– Будет сделано, Лев Иванович, мы не гордые, можем и в мусорках поковыряться. Шучу, все будет в лучшем виде, – не скрывая хорошего настроения, подыгрывал товарищу Стас.

Глава 3

Поднимаясь по лестнице, Гуров не упустил возможности проверить уровень подготовки своей подопечной. Определение «хорошая девочка» даже из уст Орлова для него ровным счетом ничего не означало. Лев Иванович страсть как не любил растрачиваться на глупых людей, потому что время и собственные нервы и силы всегда были главными ресурсами в его жизни.

– Ну что, Аннушка, с чего начинать-то будем, как думаешь? Как вас там в ваших институтах сейчас учат? Может, уже мне переучиваться нужно?

– Мы учили теорию, а она, как известно, не всегда применима на практике или может отличаться, поэтому я буду руководствоваться здравым смыслом и брать пример с вас.

– О как! Мудрый ответ, а главное, и придраться не к чему, и даже лестью попахивает. Представь, меня рядом нет, и ты руководишь сейчас всем процессом расследования самостоятельно. Что бы ты сделала в первую очередь, прежде чем войти в квартиру? – поднимаясь по ступенькам, спросил Гуров.

Анна остановилась на лестничной площадке и задумалась.

– Думаю, прежде всего нужно найти понятых, чтобы вместе с ними проследовать на место происшествия. Правильно?

– Ну, уже что-то, но не совсем верно.

Анна ожидала, что сразу последует правильный ответ, но тут Гуров остановился на середине лестничного пролета и стал рассматривать стену. Ничего примечательного на ней не было. Типичный подъезд жилого дома со скромным ремонтом от управляющей компании, которая зажимает в своих карманах каждую копейку: краска и побелка. В этом доме УК даже жаднее, чем в остальных: чтобы уменьшить расход краски, она сделала площадь покрытия ниже метра от пола, так что подъезд стал больше походить на меловые пещеры, нежели на многоэтажку на Патриарших.

Гуров провел рукой по побелке, оценил свой измазанный палец и продолжил:

– Так что там, не придумала других вариантов?

– Жду ваш.

– Слушай и мотай на ус: ты должна первым делом изучить обстановку на месте, выявить вероятные пути отхода преступника и объекты, к которым он мог прикасаться, а потом уже приступать к поиску понятых, чтобы при них зафиксировать выявленное, а не ломиться сразу напрямую к трупу. Уяснила?

– Угу.

– Вот и проверим на практике, как ты усвоила материал, – заключил Гуров, остановившись у двери квартиры, в которой произошло убийство.

Аня растерялась, но не позволяла себе спешить выдавать первое, что пришло на ум. Она подумала и решительно сообщила:

– Нужен криминалист, чтобы проверить наличие следов ног на полу и рук – на входной двери, и не только.

– Здравая мысль. Будет тебе специалист-криминалист. Уже вызвал.

Глава 4

Импровизированный экзамен прервал скрип медленно открывающейся двери. В образовавшуюся узкую щель выглянула старушка и с любопытством осмотрела по очереди Гурова и Анну. Она чем-то напоминала улитку, которая осторожно изучает окружающую среду рожками и, если ей что-то не нравится, тут же ныряет в свою раковину. Обстановка, по-видимому, располагала к тому, чтобы старушка вышла из своего панциря, вернее, квартиры. На площадке появилась женщина лет восьмидесяти, невысокого роста, сутулая, в длинном плюшевом халате с арабским узором и махровых тапочках, больше походивших на мюли. Ее домашний наряд был пестрый, яркий, что, пожалуй, не сочеталось с ее кротким видом.

– Здравствуйте! Вы, по всей вероятности, по поводу случившегося? – начала женщина разговор. – Меня зовут Зинаида Филипповна Новикова, я – соседка Татьяны Николаевны.

Полковник, сделав паузу на несколько секунд, нескромно осмотрел явившееся «чудо» в фильдеперсовом одеянии и начал издалека:

– День добрый, Зинаида Филипповна, а что, собственно, у вас тут произошло?

– Беда, беда у нас случилась, – прошептала старушка, – убили…

– Что вы говорите?! – удивленно в ответ прошептал Гуров. – И сыщики приезжали?

Старушка замолчала, от удивления приоткрыла рот и через мгновение пропищала:

– А разве вы не из уголовного розыска?

Гуров сжалился и успокоил женщину:

– Из него самого, только вот впредь будьте аккуратны и секреты незнакомым людям не выдавайте, мало ли чего, – подмигнул полковник Зинаиде Филипповне. – А теперь расскажите мне, чего тут стряслось?

Бабулька понимающе кивнула, будто теперь она была принята на работу тайным агентом сыскного отдела, миссия которого – всесторонняя помощь в раскрытии преступления, и начала свой рассказ, все так же стараясь говорить шепотом, чтобы никто ее не услышал:

– Мы с Танечкой всегда очень дружили, всю жизнь прожили бок о бок. Бывало, что ссорились, но так, чтобы серьезно и надолго, – никогда. Представьте, я ее больше пятидесяти лет знаю… Знала… Ой… – всхлипнула Зинаида Филипповна и начала вытирать слезы.

– Успокойтесь, не волнуйтесь, постарайтесь вспомнить самое важное, как дело было, слезами горю не поможешь, – подбодрил старушку Гуров.

– Да-да, верно, не поможешь. Так вот, Танюшу я знаю еще с тех пор, как нам с моим покойным мужем дали квартиру в этом доме. Мы работали преподавателями в педагогическом университете, занимались наукой, долго жили в общежитии, а потом подошла наша очередь на квартиру. Не без стороннего содействия нам выделили именно эту жилплощадь, чему мы с мужем были безмерно рады. Татьяна Николаевна с супругом на тот момент уже жила здесь. О том, как они получили квартиру на Патриарших, мне неведомо, знаю только, что отец Тани был высококлассным ювелиром, – совсем тихо произнесла последнее слово Зинаида Филипповна.

– Вот оно как, – поддерживая беседу, протянул Гуров. – А что, и вам доводилось видеть на соседке драгоценные украшения?

– Хех, само собой! – ухмыльнулась женщина. – Таких украшений, как у Татьяны, я ни у кого не видала. Вот уж действительно, в Советском Союзе все делалось на совесть, а тут – не просто качественно, а виртуозно, можно сказать. Знаю, что отец Тани – Николай Аронович – сперва окончил художественную школу, а потом перенимал опыт у ювелира, который был знаком с самим Фаберже. Этот учитель стал одним из основателей артели, которая позже переросла в ювелирную фабрику в Москве, а Николай Аронович делал уникальные вещицы в частном порядке. Талантливый был человек, такие чудесные украшения создавал. Таня любила вспоминать отца, она очень гордилась им, а бриллианты свои обожала так, что готова была нацепить на себя все самое лучшее и в таком виде отправиться в булочную. Я всегда ее остерегала, ведь вокруг столько подонков, готовых на все ради наживы, а она не слушала.

– А что за украшения, помните? – полюбопытствовал Гуров.

– Ну конечно, – поторопилась с ответом Зинаида Филипповна и покраснела. – Нет, вы не подумайте, я так, ради интереса рассматривала, никакой зависти, а тем более корыстных намерений я не имела.

– Я все понимаю, просто красивые вещи, так что там было?

– Ну, во‐первых, несколько ожерелий с разными камнями. Одно – с крупными сапфирами – изумительно красивое: такая синева камней, что сложно передать, разве что с небом морозным сравнить можно. Второе – жемчужное. Классический вариант на все времена, именно его очень любила Таня, хотя вкуса, как я считаю, у соседки моей не было совершенно. На детях, известно, природа отдыхает. Разве можно дачный комбинезон сочетать с жемчужным ожерельем?.. Было еще аккуратное колье с изумрудами; брошь с бриллиантами и рубинами; серьги, конечно, – припоминаю пар пять, не меньше; браслеты и даже диадема, представляете!

– Сколько всего! – удивился Лев Иванович.

– Да, а что вы хотели, завидная невеста была, только вот замуж во второй раз Таня так и не вышла. Мужа, Александра Тимофеевича, похоронила двадцать лет назад, и лучше, чем покойный супруг, спутника она не нашла.

– А что же у вас тут целый вдовий дом? Мужчины имеются?

– Имеются, только все старые, как мое побитое молью пальто. Не жилая многоэтажка, а дом престарелых.

– Зинаида Филипповна, так, а сегодня что у вас произошло?

– Да-да-да, я все стараюсь обстоятельно рассказывать, мало ли, вдруг пригодится… К Танечке каждый день приезжал утром курьер – она заказывала готовую еду из ресторана. Варить супы у нее не было желания, а хорошая пенсия и приличный счет в банке позволяли завтракать, обедать и ужинать рябчиками из ресторанов. Так вот, сегодня доставщик не приехал. Я на каждый шорох, на каждый чих реагирую, не было никого утром. Я не придала этому сначала никакого значения, а потом слышу – на площадке какая-то суета. Оказывается, Лидка выводила свою псину на прогулку и обратила внимание на то, что дверь у Татьяны открыта, а потом я услышала, как она звонит нашему участковому, Олегу Михайловичу.

– А Лидка – это кто?

– Лидия Семеновна Туманова, вот ее квартира, – старушка указала на соседнюю дверь на лестничной площадке. – Наисквернейшая особа. Завистливая, мелочная, склочница, никто ее в доме не любит. Она все в гости к Татьяне захаживала, в подруги набивалась, чтобы выпросить что-нибудь. Пенсия маленькая, платежи по квартире огромные, а дети не помогают, да и с чего бы – она ведь им раньше тоже помощи никакой не оказывала. С внуками не общается, с остальными соседями сквозь зубы разговаривает. Тьфу, даже говорить о ней не хочу.

– Так это Лидия Семеновна обнаружила труп?

– Она. Меня рядом не было, больше ничего про это сказать не могу.

В это время послышался сильный топот снизу, будто целый табор разом поднимался по лестнице.

– Вот тебе, Лев Иванович, специалист-криминалист, понятые, участковый и я собственной персоной, – доложил Крячко.

Зинаида Филипповна попятилась в свою квартиру, будто и не было вовсе никакого разговора до этого. Гуров приказал эксперту приступать к работе, а сам отправился в логово скверного человека – Лидии Семеновны Тумановой.

Глава 5

Дверь открыла вовсе не мегера или вурдалак, а довольно приятная пожилая женщина лет семидесяти. Выглядела она опрятно: волосы собраны в тугой пучок, одежда скромная, чистая и подчеркнуто строгая – светлая блузка с ажурным воротником и длинная черная юбка. Гурову эта женщина напомнила героиню фильма про аристократов, оказавшихся в нищете, но из последних сил старающихся выглядеть достойно.

– Здравствуйте, позвольте представиться, я – старший оперативный уполномоченный по особо важным делам Главного управления уголовного розыска Министерства внутренних дел России, полковник Гуров Лев Иванович. Мне нужно задать вам несколько вопросов, вы не против?

– Здравствуйте, да, конечно, задавайте. Даже если бы я была против, разве это вас остановило бы? – вдруг пошла в наступление «милая» старушка.

Гуров немного растерялся, он не ожидал такого ответа и даже сменил тон:

– Заставить я вас не могу, это не допрос, а просто беседа, опрос граждан, так сказать, и смею напомнить, что есть статья пятьдесят первая Конституции РФ, согласно которой вы имеете полное право не свидетельствовать против себя, супруга и своих близких. Выбор ваш, не смею настаивать. – Гуров собрался уж было уходить.

– Нет-нет, постойте, я не это имела в виду. Просто иногда я неправильно выражаю свои мысли, и многие считают меня грубой и злой.

«Да весь дом!» – подумал Гуров, но терпеливо смотрел на Туманову.