Шторм (страница 9)
Женщина повернулась ко мне, её ноздри гневно залепетали.
– Как вы посмели украсть мою дочь?!
– Так ты её сама вытолкала за дверь, – не осталась я в долгу.
Женщина покраснела и обиженно поджала губы. В зал вошёл полицейский, увидев Ахмеда Юсуфовича, озадаченно почесал затылок.
– Вот, женщина заявила о похищении, – проговорил тот, указывая на мать малышки. – Сказала, что дочь не доехала с учительницей до интерната, а бдительные соседи записали номер. Вот мы быстро и нашли девочку.
– Возникло недоразумение, – лицо отца озарила лучезарная улыбка, против который никто не мог устоять. – Спасибо за оперативность, но дальше мы разберёмся в семейном кругу.
Ахмед Юсуфович дружески похлопал по плечу полицейского и развернул его к выходу. Тут же подключился и Юрий Михайлович, дабы меня не забрали в участок. Мужчины что-то принялись тихо обсуждать в прихожей, а мы с Асей остались практически наедине, если не считать Гелю.
– Пошли, – строго вымолвила женщина, потянув за руку малышку.
– А мои игрушки? – нахмурилась Геля.
– У тебя дома есть свои, – попыталась успокоить Ася свою дочку.
– Это её игрушки, – заступилась я за девочку. – Подарок от дяди Ромы.
– Рома? – встрепенулась Ася. – Я давно уже не могу до него дозвониться, он обещал…
Женщина замолчала, а Геля принялась быстро собирать свои подарки, пока её не увели из моей квартиры.
– Я знаю, Рома вам помогал. Поэтому и подумала, что Геля его дочка, – нехотя призналась я. – Мы с ним попали в шторм.
– О, боже! – потрясённо вымолвила Ася. – Так это о вас писали газеты, пропавшие молодожёны посреди моря?
– Наверное, – подала я плечами.
– Там было только твоё имя, я и подумать не могла, что с Ромой случилась беда.
– Он сейчас в коме, – мой голос дрогнул, а на глаза навернулись слёзы.
Ася подошла ко мне и обняла, она ничего не говорила, просто поглаживала ладонью по спине. В комнату заглянул полицейский:
– Гражданка, что будем делать с вашим заявлением?
– Я заберу его, – ответила Ася. – У нас вышло, скажем так, недоразумение.
Полицейский облегчённо выдохнул и ушёл.
– Давай, я тебя хоть обедом накормлю, – предложила я женщине.
Ася смутилась, но тут Геля хитро сощурилась и проворковала:
– Супчик очень вкусный.
– Ладно, – согласилась Ася.
Мы уселись за стол, у Юрия Михайловича и моего отца, наконец-то, проснулся аппетит. А малышка дождалась чая и торта. Когда тарелки опустели, я тихо проговорила:
– Мы все против, чтобы Геля училась в интернате.
Малышка спрыгнула со стула и произнесла, направляясь в комнату:
– Ой, не люблю я эти ваши взрослые разговоры.
– Но у меня по-другому не получается, – Асе стало неловко, когда я подняла эту болезненную тему.
Юрий Михайлович отмалчивался, хотя искоса поглядывал на малышку, которая устроилась на диване и смотрела мультфильмы. Я пнула под столом ногу отца, тот издал рычащий звук, а потом важно произнёс:
– Мы поможем. Да, Юрий Михайлович?
– Да, – поспешно ответил тот.
– Но вы не обязаны этого делать, – расстроилась Ася. – Это мои трудности.
– Рома же не зря вам помогал, – привела я железный аргумент. – Геля заслуживает лучшего.
Ася минуты две молчала, а потом согласилась. И я ощутила, что снова стала ближе к Роме, который сейчас сладко спал.
Глава 22
Я изо всех старалась не поддаваться отчаянью, пока мой муженёк спал на больничной койке. Время шло вперёд, беспристрастно отсчитывая новые дни. Я больше не пересматривала фотографии и видео с нашей свадьбы, навещала Гелю, по выходным отвозила малышку в бассейн, а потом всегда шла к Роме. Первые дни могла только сидеть рядом с ним и вытирать платочком слёзы, потом начала говорить, и это принесло мне облегчение. И чтобы больше времени проводить с муженьком, не вызывая подозрений у медперсонала, стала помогать в детском отделении, приглашала аниматоров, проводила праздники и дарила подарки. Вот в один из таких дней ко мне и подошёл главный врач больницы с деловым предложением.
Солнечный свет заливал палату муженька, я приоткрыла окно, впустив внутрь солоноватый ветер. Георгий Львович сперва рассказал, что с Ромой всё в порядке, а потом смущённо попросил:
– Зара Ахмедовна, вы вносите огромный вклад в нашу больницу, помогаете больным деткам…
– Сколько? – грубо перебила я мужчину, прекрасно понимая, что им опять требуются деньги.
– Вы бы не могли организовать благотворительный вечер по сбору средств для закупки нового оборудования? – выпалил Георгий Львович.
– Я?! – мне стало смешно от дикого предложения мужчины. – Но я же ничего не умею!
– Благодаря вашим стараниям, многие люди стали охотнее жертвовать на нашу больницу, понимаете?
– Нет, – замотала я головой. – Я ничего не умею!
– Зара, – ласково проговорил Георгий Львович. – Вы очень искренняя девушка, вы умеете достучаться до самого сердца.
«Или до печёнок», – подумала я, посмотрев на муженька, который частенько обзывал меня дурой. Солнечный лучик скользнул по лицу Ромы, показалось, будто он улыбнулся мне.
– Ладно, – нехотя согласилась я, совершенно не понимая, как это всё работает.
Но глаза боятся, а руки делают. Первым, на ком я начала оттачивать своё мастерство мецената, стал любимый папочка. Ахмед Юсуфович упирался два дня, избегая меня, пришлось даже прокрасться в его кабинет и два часа засесть в засаде. Хватаясь за сердце, отец понял, что я настроена решительно и нанял мне в помощь настоящего организатора подобных мероприятий. Надо сказать, что с Михаилом дело пошло намного быстрее. Мужчина был всегда одет с иголочки и производил неизгладимое впечатление. Наверное, если бы в моей жизни не было Ромы, то я бы обязательно в него влюбилась.
Вторым под удар моей безумной затеи попал Юрий Михайлович. Измором взять его не получилось, он наотрез отказался участвовать в сомнительном мероприятии, но неожиданно на помощь мне пришла мать Ромы. Елена напомнила Юрию Михайловичу, что тот давно не водил её званые ужины, а у неё, видите ли, два новых платья висят в шкафу без дела. Я взяла на заметку, как надо правильно и самое главное действенно ставить ультиматум своему муженьку. Юрий Михайлович с протяжным стоном согласился и даже выписал чек на крупную сумму, пожертвовав деньги на нужды больницы.
И вот долгожданный день благотворительного ужина настал. Я сама не верила, что смогла собрать почти половину состоятельных горожан. Мы с Михаилом вели концертную программу, я нахваливала меценатов, блистая в серебристом платье. Ахмед Юсуфович и Юрий Михайлович лоснились от довольства, что у них такая хорошая доченька. Я улыбалась, но моё сердце было рядом с любимым муженьком.
Вечер близился к концу, мы с Михаилом уступили место скрипачу, а сами вышли на балкончик. Мужчина закурил, пристально глядя на меня, дым от сигареты спиралью уходил в небо.
– Ты красивая, – промолвил Михаил, заставив меня вздрогнуть.
– Спасибо, – мне стало неловко.
Мужчина коснулся моей руки и сказал:
– Я знаю твою историю, мне жаль Романа, но ты должна жить дальше.
– Я и живу, – мне захотелось отступить назад, но я осталась стоять на месте, заворожённо глядя на сигаретный дым.
Михаил вплотную приблизился ко мне и провёл пальцами по щеке. «Дура»! – услышала я в голове насмешливый голос муженька, оттолкнула мужчину и ушла с балкончика. Конечно, Рома бы меня не осудил в подобной ситуации, но я не могла предать то, что нас связало во время шторма. Ко мне подошёл Георгий Львович, радостно сообщил, что мы собрали рекордную сумму, но все мои мысли были только о Роме. Именно сейчас захотелось увидеть его очень сильно, до резкой боли в глазах и животе.
– Мне надо уйти, – пробормотала я, распрощалась с Георгием Львовичем и поспешила в больницу к муженьку.
Глава 23
Странное оживление около поста медсестры на этаже, где лежал Рома, привело меня в недоумение. Я осторожно приблизилась к девушкам и услышала, как одна говорит другой:
– Надо срочно позвонить родственникам!
– Не могу найти ни одного телефона…
Я увидела, как дежурный врач быстро направляется к палате моего муженька. Сердце пропустило удар… Неужели произошло самое худшее, что я могла только себе вообразить?! Я бросилась следом за врачом, но замерла перед дверным проёмом, чувствуя, как подгибаются колени.
– Где я? – голос Ромы прозвучал слабо, он едва мог ворочать языком.
Я вбежала в палату и кинулась к нему, муженёк же настороженно посмотрел на меня. Врач не дал задушить любимого в жарких объятьях, вовремя остановив.
– Зара, что происходит? – спросил Рома.
– Ты в больнице, – в моём голосе послышались истерические нотки.
– Нас спасли? – муженёк попытался подняться, но из-за слабости не смог это сделать.
Врач, наконец-то, перестал меня держать, я повыше приподняла подушку и провела пальцами по небритой щеке любимого.
– Это я нас спасла. На маяке были рыбаки, я их попросила, и они помогли нам добраться до города.
– Малышка, ты умеешь только требовать, – усмехнулся Рома. – Надо позвонить отцу и сказать, что со мной всё в порядке.
Врач сменил капельницу, а затем промолвил:
– Я вас пока оставлю, надо Георгию Львовичу отчитаться.
Я кивнула, прекрасно понимая, что лучше мне самой рассказать любимому, что тот был в коме почти два месяца. Но вместо слов из глаз потекли слёзы.
– Дура, не реви, – фыркнул Рома.
Я взяла его руку и прижала к груди, ощутив тепло, затараторила, пытаясь одним разом рассказать всё, что со мной произошло:
– Пока ты спал, я нашла твою дочку, но она не твоя дочка. Геля хорошая девочка, твоя мама её очень любит, мы с Асей дружим.
– Зара! – перебил меня муженёк. – Что ты несёшь?!
– Прости, надо было начать с самого начала, – спохватилась я, влажной салфеткой протёрла мокрое лицо, шмыгнула носом, вдохнула полной грудью воздух и медленно произнесла, понизив голос: – Мы думали, что ты умер.
Рома побледнел ещё больше, отчего его глаза ещё сильнее засверкали.
– Ты всё-таки пыталась меня убить, – потрясённо вымолвил он.
– Нет! —всплеснула я руками, обидевшись на муженька до глубины души. – Георгий Львович сказал, что во время крушения яхты ты сильно ударился, у тебя в голове начался какой-то страшный отёк, который привёл к коме. Рома, ты проспал почти два месяца…
– Зара, хватит нести чушь, – муженёк не поверил ни единому моему слову. – ТИ какого чёрта ты так вырядилась? На мои похороны собралась?
– Придурок, – обругала я муженька. – Я, можно сказать, глаз не смыкала, навещала тебя почти каждый день. Ты только посмотри, как я исхудала! Да я же все глазоньки выплакала!
– Зара, – рассмеялся Рома. – Не смеши меня, всё тело болит.
– Почему ты мне не веришь? – я снова прикоснулась к руке любимого и начала массажировать ладонь и пальцы.
– Мы шли с тобой к маяку, я всего на минуту глаза закрыл, – промолвил Рома. – А ты уже небылицы сочиняешь. Ну, как я мог проспать два месяца?
– Ты был в коме и не приходил в себя после операции, – я поднесла его руку к голове и помогла нащупать шрамы. – Чувствуешь, они уже затянулись, остался только рубец. Это могло произойти за один день?
Рома потрясённо замолчал, я же победно улыбнулась, а потом поднесла к его губам стакан с водой. Муженёк сделал несколько глотков и закрыл глаза.
– Эй, только не спи! – встревожилась я.
Рома насмешливо посмотрел на меня и спросил:
– Почему ты ещё здесь?
– Что ты имеешь в виду? – не поняла я его вопроса.
– Ты меня не бросила, хотя я фактически превратился в овощ, – обжигающий взгляд Ромы пронзил меня насквозь.