– Intaricus scripti, – шепнул он, успокаивая дом. Меня коснулся легкий порыв ветра, и дом сразу расслабился. – Думаю, он растерян и счастлив. – Еще миг я ощущала исходящие от здания вибрации. – И боится, что я опять тебя заберу.

Нет, решила я, никогда я больше отсюда не уеду. Мы вошли в маленькую прихожую. Внутри тоже ничего не изменилось, за исключением толстого слоя пыли на мебели. Разноцветный лоскутный коврик на светло-коричневых деревянных половицах немного выцвел, а стекла в рамках, развешанных на стенах, чуть помутнели.

Мы последовали за Маэль и Эме на кухню, где Эме уже повязала фартук и повернула ручку крана. Оттуда потекла бурая жидкость. Я скривилась от отвращения. Тут тоже все сильно покрылось пылью. Маэль открыла окна и дверь на террасу, ведущую в сад, и взмахом руки опустила на пол четыре стула. За что заслужила обвиняющий взгляд от Эме. Вполне очевидно, что Маэль уже снова забыла об уговоре при мне не пользоваться волшебством в повседневных делах. Я втайне подозревала, что Эме действительно нравилось убираться. Страсть, которую мы с Маэль однозначно не разделяли.

– Мы с Эшем займемся гостиной, – предложила я. – Беги наверх, – обратилась я уже к Маэль. В спальнях она смогла бы выпустить пар, не получив нагоняй от Эме. – Тебе придется спать в комнате с обоями в цветочек, – предостерегла я Эша. – Тут не предусмотрено мужской комнаты для гостей.

Маэль лукаво ухмыльнулась, проходя мимо нас.

– Ты настоящая премьера, Эш, – поддразнила она его. – В доме семейства Грандье очень редко ночуют мужчины. Сегодня ночью тебя навестят наши предки-ведьмы.

Задумчивый взгляд Эша остановился на мне.

– Буду рад с ними познакомиться.

Маэль со вздохом покачала головой и похлопала его по руке.

– Хватит всегда говорить правильные вещи. Это действует мне на нервы.

Он равнодушно пожал плечами.

– Пойдем убираться, – позвал он меня. – А потом мне нужны будут чашка чая и порция сна.

– Чай? – Маэль дошла до лестницы и затормозила на скрипучей нижней ступени, накрытой стоптанным сизалевым ковром. – Сегодня мы не будем пить дурацкий чай. Мы будем пить «Кир Бретон» у Розы. Если мне еще хоть раз в жизни придется пить чай, я кого-нибудь убью – и явно не демона. – Она драматично откинула голову назад и простонала: – Оторвемся по полной, даже если этот раз станет последним. – С развевающимися волосами и бубня что-то о «хладнокровных», она побежала на второй этаж. Так нелестно она отзывалась об англичанах. Ее неукротимый темперамент и тоска по родине не очень-то облегчали ей жизнь в тени Конгрегации. Я с улыбкой смотрела ей вслед. На моем месте Маэль уже топала бы прямо к Эзре, чтобы устроить ему знатную выволочку за то, что так долго давал мне надежду. Ну какой парень, имеющий возможность завести себе с десяток девушек, проводил бы выходные, ухаживая за больной девчонкой-подростком? Я чересчур много нафантазировала себе в его заботе. Сейчас мне это ясно. Тогда же мое слабеющее тело выбрасывало в мозг целую кучу сахарной ваты и марципановых сердечек, притом что Эзре просто было меня жалко.

– Кир Бретон? – вопросительно посмотрел на меня Эш. – Что это такое?

– Ее любимый напиток, – объяснила я, отталкивая мысли об Эзре. – У Маэль свой особый микс.

– Я должен был догадаться. – Эш потер рукой шею. Он устал, хоть и отрицал это. – Ты его уже пила?

Я повела плечами:

– Естественно. – На мой семнадцатый день рождения Эзра пил «Кир Бретон» вместе со мной, и после первого же глотка я настолько опьянела, что забралась к нему на колени. Уткнулась носом ему в шею, желая, чтобы он один-единственный раз все-таки меня поцеловал. Мое желание он не исполнил. А вместо этого притащил меня домой, где Эме устроила мне головомойку по поводу того, что алкоголь и демоническая лихорадка несовместимы. После этого он ни капли мне не наливал, но это все равно был самый невероятный вечер в моей жизни, если не принимать во внимание похмелье на следующий день. Я чувствовала себя такой взрослой. А через четыре недели мы уехали, и он меня забыл. Я тихо застонала из-за нового воспоминания. Нужно срочно с этим заканчивать.

Эш все еще смотрел на меня.

– Что в нем?

– Ликер Creme de Cassis, смешанный с сидром. Маэль любит добавлять гренадин и дольки апельсина. Но думаю, нам повезет, если хотя бы сидр остался.

– Забродивший яблочный сок. – Эш поморщился. – Пожалуй, я выберу хороший глоток виски.

– Тогда, наверно, попробуй кальвадос или перно ^[2], – предложила я. – Без понятия, есть ли здесь еще что-нибудь из этого. Могу поспорить, в шато у Ложи полно запасов. Винный погреб замка был знаменит далеко за пределами Бретани. Но, вероятно, Эзра ничего оттуда не берет.

Решительным шагом я направилась в гостиную. К этому времени Эш слишком хорошо меня знал и умел считывать эмоции у меня по лицу. Когда мне было особенно плохо и казалось, что я не протяну дольше нескольких дней, я рассказала ему об Эзре. Как он спас меня от сильфиды, как сильно я по нему тосковала и как он меня отверг. Эш тогда молча выслушал всю историю и пропал на два дня. А вернувшись, принес с собой новое лекарство, и три недели спустя я начала выздоравливать. Для меня самой это стало настоящим чудом. Эш больше никогда не поднимал со мной тему Эзры, но тот наш разговор точно не забыл. Теперь он прошел за мной по коридору в гостиную и прошептал пару слов. Окна распахнулись, по комнате пронесся порыв ветра, сдувая пыль на улицу. Я потянулась за подушками, лежавшими на выцветшем темно-зеленом бархатном диване, и подняла их. Эш позаботился о клетчатых занавесках той же расцветки. Через пару секунд они оказались свалены в кучу на полу. Стремянка Эшу не понадобилась. Он извиняющимся жестом пожал плечами.

– Сейчас запихну все это в стиральную машинку и принесу метлу. И еще гляну, осталось ли апельсиновое масло mémé. Выбирай, будешь подметать или полировать шкафы?

– Полировать, – сказал он. – Мы же не хотим еще больше разозлить Эме.

– Да, лучше не стоит, – согласилась с ним я.

Правда, когда я вошла на кухню, моя принципиальная сестра тыкала пальцем в кран и бормотала что-то, подозрительно смахивающее на заклинание. А потом виновато покосилась на меня.

– Не хотим же мы потом принимать душ или ванну в этой жиже. – Она еще раз крутанула ручку крана. Тот фыркнул и зарычал. А затем что-то щелкнуло и оттуда брызнул фонтан светлой воды. Я захохотала в голос, потому что Эме вымокла с ног до головы.

– В душ тебе уже не нужно.

Разозлившись, она закрыла кран и вытерла лицо.

– Он это специально сделал.

– Явно. – Я затолкала первую гору белья в стиральную машину, только чтобы убедиться, что она не запускалась. – А электричества у нас нет?

Эме почесала запястье. Она всегда так делала, когда нервничала.

– Я проверю в подвале, есть ли в баке масло для генератора. Перед отъездом я его заправляла. Так что если масло никто не украл… – Настолько предусмотрительной могла быть только она. Мы даже не знали, вернемся ли сюда. Однако у Эме золотое правило: «На всякий случай!»

– Если нет, вручную постираю. Кстати, свечей у нас достаточно, – ответила я. – Не бери в голову. У нас все получится. – Подхватив метлу, я порылась в кухонном шкафу. И действительно обнаружила там треснувшую стеклянную бутылку с остатками апельсинового масла.

Мы с Эшем отчищали гостиную, пока там все не заблестело и не засверкало. Обои и мебель были старинными и все разных стилей, но здесь mémé читала нам сказки и рассказывала истории о маме, которая умерла вскоре после того, как мне исполнилось пять лет. Эме и Маэль все еще ее помнили. У меня же в памяти сохранились лишь обрывочные фрагменты.

Эш с помощью заклинания отмыл окна и починил трещину на стекле. Закончив, мы уселись рядом на диване. Он вытянул свои длинные ноги, а я подтянула колени под себя. Я была вся потная, в пыли, но невзирая на усталость, которая потихоньку меня одолевала, грусть отступила. На такое я даже не рассчитывала, и ощущение оказалось приятным.

– Красивая комната, – произнес Эш и закинул руку на спинку дивана позади меня. – Этот дом вам подходит. Примерно таким я его и представлял. – Вдруг дверца шкафчика открылась и снова захлопнулась. Я хихикнула.

– Комплимент принят. Ты ему нравишься.

Эш улыбнулся, как будто ничего другого и не ожидал.

– Я уже и не верила, что однажды вновь буду здесь сидеть. – Кресло-качалка в углу начало раскачиваться само по себе.

– Это mémé, – пояснила я ему. – Ее любимое место.

– У вас много привидений в доме?

– Есть некоторые, которые живут тут постоянно, а другие появляются только время от времени. Наша семья жила здесь задолго до того, как эта область впервые была где-то упомянута. – Задумавшись, я погладила бархатную обивку дивана.

Эш взял мою вторую ладонь и переплел наши пальцы.

– Если нам удастся убедить Эзру Токвиля позволить Конгрегации самой вести переговоры с верховным королем демонов, то Пакт будет продлен, а вы сможете остаться. Навсегда. Все будет так, как должно быть.

– Думаешь, тогда моя магия вернется?

– Я думаю, ей нужно время и правильный уход, – попытался приободрить меня он. – Немножко веры в богинь и, наверно, крошечный глоточек сидра с Creme de Cassis. – Он состроил гримасу с ноткой отвращения.

Рассмеявшись, я пихнула его в бок.

– Весьма вероятно. Даже представить себе не могу, что мне девятнадцать, а за всю жизнь я только один раз более-менее сильно напилась.

Эш встал и потянул меня за собой:

– Тогда мы обязаны как можно скорее это исправить.

– Но лучше не посвящать Эме в наши планы, она умеет портить все веселье, – прошептала я.

– Оставим это между нами. Покажешь мне мою комнату с цветочками? – У него в уголках губ заиграла улыбка. – Сначала мне потребуется пара часов сна.

Я пробежала впереди него по нашей поскрипывающей лестнице. Деревянные перила за столько лет приобрели блестящий медовый оттенок. На грубо оштукатуренной стене лестничного пролета висели изображения женщин моего рода. Многие очень старые и пожелтевшие, на некоторых запечатлены мы с сестрами в саду и за игрой. Какие-то лица уже практически нельзя было разобрать, и тем не менее Эш внимательно их рассматривал.

В маленьком коридоре на самом верху нас встретил аромат множества трав. Маэль, безусловно, полностью окунулась в свою стихию. Пять дверей в спальни и в ванную распахнуты настежь. А моя сестра в данный момент мычала себе под нос и рассыпала лаванду на свой подоконник. Я узнала руту душистую, дубровник и акацию в ее комнате и в комнатах Эме и Эша. Все запахи с защитными магическими свойствами. В моей комнате Маэль использовала розовое масло. По-видимому, его задача – меня взбодрить. Сестры опасались – и были правы, – что наше возвращение вызовет у меня меланхолию. А я при этом твердо решила не показывать своих эмоций. Судя по всему, получалось не очень. Маэль, улыбнувшись, пожала плечами, когда я послала ей злобный взгляд.

– Просто небольшая подстраховка, – пробормотала она и протиснулась мимо меня в царство Эме.

– Вот твоя комната, – объявила я Эшу. – Раньше здесь жила mémé. Полагаю, она не против, если сюда въедешь ты. – Я уставилась на крупные бутоны пионов на стенах. Ну, Маэль хотя бы нашла простое белое постельное белье. Это самая большая спальня в доме, и Эш удовлетворенно кивнул.

– Я достаточно мужественен, чтобы здесь спать.

– Не сомневаюсь. А вон там ванная. Она у нас только одна, поэтому ходим по очереди.

– Я недолго, – сказал он. – Только быстро приму душ, а ты потом можешь не торопиться. Кажется, Маэль еще какое-то время будет занята.

– Ну разумеется. Она не угомонится, пока не насыплет трав в каждый уголок дома. – Выдав свое пророчество, я ушла к себе в комнату и, глубоко вздохнув, прислонилась к двери с внутренней стороны.