– Какие-то у вас недоверительные отношения, – замечаю. – Часто врете друг другу?

– Не часто, но спор – дело святое. За выполнением условий, конечно, будут следить. Тем более, все они знают, что жениться в мои планы не входило. Между нами должна быть сильная любовь, чтобы они поверили. Кстати, нужно отрепетировать поцелуи.

– Что? – я ушам своим не верю. – Мы будем целоваться при ваших друзьях?

– Естественно! – говорит так, словно это само собой разумеющееся.

Я же пытаюсь вспомнить условия договора. Особенно, условия пункта про телесные контакты. Кажется, там ничего не было об обязательных поцелуях.

– Мои друзья – не дураки… я уже говорил, что и спать мы будем вместе.

– Не вместе, а в одной комнате.

– Да-да, конечно.

– Про поцелуи ты не говорил.

– Все прописано в договоре.

Я обязательно почитаю договор и найду этот пункт. Уверена, его там не было, хотя… эти их юридические формулировки. Прямым текстом, может, и не написано, но в обход… конечно же!

Остаток пути мы едем молча. Турбину кто-то звонит, и он отвечает, а я… я впадаю в ступор. Я-то надеялась, что теплых объятий и томных взглядов будет вполне достаточно, а оно вот как. Получается, искушенные богачи поверят в отношения, только воочию увидев, как пара обменивается слюнями?

Это я, конечно, не предвидела. Целоваться я хоть и умею, но сделать это для публики будет сложно, пусть Турбин и привлекательный мужчина. Мы останавливаемся на красный, и я поворачиваюсь к Данилу, чтобы задать очередной вопрос, но он так и остается невысказанным. Все потому что Турбин оказывается слишком близко ко мне. В паре сантиметров буквально. Его горячее дыхание задевает мои губы. Мгновение – и его рот накрывает мой.

Я натуральным образом впадаю в ступор. Широко распахиваю глаза и собираюсь оттолкнуть Данила, но он не позволяет. Перехватывает мои руки, прижимая их к своей груди, а сам… сам меня целует. Его рот приходит в движение, язык нагло распахивает мои губы, проникая глубже.

Все заканчивается так же быстро, как началось. Турбин меня отпускает, а затем сообщает:

– Нужно потренироваться… такой поцелуй никуда не годится.

Глава 13

Никуда не гордится?! Да он, должно быть, шутит! Еще как годится для того, чтобы мне теперь вспоминать этот поцелуй всю ночь и ломать голову над тем, что я испытала. Да я уже сейчас гружусь вопросом: эта дрожь и колкие мурашки – реакция на неожиданное действие или, всё же, моим предательским губам понравилось такое с ними обращение? Если последнее, то у меня для себя плохая новость: год будет трудным! Хотя нет, он будет невыносимым. Одним из самых сложных!

Усилием воли отгоняю мысли про поцелуй, потому, что мы паркуемся у ресторана. Он явно дорогой, это можно понять по машинам, которые стоят вокруг и по швейцару в ливрее, ожидающему гостей у двери. Мне в таких заведениях раньше бывать не доводилось. Я их всегда обходила по широкой дуге, потому что слышала: там чашка чая стоит, как чугунный мост.

– Избавься от этого выражения лица, – мигом читает все мои мысли Турбин, – это первое, над чем тебе нужно будет поработать. Вот приедем домой и начинай у зеркала репетировать вид, будто богатство для тебя обыденность. Иначе мои друзья подумают, что ты охотница за деньгами и только ради них окрутила наивного парня. Меня, то есть.

Ага, да. Он такой наивный парень, как я тяжелоатлет.

– А моё выражение лица их прям так сразу и убедит в обратном? – скептически хмыкаю. – Ты сказал, они не поленятся всю мою подноготную выяснить. Не боишься, что они сразу раскопают мою биографию? Узнают, что я из простой семьи и вообще на работу к тебе пришла устраиваться.

– А, это нормально, как раз. Варвар на своей секретарше женился. Осталось только придумать, чем ты меня так зацепила, что я нарушил все свои принципы.

Мы входим в просторный мраморный холл, и Данила помогает мне снять пальто, чтобы передать в гардероб, а потом подставляет локоть. Я чинно кладу на него кончики пальцев, и мы отправляемся за метрдотелем в зал. Я очень стараюсь не глазеть по сторонам и делаю вид, что нахожусь в привычной обстановке. Но боковое зрение отмечает и богатое убранство и статусных гостей. От ужинающих в этом шикарном зале будто исходит аура достатка и успеха. Ой, боюсь, у меня такой энергетики в помине нет, и друзья Турбина тут же раскусят нашу аферу.

К счастью, нас провожают в закрытую кабинку и можно немного расслабиться. Сажусь в удобное кресло и продолжаю разговор.

– Даже представить не могу, что тут можно придумать. Мы с тобой как будто из разных миров, – пожимаю нервно плечами и выдаю версию: – Может быть я спасла тебя от смерти, когда ты чем-нибудь подавился? Я мужественно к тебе подбежала и при помощи манёвра Геймлиха…

– Стоп. Давай без этого! – перебивает Данила. – Ещё скажи, что сделала мне искусственное дыхание рот в рот и я не смог забыть вкус твоих губ.

– А что? Хорошая идея.

– Хорошая идея была бы с беременностью, но, к сожалению, это слишком сложно из-за пожизненных последствий. – Слава богу, он это понимает! – Ладно, подумаю над историей любви позже. Время есть. Сейчас начнём с более близкого знакомства. Расскажи мне о своей семье и почему вы с сестрой в такой глубокой жо… заднице.

Я погружаюсь в раздумья. Вот так прямо сразу взять и выложить всю свою подноготную? Сложно это. Я вообще не люблю жаловаться, а уж Турбину подавно язык не поворачивается выкладывать свои беды.

– Родители погибли. Есть старший брат, но у него свои проблемы. Аня… сестра просто немного ошиблась в выборе мужчины, – излагаю всё сухо и в двух словах. – А вообще у нас все хорошо. Мы ни в какой не в заднице.

– Ага-ага. Поэтому ты в двадцать пять девственница? Просто по убеждению, а не из-за того, что нет времени на личную жизнь и денег на уход за собой? – ехидно уточняет Турбин. – Не верю.

Такой беспардонный! Говорит так, словно я выгляжу убого и страшно. Чем-то же я ему приглянулась? Не только ради девственности он меня взял. И вот на тебе… получите распишитесь за уничижительные высказывания. Словно он сам с Олимпа сошел. Нет, Турбин, конечно, привлекательный, видный, но ведь не Бог.

– А может у меня была неудачная первая любовь и я теперь считаю, что все мужики козлы? – огрызаюсь.

– А это так? – хитро щурится Данила.

Это не так. Не было у меня никакой первой любви. Мне не до неё было или же я просто не способна на бездумные чувства, так как сильно умная. Не знаю. Вот только изливать душу Турбину не собираюсь.

Очень вовремя в кабинку входит официант с напитками и закусками, давая мне возможность от этой темы уйти. Пока всё расставляет, мы молчим.

– А ты почему решил, что никогда не женишься? – спрашиваю Данилу, как только мы опять остаемся одни.

Но Турбин тоже не спешит изливать мне душу. Сидит, поджав губы в тонкую нитку, и пялится в тарелку, будто подбирает слова.

Глава 14

Данила

Я и до салона оценил внешние данные Ребровой, иначе бы и не предложил работу, а уж после… Теперь даже не знаю, не совершаю ли ошибку? Марина красива, остроумна и обладает врожденной грацией. В стильных шмотках, когда она несет себя через ресторан, на неё все мужики пялятся так, что шеи сворачивают. А я… Я внезапно чувствую гордость напополам с ревностью. Хреново это. А теперь она спрашивает, почему я жениться не хочу. И что я должен ей сказать? Всю правду, что ли?

Да как-то стремно рассказывать девушке, которая нравится, слезливую историю одинокого пацана, который не был нужен ни отцу, ни матери, поэтому воспитывался няньками.

– Не верю в институт брака из-за того, что много этих браков повидал со стороны, – обхожусь без подробностей. – От них только проблемы с дележом имущества и пожизненными обязательствами перед детьми. Я решил, что лет в сорок найму суррогатную мать для вынашивания наследника и хватит мне.

Реброва хлопает своими длинными ресницами, как будто пытается взлететь со стула и умчаться подальше от идиота, который несёт такую ахинею.

– Но как только встретил меня тут же передумал, да? – Марина показывает пальцами кавычки.

– Да, – морщась, соглашаюсь.

Всё будет выглядеть настолько тупо, что пацаны не поверят. Надо срочно что-то думать. Чем, ну чем Реброва могла меня зацепить?

– Мне не приходит в голову ни одна причина, по которой бы я могла повлиять на такого как ты, – задумчиво говорит моя будущая фальшивая жена, как будто мысли мои читает.

– Ладно, не парься пока на эту тему. Я пока о другом беспокоюсь. Ни ты, ни я, не спешим вываливать друг другу истории своей жизни. Давай поступим так: напиши мне доклад на эту тему и приложи фотографии, и я поступлю так же. Потом сядем в гостиной и всё разберём.

Реброва надувает щеки, тяжело дышит носом, я было думаю, что ей плохо стало. Аллергия там, или подавилась. Но она прыскает и начинает смеяться в голос. Чуть на стол не падает. Смех она так пыталась сдержать. А зря, кстати. Он у неё красивый и заразительный. Я сам вскоре начинаю непроизвольно улыбаться.

– Ой, не могу, Дань, – вытирая слезы, сквозь хихиканье, выдаёт она, – как представлю себе эту картину, так не могу перестать ржать. Но вообще, ты прав. Так нам действительно будет проще.

Марина какая-то лёгкая. С ней просто. И даже её «Даня» меня не коробит, хотя я никому не позволяю себя так называть, кроме матери. Той что-то запрещать бесполезно.

– Вот и хорошо. Доела? Десерт будешь? – решаю завязать с весельем, а то такими темпами она меня до искренней симпатии доведёт.

– Нет, поздно уже для сладкого, – грустно говорит Реброва, и мне хочется насильно накормить её самым вкусным и калорийным десертом.

Может, если она станет толстой, перестанет вызывать во мне желание на неё постоянно пялиться?

– Как хочешь. Тогда поехали домой. Кстати, свыкайся с мыслью, что через пару недель тебе придётся переехать в мою комнату, – зачем-то говорю.

Наверное, мне просто нравится наблюдать за её смущением. Она так мило краснеет, прикусывает нижнюю губу и отводит взгляд, что я невольно себе представляю, как мы спим в одной постели, а там… Там совершенно случайно может произойти что угодно. Жду не дождусь!

Выходим в фойе к гардеробу, я подаю номерки и…

– Здорова, Турбо, это и есть твоя невеста? – раздаётся голос Меха и прилетает хлопок по плечу.

Разворачиваюсь. Что ж, знакомство с одним из друзей происходит раньше запланированного. Приходится включаться в игру практически без репетиций. Подаю Марине пальто и как только она вдевает в рукава руки, запахиваю полы и прижимаю спиной к своей груди.

– Здорова, Мех, здравствуй, новая родственница Варвара, – Мех заявился в ресторан с сестрой жены Варвина. Так и не понял, как её зовут: Настя или Ася. – Ты прав. Это Марина, моя будущая жена.

Реброва в моих руках напрягается. Приходится опустить голову и провести губами по её шее, чтобы не забывала роль.

– А я Настя, – говорит деловая сестрица Лады Варвиной.

– А я Максим. Может, останетесь и посидим вместе?

– Очень приятно познакомиться, – говорит Марина тихо, но, к счастью, не заикается, – как Даня скажет.

Молодец! Разыгрывает из себя покорную лапочку, а сама, извернувшись, за ногу меня щипает. Да знаю я, знаю, что надо сваливать домой. Но как же хочется принять приглашение Меха, чтобы весь оставшийся вечер тискать Реброву как вздумается! С огромным трудом отказываюсь и прощаюсь.

Глава 15

Марина

– Росла спокойным ребенком? – вслух читает сестра. – Что это за бред?

Я и сама понимаю, что пишу фигню, но ничего путного на ум не приходит. Доклад, о котором меня просил Турбин, не идет. Я достала свои детские фотографии, выбрала парочку, чтобы у Данилы было хоть малейшее представление о том, каким ребенком я была. Вдруг разговор зайдет о том, какие мы были в детстве, а он – не в курсе.

– Отчет для Турбина, – спокойно говорю сестре. – Я тебе о нем говорила.