На третий день, 10 декабря, примерно в 03.00 разразился проливной дождь. Тот же самые офицер метеослужбы, который предсказал хорошую погоду в первый день, утверждал, что дождь вскоре закончится и установится хорошая погода. Оперативный отдел штаба скептически выслушал его заявления, но решил подготовить к вылету все ударные группы, кроме бомбардировщиков, базирующихся в Тайчу. Время вылета первых самолетов было назначено на 08.30.

Однако прежде чем самолеты взлетели, были получены сообщения от конвоев с десантом, которые стояли возле побережья в Вигане и Апарри. С 07.00 они подвергались атакам американских бомбардировщиков и истребителей. Эти налеты были спорадическими и серьезного вреда не причинили, однако они позволили нашим морякам и солдатам пройти крещение огнем. Так или иначе, но 18 «Зеро» были отделены от ударных групп и направлены для усиления воздушного прикрытия передовых десантных соединений.

Ударные группы, которые наконец-то взлетели, были несколько меньше, чем мы сначала планировали. Одна группа из 27 бомбардировщиков и 36 истребителей отправилась для атаки Нилсона, Мэрфи и других взлетных полос вокруг аэродрома Николс, 18 истребителей направились к Дель Кармен и соседним базам. 54 бомбардировщика вылетели для атаки военно-морской базы Кавите и кораблей в Манильской бухте. Наверняка были названы какие-то причины, по которым мы отошли от политики сосредоточения всех сил для уничтожения вражеской авиации, но сейчас я уже не помню их.

Несмотря на оптимистический прогноз метеоролога, погода над нашими авиабазами стала хуже, а не лучше. К сумеркам, когда эскадрильям предстояло вернуться, видимость ухудшилась, а нижняя граница облачности опустилась до 100–150 метров. Напряжение на аэродроме постепенно нарастало, и даже сенсационное сообщение о том, что самолеты 11-го воздушного флота, базирующиеся во Французском Индокитае, потопили два британских линкора у побережья Малайи, не смогло унять нашу тревогу.

Наконец пришло успокоительное известие, что большинство наших истребителей совершило вынужденную посадку на аэродроме Косун возле южной оконечности Формозы. Штаб пожелал немедленно уточнить это сообщение, и так как телефонная связь между Такао и этим аэродромом была ненадежной, я получил приказ отправиться в Косун на автомобиле и все проверить. Прибыв туда, я обнаружил, что почти все наши «Зеро» благополучно вернулись. Они впервые провели воздушный бой с американскими истребителями, в большинстве это были Р-40, и хорошо показали себя. Моральный дух пилотов был очень высок.

Собрав рапорты всех пилотов, приземлившихся в Косуне, я отправился обратно в Такао и прибыл туда около полудня. К этому времени наши бомбардировщики тоже вернулись на базы и пилоты доложили об успехе атаки. Просуммировав все данные, мы определили, что были уничтожены 104 вражеских самолета, из которых 43 были сбиты в воздушном бою. Летчики добились прямых попаданий бомбами в 2 эсминца, 2 подводные лодки, 2 маленьких транспорта и 3 других корабля. Нефтехранилищу и другим сооружениям военно-морской базы Кавите был нанесен серьезный ущерб, там возникли несколько пожаров.

Лишь после войны мы узнали, что самым серьезным успехом бомбардировщиков в Кавите стало уничтожение склада торпед для подводных лодок. Это серьезно ограничило активность вражеских субмарин до самого окончания боев за Филиппины.

К вечеру 10 декабря наши самолеты оказались разбросаны по различным аэродромам и, прежде чем начать новую фазу воздушного наступления, требовалось собрать их. Поэтому 11 декабря мы не проводили никаких атак, хотя самолеты-разведчики выполнили несколько полетов к западу от Лусона, а истребители были отправлены патрулировать над якорными стоянками на севере Лусона, где накануне высадились наши войска.

Главной целью этих десантов был захват аэродромов в Вигане и Апарри, чтобы использовать их как базы для истребителей, которые смогли бы поддержать главную высадку на Лусон. 11 декабря в Виган был переброшен первый эшелон армейских истребителей, а следующие несколько дней остальные подразделения армейской авиации переправились в Апарри. 11-й воздушный флот также планировал перебросить несколько «Зеро» в Апарри, чтобы они могли действовать совместно с армейцами, однако наши наблюдатели, высадившиеся вместе с десантом, сообщили, что аэродром непригоден для наших самолетов, и от этого плана отказались. Обычно флот не желал рисковать самолетами, подвергая их опасности различных аварий на плохо оборудованных аэродромах. Зато армия, наоборот, просто была вынуждена постоянно передвигать пункты базирования вперед из-за малого радиуса действия своих самолетов, даже если плохие аэродромы могли послужить причиной гибели части машин.

Однодневный перерыв в операциях позволил нам собрать самолеты, и 12 декабря атаки возобновились с новой силой. Буквально все главные авиабазы противника на Лусоне были в этот день атакованы либо армейскими, либо флотскими самолетами. Было сбито и уничтожено более 40 самолетов противника. Воздушная разведка, проведенная во второй половине дня, показала, что у противника осталось менее 50 исправных самолетов, которые разбросаны по всему острову. В Манильской бухте все еще находились около 30 кораблей, хотя еще 10 декабря их было почти 50.

До сих пор мы могли проводить атаки только через день, однако 13 декабря погода улучшилась, что позволило вести воздушное наступление без помех. Атаки, которые проводились в этот день, нанесли смертельный удар американской авиации на Филиппинах и стали успешным завершением первой фазы воздушного наступления. На следующий день на Формозе впервые после 7 декабря личному составу воздушного флота позволили покидать базы. Однако это послабление не распространялось на механиков и техников, которые продолжали усердно работать до 17 декабря, стараясь привести самолеты в полную исправность.

Наши пилоты «Зеро» приобрели боевой опыт и почувствовали уверенность в том, что их истребители превосходят все, что имеет противник. Некоторые из них уже воевали в Китае, где им противостояли истребители русской постройки, пилотируемые китайцами. Они резонно предполагали, что американские пилоты окажутся более грозными противниками, но в первые недели войны они сталкивались только с истребителями Р-40, бои с которыми складывались более чем успешно. Нам казалось, что это лучший самолет, которым располагает противник на Тихом океане, и он значительно уступает нашему «Зеро» по всем параметрам, исключая скорость пикирования. За время 70 дней боев в этом районе уверенность наших пилотов еще более возросла, так как они не встретили серьезного сопротивления.

12 декабря, через 2 дня после первой высадки на северном Лусоне, японское десантное соединение с Палау высадило еще один десант в Легаспи на юге Лусона, который быстро захватил расположенный там аэродром. Как и в Апарри, летная полоса оказалась в очень плохом состоянии, но так как базироваться здесь должны были именно истребители флота, командование с большой неохотой 14 декабря отдало приказ перебросить туда 9 самолетов. Плохое состояние аэродрома привело к тому, что 2 истребителя перевернулись прямо при посадке и полностью вышли из строя. В тот же день произошло еще одно несчастье. Американские Р-40 незаметно подкрались к аэродрому и обстреляли его, легко повредив еще 2 истребителя и 5 бомбардировщиков, которые использовались в качестве транспортных самолетов. Наш воздушный патруль в это время находился на большой высоте и не увидел вражеские истребители, которые, выходя в атаку, прижимались к самой земле.

Несмотря на эти неудачи, 11-й воздушный флот быстро отправил в Легаспи дополнительные истребители на замену вышедшим из строя, и эти самолеты позднее сыграли важную роль в захвате японцами господства в воздухе над Филиппинами. 7 января это подразделение было переброшено еще дальше, на остров Холо в архипелаге Сулу. За свои действия оно заслужило благодарность в приказе главнокомандующего.

Таким образом, к 15 декабря вражеская авиация на Филиппинах была уничтожена. Эту работу практически целиком выполнили самолеты 11-го воздушного флота. Армейские самолеты, переброшенные в Апарри и Виган, провели один налет на аэродром Иба, один на Кларк-филд. Но если не считать эти две операции, они предоставили борьбу с американскими самолетами авиации флота, а сами занялись непосредственной поддержкой войск. После подведения итогов боев первой недели, результаты, достигнутые самолетами 11-го воздушного флота, выглядели так:

Потери американцев

В воздушных боях

Истребители – 63

Бомбардировщики – 4

Летающие лодки – 3

Всего 70

Уничтожены на земле

Истребители – 59

Бомбардировщики – 62

Летающие лодки – 9

Всего 130

Потери японцев (от всех причин)

Истребители – 23

Бомбардировщики – 10

Летающие лодки – 1

Всего 34

Потери американцев, приведенные в этой таблице, даны на основании самого тщательного изучения и сведения воедино всех рапортов. Однако эти данные были преувеличены, что вполне естественно в подобных случаях.

После 14 декабря наше воздушное наступление замедлилось из-за нехватки обнаруженных целей, хотя на самом деле далеко не все заслуживающие внимания цели были уничтожены. Например, в Манильской бухте еще стояли на якоре торговые суда, однако на них не обращали внимания, так как они не представляли непосредственной угрозы японским операциям. Единственное, чего мы опасались, что эти суда будут использованы для эвакуации вражеских войск. Но мы решили, что сумеем справиться с этой проблемой, когда и если она возникнет. Единственный удар по вражеским транспортам был нанесен 14 декабря силами 26 бомбардировщиков, но никаких результатов добиться не удалось, так как план атаки был составлен просто отвратительно.

С другой стороны, штабы Объединенного флота и нашего воздушного флота больше всего опасались действий вражеских кораблей, которые внезапно исчезли из Манилы. Фоторазведка центрального Лусона, проведенная 5 декабря, обнаружила присутствие в Манильской бухте 2 крейсеров, 2 эсминцев и подводной лодки. Плавбаза гидросамолетов, 3 эсминца и 6 подводных лодок стояли в Кавите. Еще несколько кораблей находились в гавани Олопанго. После начала военных действий мы нигде не могли найти эти корабли, поэтому предположили, что они ушли в Ило-Ило на острове Панай, который являлся очень хорошей позицией для обеспечения стратегической обороны и находился за пределами досягаемости японской авиации. Сначала мы планировали нанести удар по этому пункту силами бомбардировщиков с Формозы с дистанции 750 миль. Однако провести разведку района мы не могли, поэтому пришлось бы наносить удар вслепую. Более того, бомбардировщики могли взять на борт только половину нормальной бомбовой нагрузки, так как им пришлось бы взять гораздо больше топлива, чем обычно.

Штаб Объединенного флота считал этот план неадекватным. Совершенно неожиданно мы получили от начальника штаба Объединенного флота депешу: «Предполагается, что вражеские корабли будут выдвинуты вперед с намерением помешать нам занять Давао. Советуем 11-му воздушному флоту отправить часть самолетов на Палау в предвидении ожидаемых действий противника».

Следует отметить, что мощное японское соединение, в состав которого входили 3 тяжелых крейсера, как раз в то время стояло на Палау. Его сил вполне хватило бы, чтобы справиться с любым соединением, какое противник мог собрать на юге Филиппин. Однако радиограмма предлагала нашей авиации постараться устранить возможные помехи до того, как в бой вступят наши надводные корабли. Это было первым указанием на особое отношение к нам штаба Объединенного флота, но, к сожалению, не последнее. Так или иначе, но к «совету» начальника штаба флота стоило отнестись так, как если бы он исходил от главнокомандующего.