Особенно красную.

Отпечаток в форме сердца на моей щеке. Красный след на краю грязного стакана или дымящейся сигареты на потрескавшемся асфальте. Откручивание крышки маленького черного футляра. Я чертовски сильно ненавидел все это.

– Так, значит, страх микробов тут ни при чем? – надавила она.

– Нет.

Это было почти правдой. Когда я был раздражен или нервничал, моя одержимость чистотой усиливалась, но в остальное время мне просто нравилось быть чистым. Мне нравились чистые комнаты, чистая одежда, нравилось не совать грязную хрень, вроде общей ручки, себе в рот. Не просыпаться с ползающими по мне жуками. Не смывать грязь с тела в питьевом фонтанчике.

– Наша встреча почти подошла к концу, но у меня остался последний вопрос. Какое ваше самое первое воспоминание, связанное с числом три?

Тук, тук, тук.

Стук эхом раздался в моем создании, три тяжелых удара, которые я бы не смог заглушить, даже если бы заткнул уши.

– Они всегда стучали три раза, – сказал я.

– Кто?

– Те, кто сделал меня мной.

Глава пятая
Джианна

23 года

Июль 2014

– С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

Стоило мне толкнуть дверь клуба, как меня встретил хор сотни разных голосов. Конфетти засверкали в приглушенном освещении и защекотали кожу, осыпаясь на плечи. Воздушные шары взмыли к потолку, скрывая из вида занимающую всю противоположную стену фотографию, на которой я посылала в камеру воздушный поцелуй. Комната наполнилась мелодией песни «День Рождения» от «Битлз».

Стуча шпильками, ко мне подлетела Валентина и стиснула в объятиях.

– С днем рождения!

– Тебе не кажется, что ты немного переборщила, Вал?

– Ты про фото? – нахмурилась она, отпуская меня. – Думаешь, оно получилось слишком большим?

Я рассмеялась и поцеловала ее в щеку.

– Оно идеальное.

Проходя дальше, я обнимала людей и благодарила их за поздравления, пока у меня не начали болеть щеки. Мир пошатнулся, когда кто-то обнял меня за талию и закружил. Когда вращение остановилось, перед моими глазами возникло лицо Луки, все еще держащего меня над полом.

– Ты должна мне денег, Джианна.

Я нахмурилась.

– Это вот так ты поздравляешь людей с днем рождения?

– Только женщин, которые пытаются улизнуть от уплаты долгов.

– Ой, я тебя умоляю. – Я стряхнула с его плеча несуществующую пылинку. – Ты продуешь следующий спор, я просто не хочу совершать лишних движений.

Он хмыкнул и поставил меня на ноги.

– Мне кажется, из всех нас ты самый главный жулик, даром что Руссо не по крови. – Он сел обратно за барную стойку.

– О, вы только посмотрите, – сказала я, вклиниваясь между Лукой и Нико, который сидел рядом. – Я настолько популярна, что сам великий Николас Руссо почтил нас своим присутствием.

Нико криво улыбнулся, держа в руке стакан с виски.

– У меня сегодня встреча.

– А, – ответила я, осознав, что встреча будет этажом ниже, в конференц-зале. – Мог бы притвориться, что пришел сюда ради меня.

– Много людей пришло сюда ради тебя.

Я надулась, окидывая взглядам переполненный клуб.

– Верно.

Мы не говорили о той ночи, что случилась год назад. Ни разу с того самого утра. Как будто, если мы об этом не говорим, то этого никогда не было. Но этот секрет поглотил часть моей души; сожаление – это жадный зверь, и кормился он каждый день.

Нико и Лука посмотрели на дверь и одновременно поднялись на ноги. Я повернула голову и увидела незнакомого мужчину – черный костюм, черные волосы, блеск «Коза Ностра» в глазах.

– Кто это? – спросила я.

– Не твое дело, – ответил Нико. Не сводя глаз с вошедшего мафиози, он положил руку мне на затылок и прижал меня к груди в коротком и грубоватом объятии. – С днем рождения, – сказал он и добавил: – Попытайся не переусердствовать сегодня, ладно?

– Хорошо, пап.

Он шутливо отпихнул меня, и оба Руссо направились к мужчине.

Валентина толкнула меня плечом, заказывая сразу кучу напитков, и вскоре я потерялась в круговороте шотов, походов в туалет и тяжелого, опьяняющего гудения в крови.

Фиолетовый, желтый, синий. Плитки под ногами мерцали, освещая мои голые ноги и белое платье. Из колонок гремела «Я поцеловала девушку» Кэти Перри, тела на танцполе качались в унисон, размахивая руками, покачивая бедрами и касаясь губами.

Фиолетовый. Капля пота на моей спине. Желтый. Чужая кожа на моей. Проведя руками по шее, я откинула назад тяжелые пряди и подняла взгляд.

Синий.

Дыхание замедлилось вместе с движениями.

Я встретилась с ним глазами. Аллистер стоял с Нико у бара и отвечал на что-то, что ему говорили, но не отводил от меня взгляда.

Покачивание бедер, движение рук в воздухе – все сбилось на новый ритм, не в такт музыке. Медленнее. Сексуальнее. Как шелковые простыни на обнаженной коже. Не отводя глаз, я подпевала строчкам из песни. Слова срывались с моих приоткрытых ярко-красных губ с чувственным придыханием.

Его глаза потемнели.

Я всего лишь хотела его поддразнить, но мое тело запуталось. Кровь вскипела в венах. Соски затвердели. Пот масляными каплями блестел на коже и скатывался меж грудей.

Его взгляд метнулся к фотографии на стене за моей спиной, а потом снова вернулся к моим глазам.

Я улыбнулась, подняла руку и послала ему воздушный поцелуй.

* * *

Спустя полчаса я на подкашивающихся ногах покинула танцпол и поковыляла на второй этаж, чтобы немного приглушить грохот музыки в голове.

Я открыла дверь в VIP-комнату и замерла, держась за ручку. Знакомый продажный федерал стоял спиной ко мне и смотрел в большое окно, за которым сверкали городские огни. Он прижимал телефон к уху, и до меня донесся его плавный, глубокий голос. Что-то про контракт и плохую ситуацию. Звучало интригующе. Я вошла в комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней. Аллистер едва заметно напрягся после тихого щелчка, но больше никак не отреагировал на мое присутствие.

С тех пор как мы познакомились, он отрастил волосы на макушке своей аккуратной стрижки. Теперь они были достаточно длинными, чтобы зарыться в них пальцами или чтобы сжать их в кулаке. От этой мысли мне стало странно тепло, но я быстро отогнала это чувство.

Аллистер завершил звонок и повернулся.

Мы смотрели друг на друга в густом, почти удушающем напряжении, повисшем в воздухе. До этого момента мы были наедине всего дважды, и оба раза на террасе, но теперь нас окружали четыре стены, потолок и запертая дверь, и казалось, что в маленькой комнате недостаточно кислорода на нас двоих.

– Так быстро наскучила вечеринка в твою честь?

За последний год мы уже играли в несколько игр на различных мероприятиях, где нам доводилось встречаться. Моей любимой была та, где мы игнорировали существование друг друга, даже если общие знакомые пытались нас представить. В другой игре я притворялась, что по уши в него влюблена. Эту он ненавидел сильнее всего, и, так как досада Аллистера была для меня вкуснее любого праздничного торта, именно в нее я и решила сыграть.

Я скинула с себя туфли.

– А может, я пришла сюда к мужчине.

В глазах Аллистера мелькнуло что-то мрачное, но тут же исчезло, стоило ему прислониться к стеклу.

– Надеюсь, на этот раз не к родственнику.

В мой живот словно уронили кусок свинца, а в груди что-то задрожало. Он знал. Он знал про меня и Нико. За прошедший год я несколько раз видела Туза с федералом, но я и подумать не могла, что они достаточно близки, чтобы делиться секретами. Как много Нико рассказал? Казалось, меня сейчас вырвет.

Я сглотнула и постаралась выровнять голос.

– Мы с вами не родственники, офицер.

Губы Аллистера дрогнули в улыбке.

– А, так ты пришла ко мне.

Тревога захлестнула меня, и я больше не могла притворяться, что все нормально. Забыв о туфлях, босая, я развернулась и схватилась за ручку двери, но не успела открыть ее, как рука Аллистера появилась над моей головой и захлопнула дверь. Эхо от удара пробрало меня дрожью.

Его плечи загораживали от меня свет. Его присутствие, тяжелое и ощутимое, пробежало по позвоночнику.

– Ты начала эту игру, – сказал Аллистер резко, – ты ее и заканчивай.

Я не могла думать, когда он стоял вот так за мной, прижимая меня к двери. Мы всегда стояли близко, достаточно близко, чтобы наблюдать за людьми и без труда оскорблять внешность и интеллект друг друга. На этот раз все было иначе. От него исходила настоящая, жгучая злость, и это чертовски пугало меня.

Спокойно, с эмоциональностью зачерствевшей горбушки, я сказала:

– Мои чувства к тебе загнали меня в тупик.

– В угол, – мягко поправил он.

Я ничего не ответила, потому что внутри меня всю трясло. Из-за близости Аллистера, его непонятной злости, от того, что мне были отрезаны пути к побегу и я не могла вырваться, пока он не решит меня отпустить. Сама мысль о том, что Аллистер может ко мне прикоснуться, заставляла каждое нервное окончание на моей спине искрить в предвкушении.

Аллистер убрал руку с двери и сделал шаг назад.

Я медленно вдохнула. Выдохнула.

Развернувшись, понаблюдала за тем, как он отошел к мини-бару и взял с деревянной столешницы стакан с прозрачной жидкостью.

– Иди развлекай гостей, Джианна.

Во мне зашевелилось легкое раздражение. Я ненавидела, когда мне указывали, что делать. Как будто он мой король и хозяин, а мне забыли об этом сказать.

– Я это и пытаюсь делать, но, видимо, некоторые из моих гостей те еще придурки.

Аллистер облокотился о стойку и мрачно посмотрел на меня. Он был здесь не ради вечеринки в мою честь, а ради встречи, происходившей внизу, в выражении его лица это ясно читалось, но меня не особо волновали детали.

– Где мой подарок? – спросила я, подходя к нему, шлепая босыми ногами.

– Соседняя комната ломится от подарков, а тебе все мало?

– Оу, тебя это злит? Что у меня есть друзья, а у тебя нет?

– Тебе что, нужно подтверждение, что тебя все обожают?

– Да, – прямолинейно ответила я. – Так где мой подарок? – Я постучала пальцем по циферблату его часов, и он прищурился, наблюдая. – Твои часы – это слишком дорого, не находишь? Это же «Ролекс». – Когда он не отреагировал, я вздохнула. – Нет, ну если ты настаиваешь.

Я начала расстегивать ремень часов, чтобы проверить, остановит ли он меня, схватит ли за запястье, скажет ли перестать его раздражать, как сделали бы все остальные мужчины в моей жизни. Аллистер никогда меня не касался. Ни разу. Ни когда я игралась с его галстуком, ни когда я выхватывала стакан прямо из его рук, ни когда я «случайно» наступила ему на ногу после комментария о том, как светлые волосы подходили к содержанию моей головы. Я не могла объяснить почему, но этот факт меня нервировал. Может быть, поэтому я трогала его еще чаще.

Не убирая рук, Аллистер молча наблюдал, как я расстегиваю его часы. Дыхание застряло где-то в легких. Я всего лишь снимала с него часы, но ощущение было такое, словно я расстегнула его ремень.

«Ролекс» съехал до середины моей руки, когда я его надела, но я все равно повертела рукой так, словно любовалась новым кольцом с бесконфликтным алмазом.

– Спасибо, – весело сказала я. – Мне очень нравится.

Мы смотрели друг на друга, и по комнате разливалось что-то густое и тяжелое. Аллистер поднес стакан к губам и сделал большой глоток. Я бы сказала, что воды, но уже знала, что это была водка. Этот мужчина умел пить, но казался неспособным опьянеть.

Я наклонила голову.

– Откуда ты?

– Из Айовы.

У меня вырвался смешок.

– Ага, а я английская королева. – Я сняла его часы, положила их на стойку и покрутила пальцем. – Ладно. Я решила, что хочу на день рождения.

– Сгораю от нетерпения узнать.