Вот уж кто сегодня выглядит шикарно – это моя родительница. Я даже застываю, любуясь ее женственным образом. Темно-красное вечернее платье обтягивает идеально сохранившуюся до ее сорока лет фигуру, подчеркивая плавные изгибы и пышные формы. Светлые волосы уложены в высокую прическу, открывая шею и плечи. Профессиональный макияж вкупе с хорошей наследственностью минусует лет десять, внешне делая ее похожей рядом со мной скорее на старшую сестру, чем на маму. И это внушает надежду, что стареть я буду так же красиво, как она.

Мама оглядывает меня с ног до головы, еще раз подтверждая мои выводы по поводу внешнего вида, и бурчит:

– Бледная как смерть. Хоть бы губки подкрасила, ресницы тушью выделила.

– Нет у меня ничего. И ты сама сказала, что уже пора выходить. Тимур в машине? – даю понять, что краситься не буду, видя, что мама собирается предложить мне свою коллекцию косметики в помощь.

– Ждет, да.

– Вот и не надо его лишний раз злить. Пойдем уже, – тяну ее за руку, – он и так сегодня не в духе.

– Так, а кто постарался? – прилетает с укором. – Вместо того чтобы прийти и рассказать все матери, ты что сделала?

– Мам, я уже осознала свою ошибку. Я была не права.

Профессионально уложенные и накрашенные брови удивленно ползут вверх.

– Подожди, что значит осознала? Не права? Тим давил на тебя? Угрожал?! – звучит подозрение в ее голосе.

С мамой поговорить после неприятного диалога с Тимуром я не успела. Вернее, моя нервная система не вынесла бы такой нагрузки за один день, поэтому я решила отложить разговор на потом. Когда успокоюсь и приму происходящее.

Вздыхаю, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь.

– Нет, мам, наоборот. Мы все выяснили, и я поняла свои ошибки.

– Он на тебя давил, – уже констатируя, утверждает она.

– Нет! – стискиваю зубы. Врать близкому человеку оказывается далеко не просто. – Мы договорились, что я схожу на это знакомство, пообщаюсь, а если мне что-то не понравится – он не будет настаивать на нашем сближении. Как-то так.

– Угу, – недоверчиво кивает она.

– Я вспылила сегодня, мам. На эмоциях. А потом, когда отошла и трезво подумала, уже поняла, что нужно было просто поговорить, обсудить. Да и Тимур тоже хорош – поставил меня перед фактом, вот я и психанула. В общем, мы поговорили, все выяснили и пришли к компромиссу. Вот. – Очень надеюсь, что выгляжу убедительно.

Мама внимательно рассматривает меня несколько секунд, а потом растерянно соглашается:

– Ну если все так…

– Именно.

– Ладно, – тянет побежденно. – Я рада, что вы нашли общий язык. Но позже все равно побеседую с ним. Он иногда действительно перегибает в некоторых моментах.

Развивать эту тему я не хочу, поэтому делаю приглашающий жест рукой, давая понять, что нам пора, и спешу к выходу.

Тимур ждет нас у машины. В костюме, галстуке, начищенных туфлях, – образ делового бизнесмена абсолютно не вяжется с его крупными, тяжелыми чертами лица. Ему бы шикарно подошла роль элитного телохранителя, только вот девяностые давно в прошлом, охранники уже не в почете, да и зарплата у них ниже некуда. Так что бывшие секьюрити теперь уважаемые предприниматели.

Уже у самого авто встречаюсь взглядом с холодными колючими глазами отчима. Он недоволен. Это видно и по выражению лица, и по исходящей от него негативной энергетике. Видимо, понятия идеальности у нас оказались разные. И на сногсшибательную красотку, увидев которую, сын его делового партнера сразу же потеряет голову, я не тяну.

Тимур едва заметно ведет головой, а после сухо бросает:

– Садись в машину. И без того опаздываем.

Ну что ж, в салон красоты на преображение он меня точно не отправит. А я бы с радостью оттянула момент своей казни еще на пару часиков.

– Прошу прощения.

– Толку-то от него, – доносится глухо.

Я не спорю. Ныряю в салон на заднее сиденье и затихаю мышкой. Мы трогаемся с места.

Какое-то время я бесцельно смотрю в окно на мелькающий за стеклом пейзаж, а потом внезапно до меня доходит, что я до сих пор не знаю ни имени, ни фамилии будущего супруга. Вначале шло жесткое отрицание, а потом просто было не до того. И теперь выходит, что уже почти на пороге знакомства я даже понятия не имею, кому сегодня буду улыбаться и пытаться убедить, что он не ошибся в выборе.

– Как зовут моего жениха? – нарушаю тишину в машине.

– Руслан. Багиров Руслан, – тут же реагирует отчим.

Багиров? Знакомая фамилия ярким образом совсем другого мужчины отзывается в голове. Проносится по телу фантомными ощущениями и уходит в низ живота сладким спазмом.

Это знак?

Это какой-то намек от судьбы?

Надо же… однофамильцы.

– Спасибо, – благодарю скупо и снова замыкаюсь в себе.

К счастью, поездка быстро заканчивается. Тимур паркуется рядом с небольшим рестораном, выходит из машины и дает знак следовать за ним.

– Главное – не волнуйся, – шепчет мама, беря меня за руку и переплетая наши пальцы.

Я не волнуюсь. Если попробовать описать то, что я сейчас чувствую, то это странная смесь усталости, безразличия и злости. А еще противный привкус смирения, потому как в любом случае, независимо от моего мнения, мне придется согласиться и с выбором отчима, и с предстоящим браком.

На противоположной стороне замечаю спортивный внедорожник, очень похожий на тот, что сегодня ночью отвозил меня в отель. Опять! Марк словно незримо преследует меня, напоминая о себе то фамилией, то схожим автомобилем. Не отпускает ни в мыслях, ни в жизни.

Интересно, он ждет моего звонка или уже забыл о неопытной девчонке, которая вначале нагло соблазняла, а потом лихо продинамила? Хотя это было не мое решение; он сам так захотел, когда понял, что это мой первый раз, а его размер ничего, кроме боли, мне не принесет. И вряд ли я удовлетворила его настолько, чтобы запасть в душу. Скорее, наоборот.

Отворачиваюсь, стараясь выкинуть ненужные мысли и эмоции. Сейчас не то время, когда стоит думать о других мужчинах. Выдыхаю и сосредотачиваюсь на своих внутренних ощущениях. Дышу ровно.

Забыла.

Вычеркнула.

Стерла из памяти.

Мама ободряюще сжимает мою руку, когда мы переступаем порог ресторана и оказываемся внутри. Уютная обстановка, приглушенный свет и приятная мелодия джаза погружают в совершенно иной мир. Мягкий, неторопливый. Словно дверью отрезало ту часть, где остались тревоги и волнения.

И я на мгновение даже позволяю себе расслабиться. Отмахнуться от неприятных мыслей. Ровно до того момента, пока я не слышу:

– Марк, Руслан! Добрый вечер, надеюсь, мы не опоздали, – произносит Тимур, когда мы подходим к дальнему столику с двумя мужчинами, сидящими к нам спиной.

Уже при упоминании первого имени у меня ёкает в животе, а когда я с мамой обхожу диван и перевожу взгляд на тех, с кем за руку здоровается отчим, мне и вовсе становится плохо. Ноги делаются ватными, в горле пересыхает, и в глазах темнеет. Горло пережимает невидимая удавка. Я застываю на месте, не в силах сделать шаг, когда вижу, КТО сидит за столом, и в голове мгновенно складывается пазл. Фамилия. Спортивный внедорожник. Имя.

Это не намек судьбы. И даже не совпадение. Это ОН! Он. Собственной персоной. И это ЕГО сын станет мне в ближайшем будущем мужем.

Боже, так не бывает. Просто невозможно. В многомиллионном городе, в огромном мегаполисе я выбрала Его!

Я физически ощущаю то, что называют «небо обрушилось мне на плечи». Оно не просто рухнуло, оно раздавило меня, погребло под обломками без шансов выжить.

– Дамы, знакомьтесь – это Руслан и его отец Марк Дамирович. А это мои любимые девочки – Лилия и Нина. Располагайтесь, – как сквозь вату слышу голос Тимура, который разбивает остатки тлеющей надежды, что это какая-то чудовищная ошибка и передо мной просто похожий человек.

– Очень приятно, – слышу до боли знакомый голос.

Это все-таки он.

Не совпадение…

Не чувствуя своего тела, сажусь на диван.

– Рад знакомству! – довольно дружелюбно прилетает от Руслана, но я даже не в силах посмотреть в его сторону. Потому что рядом его отец!

Отец. Это слово эхом проносится в голове, не находя отклика. Как он может быть отцом? В каком возрасте у него появился сын? Сколько вообще им обоим лет?

Может быть, Руслан ему неродной? Иначе как объяснить то, что папа тянет максимум на старшего брата, но никак не на родителя? Я ведь помню это идеальное подтянутое тело, эти мускулы. Он совершенно не выглядел стариком. И не ощущался…

Воспоминания лавиной обрушиваются на меня, стоит только дать им волю.

Взгляд приклеивается к салфетнице на столе. Я вообще не знаю, как переживу этот вечер. И выживу ли в конце.

– И мы очень рады. Лиля у нас просто стеснительная. У нее толком и нет опыта общения с парнями, она вся в учебе, – щебечет мама, прикрывая мое зомби-состояние и неуклюжее молчание.

– Очень приятно, – все же выдавливаю глухим голосом.

И заставляю себя взглянуть на Руслана. Симпатичный, милый, приятный. Глаза смотрят с интересом на меня. Как на диковинную зверюшку. Изучающе, с неприкрытым любопытством.

С трудом улыбаюсь в ответ.

Руслан похож на отца, но в то же время чувствуется некая противоположность. Волосы черные, но прическа другая, глаза карие, но оттенок отличается, плечи широкие, но нет мышечной массы. И самое главное – энергетика абсолютно иная.

– Я настолько страшный и ужасный? – непринужденно смеется он, видимо намекая на мой бледный вид и испуганный взгляд.

– Нет, – мотаю головой. – Извини.

– Точно нет? Или все-таки да, раз извиняешься? – продолжает шутить.

Складывает руки в замок перед собой, опираясь на стол, и, не вставая, чуть подается вперед. Сокращая между нами расстояние.

Я могу рассмотреть, какие у него длинные пушистые ресницы и красивые густые брови. А еще небольшую горбинку на носу. И в другой ситуации я бы, наверное, оценила и привлекательную внешность, и чувство юмора, но не теперь. После того, как провела ночь с потрясающим мужчиной, как плавилась от жарких поцелуев, как сходила с ума от сильных рук, как испытала свой первый в жизни оргазм, как почти влюбилась, а он… оказался отцом жениха.

– Нет, ну я, конечно, предпочел бы вариант, что ты потеряла дар речи от моей неземной красоты, но согласись, это было бы слишком самоуверенно. А я человек простой, – подмигивает Руслан, приглушая голос на полтона и возвращая меня в реальность.

Надо отдать должное: он пытается шутить. И мне нужно ему что-то ответить. Наладить контакт. В конце концов, я за этим и здесь.

Я должна ему понравиться!

– Я интроверт, – жму плечами. – Мне сложно заводить новые знакомства.

Так себе оправдание, но это лучше, чем продолжать молчать. И я все еще боюсь смотреть в сторону Марка, несмотря на то, что, казалось бы, ему нет никакого дела до будущей невестки. По крайней мере, я не чувствую повышенного внимания или нездорового интереса от мужчины, он не задал мне ни единого вопроса и вообще увлечен разговором с Тимуром, предоставив мне полную свободу общения с его сыном.

– Это хорошо, – одобряет Руслан.

– Разве? А мне всегда казалось недостатком, – отвечаю на автомате.

Потому что мысли заняты совершенно другим мужчиной.

«Он меня не узнал. Он не узнал», – как мантра звучит в голове. Я была в парике, с макияжем, в другой одежде. Я в принципе была не похожа на саму себя. Да и Марк, скорее всего, уже забыл свое ночное приключение в виде неуклюжей девственницы.

А если узнал?

Что будет, если узнал?!

Глава 9

– …а при нынешней инфляции инвестиции – единственный способ сохранить и приумножить деньги, согласись? – долетает обрывок фразы.

Я делаю глоток сока, невольно морщась и от кислого привкуса напитка, и от жужжащего над ухом надоедливым насекомым голоса Тимура. Меня раздражает его лебезящий тон.