Я передал княгине^[164] Ваше поздравление и желание, и она сказала, что будет очень рада Вас видеть. От Москвы езды 10 час[ов] до Смоленска, а там 2 часа на лошадях.

Из Neuenahr’a^[165] я Вашего письма не получил. Немцы, верно, не переслали. О Школе ничего не знаю. Знаю только, что какие-то таинственные руки пытаются задержать перестройку. Зарубин подозревает Боткина или Китнера. Сам я теперь углублен в церковь^[166]. Кроме того делаю эскиз для Старинного Театра^[167], обдумывал «Пер Гюнта»^[168] и разрабатываю подробности балета «Праздники Весны»^[169], который мы делаем для Дягилева со Стравинским. Задумано и несколько новых картин. Словом, как будто еще есть что рассказать новое. В церкви, конечно, еще только все начинается, но к концу августа уже разбросают леса и откроют мозаику^[170]. Еще несколько добрых вестей есть из Парижа и из Рима^[171]. В Париже имела успех «Сеча при Керженце»^[172], а в Риме мои вещи очень понравились королеве^[173].

Что же у Вас делается? Когда Вы возвращаетесь в С[анкт]-П[етер]-б[ург]? Какие ближайшие планы? Очень мы были бы рады, если Вы собрались бы в Талашкино. Жена шлет Вам искренний привет. Где Александра Петровна?

Сердечно преданный Вам,

31
Н.К.Рерих – И.Ф.Стравинскому^[174]

23 ноября 1912 г. Санкт-Петербург

Сейчас выслал 24 костюма^[175] и две книги с образцами украшений. Хочу приехать в конце декабря. Куда?

Первое действие переделал по-новому – лучше! Привет С[ергею] П[авловичу]. Пишите, как и что.

Искренно преданный,

Сцены из балета «Весна Священная» (1913).

Музыка И.Ф.Стравинского, либретто и эскизы декораций и костюмов Н.К.Рериха

32
Н.К.Рерих – И.Ф.Стравинскому^[176]

[16 декабря 1912 г.] Санкт-Петербург

Дорогой мой, спасибо за письмо^[177].

Удивляюсь, что Дягилев не известил, куда желателен мой приезд [в] конце декабря. Спросите его – в чем дело? Надо знать заблаговременно.

Делаю вариант 1-го акта^[178], без дерева получше. Какие Ваши сведения?

Желаю Вам и супруге^[179] бодрый праздник.

Ваш душевно,

33
Н.К.Рерих – С.П.Дягилеву

[12/25 мая 1913 г.] [Париж]

Дорогой Сергей Павлович, посылаю тебе текст.

Сегодня я не буду утром в театре и прошу в понедельник показать мне костюмы не в 10 часов, а в 2 часа^[180].

I. Поцелуй Земли

Возлюбил землю Ярило. Зацвела земля золотом. Налилась земля травами. Радость земли великая. Людям великий пляс и гадание. Собирают цветы, солнцу красному поклоняются. Сам старейший-мудрейший знает больше всех.

Приведут его сочетаться с землею пышною.

А утопчут землю страшною радостью великою.

II. Жертва великая

После дня и после полуночи. Камни заклятые по холмам лежат. Ведут девушки игры тайные. Ищут пути великого. Славят-величают жертву избранную. Призовут старцев, свидетелей праведных. Человеки-праотцы мудрые смотрят жертву великую. Воздадут жертву Яриле прекрасному, красному.

34
Н.К.Рерих – С.С.Митусову^[181]

[Не позднее 10 июня] 1913 г.[Санкт-Петербург]

Дорогой Степа,

Открыл письмо, чтобы узнать последние новости о бедном Игоре. Ему нужно очень поправиться^[182]. Сегодня переезжаем [в] Павловск^[183], приезжайте туда. В.И.^[184] шлет поцелуй. Привет мой Вашим и Мире и С.Л.^[185]

35
Н.К.Рерих – Л.Н.Андрееву

3 декабря 1914 г.[Петроград]

Дорогой Леонид Николаевич.

Если слова трогают душу, то слово такого прекрасного, так близкого мне художника, как Вы, не только тронуло меня глубоко, но и принесло радость^[186]. За эту радость, которая так редка у нас сейчас, крепко Вас целую. Спасибо Вам великое. И Вы поймите, что я не боюсь принести Вам признание, что Ваше мнение принесло мне радость. У меня много врагов, но зато судьба устроила так, что «с гордостью могу называть врагов моих и с гордостью могу перечислить друзей». Судьба устроила так, что средь умершего «сегодняшнего» дня, среди пены и пыли жизни ко мне обращаются голоса таких людей, как Вы, которого так я люблю, ценю и чувствую. Ведь это же радость! Ведь это же настоящее! Еще радость! – среди испытанных голосов «специалистов» Вы заговорили о моей работе языком человеческим. Вы пишете, что можно ли говорить не специально. Да ведь это-то и важно, если что-либо может выйти за пределы специального – в жизнь, в душу, вне времени и скуки мертвого знания.

Много огня зажгли Вы вокруг себя Вашими словами; будет гореть огонь Ваших произведений надолго, ибо он горяч, но не тепл, ибо чувство Ваше глубоко, правдиво и вышло за пределы наших повседневных измерений.

Еще раз крепко, крепко целую Вас за радость. Каждое слово Ваше о моих вещах имеет для меня глубокое значение и светит мне в пути. Пути часто темны и загадочны, пусть будет всегда светел Ваш путь.

Предан Вам сердечно и глубоко люблю Вас.

36
Н.К.Рерих – П.П.Гнедичу^[187]

[Не ранее 17 декабря 1914 г.] Петроград

Милостивый Государь Петр Петрович.

Охотно принимая предложение Комитета^[188], сообщенное мне Вами от 17 декабря 1914 года, имею честь покорнейше просить Вас не отказать сделать выбор предметов из моей коллекции орудий каменного века для временного выставления в вверенном Вам Музее Общества^[189].

Прошу принять уверения в моем глубоком уважении.

37
Н.К.Рерих – П.П.Гнедичу^[190]

18 мая 1915 г. Петроград

Милостивый Государь Петр Петрович.

Во исполнение Ваших со мною переговоров, согласно постановления Комитета ИМПЕРАТОРСКОГО Общества Поощрения Художеств, препровождаю при сем часть моего собрания каменного века в количестве 2 568 экземпляров, расположенных на 78 таблицах, и 59 предметов, не нашитых на таблицы, а в общем 2 627 экземпляров, которые прошу Вас принять для временного выставления в Музее ИМПЕРАТОРСКОГО Общества Поощрения Художеств.

Вместе с этим очень прошу Вас командировать служителя Музея в ИМПЕРАТОРСКУЮ Археологическую Комиссию, чтобы получить от члена Комиссии А.А.Спицына черепки сосудов каменного века из моей коллекции, у него в Комиссии находящиеся, о чем он через Н.Е.Макаренко уже предуведомлен. Указанными частями сосудов необходимо дополнить выставленную часть коллекции.

Выставленные предметы главным образом относятся к неолитическим стоянкам Новгородской и Тверской губерний. Кроме того выставлены предметы из Овруча, из Волосовской стоянки^[191], из Литвы (Виленская губерния), из Тульской губернии, из Сибири и Лифляндии. Для сравнительного изучения присоединены предметы из раскопок во Франции (Amiens^[192]), Бельгии, Швейцарии и Рейнских областей. Отдельные находки характеризуют каменный век в Италии (Рим, Верона, Перуджа, Орвието).

Если позволило бы место, то дополнительно я мог бы представить для выставки еще некоторую часть моего собрания.

Оценка означенных предметов и частей гончарства 4 500 рублей.

Примите уверения в моем глубоком уважении и искренней преданности.

38
Н.К.Рерих – А.Л.Липовскому^[193]

30 ноября 1915 г.[Петроград]

Дорогой Александр Лаврентьевич.

С большою радостью узнал я, что 1 Декабря исполняется 25 лет Вашего славного и самоотверженного служения делу народного просвещения. От души жалею, что простуда лишает меня возможности лично передать Вам привет мой с пожеланием долгой, столь же полезной работы, сил и бодрости для ведения любимого Вами трудного дела.

Бывают слова, не произносимые в обыденной жизни, но при утверждении жизненных вех, в особые дни их можно сказать. Можно сказать нам, Вашим бывшим ученикам, уж давно вышедшим на путь.

Мне пришлось видеть Вас с самого начала Вашей учебной деятельности^[194]. Вы несли нам знания незапыленные, с любовью устремлялись к истокам человеческой мысли. Устои жизни, история оставляла в нас след, потому что Вы любили Ваше дело и убеждали нас углубиться в века. И не только как наставник любимого предмета, но именно как руководитель живого дела Вы выдержали путь долгий и должны сейчас видеть, что около Вас выросли всходы. Дело Ваше окрепло. Полное лучших поступательных мыслей и стремлений дело гимназии заняло прочное общественное место, и каждый окончивший гимназию Мая и шедший под Вашим руководством может с радостью и гордостью сказать об этом.

Прошу Вас, сохраните на память о Вашем бывшем ученике мою картину «Седая Финляндия»^[195]. Вы учили нас работать, и мы помним это, работаем и учим.

Крепко жму Вашу руку и глубоко душевно шлю Вам сердечный привет.

Искренно Вам преданный,

39
Н.К.Рерих – Л.И.Жевержееву^[196]

24 марта 1916 г.[Петроград]

Многоуважаемый Левкий Иванович.

Настоящим подтверждаю получение от вас сегодня 500 руб. в счет 2500 руб. за эскизы^[197], из которых 250 р. Вами уплачены Н.Е.Добычиной.

Остальные 1250 руб. прошу Вас внести мне в удобное время для Вас, но не позднее 1 с[его] мая.

Преданный Вам,

40
Н.К.Рерих – в Комитет Всероссийского общества поощрения художеств^[198]

19 ноября 1917 г.[Сердоболь]

В Комитет

Здоровье мое еще не улучшается. Необходимо применить лечение морозным воздухом. Надежда моя на то, что Г.М.Бобровский в свое время поправился вполне и вернулся к нашей работе.

Проект Школы, порученный Комитетом, мною окончен. Чтобы не задерживать течение дела, прошу Комитет командировать ко мне Старшего Заведующего, или Секретаря Школы, или обоих для передачи им проекта при объяснениях. Надеюсь, что из предлагаемых предположений можно вывести приемлемое для Общества художественно-просветительное учреждение.

Прилагаю все силы, чтобы восстановить здоровье и скорее вернуться к любимому делу.

[Обращаюсь к членам Комитета с искренним приветом.

41
Н.К.Рерих – А.Галлен-Каллела^[200]*

12 июля 1918 г. Сортавала, Тулолансаари^[201] Дом Баринова^[202]

Дорогой друг Аксель.

Прими наши самые искренние поздравления. Мы с женой слышали о Твоем героизме и о том, что Твой сын даже был серьезно ранен^[203]. Мы очень надеемся, что сейчас он уже поправился. Очень часто думаем о Тебе, ведь мы уже больше года в Финляндии. Зиму провели в Сортавале и смогли восхититься энергией и организаторским талантом финнов – из ничего появилась целая армия^[204].