Но при всем этом не могу не признать, что он продолжал оставаться очень привлекательным интересным мужчиной. Конечно, в сумраке с одной-единственной лампой в углу сложно что-то рассмотреть, но я как-то углядела.

«Агния, о чем ты вообще думаешь?!» – мысленно одернула я себя, стараясь сосредоточиться на вопросе.

– А почему мы с вами должны быть на «ты»? – осторожно спросила у него.

Сама тем временем размышляла о том, стоит ли начать кричать и звать на помощь, или уже поздно.

То, что этот мужчина явился в мою палату до рассвета, пока все спят, могло означать лишь одно – неприятности. Большие неприятности.

Потому что иной причины стоять Витторну у моей постели я не видела.

– Ну после того, как ты меня прокляла, было бы странно, если бы мы соблюдали вежливость и играли роли совершенно чужих людей, – съязвил он.

Витторн явно пришел в себя и теперь наслаждался моим замешательством, пристально наблюдая.

Так обычно хищник смотрит на свою жертву. Как она, глупая, мечется из стороны в сторону, пытаясь найти выход, и снова и снова попадает ему в лапы.

Прокляла…

Перед глазами вновь появился тот подвал, каменные своды, странные надписи на полу и кровь, стекающая по пальцам.

Я неосознанно провела пальцами по левой ладони, ощущая неровный шрам на коже, который остался после той ночи.

Почему-то я не удивилась такому заявлению. Честно говоря, нечто подобное и подозревала.

Агнелика его прокляла. Но за что? И как?

– Пришел отомстить? – тихо спросила я, подтягивая колени к себе и обнимая их.

В голове крутились возможные варианты развития событий.

«Может, это Витторн пытался её убить с помощью яда? Не сам лично, а через кого-нибудь. Дал денег, вручил яд и отправил в академию мстить за разрушенную жизнь. А теперь, когда не вышло, решил закончить начатое?»

Кричать я передумала, как и звать на помощь. Это выглядело бы глупо.

«Надо было всё-таки обсудить с феей один вариант развития событий. Вот если вдруг меня  убьют, она вернет мою душу назад, в родной мир, и любимое тело или как?»

– Если бы это помогло, то я бы давно собственноручно свернул твою шейку, – оскалился мужчина, поворачиваясь к окну и убирая руки в карманы брюк.

В сумраке мне удалось заметить странную скованность движений и напряженность широких плеч.

Ему явно было неуютно здесь.

– Но так уж случилось, что именно мне предстоит расследовать покушение на тебя, – закончил он.

– Конечно, – понимающе хмыкнула я и не удержалась от издевки: – И никого не смущает, что ты наименее заинтересованное в моём спасении лицо?

Мужчина обернулся, бросив на меня странный взгляд.

– Ты это о чем? Я как раз самое заинтересованное лицо, княжна, – сдержанно произнес он. – Если ты умрешь, то проклятие точно не снять.

Я едва не присвистнула.

«Вот же Агнелика! Вот хитрая бестия! Как себя обезопасила! Понятно, почему Витторн не прибил её тогда!»

– Ну да, – пробормотала я, пытаясь хоть как-то скрыть неловкость и замаскировать свою ошибку.

Не получилось.

Мужчина вновь повернулся ко мне, пристально изучая.

Мурашки встали на изготовку. Готовые вот-вот начать марш по телу.

– В тебе что-то изменилось, – наконец медленно произнёс он.

– Меня хотели убить, – отозвалась я, нервно убирая прядь за ушко и отводя взгляд. – Это всех меняет.

Но Витторн будто меня не слушал, делая еще один шаг вперед.

И в сумраке его глаза будто засияли, как у самого настоящего хищника.

– Твой запах… он стал другим, – странным, каким-то вибрирующим голосом произнёс мужчина.

«Упс! Только этого не хватало!»

Мурашки давно стартовали в гоночном забеге под предупреждающие алые всполохи сигнальной лампочки с надписью: «ОПАСНО!»

– Знаешь, это совершенно невежливо – говорить девушке, что она плохо пахнет, – пробормотала я, откидывая в сторону одеяло и вскакивая на ноги.

Сил сидеть больше не было. Тем более сейчас, когда расстояние между нами так быстро уменьшалось.

Не знаю, аура это или еще что-то, но мужчина довлел надо мной, заставляя нервничать. А если я буду нервничать, то стану совершать ошибки. Этого допускать было нельзя.

Во время сна сорочка сбилась, обнажая колени. Я почти сразу их прикрыла, когда вставала, но мужчина всё равно успел заметить. А я успела отследить его реакцию.

Боль. Злость. Какое-то сумасшедшее отчаянье.

Витторн с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и снова резко отвернулся к окну, словно я только что сделала ему очень и очень больно.

Спина окаменела, а плечи напряглись. Да и сам мужчина весь как-то подобрался, словно готовясь к удару.

«Какая интересная реакция! И опасная! Словно он с трудом сдерживается…»

А еще, к своему стыду, я неожиданно захотела подойти к нему, коснуться плеч и пожалеть, что ли…

Знаю, жалость иногда плохо воспринимается (по себе сужу), но мне страшно хотелось его утешить. И именно это неожиданное желание вызвало испуг.

– Думаю, тебе лучше уйти! – нервно произнесла я, поправляя спутанные после сна волосы.

– Я не сказал, что ты плохо пахнешь. Я сказал: по-другому, – отозвался Витторн.

Его голос почти вернулся к нормальному, как и цвет глаз.

Но чувство опасности никуда не делось.

«Почему любое моё слово еще сильнее ухудшает ситуацию?!»

– Ты ошибся, – уверенно произнесла я.

– Неужели?

– Ты просто забыл, вот и всё.

Витторн обернулся очень и очень медленно.

– Забыл? – переспросил мужчина и странно хмыкнул. – Ты сделала всё, чтобы я никогда не смог тебя забыть, Агнелика. Даже если бы захотел, не смог! Ты привязала меня к себе, навеки лишив воли и возможности освободиться!

Воспоминания полностью соответствовали своей хозяйке – такие же вредные. Они словно сидели и ждали самого худшего момента, чтобы появиться. И только он настал, этот самый момент, бац – и готово.

Я вспомнила!

Агнелика спешила.

Бесшумно ступая по каменной лестнице, ведущей вниз, она периодически останавливалась, оглядываясь и прислушиваясь. Не идет ли кто следом?

Вдруг кто-то проследил за ней, догадался?

Но нет… Они все были слепы и глухи.

Так и не поняли, на что она решилась.

Тишина.

Простояв еще пару секунд, девушка продолжила путь, касаясь ладонью шершавой поверхности древних каменных стен.

Осознавала ли Агнелика то, что собиралась сделать? Осознавала! Еще как!

Сомневалась ли в правильности своего решения? Нет. Ни на секунду не усомнилась. Наоборот, чем больше думала, тем сильнее горела внутри жажда мщения!

«Он должен заплатить!»

Шаг и еще шаг вперед. Все глубже в недра темных подвалов.

Путь ее освещал лишь крохотный огонек, который тускло горел на ладони.

Лестница неожиданно кончилась, переходя в узкий коридор с низкими сводами.

Агнелика лишь на секунду замерла, стоя на последней ступеньке, а потом решительно шагнула вперед.

Прямо по коридору, потом налево, два раза направо и снова налево. Пока не оказалась в небольшом круглом зале, в самом сосредоточении древней силы.

В их мире не верили в богов. Нет, были отсталые и крохотные государства на Западе, которые проповедовали единобожие, поклоняясь сильнейшему, но таких было очень и очень мало.

Сила – вот что имело значение!

Магическая сила, которая могла дарить величайшие возможности или, наоборот, оставить лишь крохи!

И именно к ней Агнелика собиралась воззвать сейчас.

Выйдя на середину комнаты, девушка взмахнула рукой. И огонек с её ладони соскочил, пронесся по контуру зала, зажигая свечи, что стояли здесь по кругу не одну сотню лет.

Мгновение – и сумрак рассеялся, озарив подвал оранжево-желтым теплом пламени трех десятков свечей.

Агнелика довольно улыбнулась и глубоко вздохнула.

«Сила. Как же много её здесь. Аж волосы встают дыбом, а по коже бегут мурашки. Какое невероятное чувство могущества и власти!»

Она всегда знала, что особенная.

Первая за много поколений северян, обладающая разрушительной огненной магией. И не просто магией, а высшего порядка. В её силах вызвать огонь такой мощи, что он мог уничтожить все вокруг в радиусе нескольких километров. Именно она могла творить чудеса, о которых многие даже мечтать не могли.

Она, Агнелика, самая сильная, красивая и невероятная…

«А он… он посмел выбрать другую…»

Губы девушки скривились от злой усмешки, когда она открыла глаза и достала нож, которым быстро и яростно принялась чертить знаки и символы на земляном полу.

Агнелика не остановилась ни на мгновение, пока работа не была завершена. Лишь вывела последний символ и тут же резанула по ладони, запечатывая кровью древний магический ритуал.

– Теперь посмотрим, кто кого, Джейд Витторн!

Каждый символ, каждый знак горел ярким пламенем. И чем сильнее он пылал, тем шире становилась улыбка на её лице.

– Ты мой! Навеки! Только мой!

Я задыхалась.

Пойманной птицей билась в чужих руках и с трудом могла дышать.

Картинка прошлого всё еще стояла перед глазами, а в ушах звучал жуткий смех.

Она его приворожила!

Господи боже мой! Агнелика его приворожила, навеки привязав к себе!

И зачем? Ради чего?

Особой любви и страсти я не почувствовала в её воспоминаниях. Такое ощущение, что девушка вообще не была способна на любовь. Лишь злость и холодный расчет. У неё словно отняли любимую игрушку, которую девушка стремилась вернуть любыми способами. Даже такими жуткими.

– Агнелика! Эй! Да что с тобой?! – раздался приглушенный голос Витторна.

Оказывается, воспоминания тяжело дались для моего тела. Я просто свалилась.

Судя по боли в голове и боку – упала я прямо на пол.

Для Витторна это, наверное, была большая неожиданность. Стояла, говорила, а потом ни с того ни с сего закатила глаза и брякнулась на пол.

Но мужчина быстро сориентировался, уложил меня на кровать и теперь нависал сверху, пытаясь привести в чувство.

– Агнелика? – снова хрипло повторил он, осторожно проведя пальцами по моему лицу, от подбородка до виска. – Анг…

Я замерла от этого прерывистого шепота, от его прикосновения, такого сдержанного, почти невесомого.

Понял ли Витторн, что я очнулась? Или решил воспользоваться моим состоянием, чтобы хоть на чуть-чуть отпустить контроль, который был с ним столько времени?

Я вновь вспомнила о подлом проступке той, в чье тело меня посадили. Агнелика сама всё разрушила, и пути назад нет.

Открыв глаза, с трудом сфокусировалась на его лице, изучая каждую черточку, каждую родинку и морщинку.

– Ты в порядке? – сдержанно спросил мужчина, отодвигаясь.

Будто не было этой мимолетной ласки и хриплого шепота. Мы снова были врагами.

Слова сорвались с губ сами собой:

– Прости!

Витторн дернулся так, словно я его ударила.

Отшатнулся, сжимая кулаки и смотря так, что я съежилась, проклинаю свою болтливость и жалостливость.

– Что ты сказала? – процедил он едва слышно.

Сделать вид, что пошутила? Или вообще проигнорировать вопрос? Пусть думает, что ему послышалось.

Да, я могла всё это сделать. Но не стала.

То, что натворила Агнелика, – подло и ужасно. Даже представить сложно, что бы чувствовала я, если бы кто-нибудь сделал со мной такое!

И раз уж так вышло, что я теперь она, то надо исправлять все то, что натворила эта девица.

– Я извинилась, – произнесла, принимая вертикальное положение.

– Извинилась?

И не понять, чего больше: удивления, недоверия или злости.