– Пошли. – Керри взяла дочь под руку. – Мы разберемся с этим делом.

На улице двое полицейских в форме сдерживали натиск репортеров, появившихся на месте трагедии, как стая стервятников, отчаянно желавших ухватить кусочки. Керри подтолкнула Тори к месту пассажира в машине и очень надеялась, что журналисты не успели сфотографировать ее. Детектив не хотела, чтобы Тори была лицом этой трагедии.

Когда они доехали до улицы, Керри, не притормаживая, повернула направо. Журналисты уже бросились и в том направлении, но женщина успела умчаться. В итоге они не добрались до ее машины. Керри неоднократно встречалась с большинством собравшихся журналистов по работе и, к сожалению, была единственным детективом, ездившим на винтажном джипе «Вагонер». Находчивому репортеру не потребуется много времени определить, кто уехал на этом автомобиле. И еще быстрее он выяснит, что у Керри есть дочь – учащаяся этой школы.

Она выругалась про себя – Керри разозлилась, что держится за эту чертову машину.

– Что мы теперь будем делать?

Голос Тори звучал так жалобно, что Керри захотелось ее обнять и качать, как она делала, когда дочь была совсем маленькой.

– Мы едем домой. Сайкс и Петерсон со всем разберутся. Они хорошие детективы.

Детектив сказала это, несмотря на то что была сейчас на них очень зла.

Тори смотрела в окно. Керри хотелось успокоить дочь, заверить, что вскоре происходящее закончится и все опять будет хорошо. Однако она не станет врать дочери. Расследование займет какое-то время, и процесс будет болезненным. Если Майерс умрет, то дело станет значительно хуже.

Пусть Майерс и была задирой и травила других, но все равно Керри молилась, чтобы девочка выкарабкалась. Независимо от ее поведения Майерс не заслуживала смерти в качестве наказания. Ни один родитель не должен страдать из-за такой утраты. Керри видела, что подобная боль сделала с ее сестрой и зятем. Она никому не желала таких переживаний.

У нее завибрировал мобильный телефон, и Керри подумала, не проигнорировать ли звонок. А если это Фалько? Она стала рыться в кармане, достала телефон и посмотрела на экран. Аппарат продолжал настойчиво вибрировать. На экране мелькало лицо Фалько.

– Отъезжаю от школы, – произнесла она вместо «алло».

– С нашей девочкой все в порядке?

У Фалько и Тори сложились прекрасные отношения. И это Керри тоже ценила в напарнике. Отец Тори, Ник Джекмен, переехал в Нью-Йорк и завел там новую семью. Его второй женой стала женщина, с которой он изменил Керри. Тори отчаянно требовалось заполнить пустоту после отъезда отца. Фалько ее заполнил, взял на себя роль мужчины в семье. Керри не могла и мечтать о лучшей замене отцу ее дочери. В особенности, раз у Керри не было ни времени, ни желания заводить какие-то новые отношения. Ей хватало семьи и работы.

Детектив не стала бы этого делать в любом случае. Позволять себе снова так глубоко доверять кому-то? В обозримом будущем маловероятно.

– С ней все в порядке. Мы позднее об этом поговорим.

– Понял. – Фалько откашлялся. – Я знаю, на тебя и так много всего навалилось, но у нас есть продвижение.

Керри потребовалось мгновение на перестройку мыслей. Она редко позволяла себе полностью отключиться от расследуемого дела, как в этот раз.

– Вы нашли свидетеля?

– Нет, но я наткнулся на мобильный телефон Уолша. Он был засунут в его носок, словно запасной пистолет.

«Умный парень». Хотя иногда ума не хватает, чтобы остаться в живых.

– И?

– Последний звонок Уолш сделал на номер, который я узнал.

Керри притормозила перед перекрестком и ждала, когда ее напарник сообщит остальное.

– Кросс, – объявил Фалько. – Наш убитый заместитель окружного прокурора разговаривал с Кросс вчера в десять вечера.

«Сэди Кросс». Вот уж неожиданный поворот событий. Кросс в прошлом была детективом в Управлении полиции Бирмингема. Она служила в полиции добрую дюжину лет, затем ушла. Все говорили, что Кросс стала сама не своя после последней операции по внедрению в преступную группу. Она исчезла почти на год и вернулась со стертой памятью. Эта женщина совсем не помнила, что с ней происходило в течение того года, и очень мало, что происходило на протяжении четырех месяцев до исчезновения, пока она работала под легендой здесь. Кросс была странной. У Керри она вызывала настороженность и озадачивала.

Но у Керри был перед Кросс должок.

Какое бы отношение Кросс ни имела к этому двойному убийству, у Керри не было выбора – она не могла себе позволить обвинять женщину сразу и торопиться с выводами. Совершенно точно Керри не имела права первой бросать камень.

– Ты уже с ней разговаривал?

– Нам следует сделать это лично. Я могу поехать и без тебя, если так будет лучше в сложившейся ситуации.

– Нет. Ты прав. Мы должны вместе с ней поговорить. Я за тобой заеду.

Диана, сестра Керри, всегда была рада провести время с Тори.

– Я на некоторое время завезу Тори к Диане.

Тори посмотрела на нее. Дочь не произнесла ни слова, но вопрос был написан у нее на лице: «Ты собираешься бросить дочь, получившую такую встряску, лишь бы расследовать дело?»

Какая мать так поступает?

4

12:30

Лофт Сэди Шестая авеню, Двадцать седьмая улица Бирмингем

Сэди смотрела на экран телевизора. Шла программа новостей. В табачной лавке «У Лео» произошло двойное убийство. Имена жертв пока не сообщались. Сэди и сама знала, что там случилось.

Уолш мертв.

Сегодня утром он хотел обсудить с Сэди, что ему удастся узнать на встрече с Курцем, но не позвонил. Ей не требовалось звонить ему. Уолш был мертв. Сэди Кросс это знала. Он мог не позвонить и не явиться к ней сегодня утром только в случае смерти.

– Сукин сын!

Она нажала на пульт, и экран телевизора снова стал черным.

Сэди же ему говорила. Проклятье. Она неоднократно ему объясняла. Его план был не самой лучшей мыслью. Не для него. Уолш не знал, как нырять в такой глубокой воде и при этом не стать приманкой для акул. У него не было опыта. Только много амбиций и бесстрашие.

«Идиот».

Сэди закрыла глаза и попыталась забыть его лицо. Он был слишком молод для смерти. Еще и тридцати не исполнилось! Но как он нацелился стать великим героем…

– Я сама прекрасный пример того, к чему приводит это дерьмо, – пробормотала она себе под нос.

А теперь полиция не оставит Сэди в покое. Сотрудники будут ползать у нее по заднице. Сэди Кросс была, как и всегда, чрезвычайно осторожна. Никаких звонков, только если на запасные телефоны, иногда «одноразовые». Никаких писем по электронной почте, никаких СМС-сообщений. Они встречались тайно, всегда только вдвоем. Никто не мог знать, что они разговаривали, но после поступка Уолша их знакомство скрыть не получится.

Вчера вечером он позвонил ей с личного мобильного. Сэди сразу же высказала ему, что об этом думает, но Уолш пребывал в слишком большом возбуждении, и его это не волновало. Уолш сообщил, что подошел совсем близко. Курц согласился поговорить с другими владельцами маленьких, независимых магазинов и лавок, с теми, кого, как он подозревал, беспокоили те же проблемы. А что еще важнее, Курц нашел потенциальный источник дряни, и они собирались прямо спросить его о ряде вещей.

А теперь Уолш мертв.

Детективы, ведущие расследование, обнаружат звонок. Независимо от того, стер ли он его из «Звонков», а ее номер из «Контактов», они все равно выяснят, что Уолш ей звонил.

Ошибка номера не пройдет. В таком случае не говорят около трех минут, как разговаривали они.

«Проклятье!»

Сэди схватила со стола сигареты и немного помяла одну из них. Она вставила сигарету в уголок рта и щелкнула зажигалкой. Сэди с наслаждением глубоко втянула дым и позволила ему наполнить ее легкие – такие комфортные ощущения может дать только никотин. Ее не волновал рак легких. Сэди не ждала долгая и богатая жизнь. Было чудом, что она вообще еще не умерла.

Многие пытались отправить Сэди Кросс на тот свет. Ей было плевать. Ее это не волновало. Еще один прожитый день означал, что Сэди требуется искать способы отвлечься от разрозненных кусочков прошлого, которые преследовали и мучили ее. Сэди Кросс не собиралась кончать с собой. Она ничего с собой делать не собиралась. Ей просто было плевать. С ней покончено.

«Покончено. Покончено. Покончено».

В мысли Сэди проскользнул отец, и она от него отмахнулась. Он уже давно отрекся от всего, что касалось ее. Сколько они не разговаривали? Год? Вероятно, отец будет счастлив, когда она перестанет мешаться под ногами. Тогда ему больше не потребуется разочаровываться в дочери. Она не сможет еще больше испортить его жизнь, если помрет. Сэди Кросс не будет смущать отца и ставить в неловкое положение. Совершенно точно: его жизнь станет проще.

«Вы женаты? Нет, нет, я вдовец. Дети есть? Нет, детей нет. Моя единственная дочь умерла».

Как это будет для него хорошо. Не придется объяснять, кто его дочь. Где она живет. Чем дочь занималась после увольнения из Управления полиции Бирмингема. Единственный вопрос, который может возникнуть – как Сэди умерла. Он вполне может как-то скрыть правду. С отца станется. Рак, как у ее несчастной матери? Ее сбила машина, водитель скрылся? Разбойное нападение, во время которого ее убили?

Но Сэди не умерла.

По правде говоря, Сэди Кросс на самом деле не понимала почему. Ей следовало умереть в день, когда она исчезла сколько-то там лет назад, или в один из многочисленных других дней, когда что-то случалось, до или после. В тело Сэди неоднократно прилетали пули. Она попадала в автокатастрофы, в основном когда преследовала плохих парней. Каким-то образом Сэди выжила во всех передрягах.

– Твоя удача не будет вечной, – пробормотала она себе под нос и снова втянула дым в легкие. Положительным моментом будет то, что ей не придется беспокоиться из-за всего этого.

Сэди Кросс никогда не рассматривала вариант суицида. Ее много как можно было назвать и охарактеризовать, но Сэди никогда не сдавалась. А по ее мнению, совершить самоубийство означало сдаться. Выбрать легкий путь. Оставить весь остальной мир подчищать за тобой дерьмо.

Нет. Она не сдается. Сэди просто посылает весь мир подальше, и, может, когда-нибудь кто-нибудь сделает это за нее.

Проще простого.

Она пересекла комнату и раздвинула шторы на окне, выходящем на Шестую авеню. Пока никого из полиции. Ее телефон, как ни странно, не звонил. Детективы должны были уже позвонить по ее номеру и выяснить, кто она такая. Если только они не нашли телефон Уолша… Или он стер всю историю звонков.

Если одно из двух, то у нее есть в запасе какое-то время.

Сэди разжала пальцы, и штора вернулась на место, по воздуху полетела пыль, копившаяся годами. Она повернулась к окну спиной, боком присела на подоконник и огляделась в комнате. На самом деле все не так плохо. У Сэди Кросс есть это место. Да, совсем небольшая квартирка, но ее собственная. Гораздо больше, чем дал бы ей отец, черт его побери. По сути, он ведь отрекся от дочери.

Поли Уинтерс, в прошлом полицейский и самый лучший частный детектив в штате Алабама до самой смерти, оставил это здание и бизнес ей в наследство. Он умер прошлой весной. Уинтерс был ее лучшим другом, а также больше всех подходил на роль родителя после смерти мамы. Он был настоящим отцом. А ее биологический отец очень изменился после смерти жены. Оттолкнул от себя Сэди, стал жестким и холодным. Она не могла ему угодить даже после того, как поступила на службу в Управление полиции Бирмингема. Сэди попросилась в группу, занимавшуюся наркотиками, чтобы произвести впечатление на уважаемого старшего спецагента Управления по борьбе с наркотиками Мейсона Кросса. Она хотела стать героиней подпольной работы, добиться в этом больших успехов, как когда-то он сам.

Это не произвело на него впечатления.