– Я плохо себя чувствую, – пробормотала я. – Мы можем сейчас покинуть хранилище?

– Уважаемый мистер Эсперантус, мы рассмотрим артефакты в следующий раз. Боюсь, что Арианна может потерять сознание, если мы срочно не поднимемся наверх, – важно произнес директор Люциус, пытаясь усыпить бдительность хранителя.

Я закивала в подтверждение этих слов, но тут же закашлялась, когда хранитель с сочувствием прохрипел:

– Все ж понятно, дело молодое. Видимо, и со свадьбой по этой причине торопитесь, как я слышал. В вашем положении, леди Арианна, нужно срочно на воздух. И беречь себя! Больше гуляйте, кушайте фрукты.

Я покраснела как рак, когда до меня дошел смысл сказанного. Маркус непонимающе переводил взгляд с хранителя на меня. А лорд Люциус ехидно улыбался.

Распрощавшись с мистером Эсперантусом, мы слишком поспешно выбрались на первый этаж министерского корпуса.

– Может, вы объясните, что за представление там устроили? – сердито поинтересовался Маркус.

– Объясним, но только не здесь. Встретимся в твоей гостиной. – И директор Люциус исчез в синем вихревом потоке.

Маркус пожал плечами и притянул меня к себе. Не обращая внимания на проходивших мимо сановников, мы закружились в лилово-серебристых энергиях, переносясь в апартаменты. В нашей гостиной директор Люциус уже разливал вино. Правда, я отказалась. У нас в Белом Царстве вино подавали к столу только в праздничные дни. Но я заметила, что в Темном Царстве, а особенно во дворце, вино пили, словно воду.

– Присядь, Маркус, – попросил старший Дариус, передавая родственнику бокал. – Знаешь, у твоей невесты есть одна удивительная черта – любопытство!

– Любознательность, – поправила я.

– Неважно, как это называется. Главное, что вы, Арианна, умудряетесь засунуть свой прелестный нос в самые неподходящие места. Сегодня этим местом оказался ларец с образцами крови Адриануса. – Директор Люциус нервно постукивал пальцем по ножке фужера и сверлил меня взглядом.

– Правда? И что же ты там нашла, дорогая? – Глаза Маркуса светились любовью, словно у родителя, гордого за свое любознательное чадо.

– Главное, чего она там не нашла, – заметил брат императора. – Ни-че-го. Маркус, сундук оказался пуст. Капсул с кровью не было!

Директор Люциус залпом осушил бокал вина. А Маркус от удивления замер и, наоборот, отставил свой фужер в сторону.

– В каком смысле «не было»?

– В самом прямом смысле, – буркнул в ответ лорд Люциус. – Кто-то забрал все образцы!

После нескольких минут тягостного молчания Маркус спросил:

– Вы хотите сказать, что в ларце не осталось ни одного флакона с кровью Адриануса Дариуса?

– Да! Именно это я тебе и говорю, – с раздражением подтвердил Люциус. – Ты должен понимать, Маркус, что это может означать!

– Думаешь, кто-то хочет вернуть Адриануса? – с сомнением спросил Маркус.

– Боюсь, что да, – кивнул директор Люциус.

– Как это возможно? – поразилась я.

– Арианна, ты, наверное, слышала, что в черной магии есть обряды, которые могут вернуть душу умершего, – пояснил Маркус. – Для проведения ритуала нужна кровь родственника. Но она не всегда подходит. Идеально, если это будет кровь самого умершего.

– Тем более Адрианус формально не умер, он находится под воздействием столетнего проклятия, – добавил лорд Люциус. – В империи запрещена смертная казнь, но к особо опасным преступникам применяется проклятие Анабиозус. Тело пребывает в многолетнем сне, а душа находится в Царстве Теней. При желании и большом магическом даре душу можно вернуть в наш мир.

– Нужно срочно обо всем сообщить министру Бьорну! – Маркус поднялся с дивана и начал мерить комнату твердыми шагами.

– Вы и так с ним встречаетесь за ужином, вот и сообщишь, – предложил лорд Люциус. – Не думаю, что за эти несколько часов кто-то оживит Адриануса и он собственной персоной появится во дворце. Мы не знаем, как давно изъяли образцы. И мне пока непонятно, что это означает.

– Это означает, что все гораздо серьезнее, чем мы думали, – нахмурился Маркус, опять присев на диван и взяв меня за руку. – Возможно, заговор, который мы наблюдаем последние несколько месяцев, замыслили уже очень давно.

– А кстати, ты помнишь тот скандал семь лет назад, перед подтверждением полномочий Юлиана? – обратился к Маркусу лорд Люциус. – Если задуматься, то чем-то он похож на нынешний. Тогда всплыли неприятные подробности любовных связей Юлиана с дочерями высокопоставленных чиновников, и разразилась буря. Императора хотели переизбрать, и первым претендентом на престол был Блейк. К счастью, Совет ста тридцати посчитал, что постельные аппетиты Юлиана не могут повлиять на его политические взгляды. Да и Блейк не подходил на роль правителя. Брата тогда прищучили, но, боюсь, еще одного скандала ему не простят. Тем более что на этот раз под сомнение поставлена его способность управлять империей.

– Я не помню тех событий, Люций. В тот год я был на войне и не следил за дворцовыми перипетиями. Наши войска тогда сильно потрепали в битве за восточные земли. Бьорн, который руководил армией, был на волосок от смерти. И если бы не целители императорской клиники, ему бы не выжить. Именно тогда я принял решение больше не участвовать в бессмысленных войнах. – Маркус вздохнул. – Поэтому я не помню деталей, связанных с политикой. Было не до того.

– А я помню, потому что Юлиан настойчиво искал моей поддержки, – ответил директор Люциус. – Кстати, Блейк тоже.

– Люций, ты считаешь, что заговор затевался давно и зачинщики лишь выжидали удобного момента для нанесения удара? И ты думаешь, что Блейк как-то с этим связан? – удивился Маркус.

– В свете последних событий – да, я так считаю, – кивнул Люциус. – Но нужно разобраться, насколько глубоко он в этом замешан. Блейк выстроил отношения с министрами. Даже в пустяковом, казалось бы, деле по смене преподавателей в академии он, а не мы, получил поддержку Эразма и Александра. А Юлиан и рад спихнуть среднего сына с глаз долой.

Лорд Люциус подошел к буфету и достал сладости. С сомнением посмотрев на шоколадные конфеты, выбрал пастилу. Мы с Маркусом отказались от десерта, потому что через пару часов нас ожидал ужин у министра Бьорна. Люциус на наш отказ лишь пожал плечами и продолжил:

– С другой стороны, у нас нет прямых доказательств против Блейка. Мы даже не можем обвинить его в том, что он как-то связан с этой историей с зельем и с Ле Фей. Ведь на должность императорского целителя даму рекомендовал сам министр магии и медицины Александр. Возможно, старый коршун Блейк говорит правду, и целительница по собственной инициативе втерлась в доверие к дамам из высшего света. Помогала в женских интригах по удержанию мужей и любовников. А наши леди не видели ничего предосудительного в том, чтобы подсыпать порошок и привязать к себе возлюбленных.

– Допустим. Но кто убил поваренка, который, похоже, действовал по указаниям целительницы? Нет, все не так просто с этими приворотами, Ле Фей и Блейком. Но пусть с этим Бьорн разбирается. Все-таки Блейк наш родственник, и не хотелось бы думать о нем как о предателе, – недовольно проговорил Маркус.

– Кстати, по закону именно Блейк мог забрать флаконы с кровью отца, – заметил лорд Люциус. – Или его сестра Инга.

– Мы не должны самостоятельно решать эти загадки, – вздохнул жених. – Я все же свяжусь с военным министром и расскажу о пропаже. Необходимо срочно привлечь людей из отдела по темным делам. Сотрудникам Бьорна придется посетить пещеры в Черном храме, где хранятся тела государственных преступников, проверить склеп с телом Адриануса и…

– И его ближайших соратников, – закончил мысль лорд Люциус.

Я слушала беседу Дариусов затаив дыхание. И с ужасом осознавала, что все события, случившиеся ранее, еще цветочки по сравнению с тем, что планировали заговорщики. Почему-то мне стало страшно, и я прислонилась к Маркусу, а он тут же обнял меня и крепко прижал к себе.

Этим вечером мы с женихом отправились в гости к военному министру. Дом лорда Бьорна находился недалеко от дворца в элитном районе Аркуса, где постройки представляли собой чудо архитектуры и воплощение безумной фантазии строителей. К чести министра, дом его не был ни в форме ракушки, ни в форме дерева. Это был обычный… готический собор из белоснежного мрамора. Острые башни уходили пиками в небо, узкие стрельчатые окна переливались перламутровыми витражами розовато-желтых оттенков. Над центральным входом красовался горельеф: женская фигура со сложенными в молитве руками и опущенной головой. На мой взгляд, строение напоминало не храм, а большой склеп. Странный выбор жилья для военного министра. Почему-то сразу вспомнились строчки: «Древней меня лишь вечные созданья, и с вечностью пребуду наравне, входящие, оставьте упованья»^[1]. Одним словом, оставь надежду всяк сюда входящий.

Не успели мы подойти к зданию, как дверь открыл дворецкий. А в гостиной нас уже ожидали члены семьи Бьорн. Лорд Феликс в малиновом пиджаке с золотистыми пуговицами скорее напоминал предприимчивого хозяина какой-нибудь ресторации, а не сурового министра по военной политике и внутренней безопасности. Нарядное платье его супруги по цвету сочеталось с костюмом мужа, а жемчужное ожерелье довершало элегантный образ. Чуть поодаль стояла дочь министра, по всей видимости, моя ровесница. Сразу видно, что в ней смешалась кровь темных и белых магов. Белоснежные волосы обрамляли узкое смуглое лицо. Прямой нос и пухлые губы придавали внешности аристократизм и женственность, но умные карие глаза и жесткий взгляд не оставляли сомнений насчет решительного и упрямого характера дочери лорда Феликса.

– Маркус, Арианна, – военный министр сделал шаг по направлению к нам, – добро пожаловать в мое скромное жилище. С Хеленой вы уже знакомы. А это моя дочь Ингрид.

Леди Ингрид усмехнулась и сделала шутливый книксен, а я сразу же почувствовала симпатию к этой девушке. Не знаю, в чем дело, но рядом с лордом Феликсом и его семьей я ощущала теплоту и энергию покоя. Словно вернулась в семью после долгого странствия. Обратила внимание, что дочь министра была в брючном костюме, и порадовалась, что не поддалась на уговоры Маркуса надеть на ужин один из многочисленных откровенных нарядов, которые жених скупил в салонах-ателье столицы. Я с боем отстояла право пойти в гости в брючном костюме любимого малахитового цвета.

Мы прошли в столовую, и я отметила, что внутреннее убранство – светлый мраморный пол и белоснежные каменные стены – соответствует облику средневекового собора. Аскетичность интерьера разбавляли светильники из цветного стекла и картины с изображением кающихся дев. Я бы сказала, что столовая больше подходила для молитв, чем для трапезы.

Лорд Феликс занял место во главе длинного деревянного стола. Мы с Маркусом сели по одну сторону от министра, а леди Хелена с дочерью – по другую. Наш ужин прошел за светскими разговорами об архитектуре Аркуса, о столичных развлечениях и важных государственных проектах. Беседа текла свободно и легко, но я постоянно замечала на себе изучающий взгляд леди Ингрид.

Перед подачей десерта хозяин предложил осмотреть гостиную и библиотеку. К моему разочарованию, все комнаты выглядели одинаково – светлый мраморный пол, цветные витражи в узких окнах и картины с похожей тематикой. Лорд Феликс любезно предложил обсудить дела в кабинете. Единственное, что привлекало внимание среди белых стен и грубоватой мебели, – широкие мягкие кресла, в которых мы с Маркусом и расположились. Дочь и мать сели на диван, а лорд Феликс устроился за массивным письменным столом.

– У меня нет секретов от Хелены и Ингрид. Они мои помощницы, – сразу же перешел к делу министр. – Хелена работает в военном министерстве секретарем. А Ингрид – ведущий следователь по темным делам в отделе господина Тьера.

Все пояснения были сделаны для меня, и лорд Феликс продолжил: