За спиной с грохотом захлопнулась дверь – порыв магии впечатал ее в проем, но Люциан даже не обернулся. Темная сила братца – единственная причина, по которой отец допускает эту темную тварь в родовое гнездо. Когда Сезар был мелким, с ним творилось разное, и до появления Альгора несколько лучших драконов-целителей постоянно дежурили рядом с ним. Потом появился этот.

Черная тварь с заманчивой историей, которого в Совете и в Даррании терпят исключительно потому, что он – неиссякаемый источник информации о темных, но что самое главное, он – единственный, кто может почувствовать любые подвижки темных в сторону границ. Валентайн Альгор как магический сигнальный маяк. Специфика темной магии такова, что ее потустороннюю суть может отследить только родственная сила. Темные способны скрывать свое приближение даже от самых серьезных и мощных поисковых сигналов.

Вот и носятся все с этим Альгором, как дракон со своей эрими[2].

Потому что Адергайн Ниихтарн спит и видит, как превратить Дарранию во вторые мертвые земли. Если, конечно, он еще способен спать.

Если Валентайн Альгор здесь не по его приказу.

Люциан так пнул дверь, ведущую на кухню, что ей здорово повезло остаться на месте, что касается ноги, повезло уже меньше. По ощущениям стопа вспыхнула огнем, превратившись в раскаленную головешку. Поморщившись, он шагнул вперед, и в него с визгом:

– Люци-и-и-и-и! – врезался рыжий ураган по имени Нэвьери.

Она же принцесса Даррании, она же младшая сестренка. Единственная, кому Люциану никогда не хотелось дать хорошего пинка в этом замке.

– Привет, Нэв, – он слегка отстранился и заглянул девчонке в лицо. – Как дела?

– Без тебя тошно, – сестра наморщила нос, из-за чего веснушки собрались в забавную стайку.

– Я всегда говорил, что только мы с тобой украшаем эту обитель. – Люциан коротко поцеловал сестренку в нос. – Что на ужин?

– А ты что хочешь? – сестра оглянулась. – Я спустилась, чтобы заказать тортик и кеверсы.

Истинно девчачье удовольствие. Сладкое и хрустящая соленая гадость из сушеных морских обитателей.

– Мне бы что-нибудь вроде куска мяса. На углях.

– Я скажу Сьерре.

И вина. Про вино Люциан сестре говорить не стал, но стоило о нем подумать, как перед глазами снова встал накрытый стол. Цветы, под которыми расползалось бурое пятно, и осколки.

Нет, Ларо это с рук не сойдет.

– Пойдем лучше скажем вместе, – он приобнял сестренку за талию, – мелкая.

– Я не мелкая, – Нэв стряхнула его ладонь и сверкнула зелеными глазищами. – Мне скоро одиннадцать.

– Ну да, конечно, ты уже взрослая.

– А ты просто засранец!

– Ты знаешь такие слова?

– Я много чего знаю! Например, про твою помолвку с Ларо!

Так, это уже серьезно.

Люциан отстранился, чтобы заглянуть сестренке в лицо.

– Откуда ты знаешь?

– Да все это знают. Или ты думаешь, что помолвка младшего принца может остаться незамеченной? – Нэв фыркнула и сложила руки на груди. – Я, конечно, все понимаю, но… Ларо? Никого похуже найти не мог?

Он прищурился:

– Ревнуешь?

– Вот еще! Я прекрасно знаю, зачем ты это делаешь. Чтобы не жениться на Брильис. Просто, – сестра подняла палец вверх, – меня удивляет твой выбор. Но по сути, мне нет до этого никакого дела. А вот отцу есть. Он был в такой ярости, что, если бы не подготовка к Совету и ко встрече с делегацией Мервеста, лично явился бы в Академию. Так что тебе здорово повезло, братец!

Выпалив все это на одном дыхании, Нэв указала на дверь:

– Так ты идешь?

Обеденную часть кухни отделяли от зоны готовки толстенные стены и бессменный cubrire silencial. Не считая звона посуды и рычания главного повара, которая, кстати, родом была из Мервеста. Наделенная темпераментом, как и все островитянки, она частенько не стеснялась в выражениях со своими подчиненными, гоняла всех и в хорошем настроении, и в плохом. Просто в плохом иногда паром из ноздрей.

Вот и сейчас, стоило сунуться в самое сердце кухни, драконесса резко развернулась к вошедшим.

– Тэрн-ар Люциан, мы вас не ждали, – прорычала она.

– Я как всегда неожиданно и к счастью. Найдется у нас там достойный кусок мяса на углях?

Из огромных ноздрей вырвались струйки дыма, будто Сьерра оскорбилась в лучших своих чувствах.

– Всегда все свежее, тэрн-ар, – она вздернула голову, из-за чего чуть не зацепила люстру. Благодаря особому виду трансформационной магии для нахождения в помещениях драконы могли чуть уменьшаться в размерах, но даже в таком виде Сьерра возвышалась над ними. – На любой вкус. Прикажете принести на выбор?

– Выбор оставлю за тобой. И приготовьте моей сестре что-нибудь нормальное, а не то, что она просила.

– Эй! – Нэв возмущенно сверкнула глазами. – Давно ты превратился в зануду?

– С тех пор, как у меня появилась несносная младшая сестра, – Люциан подмигнул драконессе и буквально вытащил Нэв за дверь. Сьерра была потрясающим поваром, но она терпеть не могла на своей территории посторонних, да и сам он не горел желанием с кем-то сейчас общаться. С кем-то, кроме сестры, разумеется, которая сейчас надулась.

– На обиженных драконы гадят, – сообщил он, отодвигая кресло для Нэв и устраиваясь за столом.

Девочка плотно сжала губы.

– Очень педагогично.

– Упаси меня Тамея от стези магистра. Ладно, Нэв, прекращай дуться. Лучше расскажи, как прошел твой день.

– Прошел – и ладно.

– Ну как хочешь, – Люциан откинулся на спинку кресла, из-за чего оно слегка подпрыгнуло на магической подушке. Закинув руки за голову, досчитал до десяти, когда справа из-за стола донеслось:

– Перестану, если ты расскажешь мне про Ларо.

– А что про нее рассказывать? – он перевел взгляд на сестру и оперся ладонями о массивную деревянную столешницу. – Ты все правильно поняла. Про Брильис.

Нэв всегда была не по годам проницательна, а еще она знала его как никто другой. Этот парадокс, пожалуй, был непонятен и самому Люциану: с чего бы ему так носиться с мелкой, но сестренка была и по сей день оставалась единственной, кого он мог по-настоящему назвать родной.

С тех пор, как не стало мамы.

Люциан тряхнул головой и улыбнулся, глядя сестре в глаза.

– Так что тебе не о чем беспокоиться, мелкая. Я по-прежнему только твой принц.

– Идиот, – сказала сестра, но уголки губ у нее дрогнули.

Ларо тоже часто улыбалась. Эта новая Ларо, не та, которую все знали – забитая серость. Она не просто часто улыбалась, она улыбалась так, что хотелось улыбнуться в ответ, а это, пожалуй, было уже посерьезнее прикосновений и поцелуев. С ней определенно что-то было не так.

И она тоже ничего не помнила, как Драконова. Что произошло во время той дуэли – большой вопрос.

Почему она так изменилась.

Почему его так тянет к ней, тянет, как магическим арканом высшего уровня.

Ничего, он все это выяснит. Так или иначе. И когда он узнает все ее тайны, Ларо уже никуда от него не денется. Потому что магическая дуэль – это просто искорки по сравнению с тем пламенем, которое способны разжечь ее тайны. Осталось просто понять, как до них добраться. Сезар рассчитывает на то, что через него узнает все о случившемся с Драконовой и Ларо, но у него на эту информацию свои планы. Гораздо более интересные.

Люциан поймал себя на мысли, что выпал из реальности, что сестра уже какое-то время болтает о своем вечном противостоянии с предметницей по ранней эпохе драконьего искусства, и немедленно влился в разговор.

Все, никаких больше мыслей о Ларо.

По крайней мере, до завтра.

[1] Ритха – ругательство в отношении женщины

[2] Эрими – избранная дракона

Глава 16

– Доброе утро, Ленор! – радостно провозгласила голограмма. – Учитывая, что вчера ты легла спать очень рано и даже не потрудилась привести себя в порядок, сегодня я решила поднять тебя до общего пробуждения.

Ленор, то есть я, с трудом разлепила веки. Доброе утро мне всегда представлялось как-то иначе, а не когда ты лежишь в позе зю в форме, с растрепанными волосами и головой тяжелой, как участь Валентайна Альгора. Чтоб его настигло самое жестокое несварение, которое только можно себе представить.

– Сегодня у тебя снова четыре пары…

Какая радость!

– Первая – общая теория магии. Вторая – история, практика. После обеда зельесоздание и зоомагия.

Потрясающий предмет. Надеюсь, там мне расскажут, как превратить Валентайна Альгора в козла. Предания гласят, что он наполовину дракон, но как по мне, он стопроцентный козел.

Злиться было как-то проще, чем вспоминать о случившемся вчера и о том, что сегодня, вполне возможно, последует продолжение. Или повторение. Потому что никто кроме этого стопроцентного козлодракона с темной стороны силы не возьмется объяснять адептке, дочери заговорщиков, запрещенную тему межмировых перемещений. Признаться честно, я не была уверена, что возьмется он, но выбора у меня особо не было.

Либо так, либо застрять здесь до скончания века (моего), который, исходя из всех сложившихся обстоятельств и предпосылок, может оказаться довольно коротким. Как бы там ни было, Валентайн Альгор оставался единственной лазейкой, и сегодня должен был настать момент истины. Или мы говорим о теме межмировых перемещений, и я наконец приближаюсь к теме возвращения домой и помощи Соньке, или…

– Тебе лучше поторопиться, Ленор, – прервала мои измышления говорящая голограмма. – Нужно умыться, привести в порядок себя и форму, а на все это у тебя осталось не так много времени.

– Спасибо за совет, – буркнула я. – Слушай… как мне тебя называть?

Голограмму, кажется, закоротило. Потому что она молча уставилась на меня.

– Есть у тебя какое-нибудь имя?

Алиса, Маруся, Сири…

– Эвиль, – произнесла голограмма. – Меня зовут Эвиль, Ленор. Ты разве не помнишь?

Кажется, или голограмма обиделась? Потому что голос ее прозвучал как-то иначе.

– В голове все перемешалось, – сообщила я. Не хотелось никого лишний раз обижать, даже искусственный интеллект. Или искусственный магический интеллект, коим, кажется, Эвиль и являлась. Если честно, я пока смутно представляла, как она вообще работает, но именно этот вопрос интересовал меня в последнюю очередь.

Поэтому я поднялась, разделась и ушла в душ. Где, стоя под струями воды, старательно пыталась не вспоминать прикосновения Альгора. К моему величайшему сожалению, они так же старательно вспоминались. Так же старательно, как и моя реакция на эти прикосновения, которая почему-то пробуждалась именно сейчас, хотя сейчас меня касались исключительно струи душа.

Ну все, хватит!

Остановив воду, я поняла две вещи: во-первых, что снова забыла полотенце. А во-вторых, что не представляю, как мне сушить волосы. Перед балом их сушили Ярд и компания, а платье вообще гладить не надо было. Форму, которую я оставила в комнате – надо.

Да что ж за драконство-то такое, а! Почему у них здесь нет нормального утюга для тех, кто устал от магии? И, что гораздо важнее – фена! Я же не Дайсон прошу, самый обычный фен!

Драконова Академия!

Шлепая босыми ногами, я дошла до шкафа, вытащила полотенце и как следует вытерлась. Поскольку выбор был небольшой, надела платье и туфли, волосы оставила завернутыми в полотенце и погрузилась в записи со вчерашнего занятия по основам бытовой магии. Если верить записям и образцам схем, любой источник света можно создать холодным и горячим. Мне как раз нужен горячий. А если добавить заклинание левитации, то что-то над ним двигающееся, особенно быстро, способно вполне создать потоки теплого воздуха.