В доме пахло благовониями, как в китайской лавке. Внутреннее убранство напоминало декорации к дешёвому фильму: пыльные красные занавески с жёлтой бахромой, круглый столик на выгнутых ножках, синяя скатерть с вышитыми астрологическими символами, чёрные свечи, колода замусоленных карт…

Пушок вдохнул пыль и, не удержавшись, чихнул.

– Будь! – тут же откликнулась бабка.

– Спасибо, – пришлось помассировать переносицу и вытереть нос платком, чтобы старуха ничего не заподозрила.

– Ну, садись, раскинем картишки, – баба Капа вытерла руки о фартук.

– У меня это… денег нет.

– А куры несутся? Десяток яиц мне пришлёшь, и хватит. С наших, деревенских, я много не беру. Это всё для городских, – старуха помусолила палец и принялась шлёпать карты на стол рубашками вниз.

Тайка знала много гаданий, но такого расклада никогда не видела. Значит, тоже лапша на уши.

– Порчи на тебе не вижу. И опасности прямо щас тоже особой нет. Вот в будущем – да. Но это будет не здесь. Уедешь куда-то далеко. Вроде, карты кажут, – к родственникам. И встретит тя там парень, о котором мысли помышляешь. Он о тебе тоже думает, но есть и соперница-разлучница. Вишь, вон она, негодница, – дама треф? А ещё какая-то пиковая дама тебе зла желает, панимашь…

Пушок уже откровенно хихикал, и Тайке приходилось то и дело дёргать плечом, чтобы коловерша заткнулся. Баба Капа же продолжала, не обращая внимания на её подскоки:

– Парня твоего решение непростое ждёт. Будете ли вместе – непонятно. Тут ещё, вишь, король червовый маячит? Значит, какой-то государственный муж будет вам чинить препятствия. Или сам по себе является препятствием. Ты меня ещё слушаешь, ведьма?

Но Тайке уже надоела эта белиберда, и она решила сменить тему:

– А у вас котик есть?

– Как не быть, – закивала баба Капа.

– Лысый?

– Так ты на Веника пришла посмотреть? Чего сразу не сказала? А то, панимашь, «порча»… На него тут детки вечно бегают поглазеть, как на диковинку. Страшный, говорят, как чёрт, но обаятельный. Я по первости их гоняла, мол, вам тут не зоопарк. А потом перестала – мой Веник любит внимание. А коль ему по нраву, так что я, перечить буду?

Что ж, по крайней мере, тут коловерша не соврал – он действительно жил у бабы Капы.

Но ведь её не спросишь напрямую, дескать, а вы вашему котику ничего про меня не говорили? Глупо получится.

И тут Тайкин взгляд упал на тумбочку, где лежал журнал с программой телепередач. А на соседней странице – ну точно! Гороскоп! Глаза пробежали по строчкам… так-так-так.

Тайка начала догадываться, откуда лысый коловерша черпает свои предсказания. Вон, чёрным по белому написано: «Козерогов ждёт не самая удачная неделя: мелкие неприятности будут сыпаться на вас как из мешка. Возможны финансовые потери, проблемы на работе и раздоры с любимыми. Проявите благоразумие, сейчас не время для активных действий».

И кто только сочиняет эту чушь? А Веник тоже хорош – повёлся. Да на такое даже Пушок не купился бы!

– Тай, – коловерша осторожно тронул её лапкой и зафырчал на ухо. – Ты слышала? Бабка назвала тебя ведьмой. Откуда она знает?

Ой, и правда!

– А почему вы меня ведьмой зовёте? – нахмурилась Тайка, привставая.

Старуха, пожав плечами, смешала карты:

– А кем же тебя ещё называть, коли ты она и есть? Пришла такая, расселась с коловершей на плече и думает, я ничего не вижу. Ты своему рыжику скажи, чтобы он моего Веника не задирал, а то прокляну, – она погрозила Пушку пальцем.

Выходит, им всё-таки встретилась не шарлатанка, а самая настоящая колдунья, которая зачем-то притворяется шарлатанкой. У Тайки чуть ум за разум не зашёл, когда она стала об этом думать. Зачем такие сложности?

– Я больше не буду обижать Веника, честно-пречестно, – Пушок ткнулся носом ей в ухо. – Просто бесит он меня. Наглый, городской… ладно, бывший городской. Так ещё и умничает! Знаешь, как у меня лапы чешутся проучить Веника за эту шуточку с гороскопом.

– Нельзя. Ты же обещал. Или хочешь, чтобы баба Капа тебя прокляла?

– Не хочу. Просто злюсь, – вздохнул Пушок. – Я же на самом деле за тебя перепугался.

Тайка пригладила встопорщившийся хохолок на его голове:

– Ну-ну, главное, что никакой беды нет.

– А в будущем? Помнишь, что карты сказали? Если бабка не шарлатанка, значит, всё правда! А-а-а! Кто эта пиковая дама?

Пушок опять готов был запаниковать, но Тайка продолжила его гладить:

– Поживём – увидим. Ни одно гадание не скажет тебе всей правды. Это лишь одна из линий вероятности, а человек сам творит свою судьбу!

– Наверное, ты права, – Пушок немного повеселел.

– Пообещай мне ещё кое-что. Давай прежде, чем сеять панику, ты будешь проверять, откуда что взялось. А то один скажет, другой не так услышит, третий просто соврёт – вот тебе и «испорченный телефончик». Чтобы никаких больше «один коловерша сказал», ладно?

– Угу…

Баба Капа смотрела на них и умилялась:

– Складно говоришь, ведьма. И слова такие хорошие. А ещё я уж думала, ничем не удивить меня на старости лет, а поди ж ты! Неужто ты и правда коловершу своего понимаешь? Я б тоже хотела знать, что мой Веник говорит… научи, а?

– Научить не смогу, – вздохнула Тайка. – Это случайный дар от упавшей звёздочки. Но если хотите, я могу как-нибудь прийти в гости и попереводить вам с коловершьего на человеческий.

– Договорились, – баба Капа вздохнула. Видать, скучно ей было одной, хотелось поболтать с любимцем. А балбес Веник не ценит такую хозяйку, к Тайке напрашивается. Надо будет с ним потолковать, вразумить.

И всё-таки ещё один вопрос не давал ей покоя:

– Баб Капа, а зачем вы притворяетесь? Всё же это, – Тайка обвела руками гадальный уголок, – не настоящее.

– Я даю людям то, что они ожидают увидеть, – старуха улыбнулась, её блёклые, но всё ещё озорные глаза украсили расходящиеся лучики морщинок. – Навроде как реклама. Иду, панимашь, в ногу со временем.

Потом они ещё долго прощались у калитки и не могли расстаться: обсуждали хитрюг-коловерш и их проделки, делились рецептами пирогов и ватрушек, договаривались о новой встрече. Могли бы до самого вечера так проболтать, но Пушок начал торопить Тайку домой, мол, пора обедать.

Пришлось Тайке снова седлать свой велосипед. А баба Капа, помахав им рукой, вдруг добавила вслед:

– Кстати, к твоему сведению: с Бабой Ягой мы и правда подружки. На шабаш вместе ходим и ещё на дискотеку.

Но этого откровения Тайка уже не услышала – так уж решил встречный ветер…

Моровая ведьма

Дед Фёдор опять заболел. В самую жару умудрился простудиться. И как только угораздило?

От помощи он, как обычно, отказался, но Тайка его не слушала. Сварила курочку, насушила сухариков, чтобы дед не пустой бульон хлебал, сгоняла на велике в аптеку за лекарствами. Пушок тоже в стороне не остался: пожертвовал банку малинового варенья из личных запасов. Всем известно, что от простуды это самое лучшее средство.

Через пару дней после деда Фёдора свалилась и Маришка – его внучка. Не повезло ей, приехала на каникулы из города, и на тебе: кашель, насморк, температура.

Пушок, конечно, разволновался:

– Тая, а болезнь-то заразная! Ты в дом к ним не ходи. Дай лучше я слетаю, гостинцев отнесу.

– А сам, значит, не боишься?

– Мне-то что? Зараза к заразе не липнет!

Только зря он хвастался. На следующий день и сам слёг. Это было подозрительно, потому что коловерши человеческими хворями не болели. Но ещё подозрительнее оказались сны.

– Тая, мне тут такое привиделось! – Пушок шмыгал носом, вытаскивая одну за другой салфетки из пачки. – Будто к нам в открытое окно девица заглянула. Сама косматая и бледная как смерть, глаза – два бельма, ногти длинные, в руке – бутылочка. Или баночка, я толком не рассмотрел. Всё. Видать, скоро я помру.

– От насморка ещё никто не умирал, – фыркнула Тайка. – Давай ешь малинку протёртую. В ней витаминчики.

Пушка не нужно было уговаривать: его аппетит во время болезни лишь вырос. Теперь он лопал ягоды быстрее, чем Тайка успевала их собирать. А в свободное от еды время спал. Но это и к лучшему – говорят, пока спишь, болезнь быстрее проходит.

Впрочем, этим вечером Пушку не спалось. Тайка уже надела любимую пижамку с единорогами и залезла под одеяло, когда коловерша приполз к ней под бочок и заныл:

– Тая, мне страшно.

– Чего ты боишься, глупенький?

– А вдруг эта косматая опять придёт? Я выяснил, кто она такая, – моровая ведьма. Самая страшная колдунья на свете!

Тайка приподнялась на локте. Хотела сострить, что сейчас сама превратится в страшную ведьму, если ей продолжат мешать спать, но язык не повернулся: Пушок смотрел на неё как на последнюю надежду.

– Тай, ты меня спасёшь?

– Ну конечно, – она почесала коловершу за ухом. – С чего ты взял, что это именно моровая ведьма? Звучит знакомо…

– В книжке вычитал, – Пушок указал взглядом на тумбочку, где лежал потрёпанный томик русских народных сказок. – По описанию всё сходится.

– Ой, мне её ба в детстве читала, – обрадовалась Тайка.

Воспоминание о бабушке отозвалось теплом в душе. Как же здорово было тогда залезать под одеяло и засыпать, слушая о чудесах.

– Во! Семёновна ерунду читать не станет! Там написано, что моровая ведьма приходит в дома, просовывает в окно руку с бутылочкой и кропит мёртвой водой всех, до кого дотянется. А люди наутро заболевают или вовсе того… не просыпаются, в общем.

– Пушок, моровой ведьмы не бывает, это сказка.

– Ага! Ещё скажи, что леший – это сказка. Или мавки с кикиморами. Забыла, в каком месте мы живём? В волшебном! Сколько раз уже было: ты думаешь, что-то не существует, а оно есть! И хочет тебя съесть, – Пушок с головой забрался под одеяло, поэтому его голос звучал приглушённо.

– Даже если и так, у нас обереги по всему дому развешаны. И окно закрыто.

– Это всё без толку, Тая. Чтобы спастись, сабля нужна. В той сказке был солдат, который караулил у окна, а когда ведьма руку просунула – хрясь!

– Успокойся. Я с кладенцом не расстаюсь, он лучше сабли. В случае чего, ещё и предупредит об опасности, – Тайка сжала в кулаке висящую на шее подвеску.

– А ты сможешь сделать хрясь? – из-под одеяла показались рыжие уши.

– Да запросто! Я и с упырями уже билась, и со злыднями, – Тайка была уверена, что ей не придётся сражаться. Кладенец в её кулаке оставался холодным и не думал превращаться из подвески в меч. Значит, им ничего не угрожало. По крайней мере, сейчас.

Но Пушок не зря слыл паникёром.

– Тая, а что, если твой кладенец сломался?

– С чего бы ему ломаться?

– Ну, холодильник же у нас на той неделе сдох?

– Пф! Ну ты даёшь! Сравнил кладенец с холодильником.

– Тая, тише! Под окном кто-то ходит. М-м-мамочки… – он снова юркнул под одеяло и захлюпал носом.

– Я ничего не слышу.

– Это потому, что у тебя слух человеческий. То есть несовершенный. Чхи! Не то что у нас, коловершей. – Теплый бок прижался к Тайкиному бедру. Пушок дрожал. От страха или от озноба – без градусника не поймёшь.

– Спи давай, – Тайка зевнула. – Можешь остаться со мной, если тебе так будет спокойнее.

Пушок только того и ждал. Свернулся калачиком и захрапел. А вот у Тайки весь сон как ветром сдуло. Коловершу успокоила, сама разволновалась. Вдруг он прав? Оберегов от моровой ведьмы у неё точно не водилось. Те, что от упырей или оборотней, вряд ли подойдут. Да кто такая эта моровая ведьма из сказки? По описанию на трясовицу похожа. Из тех, что на болотах живут и насылают на людей лихорадку. В бабушкиной тетрадке наверняка написано, как с ними справиться, но за тетрадкой надо было вставать. А темнота вдруг стала пугающей: даже нос из-под одеяла высунуть боязно. Может, позвать Никифора, как в детстве? Чтобы взял веник и разогнал ночные страхи.