Улыбка из его глаз ушла, они стали очень холодными. И еще холоднее, когда мазнули по моим пальцам, на одном из которых сверкало кольцо Люциана. От этого даже кольцо стало холодным настолько, что я подавила желание его снять: металл натурально обжигал кожу.

– Мне нужно было убедиться, что на тебе нет метки Иеххарга, – сообщил Альгор.

– Чего?

– Метка Иеххарга, – повторил темный, глядя на меня в упор, – пятнадцатый уровень темной магии. Наносится для того, чтобы скрыть любые ее проявления и того, кто так или иначе использует заклинания темных. Знаменита тем, что ее нельзя нанести сразу на человека или на дракона, первым делом ее рисуют на теле любого другого – живого – после чего вонзают кинжал ему в сердце. У мага есть время, пока сердце бьется, чтобы перенести заклинание и метку на того, кто ее будет носить.

– А если не успеет?

Я вообще-то не собиралась спрашивать, оно само вырвалось.

– Если не успеет – заклинание квирху под хвост, минус одна жизнь и разочарованный клиент.

Очаровательно.

– Наносится она строго на уровне сердца. Между лопаток или на груди.

– То есть раздевать меня после того, как я сняла блузку, дальше не требовалось?

– Нет. Это было исключительно для моего удовольствия.

– Чудесно, – сообщила я. – В таком случае, я полагаю, для моего удовольствия я сейчас услышу теорию межмировых перемещений?

В глазах Валентайна опять мелькнул смех. И снова сменился арктическим холодом, или что у них тут есть вроде Арктики.

– Правду, – приказал он.

– Что?

– Мне нужна вся правда о тебе. И прежде всего, кто ты такая.

Попаданка я. По всем статьям.

Это была первая мысль, которая пришла мне в голову после его слов. Правда, не уверена, что это бы прозвучало эффектно, поэтому пришлось импровизировать:

– Я – Ленор Ларо…

– Да, это я уже слышал, но это совершенно не объясняет возникновения сети Грихмира, сопротивляемости темной магии и тому, что мы с тобой могли общаться мысленно.

– А?

– Утром, – напомнил Валентайн, постукивая пальцами по столу, – когда ты впустила меня в себя.

Я поперхнулась и закашлялась, но его, кажется, это совершенно не смутило.

– Итак?

– Боюсь, за такую правду раздеться придется вам, – пробормотала я.

А в следующее мгновение подскочила с кровати:

– Вы что делаете?!

– Как – что? Раздеваюсь, – Альгор с невозмутимым видом расстегнул жилет и принялся за рубашку.

– Вы с ума сошли?

– Нет. Я очень хочу правду, Ленор.

Почему мне показалось, что «правду» из этого предложения можно убрать? Хотя лучше убрать Валентайна Альгора из поля моего зрения, он как-то странно на меня действует!

– Хватит! – сказала я. – Не раздевайтесь! Я все расскажу.

– Точно? – он оставил в покое пуговицу, примерно на том самом месте, где рубашка уходит в брюки, и я усилием воли заставила себя туда не смотреть. Что касается Валентайна, его, кажется, не смутит даже оргия перед главным входом в Академию, даже если она будет между людьми и драконами.

О чем я вообще думаю, а?!

– Предлагаю правду за правду, – сказала я, возвращая мысли в нужное русло. – Я рассказываю все о себе, а вы – про межмировые перемещения.

– Ничто другое тебя не интересует?

– Скоро вы поймете, почему.

– Надеюсь.

Я не могла понять, в чем он серьезен, а в чем – нет. Особенно когда сидит в полурасстегнутой рубашке на моем стуле и смотрит в упор, а в глазах, в темной радужке клубится серебро. Спасибо хоть не та тьма, которую я видела на площади, и то ладно. Потому что, если бы была она, меня можно было бы выносить. Или я бы сама в окно сиганула, невзирая на то, что волос как у Рапунцель у меня нет.

Ладно, Лена. Про сеть Грихмира он уже знает, голой тебя видел, в тебе… то есть в голове твоей побывал с прямой трансляцией «Валентайн Альгор против Лэйтора».

Глубоко вздохнув, я открыла рот, и… выдохнула. Еще раз вздохнула, только после этого получилось произнести:

– Я попаданка.

– Кто?

Так, опять местный переводчик сбоит.

– Попаданка. Это девушка, которая случайно оказалась в вашем мире из другого, и…

Я хотела сказать «очень хочет вернуться назад», но не успела. Наверное, так двигаются хищники: стремительным рывком, одним едва уловимым движением – и ты уже лицом к лицу с ним. Зажатая между стеной и столом у стеночки, с одним-единственным желанием: слиться с окружающей средой. С четвергом. Да хоть с пятницей! Только бы не чувствовать на себе этот взгляд, от которого внутри дохнут мурашки. Одна за другой.

– По-твоему, это смешно? – при всем его умении не повышать голоса, голосом он мог убивать. Это точно. Потому что в одном коротком вопросе сейчас смешались обещание пыток, драконья кара и смертный приговор.

– По-моему, вообще нет, – вытащив остатки самообладания из пяток, ответила я. – Мы с лучшей подругой поехали фотографироваться…

– Фотографироваться?

– Неважно. Мы были вместе, когда посреди лета стало очень холодно, а потом в меня ударила черная молния, я провалилась в черное озеро и оказалась здесь. То есть в Ленор Ларо. – Валентайн молчал, превратившись в изваяние. Настолько жуткое, что я решила добавить: – Вы хотели правду, я ее рассказала. Другой у меня нет.

Его близость меня нервировала. Настолько, что я готова была стечь по стеночке, просочиться вниз и медленно отползать в сторону двери. Останавливало меня только то, что для этого придется сползать почти по нему – Валентайн Альгор стоял в миллиметрах от меня, и ворот его расстегнутой рубашки касался моей щеки. Поскольку его молчание нервировало еще сильнее его близости, я решила добавить:

– Теперь вы понимаете, почему я интересовалась межмировыми перемещениями?

Ладно, со стороны мой рассказ звучал как бред, и я уже готовилась к комментариям, от которых кровь превратится в лед, а сердце – в миниатюру «оно сгубило Титаник», но он неожиданно ответил.

Валентайн Альгор, к счастью, а не Титаник.

– Я тебе верю.

И на том спасибо.

– Но у меня для тебя плохие новости, не-Ленор.

– А можно начать с хороших?

– Можно. Ты жива, и это само по себе большой плюс.

Вот тут даже спорить не буду.

– Тогда плохие – это…

– Вернуться назад ты не сможешь. Точнее, сможешь. Но это тебя убьет.

Глава 24

Что?! Нет! Быть такого не может!

– Я же как-то здесь оказалась! – воскликнула я. – Если откуда-то прийти, то туда можно прийти обратно. Дверь же есть?

– Дверей между мирами не существует. То, что произошло с тобой – древний, очень опасный и запрещенный ритуал переноса души.

– Что значит переноса души? – я как никогда была близка к панике. – А что с моим телом?

– В своем мире ты либо мертва, либо – что наиболее вероятно – исчезла, потому что тело не способно пережить удар такой концентрации темной магии. Что касается того, где ты находишься сейчас, – его пальцы коснулись почему-то груди Ленор на уровне сердца, – это сердце тоже должно было остановиться, чтобы ты смогла оказаться здесь.

Я сейчас заору. Или упаду в обморок. Или заору и упаду в обморок, и все одновременно. По крайней мере, чувства были именно такие. Что касается мыслей, они метались, как загнанные звери – из угла в угол, и нигде не могли остановиться.

– А Соня?! – вырвалось у меня.

– Соня?

– Моя подруга! Она была рядом со мной, когда в нас ударила эта молния, но я ее оттолкнула, и…

– Хм.

Это было все, что произнес Валентайн, но произнес как-то очень многозначительно. Мне быстро расхотелось продолжать, хотя по сути, я все еще не могла справиться с чувствами и смотрела на него так, будто ждала, что сейчас он скажет: «Я пошутил. Пойдем отправим тебя обратно, но сначала вместе надо всем посмеемся».

Я не могу вернуться обратно? Меня распылило на атомы? Ленор была мертва?!

А Соня?

– Что с ней? Мы можем это узнать?! – если до этого я еще могла связно мыслить, то сейчас нет. – Мы должны это узнать! Помоги мне!

– Хм, – повторил Валентайн. Заклинило его, что ли?! Я уже собиралась об этом спросить, когда поняла, что он смотрит куда-то в район моей груди. Или своей. Повторила его взгляд и обнаружила свои пальцы на его рубашке – сжатые так, что она только чудом не приказала долго жить. Учитывая, что я при этом еще и касалась его груди…

Руки я отдернула так, что меня качнуло назад. Было бы куда качать.

Наверное, врезалась бы затылком до искр из глаз, но там каким-то образом оказалась ладонь Валентайна. Из-за этого мы стали еще ближе, не будь он таким высоким – лицом к лицу, а так я смотрела на его подбородок и почему-то боялась поднять глаза. Сейчас я как никогда была близка к тому, чтобы сказать или сделать что-то не то, но вместо этого просто попросила:

– Отпустите меня.

Как ни странно, он отпустил. Даже отступил на несколько шагов, позволяя пройти.

Если бы я еще знала, куда идти.

– Соня, – повторила я. – Я хочу знать, что с ней.

Голос свой (ну, или не свой) я не узнала. Он был каким-то невероятно низким, глухим и отчаянным.

– Про Соню я уже понял, – неожиданно произнес он.

– Ты мне поможешь?

Я сама перешла на ты, но мне было все равно. Мне вообще вдруг стало все равно все, начиная от того, что он потребует за свою помощь, и заканчивая тем, что будет потом. Все, что я хотела узнать – это что произошло с Соней.

Я ведь ее оттолкнула. Она успела уйти от молнии, правда?

– Не-Ленор. Открой глаза.

Только после этого я поняла, что стою, зажмурившись и сжав кулаки. А перед глазами – лицо Сони, которая улыбается и держит в руках свою первую зеркалку. Глаза я все-таки открыла и обнаружила перед собой Валентайна, который неведомо когда успел застегнуть рубашку. Жилет так и остался расстегнутым.

Сама не знаю, почему я вообще отметила этот факт.

– Я могу это сделать. Могу попытаться найти твою подругу между мирами, но для этого мне понадобишься ты, а темная магия – не то, что приятно видеть и тем более чувствовать.

Я усмехнулась.

– С каких это пор тебя волнуют мои чувства?

Серебро во взгляде стало холодным.

– В Академии есть два места, где можно использовать темную магию. Это мой кабинет и лекционная аудитория, где я буду о ней рассказывать. Поэтому – завтра у меня в кабинете.

– Сегодня нельзя?

– Нельзя. К такому нужно готовиться.

Я открыла было рот, но он меня перебил:

– Твоих вопросов было достаточно. Что это такое? – мне указали на кольцо Драгона, о котором я напрочь успела забыть. Поразительно, в какие игры играет сознание, когда неважным становится все, кроме одной-единственной мысли.

Я пожала плечами.

– Подарок Люциана Драгона.

– С чего бы тебе становиться его невестой?

Я чуть не брякнула правду, но вовремя прикусила язык. Потому что несмотря на все, вряд ли за прикрытие по поводу магической дуэли погладят по голове даже его драконье высочество. И если своими тайнами я могла распоряжаться по своему усмотрению, то чужими – вряд ли. В том числе и той, почему мне «сделали предложение» на самом деле.

– Это Ленор, – сказала я. – Она согласилась.

Ленор уже без разницы. Она умерла. А ее место заняла я.

Навсегда.

От этого волосы зашевелились в попытке встать дыбом безо всякой магии.

– Превосходно. Значит, ты откажешься.

– Что?!

– Ты хочешь моей поддержки, не-Ленор? – глаза его по-прежнему были холодными, но теперь еще и в голос добавилось застывшего во льдах металла. – Значит, вернешь кольцо. Ты будешь только моей.

Люциан Драгон

Да что. Она. Себе. Позволяет?!

Этим вопросом можно было задаваться вечно, равно как и другим – какого Лозантира он все это терпит? Ни одна девица не могла заставить его чувствовать то, что он сейчас чувствовал по милости этой выскочки!

Ленор Ларо.