвенны.

В автобусе я сидел рядом с Джаспером, потому что Шари захотела сесть с Блю, а места напротив них заняли Финни с Леонорой. Я видел, что Финни тоскливо рассматривает на смартфоне фото Вейва; она ещё не скоро увидится с другом – горбатым китом-оборотнем.

Зато Ной, сидящий рядом с Карагом, скоро встретится с подругой; он едва мог усидеть на месте.

– Жду не дождусь встречи с Холли – она такая классная девочка! – радовался он. – Такая весёлая, живая и настоящая – даже описать не могу…

– И не надо: я не первый день с ней знаком, – улыбнулся Караг. – Кстати, она только о тебе и говорит – некоторые одноклассники уже слышать не могут имя Ной.

Судя по хихиканью с задних рядов, их разговор слушал не я один.

Мы проехали через Сан-Франциско, миновав мост Золотые Ворота, а потом направились на север. Пейзажи становились всё зеленее, а населённые пункты – мельче; с этой стороны пролива много природоохранных зон. Хотя уже ноябрь, изрезанный бухтами ландшафт озарён золотистым солнечным светом. Суша отвесно уходила в море, утёсы поросли низкими кустарниками и вереском.

Дорога была такой извилистой, что Блю притихла и побледнела: в человеческом обличье её быстро укачивает.

– У кого-нибудь есть пакет? – простонала она, и Шари протянула ей недоеденный пакетик чипсов. Почему бы и нет? Кто потом запустит туда руку – сам виноват.

– Ой, Тихий океан… Моя первая любовь! – воскликнул Крис.

Мы с одноклассниками с любопытством протиснулись к окнам с той стороны автобуса, откуда виднелся серо-синий океан с белыми шапками пены. Рокет залез на подголовник моего сиденья и упёрся лапками в стекло:

– Ух ты, я в Калифорнии! Сёстры умрут от зависти!

– Океан выглядит более суровым, чем у нас, – заметила Шари.

– Больше похоже на океан у меня дома, в Новой Зеландии, – кивнул Ной, обводя взглядом водную гладь.

– Эй, народ, я тоже хочу посмотреть! Кто-нибудь, достаньте меня из рюкзака! Думаете, я правда сувенир?! – возмутился Линус.

– Упс! Прости. – Финни достала стеклянный шар с коралловым ландшафтом и морским коньком и подняла вверх, чтобы Линусу было лучше видно.

Тишина.

– Ну как? – полюбопытствовала Дейзи.

– Гм, – отозвался Линус, – я разве что в человеческом обличье рискну туда сунуться: волны слишком большие.

– Большие? В самый раз, малыш! – Крис явно любовался прибоем. – Здесь хотя бы можно нормально заниматься сёрфингом!