– Заклад? – предложил торговец.

– Почему бы и нет? Напоследок-то можно, – не стал отказывать мастер Гронхельм.

– Что в заклад?

– Предлагаю такой вариант: если Кларисса не будет распоряжаться кузницей до конца месяца как своей лесопилкой или домом, то цены на руду для Машки остаются неизменными.

– Потрясающей душой ты обладаешь, друг! Даже после ухода заботишься об ученице. Это очень благородно, но вот мне-то с этого какая выгода? Так бы я мог поторговаться и получить более выгодную цену. И потом – где мой выигрыш?

– Я не говорил Машке, по какой цене у тебя закупаю руду. И уйду, так и не рассказав ей этого. Руда ей в течение ещё пары месяцев не потребуется. Так что надеюсь на твоё слово, что ты будешь соблюдать рамки нашего спора. Если же я проиграю, то ты можешь с ней торговаться сколько угодно, и старой цены она знать не будет, а это весьма большая помощь в торгах, не правда ли?

– Хм, согласен, – Карл очень серьезно отнесся к предложению гнома, – и даю тебе честное слово торговца и жителя нашей деревни, что буду придерживаться рамок наших договорённостей.

– И последнее, Карл. Если я вдруг проиграю наш спор, то Маша не должна знать, по какой цене я у тебя покупал руду. О какой договоритесь, скажешь, что именно по такой я у тебя и покупал.

– Понимаю, и это прекрасно, что ты так заботишься о девочке.

Мне же стоило весьма больших трудов сдерживать свои эмоции. Мастер только что выторговал у Карла сразу два плюса: в первом случае цена на руду остаётся неизменной, а во втором Карлу придётся торговаться с Машкой, также не имея возможности сослаться на старую цену. И ещё неизвестно, для кого второй вариант будет лучше. А Карлу ещё только предстоит ознакомиться с навыками торговли нового кузнеца.

Гном с торговцем на прощание обнялись, и Карл на прощание посоветовал «как следует» отовариться у травницы. На выходе из лавки нас поджидали игроки. Толпа заметно выросла. Примерно раза в три-четыре. И тут я услышал то, чего так боялся.

– Так это ж Лесовик!

– Ну да, точно он!

Игроки приближались, сжимая кольцо, выбраться из которого не было никакой возможности.

– А кто это?

– Ты что, про ясле-легенду не слышал?

– Так это он вернулся?

– Ага, и непися-кузнеца куда-то уводит.

– Точно, опять воду мутит.

– А как мы тут без кузнеца будем? Где оружие и доспехи брать?

– Лесовик, ты куда гнома тащишь?

– Зачем тебе гном?

– Можно с вами?

– Возьми меня, я пригожусь!

– Нет, меня, я лучше.

– Меня, я классный суппорт.

– Бери меня, я хилер.

– Меня возьми, я танк.

– Да на фига ему танк с таким-то гномом? Видишь, он в мифрил одет, а ты во что? Это даже не сталь, а так – ржавые железки. Чего тупишь-то?

– Танков много не бывает! А то, что одет в железо, так это ещё не означает, что я плох, а только то, что у меня денег маловато.

– А может, вам дебаффер нужен?

Меня хватали за руки, за одежду, пытаясь обратить на себя внимание. Гвалт же стоял такой, что уши сворачивались в трубочку. Гном, ругаясь, пытался пробиться сквозь толпу, при этом держа меня на буксире. Что самое интересное, ему это удавалось, но очень медленно. При этом складывалось такое впечатление, что оставшиеся позади оббегали толпу и вновь вставали у нас на пути. Внезапно я почувствовал руку, шарящую у меня в кармане. Схватил первое попавшееся острое из рюкзака и воткнул в эту руку.

Внезапный вопль боли заставил толпу отхлынуть. Вокруг меня и гнома образовалось свободное пространство. Кроме нас, тут оказался невысокий паренек, сидящий на земле и баюкающий ладонь, из тыльной стороны которой торчал скальпель. Мастер Гронхельм схватил меня за руку и потащил вперёд, пока появилась хоть какая-то возможность для манёвра. Я едва успел на бегу выдернуть скальпель. Это добавило новый вопль и дало небольшую возможность нам оторваться. Впрочем, толпа скоро опомнилась и продолжила преследование, но мы были быстрее и вскоре уже входили в домик Захарии.

– Что, гном, никак лыжи навострил? Да ещё героя нашего сманиваешь? – Захария встретила нас, складывая пучки трав в мешочки.

– Что, уже известно?

– Значит, правда. Ну что ж, в добрый путь вам. От меня чего надобно? – Она зачем-то вытерла свои чистые руки о передник.

– Нам бы эликсирами запастись на дальнюю-то дорожку. Ведь в дороге-то всякое может приключиться.

– Это да, – кивнула травница. – Дорога без приключений – не дорога. Что конкретно вам нужно?

– Мне десяток больших зелий здоровья, три десятка зелий энергии. Мальчик же пока только учится, ему и пары малых зелий здоровья хватит. Неплохо бы ещё штуки три средних универсальных противоядия.

– Хм, раз ты мальчика обучать взялся, тогда и зелья обучения взять бы не помешало, десятка два хотя бы.

– Не надо, – быстро ответил гном.

– Давайте три десятка, – одновременно с ним выпалил я.

Гном обжёг меня взглядом, а травница ехидно поинтересовалась:

– Так сколько?

– Десяток.

– Свитки?

– Не надо! – вскрикнул в испуге гном. Но, заметив, что я молчу, уже более спокойно добавил: – И так уже набрали многовато.

– Ты, как я погляжу, даже к походу готовишься весьма экономно, – усмехнулась травница, после чего повернулась ко мне. – Ну а ты не желаешь ли чего? Может, остальные тома энциклопедии прикупить?

Взгляд гнома мог просверлить дыру и во мне, и в моем рюкзаке. Но я уже убедился, что книги – не самое лучшее решение при обучении:

– Нет, спасибо. Книги, конечно, содержат множество полезной информации, но самому изучать материал гораздо интереснее.

– Не могу с тобой не согласиться. Ну, раз всё, то с вас пять тысяч триста два золотых.

– Сколько? – невольно вырвалось у меня. Гном же молча принялся отсчитывать монеты, даже не попытавшись поторговаться.

– А что тебя так удивляет? Большие зелья по сто золотых, универсальные противоядия на порядок дороже стоят, так что средние идут по цене больших, да и зелья обучения за такую же цену. – Теперь понятно, почему меня гном хотел взглядом прожечь за эти зелья обучения. Знать бы ещё, что они дают… – Ну а малые – по золотому. Вот цена и сложилась. Всё тютелька в тютельку!

– Ну вы бы хоть небольшую скидку сделали за опт.

– Да где ты тут опт углядел-то? Опт – это когда не меньше сотни покупают, а это так – мелочь, никакого оборота.

– А что, у вас часто берут большие зелья?

– Редко, но это не значит, что я собираюсь отдавать их за бесценок. И потом, чего ты так распереживался? Видишь, твой спутник прекрасно знает, что цену я назвала нормальную и даже не пытается торговаться.

– Я даже боюсь интересоваться, почем у вас свитки.

– Ну, слабенькие по цене больших расходников, средние в десять раз дороже, сильные ещё в десять, могучие ещё в десять, а более сильные имеют индивидуальную цену и, кроме того, требуют каких-то дополнительных расходных материалов.

– М-да, ну у вас и цены.

– А как ты, милок, хотел? Каллиграфия – профессия очень сложная и дорогая. Далеко не каждому даётся, да ещё и персональное клеймо получить надобно. А его дают только после официального экзамена в одной из школ магов. И попытка сдать этот экзамен тоже совсем не дешёвая.

– А зачем тогда он нужен, этот экзамен?

– Вот почему молодежь всегда такая? Торопятся, не дослушивают, перебивают! – Захария сделала вид, что обиделась, пошамкала ртом, будто старая беззубая старуха, но я-то помню, что зубы у неё ровные и все на месте. – Вот куда ты спешишь? Говорила же, что экзамен на получение персонального клейма, а без клейма свитки считаются непрофессиональными, и никому ты их продать не сможешь. Только бумагу, чернила, ману, энергию и расходные материалы зазря переводить будешь. Впрочем, как ещё учиться? Никак. Только опытным путем. А пока научишься, такую гору денег изведёшь на это, что дёшево свой труд ценить не станешь.

– Но ведь потом это окупается!

– Да, – подтвердила кивком Захария. – Но потом, сильно потом. Очень сильно потом. А вам, пришлым, подавай всё и сразу, чтобы денег сыпалось много, как будто с денежного дерева натряс. Да и потом, почерк у ваших такой, что курицы лапами и то лучше пишут, а в каллиграфии важна каждая мелочь, каждая закорючка, нельзя допускать никаких помарок и лишних линий.

– М-да, тяжело это.

– Ну да, а я о чём тебе толкую.

– А не могли бы вы меня научить каллиграфии?

– Да ты никак головой ударился, мальчик? Я для кого сейчас распиналась? Или ты думаешь, что я за бесплатно, вот просто из доброты своей душевной, буду тебя чему-то учить? В честь какой такой радости?

– Ну, я же всё-таки герой вашей деревни…

– Ага, герой – голова с дырой! – не сильно вежливо ответила мне Захария, а гном нагло заржал. – Ты мне лучше скажи, с чего ты решил, что я владею этим навыком?

– Но вы же всё-таки…

– Стоп! – травница резко оборвала меня на полуслове. – То, что я один раз с тобой пооткровенничала, ещё не означает, что нужно выбалтывать всю эту информацию при общих знакомых, да и вообще, кому-то рассказывать детали чужой жизни – полное свинство. Значит, так. Обучать тебя я не собираюсь, это очень много времени займёт, да и возиться с тобой нет ни малейшего желания. Но! – Она подняла кверху указательный палец. – Могу продать книгу «Азы каллиграфии». Стоит она всего две тысячи золотых монет, и учти, скидок на неё не будет.

– Всего? – я даже задохнулся от озвученной стоимости. Пока я глотал ртом воздух, гном шепнул мне на ухо:

– Бери, дурень! Такую вещь упускать нельзя.

Шёпот гнома был ненамного тише обычной речи, так что Захария тоже всё прекрасно слышала, что тут же и подтвердила:

– Ну что, дурень, – улыбнулась травница, – последуешь совету старшего товарища?

– А у меня есть выбор? Только вот… у меня небольшие проблемы с финансами. Нет у меня нужной суммы.

– Странно, а мне казалось, что ты недавно эльфов знатно обчистил… Неужели уже всё спустил?

– Да, блин! Откуда вы-то знаете?

– Птички в клювике порой такие интересные новости приносят, не поверишь! Ну, так что? Покупаешь книгу?

– Мастер Гронхельм, не одолжите мне небольшую сумму в тысячу пятьсот семьдесят три золотых монеты?

– Конечно, компаньон, о чём речь, всего-то за пару процентов от выручки в мою пользу.

М-да, я чуть дар речи не потерял от такой наглости и обратился снова к Захарии:

– Бартером возьмёте?

– Чем?

– Кольцами из чёрной меди.

– Да на кой ляд они мне сдались? Я что, торгаш или кузнец? Что я с ними делать буду?

– Я возьму! – тут же выпалил гном. – Показывай кольца.

Я достал все двадцать пять оставшихся у меня колец.

– Семь золотых.

– Сколько? Ведь кусок руды стоит пять монет.

– А что ты хотел? Я из куска руды выплавлю примерно девяносто процентов металла. Ну а здесь тогда получается металла даже меньше, чем на полтора куска руды.

– Ну да, а вы мне посчитали, как один с четвертью. Если ваш расплав даёт девяностопроцентный выход, то мы получаем действительно около семи золотых монет. М-да… Печально совсем…

– Ну вот видишь, сам прекрасно всё посчитал… Ну что, есть ещё что предложить, или на этой сумме и остановимся?

Его расчёты оказались точны, и больше выторговать вряд ли удастся. Пришлось доставать и браслеты, гном тут же оценил:

– Ещё шесть с половиной.

По моим подсчётам выходило столько же. Гном был честен, это радовало. Итого тринадцать с половиной монет. И где мне взять оставшуюся сумму? Стоп! У меня же есть ещё аметисты удачи, а ведь они идут по пятьсот золотых за штуку у неписей! Гораздо выгоднее продать их на аукционе, но в деревушке его просто нет. Так что будем думать о том, что можно выручить реально. Но вначале надо попробовать продать обычные аметисты. Посмотрел на травницу:

– Многоуважаемая Захария, а вас драгоценности не интересуют?