Милана Шторм: Точка зрения. Дело № 36/3. Пошлые розы

«Кто-то уже боится и ненавидит нас. Будьте милосердны. Дайте ему причину ненавидеть и бояться нас.»

Энн Маккефри, Маргарет Болл "Наследница единорогов"

Пролог

Рурк огромен и разнообразен. Прибой Обсидианового Моря укутывает его ночи мерными звуками, заглушая гул сотен и тысяч шепотков, криков и стонов.

Рурк прекрасен, и мало найдется в этом городе людей, кто не любит это место.

Здесь каждый может найти себе занятие по душе. Каждый, у кого есть хоть немного денег или влияния.

Каждый район здесь имеет свою особенность, но Лагуна – это странное среди необычного. Дома полубедняков стоят на мостках, они скрывают под собой озеро. Лагуна дорого обходится казне Рурка, и многим это не нравится. Если бы Лагуна имела статус окраины, она бы давно уже утонула в запахе гнили, тины и тухлой рыбы. А возможно и вовсе постепенно погрузилась бы в озеро Блейк, которое она призвана скрыть.

На карте Рурка нет озера Блейк. Есть только Лагуна. И официально здесь находится железнодорожный вокзал. Как можно провести рельсы и построить огромную махину депо на мостках, расфуфыренных франтов не интересует. Они не хотят признавать очевидного: для того, чтобы сесть на поезд, они должны ступить на грязные улицы Термитника – самого неблагополучного района Рурка.

Это смешно и грустно одновременно.

Тихий шелест воды под мостками убаюкивает. Воду чистят каждый день, иначе жители Лагуны задохнутся.

С утра идет снег. Первый снег, которому так радуются дети, и поэтому воспитанники сиротского приюта, несмотря на окрики наставников, сбегают за пределы небольшого садика. Они хотят набрать снега с перил мостков и побросаться им друг в друга.

Озеро под ними еще не замерзло.

И чистое утро первого снега оглашается криками ужаса.

Воду чистят каждый день. И поэтому тело молодой женщины не успело распухнуть до такой степени, что его было бы невозможно опознать.

И его опознают.

Леди Эйзенберт, молодая и красивая вдова, не так давно вступившая в права наследования после смерти мужа.

На ее теле нет ни клочка одежды, однако кто-то позаботился о приличиях.

Тело леди Эйзенберт покрыто сплетенными между собой свежими цветами, которые еще не успели размокнуть.

Ее глаза кто-то выдавил и вставил в глазницы цветки белых хризантем…

***

В Лагуне трудно собраться толпой: мосты слишком узкие для массовых мероприятий. Но сегодня жители самого странного района Рурка попытались.

Бросили свои дела и грудились на мосту, возле которого было обнаружено тело женщины в цветах.

Полицейским пришлось разгонять эту толпу, чтобы добраться до трупа.

– Леди Эйзенберт, – капитан центрального участка Денвер Фрост склонился над женщиной, когда двое полицейских вытащили тело из воды. – Надо же.

На его лице застыла кривая улыбка, превратившая его испещренное шрамами лицо в гримасу.

– Вы знакомы? – один из его подчиненных поднял голову.

– Да, встречались… – рассеянно подтвердил Фрост. Нахмурился и поправил повязку на отсутствующем глазу А потом внезапно гаркнул: – Где Роквелл и Нордив?

Стоявший рядом с ним мужчина в штатском вздрогнул и торопливо заговорил:

– Их дело завело их в Спираль, вчера они мне доложили, что с утра отправятся туда.

Капитан разочарованно цыкнул, а потом обернулся к мужчине в штатском и приказал:

– Тело в морг. Народ разогнать. И срочно найди мне Киру и Джека.

– Но, капитан, у них же…

– Быстро!

Полицейский в штатском меленько закивал, черкнул что-то карандашом в своем блокнотике и начал раздавать указания другим. Капитан же бросил последний взгляд на труп в цветах, незаметно усмехнулся и пошел прочь.

Вызвав бричку, приказал ехать в участок.

Всю дорогу с его губ не сходила легкая улыбка, стер он ее только оказавшись в участке. Здесь почти никого не было. Оказавшись в своем кабинете и закрыв дверь на ключ, Денвер Фрост сел за стол и достал из нижнего ящика пузатый бокал и бутылку коньяка. Плеснул себе немного, выпил и зажмурился.

Весь его вид указывал на то, что он почти счастлив.

***

– Все-таки надо было его в участок пригласить…

– Ты же сам сказал, что будет лучше, если мы его с поличным возьмем!

– А ты меньше меня слушай!

– То есть, я еще и виновата?

– А кто?

– Тебе не кажется, что ты обнаглел в последнее время?

– Только в последнее? Эх… и вообще, чего ты такая хмурая?

Кира запахнула плащ поплотней и поморщилась.

– Не нравится мне, когда все так банально.

Джек пожал плечами.

– Что поделать. С другой стороны, в последнее время такие дела – редкость.

– Какие? Скучные?

– В которых плохими парнями оказываются жители трущоб. И я думаю, дело в этом. Ты ведь поэтому злишься? Потому что с тех пор, как мы раскрыли танцующую и ее сообщников, нам не попадается ничего, связанное с нашей верхушкой?

– Я хочу их прищучить, – не стала отрицать очевидное Кира. – А в итоге все замолкло. Уже месяц эти мрази спят спокойно… Или ищут способ вернуться к тому, что делали.

– Если начнут пропадать дети, мы об этом узнаем, – Джек приобнял напарницу, а потом хмыкнул. – Прекрасно! Смотри-ка, кто идет!

Улица Тихих Шагов обвивала Спираль по кругу. У нее не было ни начала, ни конца. Поэтому, находясь в любой ее части, можно было смело говорить, что стоишь и в начале, и в конце, и посреди улицы. Здесь, у подножия Верхнего Города, располагались самые дорогие лавки, куда частенько заходили представители знати.

Но в последнее время здесь стало опасно. Неизвестный убивал владельцев, забирая всю хранящуюся в лавках выручку.

Хотя, нет. Уже известный.

Парень выглядел представительно: начищенные до блеска туфли, дорогой плащ, модная шляпа, гладко выбритое лицо и скучающе-презрительный взгляд. На такого посмотришь – сразу подумаешь, что из самой верхушки. Тот, который считает, что мир вертится вокруг него. Тот, кто может все.

Но Кира и Джек, несмотря на дурную славу, что ходила о них в участке, умели работать.

Они неторопливо двинулись навстречу своей жертве. Они тоже сейчас казались не теми, кем были на самом деле.

Потасканная жизнью шлюха и ее сутенер ранним утром возвращаются из борделя в свои трущобы.

– Как ты думаешь, нож у него в кармане? – делая вид, будто пьяно споткнулась, спросила Кира.

– Конечно! – скривил губы Джек. – Вообще он, конечно, молодец. Мы искали его ночью, а он убивает по утрам.

– Ранняя пташка!

– Угу…

– Начинаем?

Вместо ответа Джек резко толкнул Киру, заставив ее упасть прямо под ноги убийце.

– Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не напивалась, а? Ты думаешь, клиентам приятно, когда их обслуживает пьяная потаскуха?

– Прости… – всхлипнула Кира. – Прости меня… я больше не буду!

Джек смачно сплюнул под ноги ошарашенному парню, а потом поднял голову.

– Ох, простите, господин! – сделав вид, что только его заметил, Джек приподнял шляпу. – Сейчас я уберу это от ваших блистательных ног! Вставай, слышишь?

Кира закрыла лицо руками и горько заплакала.

– Вставай, я сказал! – прогремел Джек.

Парень, так и не решившись вмешаться, попытался обойти Джека и не наступить на Киру, но не тут-то было.

Кира внезапно перестала рыдать и ловко подставила ему подножку, а когда он, не удержавшись на ногах, шмякнулся на колени, ее напарник придавил убийцу, сев сверху.

– Жаль, – с притворным сожалением он покачал головой. – Такой костюмчик стильный… а весь в грязи.

– Что вы делаете? – проскрипел парень, пытаясь вырваться изо всех сил, однако Джек умудрился не только удержать его на месте, но и достать наручники.

– Свою работу, – ответил он, защелкивая браслеты.

– На помощь! – заорал парень, бездумно дрыгая ногами. – Грабят! На помощь!

– Спокойно, мы из полиции, – Кира встала и отряхнула платье. – Хотя, это тебя не очень утешило, правда?

– Полиция? – сдавленно прохрипел убийца. – Я не понимаю.

– Скоро поймешь! Знаешь, в чем прелесть технического прогресса, парень? – Джек поднялся на ноги и потянул своего пленника за собой. – Ножичек у тебя в кармане легко расскажет нам, был ли ты на местах убийств. Правда, нам еще придется испачкать тебе пальчики.

– Пальчики? – парень, кажется, понял, что влип. – Я не понимаю…

– Ты ведь не особо задумывался, когда заходил в лавки, правда? На перчатки в первый раз денег не хватило, да?

– Перчатки? Что вы творите? – от представительности не осталось и следа. – При чем здесь перчатки, и в чем меня обвиняют?

– Пока ни в чем. Но есть такая наука о пальцах… о ней мало, кто знает. А уж выходец из Угольных Доков и подавно, – миролюбиво ответила Кира. – Но, боюсь, тебе пора смириться с мыслью, что жить тебе осталось недолго.

– Недолго? – парень совсем испугался.

– Убийцам светит смертная казнь.

– Я не убийца! Вы меня с кем-то спутали!

– Вот и посмотрим. А теперь заткнись и шагай. И радуйся, что еще слишком рано, и никто толком не проснулся. Иначе тебя бы могли убить до суда.

Джек толкнул своего пленника вперед, и они втроем побрели прочь из Спирали.

– Ты сказала про Доки? Серьезно? А откуда ты знаешь про дактилоскопию, если сама оттуда?

– Потому что, в отличие от нашего с тобой клиента, я все свои деньги в свое время на образование потратила, – отрезала Кира. – И, Джек…

– Что?

– Заткнись.

Капитан

Ему казалось, что злорадного удовольствия в нем столько, что скоро оно начнет вытекать из ушей. Держать лицо совершенно не удавалось, и поэтому ничего не оставалось, как запереться в кабинете и праздновать.

Праздновать непонятно что, но менее хорошим это утро не становилось.

Кто бы ни убил леди Эйзенберт, он оказал этому городу большую услугу. Нинель Эйзенберт была самой молодой женщиной из тех, кто принимал кровавые ванны. И это делало ее самой виновной. Отчаявшиеся стареющие аристократки, потерявшие былой цветущий вид… их одержимость вернуть себе каплю молодости можно было понять. Но невозможно было понять Нинель.

Она и так была молода.

После смерти мужа несчастной женщине просто нечем было заняться. Ну что ж, теперь ей точно не скучно… в загробной-то жизни!

В дверь постучали.

– Я занят! – прорычал Капитан, откидываясь на спинку и с наслаждением делая глоток коньяка.

– Капитан… тут к вам… пришли, – из-за двери послышался испуганный голос Лайта.

– Роквелл и Нордив? – осведомился Капитан, со вздохом пряча бутылку в нижний ящик стола.

Кира будет рада этой смерти. Джек, впрочем, тоже.

– Н… нет…

– Тогда я занят, – отрезал Капитан, доставая коньяк обратно.

– Это… к вам лорд Эшер, – проблеял Лайт.

Моргнув, Капитан опять спрятал бутылку и подошел к двери. Согнал улыбку со своего лица и повернул ключ.

Лайт выглядел совершенно обескураженным. А чего он удивляется? В Лагуне убили аристократку. Конечно, верхушка всполошилась. Они ведь уверены, что бессмертны. Что они держат этот мир в своих руках. Кем бы ни был неведомый убийца, он уже оказал Капитану услугу.

Ведь он собирается заняться именно этим. Он докажет, что никто, даже самый богатый человек Рурка, не смеет нарушать закон. А если нарушит – его ждет расплата. Так или иначе.

Рано или поздно.

Эшер выглядел отстраненно. Его маска добродушного толстяка-предпринимателя едва держалась, да и не была нужна. Капитан знал этого человека очень хорошо. Он видел его без маски.

– Доброе утро, лорд Эшер, – Капитан слегка кивнул. Будь он простолюдином, пришлось бы кланяться. Но он был одним из них.

Нет.

Он – тоже лорд. Но он не один из них. Война все изменила.