Но на этом атака не прекратилась, в заднюю дверь ворвался ещё один, а за моей спиной затрещала автоматная очередь, да на весь магазин. Щепки полетели прямо на голову, и если бы я стоял, неминуемо получил несколько пуль в спину. И даже несмотря на это, отвлекающий манёвр сработал, вместо того, чтобы вдавить спуск револьвера, я пригнулся ещё ниже, упустив драгоценный момент. Урод уже во всю прыть нёсся ко мне, и я понимал, что вряд ли успею его поразить.

Очень сильно помог Макс, который вместо стрельбы, выхватил из пояса один из моих ножей, размахнулся и метнул его в урода. И надо же, угодил прямо в висок, загнав при этом на пару сантиметров. Хоть рана и не смертельна, однако злого вмиг повело в сторону, а мне этого оказалось достаточно, чтобы дважды вдавить спуск. Обе пули угодили ему в центр груди, после чего он уже всем пластом полетел на пол, сшибая стулья и стол, что попались на его пути.

– Он уходит! – крикнула Света, которая в этот момент выглянула в окно, через узкую щель в досках.

Я, не говоря ни слова, рванул к выходу, уложил руки на перила крыльца и прикрыл один глаз, пытаясь поймать в целик спину урода.

«Бах. Бах», – дважды вдавил спуск и фигура споткнулась. Враг припал к земле, но всё ещё не был повержен. Если успеет извлечь пулю в ближайшие пару минут, то сможет сохранить себе жизнь, а этого допустить нельзя. Потому я рванул следом за всё ещё пытающимся ковылять ублюдком. Калитка с отвратительным визгом отлетела в сторону, и я за пару шагов настиг его. Приличный футбольный пинок в лицо опрокинул злого на спину, я направил пистолет ему в лицо и ещё раз спустил курок.

Всё, бой окончен. Но и оставаться здесь больше небезопасно. Хрен его знает, на какое расстояние мы оповестили округу о своём присутствии. Сейчас подождём немного, достанем из трупов серебро и сразу на лыжи.

– Макс, ты как там? – первым делом спросил я.

– Нормально! – отозвался из дома пацан.

Я присел на корточки перед телом последнего урода и проверил карманы. Ничего особенного, так, всякие побрякушки, да огромный золотой перстень на пальце, вот и все ценности. Только, увы, у нас, у людей, они довольно сильно отличаются. Автомат, конечно, пригодится, обычные патроны бывают нужны не меньше серебряных, так что его за ремень и через плечо. Теперь к машине.

В бардачке пусто, какие-то бумаги, скорее всего, от предыдущего владельца, а вот в заднем кармашке водительского сиденья ценный трофей, в виде двух магазинов к Калашникову. Патрон пятёрка, но это не минус, тем более что ствол под них уже имеется. И больше ничего. Я заглушил двигатель и выключил свет, если всё обойдётся, утром вернусь и разживусь до кучи на бензин.

– Макс, выковыривай пули, если сможешь добраться, – крикнул я в дом и сам занялся тем же.

Одно из попаданий пришлось на поясницу, что как раз и заставило урода приземлиться лицом в землю, так как ноги резко отказали. Можно было не тратить ещё одну. Чёрт, застряла, да так, что из кости не достать, зря только время теряю. А та, что в голову пустил, где-то в земле осталась, вместе с мозгами. Ещё одна вообще в молоко ушла, тоже мне стрелок, хе́ров, с десяти шагов попасть не смог. Пожалуй, пора опять начинать тренироваться, Макс вон с первого выстрела уроду лоб индийским знаком разукрасил.

В земле я свою пулю отыскал быстро, к тому же она испускала слабое шипение, продолжая взаимодействовать с кровью мутанта. Пришлось вытереть её о траву, чтобы как можно меньше серебра успело разложиться. В крови уродов оно тает, словно в кислоте, не быстро, конечно, но суток за двое от пули вообще ничего не останется. При этом очень странно: сам металл становится невероятно холодным, даже инеем покрыться может, если оставить в кровавой лужице минут на десять. Как и почему – мне неинтересно, главное, что от присутствия этого металла в крови, они дохнут, а потому я заберу каждый грамм, до которого смогу докопаться.

Пуля никогда не остаётся целой при попадании даже в мягкие ткани. Её всё равно плющит, а порой вырывает и целые куски, в любом случае, часть фрагментов всегда остаётся в организме. А значит, для того, чтобы окончательно сдохнуть, уродам всё равно хватит. Просто для верности я всегда выжидаю пару минут, это несильно долго, зато знаю наверняка, что противник не ударит в спину. Потому как случаи были. Верить этому или нет, вопрос другой, я предпочитаю подстраховаться.

– Что у тебя? – заглянул я в дом.

– Твои пули достал, парень продемонстрировал их на раскрытой ладони, – А моя где-то в черепе вот у этого осталась.

– Ясно. Ладно, похеру, валить нужно, пока на шум подмога не подошла. Света, хватай рюкзаки?

– Какие?

– Всё! Да шевелись ты!

– Саш, а ты не охуел?! Я, вообще-то, девушка…

– Бегом, блядь, дура! – рявкнул я и выскочил на улицу.

Девушка что-то буркнула вслед, типа: «Сам такой», но всё же увешалась нашей поклажей, едва через дверь смогла протиснуться. Ну ничего, потерпит немного, сейчас из посёлка выберемся, я свой заберу, да и Макс тоже. Пока лучше иметь возможность свободного манёвра, хрен его знает, как там фишка ляжет.

В барабан револьвера уже вставлены новые патроны, а Макс, по сути, имеет ещё полный магазин в запасе, а именно восемь выстрелов. Один я всегда держу в стволе, знаю, небезопасно, но это под каким углом посмотреть. Порой лишняя доля секунды может стать решающей, вот как сегодня, когда Макс спас меня, точным броском ножа.

– Ты почему не стрелял? – вспомнив о произошедшем, спросил его я.

– Ты про нож?

– Нет, бля, про птичек.

– Не ори на моего сына! – тут же встряла в разговор Света.

– Рот закрой, у нас разговор мужской и не имей привычки перебивать, когда я учу его, как нужно правильно делать! – резко переключил я своё раздражение на девушку. – Ты и половины от того, на что он способен, не умеешь. Так что не мешай направлять его навыки в нужное русло.

– Я просто боялся промахнуться, ты на линии огня прям стоял, да и пуля навылет могла пройти. Нож я уже точно с пяти шагов в круг, сантиметра четыре, укладываю.

– Молодец, – похвалил парня я и снова переключился на Свету. – Всё, стоять, давай мой рюкзак, Макс, ты тоже свой забери.

– А мотоцикл там бросим? – снова задала глупый вопрос та.

– Да, утром заберём, сейчас он только мешать будет. Всё, двинули дальше.

Мы углубились в лес, где я старался идти постоянно прямо. Иногда сверялся с компасом, чтобы завтра утром не блуждать среди деревьев в поисках выхода. А потеряться в незнакомом лесу проще некуда, два раза свернул и всё, никогда в жизни на старую тропинку не вернёшься. Так что лучше точно знать своё направление, тем более, ночью, когда нихрена под ногами не видно, не то, что перед собой ориентиры искать. Кроны деревьев слишком плотные, здесь и днём-то достаточно света не бывает, а уж о бледном, лунном и говорить нечего. Фонарь не включал, дабы лишний раз не отсвечивать.

Остановились мы минут через сорок. Всё, достаточно отошли от опасного участка. Если смогут напасть на след, всё равно догонят, до рассвета ещё далеко, а наше человеческое зрение несильно располагает к бегу по тёмному лесу. Я, вообще, дважды чуть голову о ветку не разбил, шишка теперь точно останется, но лучше так, чем глазом напороться.

– Ты как, в темноте хорошо видишь? – отчего-то я вспомнил блеск глаз Макса во мраке, когда он в углу прятался.

– Почти как днём, – ответил он. – Только в чёрно-красных тонах всё…

Парнишка вдруг испугано замолчал и уставился на мать, словно сделал что-то плохое. Страх явно читался на его лице, хотя видел я его, конечно, с большим трудом.

– Ничего, Макс, всё нормально, он знает. На флешке была информация о нашем с тобой исследовании. Помнишь, когда ты ещё маленький был, мы с тобой в Новосибирск ездили?

– Не очень, – покачал головой тот. – Смутно всё. Вроде и со мной было, но всё как в тумане.

– Ладно, вы базарьте, если так хочется, только потише, а я спать, Макс, на стрёме, раз у тебя со зрением полный порядок.

– Принял, – чётко ответил тот. – Если что, будить?

– Ты сам как думаешь? – огрызнулся я и, вытянув спальник из рюкзака, принялся вытаптывать небольшую площадку в траве.

Хорошо, что сейчас не май, иначе проснулись бы все клещами с ног до головы обвешанные. Сейчас тоже опасность есть, однако их уже слишком мало в это время. Насекомые не особо любят холод, ночью так и вообще, будто в спячку впадают. Ну даже если парочка заберётся под одежду – не беда, с утра Светка снимет.

Я подошёл к сосне, которая низко раскинула свои огромные ветви и тяжёлым, охотничьим ножом отсёк от неё несколько лап, выстелил ими втоптанное место, поверх бросил спальник, после чего уже улёгся сам. Макс с матерью и до этого перешли на тихое бормотание, а сейчас и вовсе слышалось лишь их слабое шипение. Вот под него я как-то быстро задремал, можно сказать, вырубился моментально. Видимо, сказалось нервное напряжение, что никак не желало отпускать с того самого момента, как я открыл тот злосчастный документ на планшете.

Глава 2. Смотрим внимательно

Утро пахло дымом. Не знаю у кого как, а у меня на природе никогда долго спать не получается, всегда просыпаюсь с первыми лучами солнца. Стоит лишь стены вокруг выставить, с более или менее годной к проживанию крышей и всё, могу легко продрыхнуть до обеда. В последнее время такое, конечно, не получается из-за ряда причин, но всё же. Я эту особенность ещё в мирной жизни за собой заметил. Выбрались, к примеру, на рыбалку с ночёвкой, знай, после этого отдыха чуть не сутки отсыпаться придётся. От всего лагеря ещё храп стоит, а я уже по заре спиннинг кидаю. Зато стоит договориться о подобном заранее, чтобы часам к четырём на реку приехать, хрен с кровати поднимусь.

Однако сейчас, несмотря на раннее пробуждение, я был далеко не первым: Света уже вовсю что-то кипятила над небольшим костром, Макс мирно сопел в сторонке, закутался в спальник так, что один нос только видно. Оно и неудивительно, ночью температура опустилась градусов до пяти, примерно. Девушка даже у костра сидела, накинув на плечи свой мешок, предварительно расстегнув его до состояния одеяла.

– Привет, – скромно улыбнулась она. – Кофе будешь? Я в доме молотый нашла, представляешь?

– Угу, – буркнул я в ответ и первым делом закурил.

– Угу, что? Будешь, или это вместо «здравствуй»?

– Отвали, а? – хриплым голосом огрызнулся я. – Я не умею говорить с утра пораньше.

– Ой, да пошёл ты… – девушка разозлилась и бросила ложку, которой помешивала горький напиток в котелке.

Я лишь криво ухмыльнулся в ответ, откинул край спального мешка и выбрался наружу. Холод мгновенно окутал ещё не успевшее разогнать кровь тело. Я зябко поёжился и отошёл немного в сторонку, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Зажурчал, попыхивая сигаретой, которую зажал в уголке губ, но всё равно получил порцию дыма в глаз.

– Бля, – тихо выругался я, потирая пальцем раздражённый глаз. – Свет, ты где воду взяла?

– Там родник метрах в пяти, – махнула она рукой в сторону источника. – Что, голос уже прорезался?

– Типа того, – ответил я и направился в указанную сторону.

Почти сразу обнаружил искомое, после чего вернулся обратно за бритвой. За последние дни рожа заросла так, что я на алкаша стал похож, к тому же щетина дико чесалась, что крайне раздражало. Разумеется, бриться холодной водой – то ещё удовольствие, но других условий всё равно нет. Маленький, литровый котелок занят под кофе, а целый, обеденный ждать… Ну его, короче, и так сойдёт. Намылил рожу и с хрустом провёл одноразовым станком, после чего ополоснул его прямо в ручье.

– Ну вот, совсем другое дело, – закончив процедуру, я осмотрел отражение в крохотном зеркале.

Когда вернулся на поляну, Макс уже сидел у костра в позе эмбриона с кружкой кофе в руках.

– А мне? – тут же попросил я.

– А у тебя нос в говне, – огрызнулась Света, но сразу поспешила исправиться, заметив, как я нахмурил брови на шутку. – Не ори, сейчас налью. Завтракать будем или налегке пойдём?

– Не знаю, пока не решил, – пожал я плечами, хлебнул обжигающий кофе и снова закурил. – Сразу, наверное, пойдём, хочу сегодня до Ростова добраться. Там примерно километров четыреста всего, должны успеть. И кстати, у меня для тебя ответственное задание: поищи ночлег километрах в тридцати где-нибудь.