Неприкаянные (страница 11)
Я устало опускаюсь на скрипучую кровать. В голове каша. Безумное счастье от того, что Афинский только что пообещал приехать ко мне вечером, захлестывает с головой.
Я не знаю, как буду выкручиваться с аварией, но обязательно что-нибудь придумаю.
«Что ж, возьму кредит. В любом случае свадебное платье покупать не придется, а значит, я не совсем разорюсь, если возьму в долг у банка, – мелькают мысли в моей травмированной ударом голове. – А Феликсу скажу, что все кончено, при первой же встрече».
Медсестра приносит комплект постельного белья, который пахнет хлоркой, большую плитку молочного шоколада с миндалем и пачку апельсинового сока «Рич».
– Молодой человек попросил передать вам угощение. А я помогу постелить. С вашей травмой лучше много не двигаться, – услужливо принимается за работу она. Видимо, Демид уже успел рассказать своим подопечным, что в бокс привезли его родственницу с разбитой головой.
– Спасибо, – забирая с тумбочки шоколад, смущенно киваю я. Афинский не забыл, какой шоколад мне нравится, и от этого на сердце становится тепло.
Когда медсестра уходит, я решаю умыться. Все же хорошо, что душ и туалет находится в палате. Голова начинает болеть, и мне уже не хочется бродить по коридорам.
После ванной я укладываюсь в постель, распечатываю шоколадку и от нечего делать пялюсь в больничный потолок.
На некоторое время мне даже удается задремать.
Я просыпаюсь от того, что в палату шумно вваливаются мама и Ира.
– Тася! Ты живая? – бросается ко мне мама. – Как это случилось?
– Неудачно выскочила на встречную полосу, – морщусь я.
Протираю глаза и сажусь на постели.
– Молодец, каскадер, – хмыкает Ира и садится рядом. – Сколько денег мы теперь всем должны?
– Еще точно не знаю…Но не волнуйтесь, я возьму кредит. В конце концов, у меня пока есть работа.
– Накануне свадьбы нам меньше всего нужны новые долги, – огорченно разводит руками мама. – Почему бы не позвонить Феликсу? Он такой душка. Сразу же решит все твои проблемы.
– Послушайте, – поворачиваюсь к родственницам я. – Только не осуждайте меня. Я не пойду замуж за Феликса. Я его не люблю.
– Тась, ты чего, а?.. – чуть не плачет мама. – Головой так сильно ударилась, что сознание перевернулось?
– Мам… Поверь – я не буду счастлива, если стану женой Фелика. Поэтому ни в коем случае не звоните ему, хорошо?
– Как же… ты ему скажешь? После того, как мы вчера обсуждали твое платье?
– Просто скажу, и все.
– Ой, горе-то какое… машину разбила, замуж не пойдешь… – закрывая лицо руками, всхлипывает мама.
– Отставить причитания, – фыркает Ира. – Тась, а ты Дема видела?
– Видела.
– И как он?
– Все такой же неухоженный и помятый. Ему жена нужна, – посматриваю на сестру я.
– Ну, да, как же. Небось кто-нибудь из молоденьких медсестричек его уже пригрел. Что я, не знаю, что ли, чем они все тут в свободное время занимаются?
– Это если свободное время есть. А у Демида, насколько я знаю, его всегда в обрез.
– Это ты так думаешь.
– Он сказал, что бывших родных не бывает. Наверное, так и не встретил новую возлюбленную, раз обо мне печется, – пожимаю плечами я.
Ира мрачнеет. Я мысленно злорадствую. Так ей и надо. В их случае я полностью на стороне Демида.
– Тася, я привезла тебе обед. Гречку и тушеное мясо. И я не уйду отсюда, пока ты не съешь все до единой крошки, – осуждающе смотрит на меня мама. Потом достает из сумки контейнер с едой и вилку.
– Давай, ешь.
– Ага, ешь. А мы посмотрим, – согласно кивает сестра.
Я вздыхаю и берусь за привезенный обед. Не отстанут же, пока не съем.
– А воды вы не додумались купить?
– Яблочный сок, – лезет в сумку мама.
– Спасибо, у меня есть апельсиновый.
– Я принесу воды. На первом этаже есть аптека, – подкатывает глаза Ира.
– Я захватила твой домашний халат и белье, – достает пакет из сумки мама. – Еще полотенце, зубную щетку, мыло и пасту.
– А косметичку взяла? – умоляюще смотрю на маму я. Косметичка мне нужна больше, чем воздух. Ведь к вечеру сюда приедет Афинский.
– Конечно, взяла, – достает ярко-оранжевую косметичку со всеми принадлежностями она.
– Ты мой спаситель! – прижимаю к груди милую сердцу вещицу я.
Ира возвращается из аптеки с бутылкой воды.
– Ладно, раз тебе больше ничего не нужно, мне надо возвращаться на работу, – вздыхает она. – Мам, давай я подброшу тебя до дома. Хорошо, что у нас осталась хоть одна машина.
– И не говори, – ухмыляюсь я. У Иры белая «Веста», за которую она уже третий год не может выплатить автокредит.
Я снова остаюсь в гордом одиночестве. Ну, хоть можно переодеться в длинный пушистый халат и комнатные тапочки. Намного удобнее, чем пытаться спать в маленьком черном платье.
Я тащу косметичку и халат в ванную комнату. Там есть осколок небольшого зеркала, и мне будет можно заново нанести макияж. К возвращению Андрея я должна выглядеть на все сто.
Я смотрю на свою припухшую переносицу и накладываю на нее толстый слой тонального крема. Я крашусь так старательно впервые в жизни. Мне просто необходимо быть красивой для Андрея. Потому что Андрей так сильно запал в мое сердце, что чувства не смогла приглушить даже полученная утром травма.
Возле зеркала я провожу почти сорок минут, но результат превосходит все мои ожидания. Я как будто сошла с картинки модного журнала. Улыбаясь, я открываю дверь ванной и врезаюсь в чей-то крепкий торс. Сердце радостно подскакивает, но через мгновение обрывается и летит куда-то вниз. Улыбка сходит с моего лица. В костюме цвета марсала передо мной стоит Феликс.
Глава 12
Мой жених внимательно смотрит на меня. В его взгляде недоверие и много вопросов.
– Феликс… – жалко пытаюсь растянуть губы в улыбку я, но руки безвольно опускаются.
– Почему ты мне не позвонила?
– Потеряла телефон…
Мне так страшно, что, кажется, я прилипла к полу.
Я чувствую аромат его одеколона и начинаю медленно задыхаться.
– Тебе сказала мама, что я в больнице? – улыбнуться выходит как-то неестественно.
– Нет. Мужчина, нашедший твой телефон на месте аварии, позвонил с него мне.
– А… Понятно.
– Я съездил в твою страховую компанию и все уладил. Никаких проблем не возникнет.
– То есть? – пугаюсь я.
– Я оплатил ущерб.
– Но… это же… очень много…
– Да, милая. Очень много. Поэтому за руль ты больше не сядешь, – хмурится Феликс. – А сейчас бери вещи, и поехали домой.
– Меня оставили до завтра, – сглатываю я.
– Нет, милая. Я был у врача, который делал тебе МРТ. С тобой все хорошо. Небольшой ушиб, но серьезного сотрясения нет. Так что, бери вещи, я отвезу тебя.
– Я не поеду. Демид сказал, что с головой нельзя шутить, и что меня отпустят только завтра.
– Демид – перестраховщик. Сама же знаешь – он может думать только о том, как бы снова забраться под юбку твоей сестричке.
– Феликс, я не поеду.
Я смотрю в окно. Электронные часы, мигающие у входа в приемник, показывают начало третьего. До приезда Афинского еще очень долго.
Феликс ласков и добр ко мне, и это очень нехороший знак.
– Давай, я помогу тебе собраться, – не терпящим возражения голосом предлагает мой жених.
Я прислушиваюсь в надежде, что по коридору ходит кто-то из персонала. Тщетно. Все, будто вымерли. Ни посетителей, ни медсестер.
Феликс скидывает мои вещи в пакет. Я не знаю, как его остановить.
– Мне же надо одеться, – растерянно бормочу я. – И посетить врача, прежде чем мы уйдем.
– Не надо, Тася. Здесь близко грузовой лифт. Я донесу тебя на руках.
Феликс стоит передо мной, как мощное каменное изваяние. Его пиджак цвета марсала распахнут и из-под него виднеется белоснежная футболка. Я чувствую исходящую от него опасность. В голове стучит одна-единственная мысль – бежать, пока не поздно.
В какой-то момент я срываюсь с места, дергаю входную дверь и уже почти в коридоре. Но Феликс успевает подхватить меня за талию и разворачивает к себе лицом.
– Что ты делаешь, Тася?
– Хочу предупредить персонал, что я ухожу, – глупо пожимаю плечами я. Но мой голос дрожит, выдавая с головой.
– Ты боишься меня? – удивляется Феликс.
– Я не должна уходить, пока меня не осмотрит Демид!
– Что за глупости! И без Демида все ясно!
Внезапно он подхватывает меня на руки и быстро распахивает плечом дверь палаты.
– Не надо, Феликс! – пытаюсь вырваться я. – Мне нужно надеть хотя бы туфли…
– На улице почти лето. Все будет в порядке, Тася. Отлежишься немного дома, и все будет хорошо.
Двери грузового лифта захлопываются, и мы с Феликсом едем вниз. Мне так страшно, что сердце готово выпрыгнуть из груди. Я задыхаюсь от приторного аромата его туалетной воды. Я упираюсь ладонями в его крепкие плечи, но он продолжает крепко прижимать меня к своей груди.
Я успокаиваю себя тем, что он отвезет меня домой. Там, в присутствии мамы и Иры я точно смогу сказать ему правду. Сейчас я просто боюсь говорить о том, что свадьбы не будет.
«Он привезет меня домой, и тогда я скажу ему правду».
Феликс выносит меня через черный ход. Мне кажется это странным – то, что меня выносят на руках в одном халате и комнатных тапочках украдкой ото всех.
«Он привезет меня домой, и тогда я скажу ему правду».
Он сажает меня на переднее сидение своей машины и заботливо пристегивает.
– Я не поеду! – пытаюсь вырваться из машины я.
– Поехали, милая. Тебя ждет сюрприз, – улыбается мне жених.
– Нет! Нет! Нет!
Кажется, у меня начинается истерика. Я пытаюсь сбросить с себя ремень безопасности, но Феликс толкает меня обратно на сидение и захлопывает дверь.
Я вижу, как он стоит у машины и продолжает улыбаться. Бью ладонями по стеклу и кричу: «Помогите!». Редкие прохожие даже не оборачиваются в нашу сторону. Меня захлестывает отчаяние. Как же так? Меня увозят из больницы средь бела дня, и никому нет до этого дела?!
В салоне пахнет чем-то сладким, и я чувствую, как медленно слабею.
«Он привезет меня домой, и тогда я скажу ему правду», – крутится в голове.
Я даже не могу с собой бороться. Просто проваливаюсь в сон. Перед глазами все меркнет.
…Розовые лепестки. Они кружат меня в своем хороводе, созданном нежным дуновением весеннего ветра. Почему-то на мне нет никакой одежды, только лепестки. Много, много розовых и алых лепестков. Я пытаюсь открыть глаза, но у меня плохо получается. В голове шумит странная музыка, и я никак не могу понять, откуда она льется. Меня окутывает сладковатый аромат сандала. От аромата мысли тягучие, словно липкий мед.
Медленно я открываю глаза. Комната мне совершенно незнакома. Просторная и светлая, она наполнена солнечным светом. Я вдруг осознаю, что на мне действительно нет одежды. Осторожно приподнимаюсь и понимаю, что спала на круглой постели, усыпанной лепестками роз. Их так много, что я могу в них укрыться. Лепестки повсюду – на пушистом белом ковровом покрытии и на подоконнике.
Я нервно сглатываю. Который сейчас час? Судя по яркому солнцу – самый разгар утра.
Мне неуютно без одежды и мне нужна ванная. Медленно поднимаюсь с усыпанного лепестками роз ложа и осматриваюсь в поисках хотя бы белья, но одежды нигде нет.
Одна из стен полностью зеркальная. Я вижу свое отражение и заливаюсь краской от смущения. Еще никогда мне не приходилось видеть себя без одежды в полный рост.
На миг я задерживаю взгляд на своих волосах. Они сплетены в косу и скреплены заколкой с россыпью мелких бутончиков алых роз.
Растерянная и смущенная, я касаюсь волос. Кто сплел мне косу?! Смотрю на свое тело. Я еще девственница, или уже нет?