Молодой Странник опасался, что его пребывание в этом мире затянется надолго. А раз так, то надо устраиваться как следует. Вопрос только работает ли пояс путешественника и другие пространственные карманы, или придется обходиться местными ресурсами? Артем проверил и облегченно выдохнул – работают! А это значит, в его распоряжении все, что только может потребоваться – заботливые соклановцы загрузили карманы любым имуществом, которое только пришло им в головы. От истребителя, фрегата «Ищущий», летающей парусной шхуны и кучи оружия, до огромных запасов продовольствия в стазисе, которых хватит для целого полка лет на тридцать, если не больше. О деньгах вообще речи не шло – больше тридцати тонн золота в слитках и монетах, пять тонн адамантита и десять мифрила в пластинках. Плюс созданные Дархоном по технологии его народа драгоценные камни, ограненные так, как ни один здешний ювелир никогда не сумеет, поскольку не обладает нужными для этого инструментами. Однако показывать свое невероятное по местным меркам богатство не стоит, достаточно будет нескольких слитков золота и пары алмазов или рубинов с полпальца размером. Но это все потом, когда немного освоится.

– Щас отвезем тебя в околоток, иде вас принимают, – продолжил Петро. – Тама исправник Илларион Петрович Машицкий служит, хороший он мужик. Завсегда поможет. Ты токо ему усе без утайки сказывай!

– Конечно, – кивнул Артем, на самом деле собираясь говорить очень немногое, рассказывать обо всем, что случилось с ним, юноша не собирался, это, скорее всего, воспримут за нелепые выдумки.

С помощью боцмана молодой Странник по узким сходням перебрался в летающую лодку, не показывая своей сноровки – после тренировок у маркиза Ашанти он был способен бегать хоть по узкой досточке, хоть по канату. Но полностью скрыть ее не вышло, наметанный глаз старого боцмана сразу подметил, что парень очень ловок.

– Служил на флоте, что ль? – словно невзначай поинтересовался он.

– В военном не довелось, а вот на частном галеоне ходил, – решил не скрывать юноша, этим можно было оправдать многое.

– Тады ясно, – покивал Петро, успокоившись. – Ну, Михайла, трогай! В управу районную, на восьмой линии.

Лодка легко набрала высоту метров в триста и двинулась по направлению к Васильевскому острову. Похожая на неровный конус скала, внутрь которой угодил Артем, располагалась между Адмиралтейством и Петропавловской крепостью, примерно на равном расстоянии от них и сверху выглядела чем-то совершенно чужеродным для Питера, словно свалилась с небес.

– Откуда она взялась? – показал на скалу Артем. – В нашем Питере здесь ничего подобного и в помине нет…

– Да кто ж его знаит? – пожал плечами боцман. – Говорят, что опосля того, как царь Петр помер, она в аккурат и появилася. За одну ночь. А так оно али нет мне неведомо.

Лодка летела довольно быстро, вскоре она миновала Андреевский собор, почти такой же, как дома, и пошла на снижение где-то во дворах домов, прилегающих к восьмой линии Васильевского острова. Опустилась лодка на специальную невысокую, всего около метра, эстакаду.

Спустившись вниз, Артем осмотрелся. Он оказался в казенного вида дворике шагов ста в длину. На небольшом здании в глубине этого дворика была какая-то скромная вывеска с ятями. Юноша подошел ближе и прочел: «Васильевская полицейская управа».

– Идем! – позвал Петро.

Они вошли, боцман что-то сказал городовому, сидящему в будке, перекрывающей проход, тот кивнул и пропустил посетителей, вручную отперев толстую дверь. Пройдя по короткому коридору, Петро постучался в последнюю дверь, заглянул за нее, что-то спросил и махнул Артему рукой, приглашая.

Юноша оказался в скудно обставленном кабинете, в котором были только два стола, несколько стульев и четыре больших книжных шкафа, под завязку забитых пухлыми папками.

– Здравствуй, Илларион Петрович! – добродушно прогудел Петро. – У нас тут гость новый. И знашь, откель?

– Здравствуй, Петр Иванович, – кивнул исправник. – И?

– А из скалы! – ответил боцман. – Первый, кто оттель живым выбралси! И ты гляди, наш, русский, Артемом кличут. Магик.

– Добрый день, господин исправник, – слегка поклонился юноша. – Позвольте представиться, Артем Михайлович Д'Арнье, уроженец Санкт-Петербурга, год рождения – две тысячи шестой от рождества Христова.

– Ого! – удивился Илларион Петрович. – Из таких поздних времен вы у нас первый. Последним был учитель физики из тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года. Вы кто по профессии?

– Студиозус школы магии «Нирван», – ответил Артем.

– У вас существовала магия? – насторожился исправник.

– Нет, – отрицательно покачал головой юноша. – Дело в том, что это у меня не первый перенос, до вас я попал в магическое королевство Таланг, где и поступил со временем в вышеуказанную школу. Закончил первый курс.

– Ясно, – кивнул Илларион Петрович. – Я…

Его прервал прерывистый писк. Петро выхватил из висящей на плече сумки мигающий красным шар, откуда донесся чей-то взволнованный голос.

– Господин исправник! – повернулся к тому боцман, выслушав сбивчивые слова. – Еще гость! На сей раз в Петропавловке, у Монетного двора. Красный, страхолюдина та еще, уши острые, клыки нижние здоровенные торчат, орет чегой-то и топором размахивает. А там малышня с мамками гуляет! Дайте полицейских, надобно его брать!

– Сейчас выделю, – подхватился на ноги исправник и повернулся к Артему. – Посидите, пожалуйста, тут десять минут.

– Конечно, – кивнул юноша. – Кстати, если новый гость краснокожий с большими нижними клыками, то это, скорее всего, не человек, а красный орк. Я знаю языки пары их племен, если что.

– Это очень хорошо, – оживился Илларион Петрович. – А то со многими гостями мы никак не можем объясниться, они говорят на совершенно неизвестных в нашем мире языках. Значит, орки не люди?

– В Таланге считают так, – пожал плечами Артем. – Но общие дети у них с нами бывают, так что, наверное, все же люди, только странные. И живут дольше человека раз в двадцать, до двух тысяч лет, а маги – и до десяти тысяч.

– Благодарю за информацию, – кивнул исправник и вышел вместе с боцманом, помахавшим юноше на прощание.

Интересный мир! К гостям из других реальностей, стало быть, здесь привычны. И это очень хорошо, легче будет прижиться. Хотелось бы не задерживаться, но очень сомнительно, что получится. Надо для начала понять, что этот мир вообще из себя представляет и что в нем не так, что неправильно, только тогда можно будет понять, как исправить ситуацию.

Илларион Петрович действительно вернулся ровно через десять минут, налил себе чаю из принесенного с собой чайника и предложил того же Артему. Юноша поблагодарил и согласился – совместное чаепитие способствует более доверительным отношениям. Чай оказался на удивление вкусным и ароматным.

– Документов у вас никаких не сохранилось? – поинтересовался исправник.

– Паспорт, – ответил юноша.

У него во время переноса на станцию «Даотсад» действительно был с собой русский паспорт, лежал себе в заднем кармане джинсов, и даже уцелел после всех приключений. Потом Артем закинул его в ящик стола в своей каюте на «Петрограде» и нашел только недавно, когда что-то там искал. Покрутил бесполезную бумажку в руках и сунул в пояс путешественника, пусть себе лежит. Сейчас он приложил ладонь к пряжке пояса, сформировал мысленный запрос, и паспорт возник в его руке. Он заметил удивленный взгляд Иллариона Петровича и пояснил:

– Пространственный карман.

– О-о-о… – протянул тот. – Очень дорогая штука.

– С кровной привязкой, – поспешил добавить Артем. – Хоть до него, хоть до моего рунного меча никто, кроме меня самого, дотронуться не сможет.

Исправник покивал, затем взял протянутый юношей потертый паспорт и принялся внимательно его изучать. Задумчиво хмыкнул, полюбовался на двуглавого орла на обложке, затем прочел:

– Российская Федерация. Не империя?

– У нас империя рухнула в тысяча девятьсот семнадцатом году, – отрицательно покачал головой Артем. – Затем был Советский Союз, а после его распада на пятнадцать государств возникла Российская Федерация.

– Гости из Советского Союза у нас бывали, – кивнул Илларион Петрович. – Значит, он тоже распался?

– Да, – скривился юноша. – С посильной помощью заклятых англосаксонских друзей, будь они вовеки прокляты.

– Не любите англичан? – усмехнулся исправник.

– А их есть за что любить? По-моему, более подлой, более бесчеловечной, более жестокой и более гнусной нации, чем англосаксы, не существует. Американцы, впрочем, еще хуже – эти в придачу к описанным качествам еще и невежественны.

– Может, вы и правы. Нам англичане тоже постоянно гадят.

Илларион Петрович продолжил изучать паспорт. Закончив, он положил документ на стол и пристально посмотрел на Артема:

– Вы сказали, что вы Д'Арнье, а в паспорте написано Дарнье.

– Документов о дворянском происхождении не сохранилось, – пожал плечами юноша. – Точнее, у отца в Париже что-то было, но я не особо интересовался тогда. Это стало важно только после попадания в Таланг, поскольку в школе «Нирван» могут обучаться исключительно аристократы. Мое дворянство признали после того, как меня принял рунный меч.

– Ах да, рунный меч, – покивал исправник. – Вы можете показать его?

– Сейчас.

Артем материализовал ножны, выводя их из призрачного состояния, вынул меч из них и положил на стол перед Илларионом Петровичем. Тот достал из ящика стола лупу и принялся тщательно осматривать лезвие, хмыкая чуть ли не на каждую рунную цепочку.

– Великий мастер делал! – уважительно заявил он, вернув лупу в ящик. – У нас в Питере разве что двое артефакторов справились бы, да и те уже очень стары, а толковых учеников так и не нашли. Но к делу. Вы правы, наличие такого меча подтверждает ваше дворянское происхождение. Один только вопрос. Меч у вас для красоты или вы им владеете?

– Владею, обучался у лучшего мечника Таланга, маркиза Ишанти, – ответил юноша. – Я, конечно, далеко не на уровне наставника, но прорыв произошел, правильность движений уже ощущаю.

– Это хорошо, поскольку вызовов на дуэль вы получите немало, многие пожелают заполучить ваш меч себе, а словам о кровной привязке далеко не все поверят и обязательно захотят проверить, – пристально посмотрел на него Илларион Петрович.

– В случае вызовов на дуэли следует драться до смерти или я должен буду щадить противников? – поинтересовался Артем.

– Желательно щадить, ведь вы с противником потом вполне можете стать хорошими друзьями, – улыбнулся исправник. – Знакомство с двумя моими лучшими друзьями началось как раз с дуэли между нами.

– Судя по всему, у вас совсем другие законы и правила, чем были у нас дома в девятнадцатом столетии, – констатировал юноша.

– Естественно, – подтвердил Илларион Петрович. – У нас и история, начиная с тысяча семьсот двадцать пятого года, другая. И монархи другие. Дело в том, что в день смерти Петра I, он и у вас царствовал, возникла скала, в которой вы появились, а затем по миру начала распространяться магия. Словно смерть императора послужила спусковым крючком. Причин этого никто и до сих пор не знает, однако за следующие сто лет мы сумели освоить магию на довольно неплохом уровне, тем более, что откуда-то появились книги по ней, точнее они были обнаружены в хранилищах нескольких позабытых, заброшенных скитов, причем по многим магическим дисциплинам. Благодаря этому, как я уже говорил, история пошла совсем иначе, чем у вас. Во-первых, выжил, женился и вырастил шестерых детей от двух жен император Петр II, унаследовавший взгляды великого деда. В итоге всей последующей чехарды с престолонаследием не было. Елизавета и Анна Иоанновна на престол никогда не всходили, не говоря уже о Екатерине II, прожившей жизнь небогатой принцессы крошечного германского княжества.

– Вы неплохо знаете нашу историю, – заметил Артем.

– Так именно я обычно имею дело с гостями, – хмыкнул исправник. – Наслушался их рассказов. И с вас тоже рассказ, особенно по истории России и мира, начиная с конца шестидесятых годов двадцатого века.

– Зачем вам история чужого мира? – удивился юноша. – Она же для вас совершенно бесполезна…