Вообще, Курелёво достаточно тихое местечко. Здесь у милиции самыми громкими делами были те, где действительно громко кричали: драки, мелкое воровство. Про изнасилования или грабежи – вот так, на улице, не слышала ни разу. А потому, за честь свою девичью не переживала. Тем более, что её я лишилась заблаговременно. После, по пути до общежития, уже шла, лишь прислушиваясь к стуку собственного сердца да разглядывая заборы стоящих вдоль дороги домов. Такой контраст удивительный! Если один забор из деревянных досок уже покосился и из него торчат ржавые гвозди, то другой, такой же деревянный, покрашен в зелёный цвет и стоит ровненько, гордо источая запах краски, а следующий и вовсе – из металлопрофиля – холодный, равнодушный, а ещё чуть дальше – «местный модник», нацепивший на себя все узоры сразу: вензеля, розочки, – и всё из металла.

Уже возле колледжа я вновь немного напряглась. На одной из лавочек на его территории, на одной из лавочек сидела шумная компания. Так как это место хорошо освещалось, я смогла рассмотреть, что под фонарём находилась компания из местных парней. Они пили пиво, хохотали и толкались. А вдоль забора стояла синяя машина. В марках я не разбиралась, но явно автомобиль явно импортный.

Подошла к забору общаги, через решётки увидела, что у вахтёрши горел свет. Толкнула калитку, та заскрипела. В ночной тиши звук был настолько громким, что казалось, мог переполошить всех.

Я замерла, прислушалась и оглянулась в сторону компании. Вроде, ничего.

Обогнула ступеньки, ведущие ко входу и постучала в окошко вахты. Там не только горел свет лампочки, но и мелькали цветные огоньки телевизора. Вроде, не так уж громко он работал, но мой стук услышали только на третий раз. И то: женщина выглянула в окно, я начала махать и показывать, чтоб она открыла дверь. Но она словно меня не видела, присматривалась сквозь стекло, подставив ладони. Я постучалась ещё раз и вахтёрша, перекрестившись, отпрыгнула от окна. Смотрелось, конечно, смешно. Я вытянула шею и наблюдала, что же она станет делать дальше. К счастью, она накинула лохматую ангоровую кофту и вышла в вестибюль, предварительно включив свет возле входа.

Подняв с земли сумку, я быстренько подбежала ко входу и собралась заходить, но не тут-то было. Растрёпанная и напуганная стуком, старуха, увидев меня, лишь заказала руками. Через стеклянную дверь слышно было плохо, но до меня донёсся глухой звук голоса:

– Ополоумела? Не пущу!

– Но мне некуда идти! – Подойдя максимально близко, прокричала я, жестикулируя. – Пустите.

– Иди отсюда.

– Я сейчас дверь сломаю! – начала я дёргать за ручку.

Вахтёрша пригрозила кулаком и крикнула, что сейчас вызовет милицию.

– С этой стервой лучше не связываться, – раздался сзади мужской голос, от которого я испуганно вздрогнула и повернулась.

Передо мной стоял парень. Ненамного выше меня, не качок, но с довольно широкоплечий и практически лысый. На нём был тёмно-синий спортивный костюм и белые кроссовки, под цвет лампасов на трико.

– Не бойся, – слегка усмехнулся незнакомец, – не съем.

– Подавишься, я костлявая, – но сумку прижала к груди.

На заднем плане, за стеклянной дверью всё ещё истерично вопила вахтёрша. Я бросила короткий взгляд назад, затем на парня.

Типаж совсем не мой. Полная противоположность. Этот больше похож на крепыша-борца, ещё и лысый. А мне больше нравились парни высокие, с темной шевелюрой и карими глазами, как, например, Кирилл из «Иванушек» или Киркоров. Я от них балдела.

– Может, – не унимался незнакомец, – подкинуть куда?

Не вынимая рук из карманов, он махнул назад. Я глянула в ту сторону, а за забором стоял тот самый автомобиль, который находился до этого возле выпивающей компании.

Я недоверчиво поморщилась:

– Ты что? Пьяный за рулём катаешься?

– Да я сделал пару глотков, – пожал он плечами, – больше просто стоял рядом.

Я снова обернулась назад. Вахтёрши уже не было видно.

– Так что? Подвезти?

– Подвезти, – уже обречённым эхом вторила я ему.

Идти мне было некуда. Денег совсем не осталось – ни на билет, ни на питание. Что делать и где ночевать, понятия вообще не имела. Мимо парня прошла, как приговорённая к казни. Уже даже не было страшно, так обессилела от безысходности.

– Давай, – подхватил он мою сумку и закинул себе на плечо. И тут же удивился:

– Так она почти пустая.

– Я домой должна была уехать, – пробормотала я, не останавливаясь и не глядя на него.

Подошла к машине, дёрнула дверцу, но она оказалась запертой. Только теперь я обернулась и требовательно спросила:

– Ну? Мы едем или болтать будем?

– Мы можем и совместить, – он подошёл к машине, открыл её пультом и дотронулся до дверцы, за которую всё ещё держалась я.

Меня словно током ударили – отдёрнула руку, но вида не подала, что испугалась. Напротив, пристально посмотрела ему в глаза. Он ещё и голубоглазый. Фу! В мыслях промелькнуло: «Вообще не моё. Бывает же так».

Тем временем, молодой человек уже заботливо открыл дверцу и жестом пригласил меня внутрь. Я даже сделала лёгкий реверанс, правда, приправив его усмешкой.

– Куда едем? – поинтересовался он, проворачивая ключ в замке зажигания.

– На вокзал.

– Какой?

– Ж/д, – всё также отстранённо отвечала я, будто таксисту.

Я знала, что автостанция по ночам замыкалась, а железнодорожный вокзал отрыт круглосуточно

Конечно, домой уже не уехать. Да и желания не было. А вот пересидеть ночь на раздолбанных станционных креслах было вполне реально.

– Уже ты вряд ли куда уедешь, – скептически заметил парнишка, – кассы не работают.

– Ничего. Разберусь, – не вдаваясь в подробности, ответила я.

– Ок, – и с визгом шин, мы рванули с места.

– Владимир, кстати, – протянул он руку, когда мы остановились на светофоре.

– Малика, – ответила я, отвечая на рукопожатие.

Он вновь устремил взгляд вперёд, а я, стараясь делать это незаметно, изучала его. Сидел он, не наклонившись вперёд, как почему-то многие делали, а в расслабленной позе, откинувшись на спинку кресла. В принципе, не урод. Но типаж совсем не мой. Даже по манере общения.

И тут я заметила, что мы свернули направо, хотя к вокзалу нужно было ехать прямо.

– Ты куда? – старалась ровным голосом спрашивать я.

– Домой, – он посмотрел на меня. – И ты ко мне в гости.

– Останови машину! – Потребовала я, схватившись за ручку двери.

– Не ссы, – он слегка притормозил, – думаешь, я не понял, что ты спать на вокзале собралась?

И снова бросил на меня взгляд. Серьёзный, даже осуждающий.

– Тебе не кажется, что это не твоё дело? Останови машину.

– Слушай. – Автомобиль встал и заморгал аварийкой, под аккомпанемент хита Рикки Мартина. – Ты можешь, конечно, выпендриться и идти. Но менты тебя либо закроют, либо оприходуют.

Честно говоря, то о чём он тогда говорил, я поняла лишь несколько лет спустя. Тогда для меня это были незнакомые, ничего не значащие слова. И я бросила на него дерзкий взгляд, надув щёки:

– Ну и пусть. Зато, всякие придурки приставать не будут.

Нервно нащупала ручку в двери и дёрнула за неё.

– Багажник открой, – потребовала уже с улицы.

– Ты реально отмороженная? – раздражённый, он вышел и хлопнул дверью. – Ты хоть понимаешь, о чём я говорю?

Он обогнул машину сзади и оказался возле меня.

– Послушай, – уже спокойнее произнёс он, выставив вперёд руки. – Я обещаю, я тебя не трону. Я живу в однокомнатном домике, небольшом. Переночуешь. Утром – захочешь, отвезу, не захочешь, сама пойдёшь в свою общагу.

– Почему я должна тебе верить?

– Я похож на маньяка?

– У Чикатило вообще идеальная репутация была.

– Аргумент, конечно, – хмыкнул Владимир и провёл ладонью по своей стриженной под ноль голове. – И что делать будем?

Я посмотрела в сторону железнодорожного вокзала, чьи фонари горели довольно близко. Дойти можно было минут за десять.

– А где могут закрыть? – С детской непосредственностью поинтересовалась я. – Ну, менты эти. И зачем?

В первую секунду он удивлённо посмотрел на меня. Даже изумлённо. Как мама смотрит на грязного с ног до головы ребёнка, одетого в только что постиранное. А потом как захохотал!

Я так и не поняла причину столь бурной реакции. Стояла и не знала – бояться и бежать, или довериться и поехать с ним?

– Но учти, – всё же решилась, – сплю я на отдельной кровати, даже если она у тебя одна.

– Да без проблем.

И мы поехали в сторону его дома. Сказать, что мне было страшно, это тоже самое, что лишившись руки, описывать боль порезанного пальца. У меня была паника. Я боялась громко вздохнуть, сглотнуть слюну. Ноги сжала так, будто очень сильно хотела в туалет.

Глава четвёртая

С той ночи прошло не так уж много времени, но изменений в моей жизни хватило бы на пару сезонов «Санта-Барбары»: Светка окончательно съехала к своему парню, Стасу; ко мне подселили девочку Раю, на пару лет младше, студентку бухгалтерского курса (с ней мы тоже быстро нашли общий язык, классная девчонка); Серёжка, брат мой, уехал на Север, не столько за «длинным рублём», сколько от новых неприятностей с милицией; Машка начала бегать по врачам, никак у них с мужем забеременеть не получалось. А я… Я всё так же раз в неделю вела поздравления на местном телеканале, получала свои копейки. Полы мыть давно перестала, нашла новую подработку: начала ходить по адресам, сим-карты продавать. Пока в Курелёво на мобильную связь ещё смотрели с подозрением, ходили слухи, что от этих телефонов сильное излучение. Якобы, даже статистика доказывает, что с появлением сотовой связи и микроволновых печей, уровень заболеваемости раком стал выше. Как по мне – чушь неслыханная. В городе у нас мобильниками уже вовсю пользовались.

И у меня самой на шее, на чёрном шнурке гордо красовался «Siemens» – толстенький, небольшой. Откуда у меня такая роскошь? Вовка подарил.

Да-да, тот самый. Который увёз меня ночью от общаги. Так как-то получилось, что мы начали встречаться. С той же ночи. Райка правда, когда услышала, с кем я по вечерам катаюсь, ужаснулась:

– Ты что? Он же бабник местный! Да он тебя через неделю бросит! Ты знаешь, со сколькими он уже встречался?

– П-ф-ф, неделю, – фыркнула я, влезая в супер-узкие джинсы. – А зачем он мне так надолго?

Но не сработал ни мой план, ни Райки. Мы всё ещё были вместе. И кажется, я начинала влюбляться. Его голубые глаза умели смотреть, как ни одни другие, он целовал так нежно, что я таяла. Он просто проходил мимо, а я не могла удержаться, чтоб не дотронуться до него. Хотя бы до руки. Хотя моей эрогенной зоной был его зад. Округлая попа, которую я при любой возможности хватала в ладони. Только с ним я поняла, что секс – это действительно классно. Так классно, что возбуждалась даже просто подумав о Вове. И потом весь день ждать вечера.

Ах да… И физрук же никуда из колледжа не делся. Он пытался пару раз меня поймать так, чтобы рядом никого не было, смотрел жалобно, как кот, выпрашивающий колбасу.

– Малика, – с придыханием, вполголоса умоляюще спрашивал он, – почему ты меня избегаешь? Когда мы встретимся?

– Зачем? – Включала я дурочку и непонимающе хлопала глазами, на всякий случай отодвигаясь на безопасное расстояние.

– Поговорим. Хотя бы кофе попьём. Ты во сколько домой едешь? Давай, я тебя отвезу?

– Меня есть кому отвезти, не волнуйтесь. До свидания.

И гордо уходила.

Да, я изменилась. В том числе и внешне. Была всё такой же «щепкой», но грудь заметно округлилась. Взгляд стал увереннее. Я стала понимать, как пользоваться косметикой, что подчеркнуть, а что и как спрятать. Комплексы свои запрятала поглубже, чтобы даже самой про них не вспоминать. И что удивительно, но это реально работает: после того, как я сама начала преподносить себя, как уверенную в себе красотку, все вокруг так и стали воспринимать. Шла по улице и коридорам, подняв голову и улыбаясь. Не стеснялась первой влезть в чужой круг на дискотеке и вызваться отвечать на паре.