Татьяна Устинова: Весна с детективом

Редактор серии А. Антонова

Оформление серии С. Курбатова

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Елена Логунова
• Весеннее обострение •

– Надо же, какой сегодня день хороший! – Ирка закрыла глаза и запрокинула голову, подставляя лицо солнышку. – А прогноз обещал дождь!

– Город большой, – напомнила я, тоже блаженно жмурясь. – Где-то, может, и дождь идет, а у нас тут вон так хорошо-о-о…

Мы с подругой сидели на лавочке во дворе – никак не могли расстаться. Ирка только вчера прилетела из Москвы, где две недели торчала по делам своего нового бизнеса, устала, намерзлась, осатанела от безумной толчеи и суматохи, и теперь наслаждалась пасторальной тишиной и прелестью старого краснодарского дворика.

Погода, дотоле не баловавшая и нашу южную провинцию, как будто специально для Ирины Иннокентьевны сделалась чудо как хороша и теперь радовала всех гостей и жителей кубанской столицы первым весенним теплом.

Мы только что с большим удовольствием выпили кофе с пирожными в маленьком уютном кафе с видом на пустой в середине буднего дня городской сад и приятно прогулялись до моего двора, где подруга оставила свою машину. Но джип уже минут десять стоял с гостеприимно открытой дверью, а его хозяйка все не спешила занять свое место за рулем. Облезлая деревянная скамья на свежем воздухе притягивала ее сильнее, чем кожаное кресло в замкнутом пространстве персонального автомобиля.

– Если есть на свете рай – это Краснодарский край! – разнеженно процитировала подруга патриотический рекламный слоган. – Тепло, светло, тихо…

И сглазила!

С будоражащим треском и звоном осыпалось осколками разбитое стекло.

– Что за…?!

Ирка вскочила, я завертела головой. Быстро просканировала взглядом два сходящихся углом крыла нашей сталинки – все окна во двор были целыми, а некоторые еще и чистыми: отдельно взятые хозяюшки успели отметить долгожданный приход весны мытьем окон. Подвиг, на который лично я еще не скоро решусь. Куда спешить-то? Только март, будут еще и дожди, и туманы.

– Это там! – Ирка повернулась к джипу задом, к забору передом и устремила напряженный взгляд в соседний двор.

За металлической сеткой, начинающими зеленеть кустами и еще голыми, но раскидистыми деревьями хорошенько рассмотреть невысокий старый дом не получалось. Но я давно уже заметила: мы с подругой и всякие разные приключения – как гора и Магомет. Если она не идет к нему, то он направляется к ней – и наоборот. То есть, так или иначе, но мы и экстраординарные события (не будем говорить «неприятности», чтобы не накликать) обязательно встретимся.

Вот и сейчас приключение быстро приближалось к нам. Буквально ломилось сквозь кусты!

Забор содрогнулся и затрясся, а потом из прорезанной для трубы теплотрассы дыры в металлической сетке ужом выползло какое-то чудище. Воющее, лохматое, голое, окровавленное!

Я замерла на месте. Со мной такое бывает: в шоке могу впасть в ступор. Ирка же только охнула и сразу начала действовать. Стянув с себя плащ, она метнулась к забору и применила свою верхнюю одежду как подобие ловчей сети, поймав и завернув в нее воющего голыша.

Да уж, плащ размера XXL может иметь множество способов применения. Хоть туристическую палатку из него делай, хоть смирительную рубашку для кого-то помельче.

– Тихо, тихо! – Ирка подвела пойманное чудище к лавке и попыталась усадить, но не смогла.

Оно безумно таращилось на забор, из-под которого только что выползло, и рвалось в противоположную от него сторону.

– «Скорую» вызови, она же вся в крови! – бросила мне подруга и вместе с чудищем переместилась к своему джипу. – Давай сюда, милая, тут у меня как в танке!

– Она? – повторила я, оживая.

Левая рука заползла в карман за мобильником, пальцы правой затюкали по сенсорному экрану.

Чудище, сверкнув голыми пятками, на удивление послушно полезло в машину.

– Вот и хорошо, вот и молодец, тут и подождем подмогу, – успокаивающе журчала Ирка, устраиваясь на заднем сиденье между чудищем и все еще открытой дверью.

Она оглянулась на меня через плечо и гаркнула:

– Ты звонишь, нет?!

– Служба скорой помощи, подстанция номер один, – как раз сказал мне в ухо усталый женский голос.

– Тут женщина, – назвав адрес, сообщила я не вполне уверенно. Хотя Ирка ведь сказала – «она», значит, успела рассмотреть это чудище, прежде чем упаковала его в свой тренч. – Она в крови и не в себе…

– Конкретнее, что с ней? – потребовал голос в трубке.

– Множественные раны, – подсказала подруга из джипа. – Кажется, порезы.

– Множественные порезы, – повторила я в трубку.

– В результате чего?

Я хотела ответить, что не знаю, но вовремя вспомнила:

– Был слышен звон разбитого стекла. Кажется, она выпала из окна.

– Полицию вызвали?

– Нет, а…

– Вызов принят, ожидайте. – В диспетчерской первой подстанции трубка легла на рычаг.

Я подошла к джипу и заглянула внутрь. Чудище в панике дернулось и влипло в закрытую дверцу с другой стороны, испачкав стекло кровью.

– Отойди, не пугай ее! – махнула на меня рукой подруга. – И позвони Сереге. Сдается мне, тут история по полицейской части.

– В «Скорой» тоже так подумали. – Я снова затюкала по экрану смартфона, привычно посылая вызов на знакомый номер.

– Зачем ты мне звонишь в такой прекрасный день? – с тоской спросил настоящий полковник. Окончания фразы – «и портишь его» – не прозвучало, но я легко угадала.

За двадцать лет научилась мысли служивого друга читать.

– «Скорая помощь» велела звонить в полицию. – Я перевела стрелки на диспетчера.

– К кому «Скорая»? – Лазарчук построжал, даже осерчал. – Да не тяни, выкладывай!

– Мы с Иркой сидели на лавочке в нашем дворе, – заторопилась я. – Ничего такого не делали…

– Примуса починяли, – ввернул полковник.

Тоже чему-то научился у меня за двадцать лет. Классиков цитирует!

– Нет, просто на солнышке грелись. И вдруг дзынь, звяк, бряк – стекло разбилось, и из-под забора вылезла голая женщина…

– Ты там не бредишь? Тебе голову не напекло? Какая еще голая женщина под забором, белый день же!

– Такая… – Я снова заглянула в джип, освежая воспоминания. – С безумным взглядом, растрепанная и окровавленная. Похоже, у нее множественные порезы.

– Что говорит?

– Ничего. Скулит и воет.

– Где?

– В моем дворе. И в Иркиной тачке.

– Я понял, ждите.

– Ну? – поторопила меня подруга, увидев, что я отлепила смартфон от уха.

– Все едут. Ждем.

– Лена, что там? – окликнула меня из своего окна Маринка Лосева – наш бдительный управдом.

– Какая-то женщина с порезами.

– Обработали?

– Ой нет! – спохватилась Ирка. – Лен, там в багажнике аптечка…

– Я сейчас принесу вату и перекись, – перебила ее Лосева и исчезла из окна, чтобы через минуту появиться на крыльце.

Потом Ирка и Маринка, сидя на заднем сиденье рядом с пострадавшей, в четыре руки ватными дисками стирали с нее кровь. В процессе выяснилось, что Лосевой эта женщина знакома.

– Ой, Дашенька, это ты?! – ахнула она.

– Тетя Мара? – Пострадавшая наконец-то произнесла что-то членораздельное.

Правда, этими двумя словами и ограничилась, начав рыдать.

– Сейчас, сейчас. – Управдомша вылезла из машины и убежала в свой подъезд. Через пару минут она вернулась вместе со своей дочкой Настей и подпихнула ее в машину, на то место, где только что сидела сама.

– Дашка! Что случилось?! – Настя схватилась за голову.

– Даша – Настина подруга, бывшая одноклассница, – объяснила мне Маринка.

Мы с ней переминались за бортом вдвоем, Ирка не пожелала вылезти из джипа, оставив подруг наедине.

Деликатности – ноль, а любопытства – выше крыши!

С другой стороны, это вообще-то ее машина, имеет право сидеть там, сколько хочет.

– Даша, кто тебя так? Кто это сделал? Это он, Даша?! – допытывалась Настя.

Мы с Лосевой придвинулись к открытой двери джипа. Ирка оглянулась на нас, сделала строгое лицо и приложила палец к губам – мол, тс-с-с, молчите, не спугните!

А Даша, заливаясь слезами и хлюпая носом, стала рассказывать.

В том, что Митя ее любит, она никогда не сомневалась. Он любил ее так, как никто и никогда!

Дашке и полугода не было, когда ее бросила непутевая мамаша. Родила в восемнадцать – вне брака и даже без любви, по случайному залету. Правда, знала, от кого – и то хорошо.

Папаша, тоже восемнадцатилетний, не горел желанием брать на себя ответственность за такое сомнительное счастье. Самого мать в неполной семье растила, знал, каково это – в одиночку ребенка поднимать. К счастью, мать папаши оказалась совестливой и порядочной, брошенную всеми Дашку приняла и удочерила. И получилось, что бабушка стала девчонке мамой, а папашка – братом. Такая вот каша.

Целых шестнадцать лет у Дашки была строгая, но заботливая мама-бабушка Галина Ивановна, но на том ее везение и закончилось. Когда девчонка заканчивала девятый класс, Галина Ивановна умерла. В десятый Дашка не пошла, поступила в колледж, но через три месяца его бросила: совмещать учебу с подработками не получалось, а неудельный папашка сестричке-дочке деньгами не помогал. Самому не хватало. Благо, не выгнал из квартиры, честно поделил жилплощадь с Дашкой: одна комната ей, вторая – ему, третья общая. Поначалу нормально было, а потом папашка надумал жениться, привел в дом подругу, да с ребенком. И Дашка сразу почувствовала себя лишней.

С работой у нее не складывалось – поди найди что-то приличное без образования и связей! На личном фронте тоже сплошные поражения – парни ей попадались сплошь неудельные. Один курил траву, второй оказался игроманом, третий вроде как ратовал за здоровый образ жизни, был спортсменом-мотогонщиком, но как-то очень неудачно покатал Дашку на своем стальном коне – хирурги потом ей руку и ногу по частям собирали, чудо, что хромой не осталась.

И вот кому она была такая нужна – нищая, необразованная, да еще и невезучая?

Только Мите.

Даша не сразу поняла, что этот красивый молчун не просто так постоянно попадается ей на пути. Смешно сказать, соседка, дряхлая бабка, открыла девице глаза, начав вдруг ни с того ни с сего уговаривать:

– Ты не смотри, Дашка, что Митька странный такой, он парень хороший, надежный. И ремесло у него в руках, и заработок приличный, и квартира своя двухкомнатная – чем тебе не жених?

И таки сосватала их соседка, сошлись Дашка с Митей. С полгода жили просто так, притирались, а потом поженились. Нет, свадьбу не играли, Дашка денежки берегла, да и некого им было на свадьбу звать – не папашку же с его новым семейством? Те про Дашку забыли, как только она свои вещички из общей квартиры вынесла.

Соседка, бабка мудрая, права оказалась: за Митей Даша будто за каменной стеной зажила. Он и деньги в дом нес, и подарки жене дарил, и всячески старался ее порадовать. По ресторанам и клубам не водил – стеснялся, но вывозил на своей «Калине» то на море, то в горы. Любил разбить палатку в красивом безлюдном месте и наслаждаться отдыхом на природе без шума и суеты.

Ну, и чего Дашке еще было нужно? Чего ей не жилось спокойно и счастливо?

Мамашкины гены, должно быть, сказались. Та была гуленой, и Дашка в нее пошла, как видно.

А Митя оказался ревнивым. Поначалу это Дашку забавляло: его сердитое сопение, неодобрительные взгляды на глубокое декольте и тщетные попытки одернуть слишком короткую юбку. Потом стало невесело, когда пошли скандалы и ссоры, особенно жуткие из-за того, что бешеный гнев ревнивого мужа выплескивался не словами, а животным рычанием. Митя лупил кулаками в стены и бил посуду. Жену, правда, не трогал. Дашка думала – побесится и смирится, куда ему деваться, любит же ее.