– Откровенно говоря, я подумала, что Левицкий настолько не понравится отцу, что тот потребует меня с ним расстаться, – отвечаю я, поправляя волосы. – Тогда и мама бы не пошла против его воли. Но, кажется, папа счёл моего псевдо-парня вполне достойным своей дочери.

– То есть дядя Женя после ужина одобрил? Удивительно, ему же почти никто не нравится.

Я удручённо киваю.

– Так может тебе стоит напрямую попросить своего бывшего произвести плохое впечатление, Ника?

– Ах, сестра, ты просто не знаешь Левицкого, – скривляюсь я. – Он итак, назло мне при родителях ведёт себя как идеал моей мамы. А если Яна о чём-то попросить, он сделает с точностью наоборот. Просто чтобы взбесить меня.

– И что ты планируешь делать? – продолжает расспрашивать Оксана. – Меня беспокоит то, что вы находитесь слишком близко. Боюсь, что ты снова вернёшься в то же состояние, как и год назад.

– Ничего не будет, не волнуйся, – обещаю я и искренне пытаюсь сама поверить своим словам. – Но, я думаю, мы можем испортить мнение папы о нём. Ты же поможешь мне?

И я начинаю рассказывать Ксюше свой, как мне кажется идеальный план на этот вечер. Конечно, если быть совсем честной, то он созрел сразу после утреннего происшествия. Ничего подобного я не задумывала изначально, но это казалось хорошим выходом: отомстить подставному парню за то, как он поиздевался надо мной, и получить причину для расставания. После такого даже мама вряд ли захочет, чтобы мы с мужчиной были вместе.

– Это заведомо провальная идея. И очень глупая, – отпирается Оксана.

– Но ты в деле?

– Ладно, сделаем как ты хочешь.

Когда наступает время полдника, я прощаюсь и отправляюсь домой. Нужно подготовиться к вечеру и ужину с кучей раздражающей родни.

Я определённо не могу назвать этот день лучшим. Но и в тридцатку худших он не войдёт, по одной причине – когда я уже отчаялась провести день в хорошем настроении, зайдя на наш участок увидела старшего брата. Он сидел на крыльце, подставив лицо яркому ещё по-летнему тёплому солнышку.

Я сразу же подбегаю к нему.

– Ну наконец-то! – радостно провозглашаю я. – Думала уж не приедешь, большой брат, и оставишь меня в одиночестве терпеть наших родственничков.

Антон дружелюбно смеётся, вставая и заключая меня в объятия. Приподнимает и кружит.

– А ты потяжелела, мелкая, – ставя меня на землю, озорно подмигивает мне он. За что тут же получает от меня толчок в плечо. – Ладно тебе, Николяшка, не дуйся.

– Во-первых, ты старше меня всего на четыре года! Во-вторых, я просила меня так не называть, – обиженно фыркаю я. – Иначе и я вспомню, как называла тебя в детстве. Хм… как же там было? – притворно задумавшись, я стучу пальцами по подбородку. – Точно! Антонио – ганд…

– Ладно-ладно! – прерывает меня брат, примирительно поднимая руки вверх. – Проехали.

– Ты… готов к вечеру?

Я знаю. Меньше всего Антон хотел приезжать на свадьбу и участвовать в этих семейных мероприятиях. Если бы не просьбы матери, и наказ отца, вряд ли бы брат находился сегодня здесь. Причина этого была запретной, потому что я знаю, какие неприятные чувства она в нём вызывает. Поэтому заметив его молчание и появившуюся отстранённость, я сразу же перевожу тему:

– Давай познакомлю тебя со своим парнем? – предлагаю я, улыбаясь и думая о том, где конкретно может сейчас находиться бывший.

– Мы уже познакомились, любимая, – слышится за спиной голос Левицкого, который выйдя из дома оказывается на крыльце.

Я оборачиваюсь. На губах Яна играет лёгкая, слегка нагловатая улыбка. В руках у подставного парня две бутылки холодного лагера, одну из которых он протягивает Антону.

И почему я удивлена этой идиллии? Тому, что они поладили? Конечно, когда Левицкий хочет, то может произвести самое лучшее впечатление. Но, брат не был самым общительным человеком на свете, все его друзья – такие же трудоголики как он, разговаривающие и думающие исключительно о карьере. Да и людей он раскусывал быстро, поэтому я была немного в недоумении.

– Тебе разве не нужно собираться на ужин? – замечая моё удивление, ухмыляясь, интересуется Ян.

– Что ты, лапуля. Я лучше посижу с вами, – немного грубо отвечаю я.

Совершенно точно нельзя оставлять их наедине. Если Левицкий ляпнет что-то не то, брат сразу разоблачит нашу игру.

– Боишься, что я выдам твои грязные секретики, сестра? – хмыкает брат, облокачиваясь о деревянную колонну веранды.

– Издеваешься? У меня нет грязных секретов! И вообще, я просто соскучилась по тебе.

– Так-так, а я бы послушал, – щурится бывший, откупоривая бутылку и делая глоток. – Ника мало что рассказывала про своё детство.

– В таком случае ты выбрал правильного человека, чтобы разузнать об этом, – по-заговорщицки говорит Антон. – Помню, как родители отправили нас с Никой в лагерь на море летом. Мне было шестнадцать, а ей двенадцать. Из-за того, что я пообещал родителям следить за этой оторвой, пришлось таскать её везде с собой. И конечно же мелкая влюбилась, и не в абы кого, а в вожатого моего отряда…

– О нет! Умоляю, только не эта история, – молю я, принимая страдальческий вид.

– Ну уж нет, сестра. Твой парень просто обязан знать, на что ты способна.

Улыбка трогает губы брата, а в уголках глаз собираются немногочисленные морщинки. Бывший не может сдержать ответной улыбки и согласно кивает.

– Чтобы привлечь внимание мужчины старше неё на одиннадцать лет, Ника не придумала ничего лучше, как прикинуться тонущей, чтобы вожатый бросился спасать её, – Антон хлопает меня по плечу, я же хочу провалиться под землю от стыда. – Она так артистично барахталась в воде, что даже я бы поверил в реальность происходящего, если бы не знал, что сестра занималась плаваньем с трёх до восьми лет.

– И что было дальше? – любопытствует бывший.

– А дальше меня спасли. Всё, конец истории, – ворчу я, поправляя волосы.

– Ты упустила нечто важное, Ника, – брат окидывает меня многозначительным взглядом. – О том, как ты будто пуля запрыгнула к нему на руки, совершенно забыв о том, что минуту назад тонула, с криком: «О, мой герой». А потом на зависть всех старших девчонок, заставила вожатого нести тебя на руках до самой комнаты.

Левицкий разражается смехом. Я же уверена, что краснею не хуже самого спелого бакинского помидора.

– Ну всё, хватит меня позорить, – я скрещиваю руки на груди, и для пущего эффекта топаю ногой, осуждающе глядя на брата. – А ты идёшь со мной, сейчас же! Нам пора собираться на ужин.

Хватаю ничего не понимающего Яна за руку, и тащу в сторону дома. Не хватало, чтобы Антон рассказал ещё что-нибудь позорное обо мне, а мой подставной парень потом использовал это как козырь в своих издёвках.

Глава 9

Ника

– Это обязательно? – недовольно шипит бывший мне на ухо, поправляя галстук. – Терпеть не могу все эти удавки.

– Так ты выглядишь более презентабельно, и… Прилично.

– В каком смысле прилично?

– В таком, что все эти твои облегающие футболки совершенно не подходят под концепцию мероприятия. Тем более на ужине будут пожилые и несовершеннолетние. Не хочу, чтобы ты привлекал повышенное внимание.

– Переживаешь за психику милых старушек, или за своё либидо, золотце? – усмехается Левицкий, придвигаясь ко мне слишком близко.

– Эй, держи дистанцию, пупсик, – пихаю его в бок.

– Ну-ну, Жуковская, ты же не хочешь, чтобы твоему брату было некомфортно, а родители что-то заподозрили? – ехидно говорит Ян, бесстыдно приобнимая меня за талию, и снова придвигает к себе.

Мы с ним находимся в машине отца, на заднем сиденье. И ожидаем, когда родители с братом наконец-таки соберутся и мы выдвинемся в путь.

Ужин должен был состояться в загородном доме Багрянцевых, на Озере Сестрорецкий Разлив, совсем недалеко от нашего дома. И несмотря на это, отец нервничал, весь день ворча о пробках и сетуя на отсутствие вкуса у матери Егора, припоминая ей «самое невкусное севиче из креветок» поданное на какой-то из праздников.

На самом деле, я уверена, дело не в пробках, и уж точно не в морепродуктах. Попросту папа так же, как и я не любит проводить время с родственниками, особенно с мамиными. Родители Ксюшки единственное исключение.

– Ладно, Левицкий, давай поговорим серьёзно, – понижая голос, тараторю я. – Прошу тебя, нет, умоляю, обойдись без своих шуточек при бабуле. Иначе её инфаркт хватит. Просто кивай и соглашайся, если она начнёт планировать наше с тобой будущее и перечислять имена будущих правнуков.

– Почему ты так переживаешь из-за этого ужина? Это всего лишь твои родные, а не журналисты или ФСБ, – становясь вдруг совершенно серьёзным, спрашивает он.

– Есть много причин… – нехотя отвечаю я. – Но, я не была дома уже два года. Весь интерес родственничков будет сосредоточен на мне.

– И, тебе так важно их мнение?

– Нет. Кроме родителей, бабули, сестры, брата и тёти с дядей меня никто не волнует. Но, важно для мамы. Не хочу её подвести. Да и вся наша семейка немного с приветом, – хихикаю я.

– Уж ты-то точно.

Наконец, задняя дверь отворяется, и рядом со мной усаживается Антон, тесня меня ещё ближе к Левицкому. За ним в автомобиль садятся родители, и «Тойота» отца выдвигается в направлении Сестрорецка.

Путь, как и ожидалось, занимает непродолжительное время. Но, атмосфера в дороге слишком напряжённая: переговариваются только родители, мы же втроём молчим, каждый размышляя о своём.

Ян подаёт мне руку, чтобы помочь выбраться из машины, крепко сцепляя наши пальцы, и ведёт вслед за родителями в красивый большой дом. Место выглядит превосходно: в окружении леса, с террасами и панорамным видом на озеро. Солнце уже клонится к закату, рисуя на небе невероятные оттенки.

– Итак, – вцепляюсь в руку подставного парня, и натянуто улыбаясь, начинаю я. – Видишь людей с которыми здороваются мои родители? – кивком головы я указываю на статную пару состоящую из женщины в великолепном брючном костюме, и немного пухловатого харизматичного мужчины с почти чёрными волосами. – Это Антонина Петровна и Виталий Ярославович Анисимовы, мои тётя и дядя. Родители…

– Твоей сестры, которая выходит замуж. Я помню, Ника.

– А вот и виновница торжества, – машу я рукой в направлении сестры. – А видишь того мерзкого типа, который всем слащаво улыбается и ошивается возле Анисимовой? Это её женишок, Егор Багрянцев. Лучше тебе не общаться с ним.

– Они такие отвратительно милые, что меня сейчас стошнит, – без эмоций произносит Антон, подошедший сзади, и удаляется в направлении бабули.

– И почему же этот Егор такой мерзкий? – интересуется Ян, провожая задумчивым взглядом моего брата.

– Наглый, самодовольный, считающий себя пупом земли, эгоистичный моральный урод. Хотя знаешь, Левицкий, я ошиблась. Вы с ним точно поладите.

– Ауч. Это было обидно, золотце, – смеётся бывший прямо над моим ухом.

– На правду не обижаются, лапуля, – огрызаюсь я, пожимая плечами и отодвигаясь от мужчины. Слишком уж тесно мы стоим друг с другом.

Дальше я показываю Яну всех родственников. Убеждаюсь, что он запомнил мою бабушку, и немного расслабляюсь. Пора воплощать план в жизнь, тем более момент подворачивается самый что ни на есть удачный.

Хитро подмигиваю Оксане, подхватываю бывшего-подставного парня под локоть, и торжественно веду знакомиться с женихом сестры, и сестрой этого самого жениха.

– Послушай меня внимательно, Левицкий, – строгим тоном чеканю я, останавливаясь на минутку и мысленно аплодируя собственному артистизму. – Это Марина, сестра близнец Егора, – я тычу пальцем в направлении высокой крашеной блондинки в облегающем словно вторая кожа персиковом платье. – Жуткая стерва. Терпеть её не могу, – продолжаю я, добавляя драматизма в голос. – Поэтому не смей с ней флиртовать. Нет, не так. Вообще игнорируй эту вульгарную девку. Ты понял меня?