– Хм… Неужели? – изогнула я бровь.

Эл кивнул, шумно выдохнул и почти попросил:

– Дари, не надо так со мной шутить. Как там говорят земляне? В каждой шутке есть доля шутки?

Я неловко поддакнула под его сверкающим взглядом, и Эл направился через весь зал, к дальнему столику.

На нем уже дымилась ароматная пицца – целых три вида. С морепродуктами, семгой, ветчиной и грибами. А вельтанин действительно выучил домашнее задание! Даже выяснил, какие блюда предпочитаю! Уверена, в галанете куда проще найти сальные откровения моих лже-любовников, рассказы о «похотливых» похождениях «Наддарии из сэлфийского театра» и много другой грязи. Ее почти ежечасно доливали «любители сэлфийских танцовщиц». На деле – лютые завистники, которые злословили и чернили нас с завидной страстью и усердием. В основном, женщины других рас, уверенные, что мы уводим их мужей с помощью уникальных способностей. И не так много, но все же приличное количество мужчин, отвергнутых мной и другими танцовщицами театра. Женщины многословно исходили злобой и ядом, мужчины хамили грубее, проще и безыскусней. Особое место в иерархии падальщиков галанета составляли сайты сплетен, которые громко именовали себя новостными. Тут публиковалась уйма совершенно нелепых и глупых предположений о наших семьях, настоящих именах, возрасте и биографии.

Представляю, сколько шлака и откровенной грязи перекопал Эл, чтобы узнать обо мне хоть что-то реальное.

Кроме пиццы на столе ждал салат цезарь с запеченной на решетке курицей. Боже! Я лет сто его не видела! Рестораны и кафе станции предпочитали готовить популярную у большинства инопланетников еду, забывая о традиционных блюдах разных рас. Три чайника с зеленым, смешанным и белым чаем, явно с какими-то травами источали упоительный аромат. Я с наслаждением втянула его и подняла глаза на Эла. Вельтанин широко улыбался. Похоже, именно на такую реакцию он и рассчитывал…

Часа два мы ели, пили и общались как старые знакомые или даже больше. Эл рассказывал охотничьи байки, а я забавные или, напротив, трагические истории из жизни танцовщиц.

Я узнала, как обманывали пиратов, подкидывали в их «секретные каналы связи» в галанете зашифрованные послания о том, где ожидается транспортник с богатым «уловом». Обуреваемые жадностью космические разбойники почти всегда попадались на удочку и летели прямиком в засаду. Неприятности, вроде вчерашней, случались с охотниками крайне редко. Но временами и пираты заманивали полицейских в мышеловку. И тут уже – кто кого. Выяснилось, что охотники обязаны предоставить властям хотя бы одного пленника. Убивать всю пиратскую команду категорически нельзя, каким бы кровавым не вышел бой.

Эл долго хохотал над историей Талиты, одной нашей бывшей танцовщицы. Только-только получив работу в театре, девушка перепутала этажи и вломилась в гримерку к укротителю змей и хищных ящеров с разных планет. Голый мужчина не растерялся, пригласил дрожащую Талиту внутрь, налил ей успокоительного и уже спустя несколько минут воспользовался ошибкой девушки. Впрочем, она осталась очень довольна сексом среди клеток с ядовитыми и хищными тварями. Долго и с чувством делилась, что адреналин повышает влечение, а незнакомые звуки создают «таинственную атмосферу».

Вельтанин очень удивился находке другой нашей танцовщицы – Фриды. Она создавала четыре собственных копии и назначала свидание четырем мужчинам сразу. Благо в ресторане «Беллерия» были специальные кабинки, зеркальные с одной стороны и прозрачные для взгляда с другой. Фрида бронировала пять с общими стенами. Зачем она это делала, для меня долгое время оставалось загадкой. Но потом девушка призналась, что искала того самого, проверяла мужчин – догадаются ли они. Во время свидания Фрида менялась с клонами местами, все ждала, что «сказочный принц» увидит разницу.

Мы с Элом прекрасно проводили время пока… не начались танцы. Задорная музыка заставила меня непроизвольно задвигаться в такт. К этому времени свободных мест в ресторане почти не осталось. Отдыхали охотники с не меньшим азартом, чем сражались. Столики мгновенно заполнились тарелками с яствами, на коленях полицейских появились «девушки сопровождения». Я слышала о таких, в галанете их часто называли «корабельными женами», вспоминая древних любовниц земных мореходов.

Не скажу, что меня восхищало соседство с этими девушками, но и брезгливости тоже не было. Каждый зарабатывает, как может. К тому же, это куда лучше, чем трудиться в каком-нибудь межгалактическом борделе, ублажая мужчин разных рас. Охотники, все до единого, следили за здоровьем, проходили регулярное обследование, и обращались с «корабельными женами» очень неплохо. Насколько я знала, платило девушкам само правительство Союза, и каждая подписывала договор, в котором обещала «не обслуживать» других мужчин.

Как ни удивительно, почти треть охотников оставались в теплой мужской компании, хохотали и что-то обсуждали. Наверное, вчерашний бой.

Танцпола в ресторане не обнаружилось. Мужчины и женщины высыпали в центр зала, сдвинув столики ближе к стенам.

Эл кивнул, предлагая и мне присоединиться. Встал, подал руку, и мы очутились в толпе танцующих. Поначалу все шло отлично. Танцевал вельтанин посредственно, как и положено военному, который больше привык удерживать боевую стойку, чем удивлять окружающих гибкостью и пластикой. Впрочем, рядом с остальными охотниками движения Эла радовали глаз. Разве что люди-ящеры демонстрировали грацию змеи – резкие броски, плавные переходы из одной позы в другую. На остальных смотреть не хотелось. Малкурты тряслись, будто наступили на электрический провод. Четверка людей дрыгалась, едва попадая в такт. Несколько десятков вартанцев и вельтан переступали с ноги на ногу и беспорядочно размахивали руками.

Эл явно владел азами танца, всегда попадал в ритм и придерживал меня как настоящий кавалер. И я увлеклась. Мелодии сменяли одна другую – задорная, залихватская, развеселая и ни одной медленной. Лишь спустя минут сорок, если верить трехмерным виртуальным цифрам из часов на стене, я заметила, что стала центром всеобщего внимания. Я и забыла что это такое, когда мужчины смотрят с восторгом, обсуждают с придыханием. Не обмениваются сальными намеками о том – как и где облапали бы меня и в каком виде «поимели» бы, а обращаются уважительно и восхищенно.

А вот чего я совсем не заметила – так это реакции Эла на взгляды охотников, их комплименты после каждого танца.

Я улыбалась и кивала, благодарила, но ни разу не вышла за рамки приличия.

Никто не прикасался ко мне иначе, чем взглядом, не говорил ни о чем, кроме моего танца и грации, но спустя три часа вельтанин схватил за руку и почти силком вытащил из ресторана.

Я оцепенела, опешила и только неслась за Элом через весь корабль, в его каюту, чтобы там получить нагоняй от мужчины, который недавно так нравился, так волновал. Вельтанин грубо втолкнул в гостиную, и я попятилась, глядя в лицо Эла. Такое знакомое и незнакомое одновременно. Фиалковые глаза вельтанина сверкали яростью, губы изогнула кривая ухмылка, руки сжались в кулаки до побелевших костяшек. Эл напрягся, набычился и казалось еще немного – он накинется на меня с кулаками. Непроизвольно я отскочила к стене, спряталась за стол, и тогда Эл проревел:

– Да что ты творишь? Ведешь себя как дешевая шлюха из курортного борделя! И после этого будешь заверять, что в галанете о сэлфийских танцовщицах распространяют лживые грязные сплетни?

Фраза ударила как хлыстом, на плечи словно бетонная плита навалилась. Мне резко стало холодно – озноб продрал тело, ноги ослабели. Я обхватила себя руками, хотела ответить что-то резкое, но вместо этого лишь всхлипнула.

Эл часто задышал, всмотрелся в мое лицо, прищурился. Губы его скривились сильнее и вельтанин добавил:

– Да вас еще мало поносят на этих помоечных сайтах! Мало! Слышишь меня, Дари! То, что написал бы я после твоего сегодняшнего поведения… в сравнение не идет с теми нелепыми недовысказываниями!

Я вздрогнула, попятилась, натолкнулась на экран, и внезапно гнев затопил все существо. Я видела лишь презрительную усмешку на лице Эла, злость в его глазах и жаждала убить гада, расписаться пощечиной на его лице столько раз, сколько успею. Так ударить, чтобы надолго запомнил, даже со своей вельтанской регенерацией!

– Да что ты себе позволяешь, вельтанин! – взвилась я, срываясь на ультразвук. – Мне больше двух тысяч лет! И я ни разу, слышишь ты, мразь охотничья, ни разу не отдавалась мужчине после первого свидания. Никогда и никому не позволила ни единого лишнего прикосновения! Я ни разу не продалась за деньги тем, кто приходил в театр, чтобы купить гибкую любовницу для извращенных утех! Да как ты смеешь, мразь, гаденыш, идиот!

Я сыпала оскорблениями, размахивала руками, а Эл застыл. Казалось, он окаменел, опешил или что-то обдумывал. Выражение лица и поза вельтанина постепенно менялись. Ярость в глазах сменило раскаяние, губы поджались, желваки заходили ходуном. Эл шагнул ко мне, еще и еще. Но я снова замахала руками, замолотила ими по воздуху, как бешеная мельница, и вельтанин отступил, выпрямился и замолк.

Когда закончила кричать, выпустила наружу обиду и злость, Эл попытался приблизиться снова. Но я материализовала в руке клинок. Точно такой же, каким убила эльталла. И, клянусь, пару секунд мне безумно хотелось провести им по груди Эла. Не убить, конечно, не ранить всерьез. Так, немного порезать, выпустить кровь…

Я думала, вельтанин шагнет назад, но он решительно устремился вперед. Наткнулся на клинок и развел руки в стороны.

– Дари, – выдохнул совсем тихо. – Прости… я просто сошел с ума от ревности… Они так на тебя смотрели. Все они… – он жадно глотнул воздуха. Я слегка надавила на меч, но Эл не отступил ни на шаг. Форменная толстовка охотника издала странный звук, похожий на скрип пластика, и сквозь ткань проступила кровь. Эл даже не шелохнулся, не отвел глаз.

– Слушай, прости, я не хотел… – пробормотал еще раз. – Ну хочешь, давай, я не буду сопротивляться! Сделай что хотела, отомсти мне за мерзкие слова! Дари, пожалуйста…

Он замер, будто позволял и дальше ранить себя.

А у меня перед глазами все еще стоял бешеный Эл. Тот самый, что плевал в лицо гадкими словами, оскорблял, унижал на собственном корабле, с которого мне не сойти посреди космоса при всем желании.

Я убрала клинок, закипая от бессильной ярости. Сердце забилось быстро и рвано, кровь бросилась в лицо. Меч исчез, Эл шагнул навстречу, но я отскочила как ошпаренная.

– Никогда! Слышишь, никогда больше не подходи ко мне, мразь ты такая! – бросила в лицо охотнику. Вельтанин отшатнулся, словно получил настоящий удар клинком, отступил еще и еще и замер вновь.

– Между нами все кончено! Понимаешь? Никогда больше не прикасайся ко мне своими грязными лапами! И уж тем более не касайся моего имени своим поганым языком!

Я орала что-то еще и еще. Не понимая – зачем и почему, наслаждаясь тем, как перекосилось от боли лицо Эла, как он до крови искусал губы. Голосила до тех пор, пока вельтанин пулей не вылетел из каюты.

А после накатила апатия. Я упала на кровать, обняла колени руками и зашлась рыданиями. Тело сотрясалось как при сильном ознобе, слезы лили ручьями, обжигали глаза.

Эмоции вчерашнего дня, боя, сегодняшнего безудержного веселья и нашей с Элом ссоры совершенно лишили самоконтроля. Потерянная во время сражения энергия быстро восполнялась, поднимая бурю в душе, десятикратно усиливая чувства, порывы, страсти.

Эл взбесился от ревности, я погорячилась, да что там погорячилась – психанула, как последняя истеричка. Вельтанин ударил по больному, напомнил о том, что думают о нас многие, как отзываются в галанете, совершенно не зная нас настоящих. Как оскорбляют нас, наших близких, семью… Тех, кого давно нет в живых и чья память – единственное, что греет душу… А ведь Эла, в отличие от других, я подпустила к себе очень близко.