Кэролайн вернулась к туалетному столику, взяла было щетку, потом решительно ее отложила, открыла нижний ящик столика и достала письма от Дреннана, целую пачку, перевязанную красной ленточкой, вместе с их совместной фотографией, на которой они на Трафальгарской площади кормят голубей; тут же были старые театральные программки, листочки ресторанных меню и все остальные бесценные листки бумаги, которые она собрала вместе и бережно хранила, потому что это был единственный ощутимый способ остановить, зафиксировать то время, которое они провели вместе.

«Ты ведь тогда заболела, – сказал вечером Хью, пытаясь как-то оправдать ее. – У тебя было воспаление легких».

Объяснение простое и понятное. Но никто из них, даже Дайана, не знал про Дреннана Коулфилда. И даже когда все было кончено и Дайана с Кэролайн вдвоем находились на Лазурном Берегу, куда Дайана отвезла ее на поправку, Кэролайн так и не рассказала ей, что случилось на самом деле, хотя порой ей очень этого хотелось, хотя бы для того, чтобы услышать в ответ привычные, старые как мир слова утешения. «Время – великий лекарь. Каждая девушка должна хотя бы один раз в жизни пережить несчастную любовь. Свет клином на нем не сошелся. Море большое, там всегда найдется рыбка и получше».

Через несколько месяцев его имя как-то раз всплыло в разговоре за завтраком. Дайана читала газету и, дойдя до страницы с театральной хроникой, подняла голову и посмотрела на сидящую напротив Кэролайн:

– Послушай, а не было ли у вас в труппе театра «Ланнбридж» некоего Дреннана Коулфилда?

Кэролайн очень аккуратно поставила на стол чашку с кофе:

– Да. А что?

– Тут написано, что он играет Кирби Эштона в фильме «Выхвати свой пистолет». Похоже, роль ему досталась лакомая, я читала книгу, там сплошной секс, насилие и толпы красавиц. И что, он был хорош? Я имею в виду, как актер?

– Да, пожалуй.

– Тут есть его фотография с женой. Он женился на Мишель Тайлер, ты это знала? Красавчик, выглядит потрясающе.

Она передала Кэролайн газету, и там был он, слегка похудевший и с волосами длиннее, чем помнила Кэролайн, но улыбка была все та же, и тот же свет в глазах, и сигарета между пальцами.

«Что ты делаешь сегодня вечером?» – спросил он, когда они только познакомились.

Кэролайн варила кофе в Зеленой комнате, вся перепачканная краской, потому что целый день провозилась с декорациями.

«Ничего», – ответила она.

«Ты знаешь, я тоже. Может, будем бездельничать вместе?»

И после этого вечера мир вдруг предстал перед ней во всей своей невероятной красоте. Каждый листочек на каждом дереве теперь казался чудом. Ребенок, играющий в мяч, старик, сидящий на скамейке в парке, – все вокруг было исполнено глубочайшего смысла, которого прежде она не видела. Скучный городишко преобразился, жители улыбались и выглядели счастливейшими созданиями на земле, солнце не переставало светить и казалось теплее и ярче, чем когда-либо раньше. И все это благодаря Дреннану. Вот что такое любить, сказал он и показал ей, как это должно быть.

Но скоро все кончилось и больше никогда не повторялось. И теперь, вспоминая Дреннана, продолжая любить его и понимая, что уже через неделю она выйдет замуж за Хью, Кэролайн расплакалась. Нет, она не рыдала вслух, не стонала, не всхлипывала, просто слезы текли из глаз не переставая и катились по щекам, а она не замечала их и не вытирала.

Наверное, она так и сидела бы до самого утра, глядя на свое отражение в зеркале, упиваясь жалостью к себе и не зная, что ей делать дальше, на что решиться, если бы ее не побеспокоил Джоди. Он потихоньку прокрался по коридору к ее двери, постучал и, не дождавшись ответа, открыл дверь и просунул голову в комнату.

– У тебя все в порядке? – спросил он.

Его неожиданное появление оказало на Кэролайн такое же действие, как холодный душ. Она сразу взяла себя в руки, тыльной стороной ладони вытерла слезы, схватила халат и накинула его поверх ночной рубашки:

– Да-да… конечно, все хорошо… а ты почему разгуливаешь по ночам?

– Просто проснулся. Услышал, как ты пришла. Потом услышал, как ты ходишь по комнате, и подумал, а вдруг тебе плохо.

Джоди закрыл за собой дверь и подошел к сестре. Он был в синей пижамке, босиком, а его рыжие волосы торчали сзади, как петушиный гребень.

– Почему ты плакала? – спросил он.

Отвечать: «Вовсе я и не плакала» – было бессмысленно.

– Да так, пустяки, – сказала Кэролайн, хотя это тоже прозвучало довольно бессмысленно.

– Зачем ты говоришь «пустяки»? О пустяках не плачут.

Джоди подошел к ней совсем близко, так что глаза их оказались на одном уровне.

– Может, ты голодная? – спросил он.

Кэролайн улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– А я голодный. Я бы спустился вниз, поискал чего-нибудь.

– Так иди.

Но Джоди не двинулся с места, его глаза блуждали по комнате, словно пытаясь отыскать то, что сделало его сестру такой несчастной. Наконец его взгляд упал на пачку писем, на фотографию. Джоди взял ее и стал разглядывать.

– Это же Дреннан Коулфилд, – сказал он. – Я видел его в фильме «Выхвати свой пистолет». Фильм категории «А», конечно, но я упросил Кэти пойти со мной. Он там играл Кирби Эштона. Классно сыграл, между прочим. – Он посмотрел на Кэролайн. – Ты что, знакома с ним?

– Да. Мы вместе играли в театре «Ланнбридж».

– Теперь он женатый.

– Я знаю.

– Поэтому ты плакала?

– Возможно.

– Ты что, его близко знала?

– Ох, Джоди, это было давно и быльем поросло.

– Тогда почему же ты плакала?

– Просто расчувствовалась.

– Но ведь ты… – Он остановился, не зная, стоит ли употреблять глагол «любить». – Ты же собираешься замуж за Хью.

– Знаю. Потому и расчувствовалась. Так иногда бывает: вспомнишь что-то такое, что уже давно в прошлом и больше никогда не вернется, да и всплакнешь. Но все уплыло, и плакать без толку.

Джоди пытливо всмотрелся в ее лицо. Потом положил фотографию на место:

– Слушай, я спущусь вниз, поищу там какой-нибудь пирожок и вернусь. Ты чего-нибудь хочешь?

– Нет. Только постарайся не шуметь, а то Дайану разбудишь.

Он вышел за дверь. Кэролайн положила письма и фотографию обратно в ящик и плотно его закрыла. Потом принялась собирать разбросанные вещи: повесила в шкаф платье, вставила распялки в туфли, сложила на стул остальное. К тому времени, как Джоди вернулся, неся свою закуску на подносе, Кэролайн уже успела причесаться и ждала его, сидя в кровати. Джоди поставил поднос на прикроватный столик и устроился рядышком.

– У меня есть одна идея, – заявил он.

– Хорошая?

– Думаю, да. Понимаешь, тебе кажется, что я вовсе не против ехать с Дайаной и Шоном в Канаду. Но я против. Мне совершенно не хочется туда ехать. Я готов на все, лишь бы не ехать.

Кэролайн уставилась на него:

– Но, Джоди, я думала, что ты хочешь с ними поехать. Ты был так увлечен этими планами.

– Да это я просто делал вид из вежливости.

– Господи, разве можно делать вид из вежливости, когда речь идет о таких вещах, как отъезд в Канаду?

– Можно. А вот сейчас я тебе говорю, что не хочу никуда ехать.

– Но в Канаде тебе будет хорошо, весело.

– Откуда ты знаешь? Ты там никогда не была. Да и школу свою я не хочу бросать, там у меня друзья, футбольная команда.

Кэролайн была совершенно обескуражена:

– Почему же ты раньше мне об этом не говорил? Почему говоришь только сейчас?

– Не говорил, потому что ты вечно была занята своими письмами, подставками для тостов, вуалями и прочей ерундой.

– Но для тебя я никогда не бываю слишком занята…

Джоди пропустил ее слова мимо ушей и продолжил:

– Я говорю тебе это сейчас, потому что если не скажу сейчас, то потом будет поздно. Уже не останется времени. Ну, хочешь послушать, какова моя идея?

Она вдруг встревожилась:

– Уж и не знаю. Что за идея?

– Я думаю, что должен остаться здесь, в Лондоне, и не ехать ни в какой Монреаль… Нет, остаться не с тобой и Хью, а с Энгусом.

– С Энгусом? – Это было почти смешно. – Твой Энгус сейчас где-нибудь у черта на куличках. В Кашмире, или в Непале, или еще где-то. Да если бы даже мы знали, как с ним связаться, – а мы этого не знаем, – он бы ни за что не вернулся в Лондон.

– Ни в каком он не в Кашмире и не в Непале, – сказал Джоди, откусив огромный кусок пирога. – Он в Шотландии.

Сестра уставилась на него: уж не ослышалась ли она, правильно ли поняла то, что он сказал с набитым ртом?

– В Шотландии?

Джоди кивнул.

– С чего ты взял, что он в Шотландии?

– Ни с чего не взял. Просто знаю, и все. Он прислал мне письмо. Я получил его недели три назад. Энгус работает в гостинице «Стрэткорри армз» в графстве Пертшир.

– Он написал тебе письмо? И ты мне ничего не сказал?

Джоди насупился:

– Я думал, так будет лучше.

– А где сейчас это письмо?

– У меня в комнате, – ответил он и откусил от пирога еще один здоровенный кусок.

– Ты мне его покажешь?

– Хорошо.

Джоди слез с кровати и тут же исчез, но вскоре снова появился.

– Держи, – сказал он, протягивая письмо Кэролайн, снова забрался на кровать и взял стакан молока.

Конверт был дешевый, коричневато-желтый, с адресом, напечатанным на машинке.

– Без имени, без обратного адреса, – заметила Кэролайн.

– Знаю. Я нашел его однажды днем, когда вернулся домой из школы, и сначала подумал, что мне хотят что-то продать. Похоже на такие письма, правда? Например, когда заказываешь какие-то вещи…

Кэролайн достала из конверта письмо, один листок почтовой бумаги, который явно много раз вынимали и перечитывали; казалось, еще немного, и он рассыплется в прах.

Гостиница «Стрэткорри армз»,

Стрэткорри,

графство Пертшир

Мой дорогой Джоди!

Такие письма, как это, обычно жгут, не читая, потому что оно совершенно секретное. Оно ни в коем случае не должно попасться на глаза Дайане, иначе моя жизнь не будет стоить и ломаного гроша.

Два месяца назад я вернулся из Индии и вместе с одним парнем, с которым познакомился в Персии, случайно оказался здесь. Сейчас он уже уехал, а мне удалось устроиться на работу коридорным в гостинице; помимо прочего, я должен наполнять ведра углем и корзинки дровами. Гостиница полна стариков, приехавших сюда порыбачить. Когда они не рыбачат, то сидят неподвижно в креслах, словно полгода назад померли.

После того как наш корабль поставили в док, я пару дней провел в Лондоне. Я бы пришел навестить тебя и Кэролайн, но страшно боялся, что Дайана схватит меня, повесит мне на шею хомут (в виде крахмального воротничка), подкует меня (наденет туфли из черной кожи) и примется холить (подстрижет шевелюру). И потом ей нужно будет только подождать, когда я окончательно смирюсь, после чего меня взнуздают и я покорно стану возить ее на своей спине.

Передай К., что я ее люблю. Скажи ей, что я здоров и счастлив. Если у меня что-то изменится, я дам тебе знать.

Скучаю по вам обоим.

Энгус

– Джоди, почему ты мне раньше его не показал?

– Я подумал, а вдруг тебе придет в голову показать его Хью, а он все расскажет Дайане.

Кэролайн еще раз перечитала письмо:

– Он даже не знает, что я выхожу замуж.

– Скорее всего, не знает.

– Мы можем ему позвонить.

Но Джоди сразу воспротивился:

– У нас нет номера телефона. И к тому же кто-нибудь может подслушать. И вообще, звонить по телефону неудобно, ты не видишь лица другого человека, да и связь в любой момент может прерваться.

Кэролайн знала, что ее младший брат терпеть не может телефоны, даже побаивается их.

– Тогда давай напишем письмо.

– На письма он никогда не отвечает.

Это была чистая правда. Кэролайн забеспокоилась еще сильнее: Джоди явно что-то задумал, но вот что именно?