Глава 9

И он действительно забрал, а я позволила.

Назар отпирает дверь, и у меня в голове крутится только одна мысль: что я творю? Мама отпустила меня на день. Я дала ей обещание, что вернусь сегодня же, а теперь собираюсь остаться с Назаром на ночь. Возможно, даже больше, чем на одну ночь. Я умом тронулась! Не иначе.

Он пропускает меня внутрь, и я осматриваю квартиру. Мебель выглядит дёшево, но здесь чисто и относительно уютно. Светло-серые стены, белые высокие потолки, большие окна. Напольное покрытие имитирует светлое дерево, но на самом деле это далеко не первоклассный линолеум.

Простенько, но жить можно. Наверное. Не знаю, не пробовала. Однако обстановка не вызывает отторжения. Главным образом потому, что здесь царит чистота и отсутствуют неприятные запахи. В остальном тут… нууу… не очень. По крайней мере, для меня. Но я не подаю виду и с улыбкой нахваливаю жилище Назара.

Главная достопримечательность квартиры – спальня, она же студия. В углу стоит шкаф, рядом двухместная, идеально застеленная кровать, чуть поодаль – стол и два стула, а остальное пространство занято картинами, мольбертом и художественными принадлежностями.

– Ты что, ещё и художник? – несказанно изумляюсь я.

– Да.

– И это всё ты нарисовал? – указываю на десятки картин, заполонивших почти все стены. Нужно признать, рисует Назар отлично. Картины яркие, цепляющие, словно заглядывают в душу.

– Да. Удивлена?

– Очень. Не думала, что ты рисуешь. Это и есть твоя вторая работа?

– Она самая. А ты что думала?

– Не знаю. Наверное, что ты занимаешься чем-то более брутальным. Играешь в рок-группе, фитнес-тренером подрабатываешь или… ну… Может, вообще чем-то незаконным промышляешь.

Опёршись плечом об дверной косяк, Назар прищуривается.

– Это ты по внешности моей такие выводы сделала?

От неловкости отвожу взгляд в сторону и отвечаю:

– Честно? Да.

– И этим ты меня удивляешь, Катюш.

– Почему?

– Потому что кому, как не тебе, должно быть известно, что внешность бывает очень обманчивой, – нейтральным тоном произносит Назар, но у меня складывается ощущение, будто он только что меня отчитал.

Однако это ощущение исчезает сразу, как Назар растягивает губы в мягкой улыбке и зовёт меня пойти на кухню.

Следую за ним и наблюдаю, как он заваривает чай, ставит на стол печенье, конфеты и сухофрукты. Отмечаю про себя, как ловко он всё делает. В его движениях нет скованности или неуверенности. Ещё раз убеждаюсь, что с самооценкой у Назара всё в полном порядке. Поразительно. Если бы я жила в подобном месте, точно не ощущала бы себя королевой. Хотя… кто знает.

Поток моих мыслей прерывает вибрация телефона. Извиняюсь и спешу скрыться в ванной комнате.

– Алина! – раздаётся в трубке взволнованный мамин голос. – С тобой всё в порядке? Ты скоро приедешь?

– Со мной всё хорошо, мам, – скрещиваю пальцы на свободной руке и выпаливаю: – Я не приеду сегодня.

На том конце повисает молчание, а через пару секунд мама сдавленно произносит:

– То есть как не приедешь?

Сглатываю, набираюсь смелости и отвечаю:

– Я останусь у Назара.

– В смысле ты у него останешься?! – мамин голос резко повышается на несколько октав. – У него – это где?! Что вообще происходит?! Алина, ты в своём уме?! А ну быстро домой! Ты же мне обещала!

– Да, мам, знаю. Обещала. Но пожалуйста… Я ведь уже взрослая. Ничего страшного не случится, если я переночую не дома.

– Ты хоть представляешь, чего мне стоило утихомирить твоего отца?

– Да, я всё понимаю. Но и ты меня пойми.

Начинаю приводить разумные доводы, но на маму не действует ничего. Я уже пообещала, что позвоню с утра, описала квартиру, поклялась, что это не наркопритон, даже сфотографировала сияющую чистотой ванную и отправила снимок маме – ноль реакции. Она требует, чтобы я вернулась домой, и я от отчаяния даже повышаю голос.

– Кать, всё в порядке? – доносится из-за двери, и я прикусываю губу.

В следующую секунду Назар заходит и смотрит на меня, нахмурившись. Видимо, слышал мои последние не особо вежливые высказывания.

Он протягивает руку, и тут наступает моя очередь изумляться.

– Дай я сам поговорю с ней, – поясняет Назар свой жест. – Как к ней обращаться?

– Светлана Николаевна, – шепчу, всё ещё выслушивая нескончаемый поток маминых причитаний.

Она волнуется, я понимаю, но моё терпение на исходе, поэтому я просто передаю телефон Назару. Сама я с мамой сейчас договориться не смогу. Она просто-напросто отказывается воспринимать меня всерьёз. В то, что Назар сможет её убедить, я тоже не верю. Но попытка не пытка, так ведь?

Насчёт несостыковки имён я не волнуюсь, потому что говорила маме о том, что представилась Назару Катей. Маму это лишь успокоило. Она обрадовалась тому, что я додумалась скрыть свои настоящие имя и фамилию, а также сказала, что отношения, начавшиеся со лжи, обречены. А сейчас вот мама опять распереживалась. Но это понятно. Я ведь дала ей обещание. Как давала его и себе, запрещая даже мысли допускать об отношениях с Назаром. Но я оба их нарушила. Вот так просто.

Я всерьёз думаю об этом. И я правда намерена остаться здесь. И если до звонка мамы я планировала провести с Назаром пару ночей, то сейчас склоняюсь к тому, чтобы задержаться на неделю. А что? Тут не так уж и страшно.

Ой! А если мама назло мне расскажет Назару обо всём? Я же обманула его, скрыла правду. Ох, боже мой…

На цыпочках выхожу из ванной и крадусь к спальне, куда Назар ушёл, чтобы поговорить с моей мамой вдали от моих любопытных ушей.

– Конечно, Светлана Николаевна, – произносит Назар, стоя спиной ко мне, но я прям вижу, как он улыбается в этот момент. – Она будет звонить вам по несколько раз в день, – он слушает маму и вновь берёт слово: – Разумеется, вы можете приехать сюда. Катя скинет вам адрес. Мои двери для вас всегда открыты, – и снова секундная пауза, затем ответ Назара: – Нет, ей ничего не угрожает. Даю слово, что она будет в безопасности рядом со мной.

Мои щёки заливаются румянцем. Неужели мама разрешила мне остаться?

– И вам доброго вечера. Катя позвонит с утра, я проконтролирую.

Он поворачивается, и я вспыхиваю ещё больше, понимая, что поймана с поличным.

– Подслушивать нехорошо, Катюш.

– Извини. Как тебе удалось уговорить её?

– Я мастер убеждения, – самодовольно улыбается он.

– И всё же?

– Давай, это останется между мной и твоей мамой. А ты расслабься и ни о чём больше не переживай.

Назар кладёт телефон на стол, приближается ко мне, проводит ладонями по моим плечам. Его взгляд загорается азартом и даже какой-то толикой одержимости.

– Хочу написать тебя.

Дважды моргаю, прежде чем до меня доходит смысл этих слов.

– В смысле мой портрет?

– Не совсем. Платье нужно будет снять.

– Но…

– Никаких «но», Кать, – его пальцы присборивают ткань, тянут платье вверх. – И бельё тоже, – подцепляют застёжку бюстгальтера, расстёгивают. – Волосы чуть растрепать, – ныряют в русую копну и слегка придают ей объём. – Ты восхитительна, – шепчет Назар, оголяя меня по пояс. – Горячая девочка.

Он очерчивает заострённые соски, скользит ладонями вниз и стягивает с меня трусики. Надо ли говорить, что его прикосновения вызывают дрожь во всём теле и томление между бёдер? Ожидаю продолжения спонтанной прелюдии, однако Назар разворачивает меня, отвешивает смачный шлепок по заднице и подталкивает к окну.

– Прислонись к подоконнику, лицом ко мне.

Тембр его голоса действует на меня словно гипноз. Я вообще сейчас слабо отдаю себе отчёт в том, что делаю, лишь завороженно спрашиваю:

– А что с руками? Куда их деть?

– Прими естественную позу. Ты должна быть расслаблена.

Облокачиваюсь на подоконник и наблюдаю, как Назар передвигает мольберт, раскладывает на столе баночки с красками, кисточки и ещё что-то. В спальне царит полумрак, Назар не включил свет, и вся эта атмосфера кажется мне немного нереальной. Интересно, а что ощущала Роза, когда Джек рисовал её обнажённой? Назар ещё не приступил к работе, но у меня уже немного покалывает пальцы, а сердце колотится так, что опережает бег мыслей.

Волнительно. И восхитительно.

Как я рада, что мама разрешила мне остаться! Не знаю, что именно Назар сказал ей, но он смог её убедить. Это главное.

Улыбаюсь, предвкушая, как проведу с ним несколько дней или даже недель, и медленно накручиваю на палец прядь волос.

– Отлично, – доносится негромкое. – Так и стой.

Украдкой поглядываю на Назара. Такой серьёзный, сосредоточенный, но в то же время вдохновлённый. По нему видно, насколько процесс его увлёк. Глаза возбуждённо сверкают, волосы взлохмачены, рот приоткрыт, а взгляд такой голодный, что, когда Назар смотрит на меня, я аж вся вспыхиваю. Раз за разом, стоит ему задержать на мне внимание, внутри меня разрывается сноп искр.

Спустя довольно продолжительное время поясница начинает молить о пощаде, шею ломит, руки затекают, а ноги и вовсе сводит судорогой. Не думала, что работа натурщиц настолько сложная. Казалось бы, замереть в одной позе много ума не надо, но, как говорится, пока не попробуешь сам, не узнаешь.

– Готово, – наконец произносит Назар, и я с облегчением отлипаю от подоконника, разминаю затёкшее тело, потягиваюсь.