– Да хоть крышки! Ты же знаешь, что у нас важные переговоры. Неужели по такому случаю нельзя выйти из дома чуточку пораньше?

– Ну так…

– Чтобы можно было подготовиться к встрече, обсудить, так сказать, стратегию и тактику… Документы где?

– Здесь. – Тамара протянула ему папку.

Директор взял её, раскрыл и сразу положил на стол. Взглянул на Альбину, которая двумя руками держала планшет для бумаг.

– Проект у тебя? – спросил он.

– Да. И ещё наброски, – ответила Альбина. – Новые мысли, идеи…

– Рахманова! – воскликнул Лермонтов, театрально взмахнув руками. – Какие новые мысли? Нам бы со старыми разобраться.

В дверь постучали.

– Войдите! – сказал директор.

В переговорную заглянула секретарь Маша и, похлопав длинными ресницами, обратилась к Лермонтову:

– Эдуард Константинович, к вам подошли.

– Пригласите, – повелительным тоном ответил тот, и Маша скрылась за дверью. – Ну вот! Я же говорил! Даже не подготовились!

Через несколько секунд дверь снова распахнулась, и Маша услужливо впустила в комнату шикарную брюнетку с модельной внешностью и надменным взором. На ней был чёрный брючный костюм от Valentino, а на плече висела малюсенькая чёрная сумочка на длинной золотистой цепочке, от того же дизайнера.

– Доброе утро, Изабелла Витальевна, – неожиданно тоненьким голосом пропел Эдуард Константинович.

Альбина с Тамарой переглянулись и тоже поздоровались.

– Здрастье, – буркнула Изабелла.

Не дожидаясь приглашения, она уселась за стол и небрежно бросила перед собой сумочку.

Следом в переговорную снова заглянула Маша:

– Простите! Чай, кофе?

– Чай, кофе? – заискивающе улыбаясь, спросил Лермонтов у гостьи.

– Билочунь, – даже не глядя на него, ответила Изабелла.

– Что, простите? – растерянно переспросила Маша.

Изабелла бросила на неё презрительный взгляд и, громко цыкнув, проговорила, растягивая слова:

– Чай. Зелёный.

Маша облегчённо выдохнула и повернулась к директору:

– Вам?

– То же самое. Спасибо.

– Мне ничего, – сказала Альбина, а Тамара лишь отрицательно помотала головой.

Маша поспешила скрыться за дверью. Изабелла пренебрежительно хмыкнула и уставилась на свои холёные руки.

– Итак, Изабелла Витальевна… – начал Эдуард Константинович.

– Я вас слушаю, – отозвалась Изабелла и, качнув в его сторону головой, вперила в него взгляд своих колючих зелёных глаз.

– Да, но это мы хотели бы… – Лермонтов даже растерялся.

– По-моему, это вы меня пригласили, – с нажимом произнесла суровая гостья.

– Совершенно справедливо. Просто мы с коллегами проводили сверку и…

Он посмотрел на Тамару с Альбиной, безмолвно передавая им слово. Тамара достала из папки бумаги.

– Мы подписали с вами договор три месяца назад, – сказала она.

– Только не надо мне сейчас тыкать этим вашим договором! – огрызнулась Изабелла.

– Простите! В договоре написано, что мы передаём вам проект…

– Вот и передавайте!

– Мы передали вам проект на рассмотрение в полном соответствии с договором, – подключилась к разговору Альбина, – через тридцать дней после подписания, четвёртого мая. Уже июль.

Изабелла посмотрела на неё, казалось, с удивлением и, повернувшись к директору, спросила:

– А это кто?

– Это Альбина, наш дизайнер – автор проекта, – поспешил представить Альбину Лермонтов.

– И что вы от меня теперь хотите?

– Мы… – начала было Альбина, но в это время дверь открылась, и в комнату вошла Маша с подносом.

Повисла пауза. Стараясь казаться невидимой и неслышимой, что выходило у неё не слишком удачно, Маша подала чай Изабелле и Лермонтову. Эдуард Константинович кивком поблагодарил её, и она шумно упорхнула.

– Мы бы хотели знать судьбу проекта, – продолжила свою мысль Альбина.

– Вы не могли бы уточнить, какого именно? – не глядя на неё, произнесла Изабелла и громко отхлебнула из чашки. – У нас, знаете ли, этих проектов…

– Да она издевается! – едва слышно шепнула Тамара.

– Наш проект называется «Дом моей мечты», – звонко, словно на митинге, произнесла Альбина.

Изабелла отодвинула от себя чашку.

– Отвратительный!

– Простите? – всколыхнулся директор.

– Я сказала, что проект никуда не годится, – ответила Изабелла.

– Изабелла Витальевна! Об одном ли проекте мы с вами говорим? Ведь в первый раз он вам понравился! Альбина!

Альбина раскрыла планшет и положила на стол лист бумаги с нарисованным интерьером. На первый взгляд, это была строгая классика, однако всё было исполнено в розово-голубых тонах, как в старых добрых диснеевских мультфильмах.

– Вот! – воскликнул Лермонтов.

– Что вы мне тут показываете? Вы за кого меня принимаете? Вы хотите, чтобы наша компания платила за это безобразие?

– Погодите! – Альбина вытащила из планшета наброски, всё в тех же розово-голубых тонах. – Вот здесь у меня есть некоторые доработки…

– Вы издеваетесь? – фыркнула Изабелла.

– Ну, тогда хотя бы скажите, что именно вам не нравится?

– Всё!

– Изабелла Витальевна, помилуйте! – взмолился Эдуард Константинович.

– Как это так – всё? – опешила Альбина.

– Вас что-то не устраивает? – Изабелла бросила на неё презрительный взгляд.

– Да нет, по-моему, это вас что-то не устраивает.

– Ах так? В таком случае…

– Изабелла Витальевна, прошу вас! – воскликнул, вскочив со своего места, директор. – Альбина, уймитесь!

– А я-то что?

– Изабелла Витальевна, мы всё переделаем. Через пять дней…

– Через пять дней, – медленно произнесла Изабелла, вновь изучая свой безупречный маникюр, – мне представят на рассмотрение проект из другого дизайн-бюро.

– Завтра! – с отчаянием выкрикнул Лермонтов и бросил взгляд на Альбину. Та попыталась было возразить, но директор отчаянно замахал на неё рукой. – Завтра у вас будет исправленный… Нет! Совершенно новый проект.

– Завтра – суббота, – напомнила Альбина.

– Ну, то есть, не завтра, а… в понедельник, – поправился Лермонтов и умоляюще посмотрел на Изабеллу.

– Так и быть! – выдержав театральную паузу, сказала наконец Изабелла. – В понедельник жду от вас новый проект.

Директор облегчённо выдохнул. Изабелла встала, подхватила со стола сумочку и, подойдя к двери, оглянулась.

– А чай у вас дрянной.

И вышла.

– Я вас провожу! – крикнул директор, бросившись следом. – А вы обе, – прорычал он на бегу, обращаясь к Альбине и Тамаре, – ко мне в кабинет.

– И что это было? – хмыкнула Тамара.

– Бред какой-то! – отозвалась Альбина.

В кабинете директора они прождали минут десять. Такое ощущение, что Лермонтов отправился провожать капризную гостью до самого выхода из здания, если не до машины.

– Хоть бы сказала что-нибудь конкретное, – нарушила томительную тишину Тамара. – Я им только за последний месяц раз десять звонила, а они всё: завтра, завтра.

– По-моему, она нас просто динамит, – предположила Альбина.

– Она или их компания?

– Какая разница!

– Да, похоже на то.

– Я три недели сутками сидела над этим проектом. А потом ещё неделю с архитектором согласовывала. И всё коту под хвост.

– Ну, может, не всё? – неуверенно сказала Тамара. – Может, достаточно будет немного подправить?

– Я бы подправила, если бы знала что.

– И то верно. Но что-то всё равно придётся делать, шеф с нас живых не слезет, ты же его знаешь.

– Знаю, – со вздохом отозвалась Альбина.

Дверь с шумом распахнулась, и на пороге возник взмокший и раскрасневшийся директор. Альбина почему-то подумала, что он, видимо, в запале забыл про лифт и поднимался в офис по лестнице.

– Ну что, допрыгались?

Лермонтов подошёл к столу и тяжело опустился в кресло.

– Эдуард Константинович, но ведь это какой-то нонсенс! – заявила Альбина.

– Нонсенс – это вы, обе! Почему за два месяца вы так и не удосужились выяснить, что клиента не устраивает в нашем проекте?

– Да потому что они ничего не говорили, – сказала Тамара. – Я тысячу раз спрашивала…

– Значит, надо было спросить в тысяча первый раз. Теперь придётся как минимум вдвое снижать цену, а у нас и так бюджет по швам трещит.

– Эдуард Константинович…

– Что «Эдуард Константинович»? Я уже пятьдесят лет – Эдуард Константинович. В общем так, Тамара, готовьте новый договор, цену снизьте на пятьдесят… нет, на тридцать процентов. А вы, Рахманова, чтоб к завтрашнему дню был готов новый проект.

– Завтра – суббота, – вновь напомнила Альбина.

– Что вы всё время пререкаетесь? Господи! Продать бы это чёртово бюро! Да кто ж его купит? Никакого доходу, одна нервотрёпка. Ну, что встали? Идите, работайте!

Вернувшись в свой кабинет-аквариум, Альбина бросила на стол планшет с отвергнутыми набросками и включила компьютер. Вошедшая следом за ней Тамара задумчиво уселась на край стола, продолжая держать подмышкой папку с документами. На экране возник роскошный интерьер в розово-голубых тонах.

– Может, их просто цвета не устраивают? – предположила Тамара. – Розовый, голубой…

– Тамар, проект называется «Дом моей мечты», – раздражённо ответила Альбина. – А мечта бывает розовая или голубая.

– А если у них это вызывает какие-то неправильные ассоциации? Голубой… Может, предложить что-нибудь нейтральное? Чёрное с белым?

– Чёрной и белой бывает только зависть.

– А что – неплохо: «Дом – всем на зависть!»

– Да, только это будет уже совсем другой проект. – Альбина откинулась на спинку кресла. – Надоело!

– Что? – спросила Тамара, вопросительно взглянув на подругу и приподняв одну бровь.

– Да всё! Хочу в отпуск.

– Кто ж тебя сейчас отпустит?

– А мне плевать! Хочу уехать куда-нибудь подальше от всего этого.

– Проблемы дома?

– С чего ты решила?

– Потому что когда у тебя дома проблемы, ты сразу хочешь куда-то сбежать.

– А хоть бы и так, – призналась Альбина и в упор посмотрела на Тамару.

– Я говорила, что Дима тебе не пара… – сказала та и отвела взгляд, явно смутившись, что затеяла этот разговор.

– Я теперь тоже начинаю это подозревать. Он уже совсем меня не замечает. Такое ощущение, что, кроме автосервиса и рыбалки, его больше ничего не интересует. Я уже забыла, когда он последний раз спрашивал, как у меня дела. А мог бы, кстати. У меня, между прочим, машина уже которую неделю барахлит. Вот сегодня, например, еле завелась.

– А почему ты сама ему не скажешь?

– С какой стати я ему должна обо всём говорить? Мужчина сам обязан всё видеть, всё замечать. А он вообще на меня внимание перестал обращать. И я не понимаю, в чём дело. Ведь раньше всё было хорошо, и вдруг на тебе!

– Точь в точь как с твоим прежним, – напомнила Тамара. – Я ведь тогда тоже сразу сказала, что он тебе не подходит. Но ты меня даже слушать не стала. Ты совсем не умеешь извлекать уроки из ошибок прошлого.

– А я вообще не люблю прошлое. Не люблю вспоминать то, что было. По мне – так лучше всё забыть.

– Как всё?

– А вот так – чик! – Альбина пальцами изобразила ножницы.

– Что же это тогда получится?

– Чистая, спокойная жизнь, не обременённая неприятными воспоминаниями.

– Фу, ты! Ну тебя! Это ж страшно-то как – ничего не помнить!

– А по-моему, очень даже здорово!

– И у тебя получается?

– Что?

– Забыть.

– Увы! Мне иногда кажется, если бы я могла всё забыть – всё, что со мной было плохого, – я была бы самым счастливым человеком на свете.

– Но разве можно забыть только плохое? – возразила Тамара. – Что если ты вместе с ним забудешь и хорошее?

– А что хорошего у меня было? – с грустью в голосе проговорила Альбина.

– Ладно, пойду я, – сказала Тамара и слезла со стола. – Мне ещё этот чёртов договор переделывать. А ты тут давай не кисни. Работать надо, целый день впереди!