Шутки шутками, а я почему-то напрягаюсь, наблюдая за тем, как Олеся развязывает узел на своем полотенце, медленно разводит края в стороны и поворачивается к нам спиной. У меня даже в горле пересыхает, а Макс подается вперед, ерзая от нетерпения. Зря Олег волнуется, его не Маринка вовсе интересует, и не Яна, которую он голую сто раз видел. Ловлю себя на мысли, что тоже не прочь хорошенько вмазать Богданову-младшему и не дружеского, а воспитательного леща. Тем временем Олеськино полотенце падает к ее босым ступням, открывая умопомрачительно-горячий вид на изящное точеное тело в крошечном белом купальнике, состоящем из одних веревочек. С моих губ срывается невнятное ругательство. Не знаю, сколько ткани и что она прикрывает спереди, но сзади – это просто отпад башки. Марина и Яна тоже бросают свои полотенца на землю, но на их фоне Веснушка смотрится еще сексуальнее. Гибкая, хрупкая, почти невесомая, но при этом чертовки женственная. А талию и правда ладонями обхватить можно.

– Беру свои слова про синий чулок назад, – возбужденно сопит Макс. – Кто бы мог подумать, что у бледной худышки такая задница зачетная. Ну, давай, детка, повернись, покажи нам сиськи.

– Заткнись, Богданов, – толкаю друга в плечо и тычу пальцем в его подружку. – Яну видишь? Вот она покажет все, что хочешь.

– Жалко, что ли? Я одним глазком, – намеренно дразнит меня Макс. Но его эротическим фантазиям не суждено сбыться. Сосчитав до трех, девушки, так и не оглянувшись в нашу сторону, ныряют в купель, подняв волну брызг.

– Облом, – смеется над приунывшим братом Олег, а я, облегченно выдохнув, плескаю себе немного алкоголя в стакан. – Не вешай нос, Макс, сейчас быстро накупаются и вылезать начнут.

Черт, об этом я как-то не подумал. Поперхнувшись горьким пойлом, ставлю стакан на стол и снова переключаю фокус внимания на плескающихся русалок. Девчонки весело хохочут, брызгаясь и зазывая нас присоединиться.

– Давайте-ка тоже попаримся, – предлагаю я, решительно вставая с насиженного места.

– Пошли, – охотно соглашается Олег. Максу не остаётся ничего другого, как последовать за нами, тоскливо оглядываясь на резвящихся в воде полуголых купальщиц.

Олеся

Выходить из купели оказалось не так приятно, как нырять в нее. Жаркий майский день давно закончился, сменившись вечерней прохладой, земля остыла, свежий ветерок пронизывает до костей. Я зябко ежусь, кутаясь в мокрое полотенце, зубы стучат, тело покрылось гусиной кожей. Сейчас бы опять в баньку погреться, но она временно оккупирована мужчинами. Они, конечно, будут не против, если я присоединюсь, но рисковать все же не стоит, да и девочки не поймут.

– Замерзла? – с добродушной улыбкой спрашивает Марина. Я согласно киваю, растирая плечи руками. – Но круто же, согласись? Не жалеешь, что приехала?

– Нет, тут здорово и вы заводные и классные, – делаю искренний комплимент.

Марина мне правда очень понравилась. Веселая, простая, без короны на голове и поговорить есть о чем, кроме шмоток и клубов. Они с Олегом шикарная пара. Оба высокие, спортивные, яркие. Он – шатен с зелеными глазами, она – черноглазая брюнетка с сочными формами. Дети красивыми будут. Макс с Яной на мой субъективный взгляд не так гармонично смотрятся, да и вообще не похожи на влюбленных. Он весь вечер на меня пялился, даже не скрываясь от своей девушки. Как-то это неправильно, но кто я такая, чтобы совать нос в чужие отношения.

– А Яна куда делась? – задаю вопрос, оглядевшись по сторонам.

– Вон, идет, – показывает Марина на спускающуюся с крыльца дома подругу.

– Ну, как вы, живые? – приблизившись, Яна протягивает мне банный халат с капюшоном. Длинный и теплый, как раз то, что нужно. Второй отдает Марине, а третий накидывает на себя. – В карманах тапочки. Они одноразовые, потом можно выбросить.

– Спасибо, – благодарю трясущимися губами.

Мы быстро одеваемся и перебираемся поближе к огню. Занимаем свободный диван напротив того, что облюбовали парни. Оголодавшие после купания девчонки набрасываются на еду, открывают очередную бутылку шампанского. Третью или четвёртую по счету. Я уже сбилась. Мне за ними при всем желании не угнаться. Только один бокал осилила, после которого до сих пор в голове шумит и в сон клонит.

– Давай самую капельку, за компанию, – уговаривает Марина, наполняя бокал для меня и двигая в мою сторону. Отпираюсь как могу, объясняя, что ещё один глоток, и я вырублюсь прямо на улице, а им всем придётся тащить мою тощую тушку в дом.

– Ничего страшного, Кравцов взвалит на плечо и поволочет в свою берлогу, – легкомысленно смеётся Янка и добавляет заговорщическим тоном: – Мы вам комнату на первом этаже оставили. Самую удобную, между прочим. С гостевой ванной и выходом на террасу.

– Кравцов, как всегда, в малине, – закатив глаза, фыркает Марина. – Олег над ним больше, чем над собственной женой и братом трясётся. А Сашка мог вообще не явиться. Не раз всех обламывал. Честно говоря, не понимаю я дружбы в одни ворота.

– Не нагнетай, Марин, – отмахивает Яна. – Был бы Кравцов херовым другом, вы бы с Олежкой даже до ЗАГСа не дошли, – девушка бросает на подругу многозначительный взгляд. Глаза у нее и правда, как у лисы Алисы, хитрые, раскосые, выразительные, и волосы ярко-рыжие, собранные на затылке в густой хвост. Огненная девчонка, парни таких любят, но Максим, похоже, свое рыжеволосое счастье пока не оценил.

– Почему? Саша отговорить мог? У Олега своей что ли головы на плечах нет? – недоумеваю я. Девчонки переглядываются, потом смотрят на меня и дружно хохочут.

– Ну ты наивняк, Леся. Детский сад, штаны на лямках. – задыхаясь от хохота, Янка вытирает выступившие слёзы.

– А что я такого сказала? – спрашиваю, смущённо глядя на веселящихся подруг.

– Ты точно сюда с Кравцовым приехала? – Маринка заливается ещё сильнее.

– Ей бы больше Смоленский подошёл. Скажи, Марин? – хватаясь за живот, обращается к подруге Янка.

Я не злюсь на них и не обижаюсь. Смеются – значит весело. Волшебные пузырьки из шампанского действуют. Жаль, что у моего организма на алкоголь совсем другая реакция. Или сплю, или плачу.

– А кто такой Смоленский? – интересуюсь для поддержания беседы.

– Вадик Смоленский тоже из нашей компании, но появляется редко. Олег, Сашка и Смоленский ещё со школы дружат. Вадим – жуткий ботан, но зато к нему с любым вопросом обратиться можно. Поможет, выручит, подскажет, – объясняет Яна. – Кстати, он до сих пор девственник. Вот кому-то повезёт, – хохочет девушка, и я тоже непроизвольно улыбаюсь. За компанию.

– Чем повезёт-то? – уточняю, не совсем уловив в чем подвох.

– Ну ты приколистка, – почти плачет Маринка. – Вас точно со Смоленским надо познакомить. Он бы тебе сейчас такую лекцию развернул, до утра бы слушала.

– Лесь, скажи, а как тебя в Кравцова нашего вляпаться угораздило? – интересуется Яна. В бане меня Марина уже пытала на эту тему, но я умудрилась незаметно «съехать». А сейчас под прицелом двух любопытных пар глаз отмолчаться точно не получится.

– А почему вляпаться? – я все-таки пытаюсь увести разговор в сторону.

– Ты, как почемучка, Олесь. Мы уже смеяться устали, – жалуется Марина. – А вляпаться – это потому, что Кравцов, как мужик, дерьмо редкостное. Каждый месяц новая баба, знакомиться устали. Больше двух раз ни одну не видели. Нет, вру. Ленка сегодня четвёртый раз должна была приехать, но появилась ты, – она окидывает меня красноречивым взглядом. – И очень нас всех удивила.

– Зачем ребёнка пугаешь, Мариш? Вдруг у них любовь. Чистая и светлая, как в кино, а ты в грязной обуви по нежным чувствам, – выдаёт Яна, прыснув в конце от смеха. – Ты не слушай Маринку, Лесь. И меня не слушай. Тебе Кравцов только на пользу. Наивности поубавится и ума бабского прибудет. К тому же гинекологи, говорят, трахаются, как боги. Да, Марин?

– Ничего особенного, – мрачно отзывается брюнетка и залпом допивает шампанское из бокала.

– Да ладно, мне-то не заливай. До сих пор на Кравцова слюни втихаря пускаешь, – Яна толкает подружку плечом, и до меня частично доходит, что они имеют в виду. У Марины и Страйка есть своя история, судя по всему, случившаяся до Олега. Я не удивлена, но странные они тут все, конечно.

– А кто гинеколог-то? – слегка запутавшись, спрашиваю я. – Стра… Кравцов же вроде онколог.

– Хирург-онколог, – важно поправляет Марина, давая понять, что знает о Саше куда больше, чем я. – По женским половым органам. Вот такие дела.

– Специализацию, конечно, он выбрал себе специфическую… – комментирует Яна. – Насмотрится на работе ужасов, и неровен час, ориентацию сменит, – она и тут находит повод посмеяться.

– А мне кажется, что это очень смелый выбор, – говорю серьёзным тоном.

– Его отец так не считает, они из-за этого постоянно срутся. Папашка Сашку в пластическую хирургию отправлял, хотел, чтобы сын по его стопам пошел, «Амели» после него возглавил, а Саша по-своему сделал, – рассказывает Марина, наполняя свой и Янкин бокалы. Мой – по-прежнему до краев, нетронутый. – Кравцов хоть козел и бабник, но Олег говорит, что он врач от бога. Его единственного на третьем курсе в хирургическую бригаду взяли к самому Маковецкому. Слышала такого? Один из лучших онкологов страны. Прикинь, уровень? Скоро и к нашему Кравцову запись на пять лет вперёд выстроится.

– А так и не скажешь. Кравцов на врача совсем не похож. Бывает же такое несоответствие, – разводит руками Яна и бросает на меня хитрющий взгляд. – Ну так как, врут слухи про особые умения мужиков-гинекологов в сексе или нет?

– Понятия не имею, мы до этой стадии отношений не дошли, – передергиваю плечами, задирая ноги на диван и прижимая колени к груди. – Но мне кажется, что к профессии секс не имеет особого отношения.

– Серьезно или шутишь? – девушки снова переглядываются, на этот раз удивленно. – У вас совсем-совсем ничего не было? – им больше не смешно, и я из категории забавной дурочки плавно перешла в какую-то новую. Теперь на меня смотрят не с покровительством, а с настороженностью.

– Серьезно, – киваю я. – Совсем ничего, – расправляю широкий халат так, чтобы накрыть им не только колени, но и озябшие ступни. Разговор становится малоприятным, все больше смахивая на обмусоливание сплетен.

– А знакомы давно? – любопытствует Яна, рассматривая меня совсем другим взглядом. Я начинаю подозревать, что у любвеобильного Страйка и с этой девушкой имеется незакрытая страница засекреченной истории.

– С пяти лет, – выкладываю, как на духу, и только увидев вытянутые лица девчонок, осознаю, что дала маху. В первую очередь, против самой себя. Судя по тому, что ребята дружат давно, они могут знать, пусть даже условно, моего отца. Мне категорически не нужно, чтобы до моих родителей дошло, что я встречаюсь с сыном Кравцовых. Во-первых, между нами действительно нет ничего серьезного, а во-вторых, они со стопроцентной гарантией решат вмешаться из самых искренних родительских побуждений, и этого я боюсь больше всего.

– Моя мама раньше работала в «Амели», и нашу семью пару раз приглашали на корпоративы, – вру на ходу, ставя себе мысленную пометку предупредить Страйка.

– Да ладно, – расплывается в улыбке Яна. – Так это у тебя ещё с детства? Офигеть!

– Что с детства? – не понимаю я.

– Что-что? Любовь, – беззлобно раздражается Яна. – Очень неудачный объект для воздыханий ты выбрала, Лесь, но хотя бы опыту наберешься. В этом плане лучше Кравцова только мой Макс. Такой же бл*дун и пи*дабол.

Я туманно улыбаюсь, не собираясь оспаривать версию Яны. Пусть думают, как хотят, и мне в роли наивной дурочки гораздо комфортнее.

– Грубовато ты о своём парне, – смеётся Марина. – Но в точку. Самого порядочного я отхватила. Олег у меня святой на фоне друзей. Лесь, тебе лет сколько? – резко меняет она тему.

– В ноябре двадцать будет, – отвечаю без заминки. Марина кивает каким-то своим мыслям. – А тебе?

– Двадцать пять, – вздохнув, словно ей сорок, признается она.

– Старушка, – подтрунивает над подругой Яна. – Мне ещё три года до твоего юбилея.

– Учитесь где-то? – интересуюсь я, радуясь, что диалог перетек в другое русло.

– Я закончила в том году. Работаю архитектором в департаменте. Тоска смертная. Скорее бы в декрет, – сетует Марина.

– В чем проблема? – мягко улыбаюсь я и даже немного завидуя. Давно заметила, чем благополучнее у некоторых жизнь, тем охотнее они себе сложности придумывают. – Возраст у тебя подходящий. Чем раньше начнёте, тем быстрее дети вырастут и здоровее будут.